К вопросу о теории невидимого гуся 22 страница
– Советник Блейк, как вы объясните происходящее? Из-за установленной на камере лампы, слепившей его ярким белым светом, Джефу было уже ничего не видно, и думал он только о том, как неряшливо он, должно быть, выглядит без строгого воротничка и галстука. – Это… это возмутительное бесчинство, – ответил он. Тут же запустился тот самый автопилот, на котором произносят речи все политики. – Это дело рук горстки разбушевавшихся хулиганов, возможно даже не местных. – А что вы скажете тем, кто заявляет, что это вы позволили Антихристу поселиться в микрорайоне, где живут семейные люди, а потом не стали обращать никакого внимания на требования его выселить? – Скажу, что говорить такое в наши дни, в нашу эпоху – полный бред. Мы живем не в Средние века. Кто-то просто нашел повод напиться и начал все варварски крушить, и я обещаю, что мы проведем подробное расследование. Лампу выключили, и он немного поморгал, разгоняя маячившие перед глазами желтые силуэты. Он снова оказался один в море всего этого хаоса. На секунду он замер и ощутил полную беспомощность. Внутренний голос призывал его что-нибудь предпринять, но в голову не приходило ничего дельного. За несколько футов от него разбился на кусочки кирпич, и тогда Джеф стряхнул с себя оцепенение и бросился к машине. Он никогда не видел ничего подобного. Какой же скандал разразится с утра. К нему шагала старший офицер полиции в сопровождении двух сержантов. Тыльной стороной ладони она вытирала лоб, в другой руке несла форменную фуражку с шашечками. – Хорошо, что я вас встретила, – сказала она. – Тут все просто с ума посходили. Кто только придумал всю эту чепуху насчет Антихриста? – Все эти проклятые журналисты, – ответил Джеф. – Проклятые журналисты.
ЗАГОЛОВКИ НОВОСТЕЙ, среда, 25 апреля ПЯТЬДЕСЯТ БОРЦОВ С «АНТИХРИСТОМ» ЗАДЕРЖАНО В ХОДЕ БЕСПОРЯДКОВ В ХАРСЛИ-РАЙЗ ДВАДЦАТЬ СОТРУДНИКОВ ПОЛИЦИИ ГОСПИТАЛИЗИРОВАНЫ ДВА ДОМА РАЗГРАБЛЕНЫ И СОЖЖЕНЫ. ЖИТЕЛИ СПАСЛИСЬ БЕГСТВОМ КОМИТЕТ ПО БОРЬБЕ ЗА ПРАВА ЖИТЕЛЕЙ ПРИГРОЗИЛ ПИКЕТИРОВАТЬ ЗДАНИЕ МУНИЦИПАЛИТЕТА, ТРЕБУЯ ВЫСЕЛИТЬ «ЛЮДЕЙ ДЬЯВОЛА»
У входа в муниципалитет, на ступеньках роскошного портика в стиле Палладио,[44] ожидала съемочная группа из Японии. Джеф пару минут наблюдал за ними из окна конференц-зала. – Вы на них только посмотрите, – сказал глава местного правительства. – Они даже с задней стороны здания разместили спутниковые линии связи. – Теперь мы не можем пожаловаться, что до нас никому нет дела, верно, Ленни? – Джеф сел и начал листать пачку утренних газет, большинство из которых украшали заголовки со словами «беспорядки» и «Антихрист», набранные семьдесят вторым кеглем. – Добро пожаловать в Деннингтон, город чокнутых. – Он задерживается, – сообщил глава правительства. – Наверняка остановился, чтобы оценить масштаб разрушений. – Вельзевул? – Нет, глава жилищной службы. – Ты уже говорил с отделом внутренних расследований по поводу той дряни, которую качал из Сети Грэм Вэнс? – Да. – Ну и что же? – Все весьма серьезно. Было бы неплохо, если бы он отказался от своей должности в подкомитете по социальному обслуживанию. И еще отделу внутренних расследований кажется, что нам следует передать дело в полицию. – Так вот насколько все плохо. – Решать, конечно, тебе, ты же лидер партии. «Ты мог бы и сам принять решение по этому поводу», – подумал Джеф. Но ведь только невероятно отважный глава правительства может решиться вывалять в грязи главных политических деятелей своей партии за несколько дней до выборов, и такой поступок был бы совершенно не в духе Ленни Макэндрю. Кроме того, пристрастие Грэма Вэнса к порнографии на данный момент было не самой злободневной проблемой. Собравшиеся были не столько подавлены, сколько сбиты с толку. Все говорили о затратах на ремонт и о слабых местах условий арендного договора, а то самое слово произнести никто не хотел. Но Джеф почувствовал, что обязан это сделать. – Что мы предпримем по поводу ситуации с Антихристом? – Просто сделаем заявление о том, что добьемся выселения участников беспорядков и не станем терпеть антиобщественное поведение, – ответил Ленни. – Спишем все на повальную истерию. Джеф посмотрел на главу жилищной службы. Тот пожал плечами: – Теперь они грозятся разделаться с типом из дома на Стенли-стрит. – Так что, значит, тогда они сражались не с тем антихристом, да? – Послушайте, сэр, я просто передаю вам их слова. Они хотят, чтобы мы его выселили. И заявляют, что завтра устроят шествие к зданию муниципалитета. Мы могли бы ему посоветовать переселиться добровольно, ради его же безопасности. – Но он-то не обязан уезжать. – Да, он совершенно ничего не обязан. – И у нас совсем нет повода его выселить? За ним нет просрочки платежей? – Он абсолютно ничего предосудительного не сделал, просто стал жертвой тех, кто указал на него пальцем. Никто не шевельнулся. Джеф окинул взглядом собравшихся за столом. – Самое время нам его навестить и обнадежить, – сказал Джеф. – Возможно, старший офицер полиции Дэвис согласится пройтись со мной завтра по Харсли-Райз. Пока встревоженные граждане не начали еще позировать журналистам у дверей муниципалитета. – Он собрал бумаги и направился в свой кабинет. В коридоре он столкнулся с главой отдела внутренних расследований. Кроме того, что она считала нужным соблюдать правила, ему о ней было ничего не известно. Ему всегда казалось странным, что за названием, предполагающим работу с цифрами, скрывается в действительности внутренняя полиция. – Вы хотели со мной поговорить? – спросил Джеф. – Мне просто хотелось знать, осознаете ли вы, насколько серьезно обстоят дела с материалами, которые просматривал через Сеть советник Вэнс. – Как я понимаю, дело совсем скверное. – Нам просто необходимо привлечь полицию и показать им загруженные из Сети файлы. Вы же дадите мне возможность передать им материалы, не так ли? – Как только разберусь с ситуацией в Харсли-Райз, – пообещал он, но, произнося эти слова, он уже знал, что найдет повод все-таки этого не делать.
* * *
Если бы не десятки телевизионных бригад, огромное количество полицейских и два дома с забитыми окнами и обугленными рамами, Харсли-Райз в то утро выглядел бы точно так же, как любой другой микрорайон. На тротуаре бультерьер в модном шипованном ошейнике рвал черный мешок с мусором. Какой-то мужчина приставил лестницу и красил рамы второго этажа в чрезвычайно живенький желтый цвет. На крыше паба «Герцог Бэкингем» рабочий устанавливал спутниковую антенну. – Здесь следят за собственными домами, правда не все, – сказала старший офицер полиции Дэвис. Сидя на заднем сиденье полицейской машины, она строго соблюдала дистанцию между собой и Джефом. Он чувствовал, как от нее пахнет кожаными ремнями, крахмалом из аэрозоля и такой же «Шанелью», как у Бев. – Половина жителей уже выкупили дома в собственность. Бьюсь об заклад, цены на недвижимость после вчерашнего немного упали, да? Патрульный автомобиль двигался как раз так, как следовало в подобной ситуации: не слишком быстро, так что оба пассажира могли наблюдать за происходящим, но и не слишком медленно, чтобы не стать мишенью для брошенных кирпичей. Возле витрин магазинов, неподалеку от автобусной остановки, два констебля беседовали с женщиной, прогуливавшейся с коляской. Церковь Петра и Павла была сложена из красного кирпича, колокольня ее казалась какой-то жалкой и нерешительной, а доска для объявлений шелушилась оборванными листочками… Если допустить, что силы тьмы стягиваются в этот район, то не похоже, что Господь бросил сюда своих воинов. На вытоптанной лужайке перед церковью стояли человек сто женщин и несколько мужчин, и большинство взяли с собой детишек разного возраста, которые явно скучали. Почти все держали плакаты, опустив их, как копья, так что лозунгов Джеф прочесть не мог. Двое мальчишек уже фехтовали плакатами, как мечами. – Я смогу их от этого отговорить, – сказал Джеф. – Высадите меня здесь, и я пойду поговорю с ними. На старшего офицера полиции Дэвис его намерение, судя по всему, не произвело особого впечатления. – Может, мне пойти туда с вами? – При виде униформы они могут снова сорваться. Ему показалось, что она чуть было не фыркнула, но сдержалась. Джеф все же молча вылез из машины; на него подуло прохладным утренним ветерком. Двадцать ярдов, отделявшие его от лужайки, показались вдруг очень большим расстоянием. Он быстро бросил взгляд через плечо, чтобы знать, где припарковалась полицейская машина. Когда он подошел поближе, собравшиеся у церкви обернулись и уставились на него. Лицом к нему стояла девочка с плакатом, он уже мог прочитать слова у нее на футболке: «Уничтожим зло немедленно». И внезапно он узнал стоящую рядом с ребенком женщину, ту, у которой были видны темные корни крашенных в ярко-рыжий цвет волос, а на шее висело несколько золотых цепочек, напоминавшие гирлянду. – Миссис Эйвери, – обратился он, – вы… возглавляете эту делегацию? Она прищурилась. В руке у нее была зажженная сигарета, которую она держала подальше от своей дочки, так что дымом дышали чьи-то чужие дети. – Теперь-то вы пришли с нами поговорить, верно? – Да, если вы этого хотите. – Он почувствовал, что собравшиеся сомкнулись вокруг него. Пусть это только женщины и дети, но по спине у него побежали мурашки. – Я могу чем-то вас обнадежить и успокоить? – Просто выселите этого ублюдка. Или мы будем устраивать марши протеста по всему городу, пока вы этого не сделаете. – Вы же понимаете, что я не могу вести переговоры, пока сохраняется угроза применения силы. Миссис Эйвери стряхнула пепел с окурка. – Нельзя будет обвинять людей, если они не выдержат и сорвутся. Мы же говорили, что те типы – воплощенное зло. А вы-то сами и не верите, что здесь появился Антихрист, да? – Она сделала шаг в его сторону. Ростом она была на голову его ниже, но при этом ей все-таки удавалось наводить на него ужас. – Вы пойдете и встретитесь с ним. Он живет по соседству со мной. На Стенли-стрит. Остальные всего лишь его прислужники. Джеф хотел было предложить позвать викария, чтобы уже вместе с ним подробно обсудить вопрос об Антихристе, но тут ему в голову пришла мысль, достойная политика. – Ну что ж, миссис Эйвери, – сказал он. – А знаете, что я сейчас сделаю? – Потрясите же меня этим известием. – Я собираюсь пойти на Стенли-стрит, постучаться к нему и поговорить с… – С мистером Хоббсом. – Да, поговорить с мистером Хоббсом и показать вам, что он всего-навсего одинокий старик. Простой смертный. А детишки, возможно, боятся его, потому что он кричит на них, когда они играют слишком близко от его сада. Не кажется ли вам, что это было бы более разумным объяснением? Миссис Эйвери с полуулыбкой погасила свою сигарету высоким каблучком. Она взяла дочку за руку, чтобы та встала поближе к ней. – Пойдем, Кейли, подними повыше плакат и иди за дяденькой. – Она жестом швейцара из шикарной гостиницы указала ему дорогу. – Только после вас, советник Блейк. «В худшем случае, – думал Джеф, – старичок выйдет нам навстречу и пригрозит тростью. Тогда можно будет тихонько войти и предложить ему переехать в славную новую квартирку в центре города, в дом, где всегда поблизости обслуживающий персонал и есть общие залы для отдыха, можно, наверно, предложить ему и денежное пособие, чтобы помочь обосноваться на новом месте». Он не останавливался и чувствовал, что миссис Эйвери все еще шагает следом, но держится все дальше и дальше от него. Когда они вышли на Стенли-стрит, она крикнула: – Дом двадцать семь. Дома с обеих сторон казались вполне ухоженными; на одном в приоконных ящиках росла герань, на фасаде другого висело декоративное колесо телеги, выкрашенное в красный и синий цвета. Но полосы газонной травы между домами шириной в фут высохли и почернели. Казалось, что дом посредине совершенно не вписывается в эту улицу. Джеф снова посмотрел на него. Глянул на желоб под кровлей, на линию крыши – все как будто плавно соединялось с соседними домами. И все-таки дом производил впечатление чего-то чуждого этому месту. Он положил руку на калитку. На начищенном кованом железе не было никаких следов ржавчины. Дорожка к двери была безукоризненно вымощена камнями разного размера, и кругом не было никаких растений, ни одного сорнячка, одна только голая земля. Он поднял руку, чтобы постучать в дверь, безупречно ровно окрашенную серой краской. Дверь распахнулась. Мужчине, стоящему перед ним, было лет под семьдесят, выглядел он совершенно заурядным. На нем были серые вельветовые брюки и серый жакет; он улыбался. Похоже, серый – его любимый цвет. И в тот момент на Джефа повеяло холодом, как будто он открыл дверцу холодильника. Он обернулся, чтобы сказать: вот видите, миссис Эйвери, он просто… Но она стояла слишком далеко. На расстоянии, с которого можно запустить камнем, собралась небольшая толпа, все они смотрели на этот дом, а потом начали швырять кирпичами в ту сторону. Один кирпич отлетел от оконного стекла и ударил Джефа по ноге, и тогда старик схватил его за руку и втащил в прихожую, где они оказались в безопасности. – Так вы мистер Хоббс, – сказал Джеф. Ушибленная нога болела. Он потрясенно глянул на свои брюки, а потом решил, что в окна, должно быть, вставлены ударопрочные двойные стекла. – Хорошо, что вам не разбили окно. – Этого можно не опасаться. Я так и думал, что вы зайдете ко мне, советник, – ответил Хоббс. – Проходите, садитесь. В гостиной у Антихриста стояли два серых кресла, обитые полубархатом, телевизор и простенький сервант из сосны. На полочке над газовым камином не было ни одной фотографии и никаких безделушек, только дорожный будильник, который показывал 10:23. Повыше на стене, там, где принято вешать зеркало, висела вышивка в рамке. Это была, как водится, воодушевляющая цитата: «Для торжества зла необходимо только одно условие – чтобы хорошие люди сидели сложа руки».[45] Через несколько секунд появился Хоббс, он нес поднос с кофейником и двумя фарфоровыми чашечками кофе. Аромат от напитка шел восхитительный. – Не выношу кружек, – сказал старик. – Пить следует из приличных чашек, верно, советник Блейк? – Спасибо. – Кофе обжег ему губы. – Мне представляется, последние несколько недель вам пришлось непросто. – Да что вы, брошенные камни никогда не касаются этого дома. Обо мне не беспокойтесь. – Простите… Хоббс казался приятным благовоспитанным старичком. – Они решили, что вы Антихрист. Не хотелось бы вам на время куда-нибудь переехать, ради вашей же безопасности? Мы прямо сейчас можем поселить вас в новую квартиру. И возместим ваши расходы по переезду, само собой. Хоббс потягивал кофе, будто размышляя над полученным предложением. На лице его не было морщин, глаза были ясны, но при этом он все же казался старым. – Мне здесь нравится, – сказал он наконец. – Я же не обязан переезжать, не так ли? – Мы не можем вас заставить, мистер Хоббс. Вы ничего плохого не сделали. Но мы беспокоимся о вашей безопасности и не хотим, чтобы возобновились беспорядки. – Тогда я останусь. Мне здесь нравится. – Но… Хоббс поднял худую ухоженную руку, вежливо и настойчиво призвав собеседника замолчать. По этому жесту можно было предположить, что когда-то он занимал важные должности. – Но я и есть Антихрист, советник Блейк. Они не могут причинить мне вреда. «Ну вот, приехали», – подумал Джеф. И те спятили, и этот не в своем уме. Может, ему нравится быть в центре внимания. Может, ему от этого становится не так одиноко. – Понятно, – с опаской заговорил он. – А что будет, если они приведут… хм… здешнего викария и попробуют выдворить вас отсюда, прибегнув к силе Божьей? Впервые за все это время на лице Хоббса пробежала тень досады, и он слегка наморщил лоб. – Теперь вы надо мной насмехаетесь, советник Блейк. «Надо ему подыграть». Джефу вспомнились занятия в воскресной школе, и в голову ему пришла мысль, за которую он и ухватился. – Если вы Антихрист, то почему приехали в Харсли-Райз? Почему, например, не на Ближний Восток? – Все дело в атмосфере. – Хоббс встал и посмотрел на кофейник, а потом снова наполнил обе чашечки. – Здесь для меня вдоволь подходящего сырья: кругом равнодушие, мнительность и трусость. Вы считаете себя христианином, советник? – Полагаю, да. – В таком случае вам, наверно, думается, что в каждом человеке есть частичка Бога. А я лично считаю, что всякий несет в себе частичку меня. – Он засветился обаятельной улыбкой, мгновенно превратившись в любимого доброго дядюшку. – Говоря политическим языком, я назвал бы себя выразителем мнения оппозиции. Какое-то время Джеф не отрывал от собеседника взгляда. Тот казался нормальным во всех отношениях и совершенно безобидным. Если не считать его молодого и при этом старческого лица, а также отсутствия всякой жизни на участке перед домом и этого холодного-холодного воздуха. Джеф видел, как воздух вылетает у него изо рта и повисает тонким облачком, но при этом ему было совсем не холодно. На часах теперь было 11:15. Джеф машинально наклонил голову, чтобы осушить чашечку кофе. Он рассчитывал, что напиток уже остыл и у него будет отличный повод попрощаться. Кофе обжег ему рот. Он вздрогнул. – Все еще горячий, – отметил Хоббс. – Мне проводить вас к выходу? – Спасибо. – Джеф встал. Ему пришлось окинуть помещение взглядом, прежде чем он понял, где дверь. – Но вы все-таки подумайте о том, что я вам говорил, да? – А вы о том, что говорил я. – Он улыбнулся. – А по поводу Грэма Вэнса особенно не переживайте, правильно? Джеф замер на месте, и в голове его возник вопрос, но он решил оставить его при себе. Он подошел к окну и легонько постучал костяшками пальцев по стеклу. Обычное тонкое стекло, одинарное, а вовсе не двойное ударопрочное. Вот тогда-то ему захотелось убраться подальше от этого дома, и никогда в жизни не случалось ему еще так сильно чего-то желать, как сейчас. Полицейская машина была припаркована на достаточном расстоянии. – Окна ему ни разу не разбивали, даже кирпичами, черт возьми, – сказал сидевший за рулем констебль. До этого он все время молчал. – Никто из нас не хочет подходить к этому дому. Машина тронулась. Джеф сцепил пальцы, чтобы унять дрожь, и стиснул их так, что они побелели. Все еще болели обожженные губы.
Из редакционной почты. Суббота, 28 апреля Уважаемые господа, Начиная со вторника моя жизнь превратилась в настоящий кошмар, поскольку в любое время суток по улицам расхаживают эти женщины с детьми, участвующие, как принято говорить, в мирной демонстрации протеста. Пострадал мой автомобиль, а мой сад камней растащили, чтобы громить дома. Я прожил в Харсли-Райз тридцать лет, и мне пришлось упорным трудом зарабатывать средства на улучшение жилищных условий. Муниципалитету должно быть стыдно за то, что они не могут положить этому конец. С уважением, Порядочный житель
Популярное: Почему люди поддаются рекламе?: Только не надо искать ответы в качестве или количестве рекламы... Почему стероиды повышают давление?: Основных причин три... Как построить свою речь (словесное оформление):
При подготовке публичного выступления перед оратором возникает вопрос, как лучше словесно оформить свою... ©2015-2024 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (929)
|
Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку... Система поиска информации Мобильная версия сайта Удобная навигация Нет шокирующей рекламы |