Общественное движение за охрану памятников природы в Украине 18 страница

Глубинные экологи настаивают, что человеческие ценности не исчерпывают всех возможных ценностей, ибо понятие ценности включает в себя гораздо больше, нежели упрощенное удовлетворение человеческих интересов. Они ценят красоту и священность дикой природы ради нее самой, а не для получения удовольствия или религиозного опыта.

Для сторонников "глубинной экологии" защита дикой природы понимается прежде всего как защита ее свободы. Поэтому они поддерживают создание таких охраняемых природных территорий, где дикой природе предоставлена полная свобода, без какого-либо даже минимального научного, рекреационного, образовательного или религиозного освоения.

Свои экологические аргументы в защиту дикой природы "глубинные экологи" подкрепляют доводами либерализма: уважение дикой природы как Совершенно Иного, защита ее прав и свобод, а также этическими доводами, используя понятие добра, долга, справедливости, совести, счастья, внутренней ценности. Позиция сторонников "глубинной экологии" (этики дикой природы), в отличие от приверженцев классического заповедания, не страдает дуализмом или двойной моралью. Они поддерживают принцип стремления к абсолютной заповедности в заповедниках не только на словах, но и на деле, выступая категорически против добычи в заповедниках животных и растений в научных целях, проведения там экотуризма, студенческих практик, различных регулировочных мероприятий, тушения пожаров, возникших по природным причинам.

Глубинные экологи категорически возражают против рыночного оценивания ценностей дикой природы. Они ценят прежде всего внутреннюю ценность дикой природы.

Очевидно, что приоритет внутренней ценности (бесполезной для человека) над внешними (инструментальными) материальными и нематериальными ценностями дикой природы (полезными для человека) является фундаментальным для понимания отличий между ресурсизмом, классическим заповеданием, с одной стороны, и "глубинной экологией" - с другой. Существует два сысла слова "заповедание". Большинство современных усилий по заповеданию следует первому - сохранению вещей. Глубинные экологи поддерживаю другой смысл - сохранение процесса.

Несмотря на то, что "глубинная экология" как идеология заповедного дела полностью удовлетворяет всем требованиям защиты дикой природы, она пока не имеет достаточно сторонников. К ее приверженцам можно отнести основателя "глубинной экологии" норвежского ученого Арне Нейса, американцев-экофилософов: Холмса Ролстона III, Макса Оелшлегера, организатора движения "Прежде Земля!" Дейва Формэна, писателя и поэта, лауреата Пулитцеровской премии Гарри Снайдера, сторонников "глубинной экологии", биорегионализма, освобождения животных, а также экофеминизма.

Так, например, экофеминистки полагают, что освобождения женщин нельзя достичь без освобождения всех остальных подавляемых меньшинств, в том числе и такого меньшинства как дикая природа. Поэтому они выступают за то, чтобы как можно больше участков дикой природы были оставлены в покое.

Несмотря на то, что позиции "глубинной экологии" пока еще слабы в заповедном деле, я возьму на себя смелость предположить их значительное усиление в XXI веке.

Краткие выводы
Краткие выводы

Как справедливо полагает московский ученый А.Н. Тетиор, "односторонний взгляд на действительность ведет к необъективному, неполному представлению о ней, так как она всегда бинарно множественна". Наверное, нельзя говорить о необходимости приоритета или победы какой-либо одной из перечисленных идеологий заповедного дела над другими. Именно в их взаимодействии возможно дальнейшее развитие заповедного дела. А споры и ожесточенные дискуссии между их представителями - великолепный двигатель прогресса.

Экологическая этика и заповедное дело
Экологическая этика и заповедное дело

Я полагаю, что если в любом проекте, в любом направлении человеческой деятельности не существуют моральные ограничения, то такой проект опасен. Заповедное дело относится к такому особому роду человеческой деятельности, где огромное значение должно уделяться этическим императивам. Оно во многом сродни медицине, где уже давно действуют всеми признанные этические принципы (клятва Гиппократа и т.п.).

Однако в наше тяжелое время некоторые их тех, кто занимается заповедным делом, постоянно идут на компромисс с совестью в погоне за влиянием, финансами и доверием. И эти компромиссы, как правило, приводят к уничтожению оставшихся участков дикой природы, гибели редких видов.

В связи с этим давно встал вопрос о разработке специальных этических и религиозных принципов заповедного дела, при помощи которых можно было бы создать внутренние, нравственные барьеры, внутренние "табу", запрещающие или регламентирующие определенные действия по отношению к заповедникам и другим охраняемым природным территориям.

Следует отметить, что многие из этих принципов давно известны (принцип стремления к абсолютной заповедности предложен Г.А. Кожевниковым еще в 1908 году!), они высказывались пионерами охраны природы Г.А. Кожевниковым, А.П. Семеновым-Тян-Шанским, В.П. Налимовым, Д.Н. Анучиным, И.П. Бородиным, нашими современниками - академиком С.С. Шварцем, докторами биологических наук Ф.Р. Штильмарком, А.А. Никольским, писателем-природоохранником О. Волковым, а также пионером заповедного дела США Д. Мюиром.

В наше сложное время, когда "рыночные отношения" пытаются проникнуть во все без исключения сферы человеческой жизни, в том числе и духовные, разработка и популяризация этических и религиозных принципов заповедного дела видится мне особо важной и первостепенной задачей.

Хочется высказать надежду, что применение этих принципов не только ослабит утилитарный напор на заповедники и заказники, но и будет способствовать заповеданию новых участков дикой природы, расширит общественную поддержку заповедного дела, улучшит менеджмент заповедников и защиту участков дикой природы.

Они станут способствовать развитию и повышению значимости нематериальных и внутренней ценностей дикой заповедной природы, содействовать ее высокому оцениванию и созданию новой ценностной системы "человек-природа".

Этические и религиозные принципы заповедного дела имеют как "внешнюю", так и "внутреннюю" направленность, ибо влияют как на отношение людей к заповеднику, так и на менеджмент самой заповедной территории.

Мной предлагаются следующие этические и религиозные принципы заповедного дела.

Первый принцип. ЦЕНИ ДИКУЮ ЗАПОВЕДНУЮ ПРИРОДУ РАДИ НЕЕ САМОЙ.

Дикая заповедная природа обладает внутренней (абсолютной) ценностью, поскольку существует сама по себе, независимо от пользы для других, как цель сама для себя, и является основанием определенных законов. Наличие только одной внутренней ценности - уже достаточное основание для охраны дикой природы путем заповедания. Этот принцип означает, что хорошо когда заповедники создаются с единой целью - для выживания дикой природы, а отнюдь не для выживания человечества или проведения научных исследований. Заявление о том, что участок дикой природы заповедается ради будущих поколений людей, согласно этого принципа, является аморальным. Научные исследования, экопросвещение, охрана территории, проводимые в заповедниках - всего лишь возможные пути достижения единой цели заповедника, но отнюдь не его главные задачи.

Дикая природа должна цениться прежде всего сама по себе, а не как средство для достижения целей человека. Поэтому нельзя, не нарушая морали, использовать ее в заповеднике как ресурс, ради человеческих потребностей.

Второй принцип. ЛЮБОЙ ЗАПОВЕДНИК ДОЛЖЕН СТРЕМИТЬСЯ К АБСОЛЮТНОЙ ЗАПОВЕДНОСТИ (принцип Кожевникова - Ф. Штильмарка).

Понятие заповедности впервые предложено российским зоологом, профессором Г.А. Кожевниковым в 1908 году, и в дальнейшем разработано российским экологом, д.б.н. Ф.Р. Штильмарком.

Абсолютная заповедность - понятие более этическое, нежели экологическое. При помощи особого философского подхода - идеализации, мы можем говорить о достижении абсолютной заповедности, как говорим об идеальном газе или несжимаемой жидкости.

Абсолютная заповедность - это условие существования наиболее дикой, свободной природы в современном мире посредством организации заповедника. Цель абсолютной заповедности - реализация права дикой природы на существование в условиях максимальной свободы, что позволяет осуществлять дикой природе свое эволюционное предначертание.

Иными словами, дикая природа может осуществить это право только в условиях предоставленной ей навсегда абсолютной заповедности, для чего необходимо свести к возможному минимуму антропогенное воздействие, и в первую очередь, прямое и непосредственное на территории заповедника.

Г.А. Кожевников писал по этому поводу: "Всякие меры, нарушающие естественные условия борьбы за существование, здесь недопустимы. Не надо ничего устранять, ничего добавлять, ничего улучшать. Надо предоставить природу самой себе...".

Абсолютная заповедность - не самоцель, а средство для достижения цели, своего рода этический императив в менеджменте любого заповедника. Естественно, у разных заповедников будут различные результаты. Но здесь важна не конечная цель, а постоянное стремление к ней.

Руководство заповедника поступает хорошо, когда при помощи стремления к абсолютной заповедности создает оптимальные условия существования дикой природы в современном мире.

Третий принцип. БЛАГОГОВЕЙ ПЕРЕД ДИКОЙ ЖИЗНЬЮ (принцип А. Швейцера - А. Никольского).

Выдвинут как особое направление экологической этики немецким философом-гуманистом и врачом А. Швейцером, как один из моральных принципов заповедного дела предложен российским экологом, профессором А.А. Никольским.

Заповедник - это особая территория, где любая дикая жизнь свята, имеет особый статус, находится под охраной, место, где царит дух благоговения перед жизнью, а существование как вида, так и отдельного существа есть благо. Гибель же этого существа по природным законам (а не ради утех человека) лишь способствует поддержанию или развитию другой такой жизни. Согласно принципу благоговения перед жизнью, правильно, когда дикая жизнь в заповеднике защищается от цивилизованного человека, но не от другой дикой жизни или природного процесса. Этот принцип не дает никакой этической оценки лисе, охотящейся за зайцем.

Следует отметить, что он не имеет особого значения для здоровых заповедных экосистем, а важен только для создания нравственных барьеров, регламентирующих поведение людей в заповеднике.

Так, изъятие одной, десяти или ста полевок для научных исследований из любой заповедной популяции никак на ней не отразится, но с точки зрения принципа благоговения перед жизнью является аморальным. Следует добавить, что когда говорят о защите от человека видов или экосистем, забывая о защите отдельных особей - это не более чем фарс. Нельзя, заботясь о целом, не заботиться о части. Да и неэтично не защитить страдающее меньшинство. Кстати, нельзя не привести и изречение из Талмуда: "Кто сохранит одну жизнь - это все равно, как если бы он спас весь мир; кто уничтожит одну жизнь - это все-равно, как если бы он уничтожил весь мир".

Нельзя также мириться с тем фактом, что только в одних российских заповедниках в научных целях ежегодно добывается до 10 тыс. крупных позвоночных животных. Чем же тогда заповедники отличаются от противочумных станций?

Согласно принципу благоговения перед жизнью всякая добыча человеком животных и растений, даже в научных целях, греховна. Научные исследования должны осуществляться бескровными, щадящими способами, согласно этической экспертизе, при неукоснительном соблюдении этических правил научных исследований в заповедниках.

Четвертый принцип. НЕ СТРЕМИСЬ К ПОЛУЧЕНИЮ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ВЫГОДЫ ОТ ЗАПОВЕДНИКА.

Делать добро для другого (то есть дикой природы), ничего взамен не получая и не ожидая, можно расценивать как миссию заповедников, как высшее благо и выполнение долга перед матерью-природой. Поэтому любые потуги получать деньги от экотуризма в заповедниках, продажи заготовленного в заповеднике сырья или других видов пользования заповедниками является аморальным.

Пятый принцип. ЗАПОВЕДНИК - ЕДИНСТВЕННОЕ МЕСТО, ГДЕ МАКСИМАЛЬНО ЗАЩИЩЕНЫ ЕСТЕСТВЕННЫЕ (МОРАЛЬНЫЕ) ПРАВА ДИКОЙ ПРИРОДЫ, ЕЕ ВИДОВ И ОСОБЕЙ.

Дикая природа, ее виды и особи обладают естественными (моральными) правами на жизнь (существование), свободу, процветание, достоинство, реализацию эволюционного потенциала, защиту закона. Эти права природы неотъемлемы и неотчуждаемы. Человек поступает морально, ограничив в заповеднике свои права ради прав дикой природы.

Шестой принцип. ПОЧИТАЙ ТЕРРИТОРИЮ ЗАПОВЕДНИКА КАК СВЯЩЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО (принцип О. Волкова).

В 1963 году известный российский писатель-природоохранник Олег Восков заявил: "В понятие о "заповедном", "заповедниках" мы вкладываем, помимо представления о чем-то заказанном и запрещенном, еще и какой-то священный смысл". В личных беседах он не раз говорил о том, что территорию заповедника можно воспринимать (в религиозном, культурном или духовном контексте - кому как нравится) как особое священное пространство, которое необходимо почитать.

Действительно, дикая заповедная природа может считаться святой в силу присущих ей уникальных свойств и ценностей, а не только как свидетельство или символ некой высшей силы. Вместе с тем священное - это то, что запрещено и отделено.

Идея дикой заповедной природы как священного пространства поддерживается многими религиями и уходит своими корнями в даосизм, буддизм, джайнизм, индуизм, пантеизм, христианский природный мистицизм, колдовство и языческое поклонение земле.

Принцип священности заповедной территории требует почитания территории заповедника как святыни, как храма. Использование же дикой заповедной природы как ресурса является формой греха и оскорблением Бога.

Вместе с тем этот принцип не открывает институт паломничества в заповедник, так же как объявление рубежей нашей родины священными не влечет за собой посещения населением страны ее границ, охраняемых пограничниками.

Вера в дикую природу заповедника как священное пространство может стать важным условием этически-религиозного отношения к заповеднику, увеличивает его общую ценностную оценку за счет религиозной ценности, поможет вызвать к заповеднику почтение и уважение.

Кстати, еще в 1837 году русский лесовод Г. Вильдермет подметил это особое отношение простого народа к заповедным природным объектам как к священным: "из лесов казенных выделяются заказные рощи в неприкосновенный запас... и тогда рощи сии получают от поселян название заповедных. В сем названии заключается для жителей селений нечто священное, ибо рощи, получившие такое название, согласно предначертанию своему, становятся неприкосновенными..."

Седьмой принцип. ОТНОСИСЬ К ЗАПОВЕДНОМУ ДЕЛУ КАК К БОГОУГОДНОМУ (принцип Д. Мюира).

Многие ведущие деятели заповедного дела, в том числе американский пионер охраны дикой природы Джон Мюир считали создание заповедных участков для защиты дикой природы божьим делом, особым священнодействием, в котором им помогает сам Бог (вне зависимости от их вероисповедания).

Действительно, заповедное дело можно рассматривать как справедливое, самоценное, святое, доброе деяние в соответствии с высшим законом, как часть вечной борьбы правильного с неправильным, хорошего с плохим, доброго со злым, Бога с дьяволом вне зависимости от пользы для человека.

Кстати, в Украине один из современных журналов по заповедному делу недаром так и называется "Свята справа" ("Святое дело").

Восьмой принцип. ПУСТЬ ЛУЧШЕ БУДЕТ БЕЛОЕ ПЯТНО В НАУКЕ, ЧЕМ В ДИКОЙ ЗАПОВЕДНОЙ ПРИРОДЕ (принцип С. Шварца).

Что важнее: дикая природа или истина? Оправданно ли в поисках последней губить остатки дикой природы, умерщвлять отдельных ее представителей? К тому же наука является всего лишь одним из инструментов познания мира, и далеко не совершенным. Отвечая на этот вопрос, известный российский эколог, академик С.С. Шварц, неоднократно заявлял, что "пусть лучше будет белое пятно в науке, чем в природе". Другими словами он подчеркнул, что наука сама по себе имеет меньшую ценность, чем природа. Из этого следует, что права и интересы дикой заповедной природы должны быть выше интересов науки.

Соблюдение этого этического принципа наиболее важно в заповеднике, где ради сохранения дикой природы методы научных исследований должны быть этически ограничены (как это делается в медицине, где существуют биоэтические ограничения на медицинскую науку и практику).

Как справедливо считают российские философы В.В. Мантатов и О.В. Доржигушаева - "наука антагонистична природе в той мере, в какой она стремится покорить мир, подчинить его уму и воле человека. Для естествоиспытателя не существует ничего святого, ничего невозможного, поскольку его мир ограничен чувственным опытом и он не знает выхода к трансцендентальному миру. Чувство благоговения перед природой исчезает: она становится лишь объектом экспериментирования". Дикая заповедная природа должна быть защищена от науки. Дело в том, что наука, как объективное знание, не заботится ни о своем смысле, ни о целях и легко становится средством власти и могущества.

Опасно и этически нехорошо в заповедниках увлекаться научными идеями, ибо это - артефакты, и рано или поздно обнаруживается их ирреальность, их враждебность по отношению к жизни и дикой заповедной природе.

Дикая природа - это нечто большее, что может постичь наш разум. Более того, есть вещи, которые человеку просто не нужно знать. Обсуждая этот для многих деятелей заповедного дела больной вопрос, хочу обратиться к мнению такого авторитета в области заповедания как д.б.н. Ф.Р. Штильмарка: "Разве я не знаю, что такое "заповедная наука" с учеными советами из бухгалтеров, сборами никому не нужных коллекций и методами сплошного отстрела? Когда мы плыли по Логате, то видели волков, "пасущих" стада диких оленей, и первое, за что взялся Таймырский "заповедник" - авиаотстрел на деньги, выделенные для патрулирования (начальник отдела заповедников из Главка в этом участвовал непосредственно). Примеров таких множество, но я рассматриваю заповедную науку лишь как форму наименьшего зла...".

И будет хорошо, если влияние этого "наименьшего зла" на дикую заповедную природу станет как можно более ограниченным. В применение этого принципа должны быть выработаны этические правила, ограничивающие научные исследования в заповедниках и национальных парках.

Девятый принцип. НЕ НАВРЕДИ.

Известный из медицины принцип "не навреди" может применяться и в заповедном деле. В практике заповедников нередко возникают случаи, когда кажется необходимым, в целях поддержания заповедного режима, природных процессов или спасения какого-либо редкого вида призвести насильственное вмешательство руками человека (потушить пожар, уничтожить инвазийные виды и т.д.) в дикую заповедную природу.

Принцип "не навреди" означает, что если предполагаемые положительные результаты от насильственного вмешательства человека в дикую природу не определены, трудно прогнозируемы или имеют мало шансов на успех, то будет справедливо не вмешиваться и позволить дикой природе заповедника самой решать возникшие проблемы.

Десятый принцип. ЗАПОВЕДНИКИ СЛУЖАТ НЕ ЛЮДЯМ, А ДИКОЙ ПРИРОДЕ.

Руководители заповедного дела должны обладать смелостью, необходимой для принятия решений против людей, и особенно против тех, кто стремится использовать заповедники в антропоцентрических целях. Естественно, такие решения никогда не будут популярными, но это совсем не означает, что они являются неправильным и. Эти решения - суть нашего морального долга перед дикой природой.

Что же касается национальных парков, то в этом случае десятый принцип звучит несколько иначе: "национальные парки служат дикой природе и тем немногим людям, которые любят дикую природу".

Правила использования этических и религиозных принципов заповедного дела