Какие ещё стихотворения русских поэтов, посвящённые городу, вам известны и как они соотносятся со стихотворениями Маяковского?

ХХ век, ознаменовавшийся урбанизацией, то есть процессом повышения роли городов в развитии общества, внес свои коррективы в тематическое разнообразие. В поэзии не могла не появиться тема города. Александр Блок создал множество стихотворений о своем родном Петербурге, позже объединенных в цикл «Страшный мир». В стихотворении Блока город одушевлён, но при этом обездушен. У него есть лик, обращённый к солнцу, и тело, которое он окатил кровью солнца. Но лик оказывается мёртвым, тело безжизненным, серо-каменным. Мотив смерти задаётся уже в первой строфе: эпитет мёртвый и метафора кровь солнца заставляют читателя ужаснуться. Однако сама картина городского заката вызывает не только ужас, но и восхищение: обилие красного цвета завораживает и напоминает жертвоприношение. Город превращается в идола, которому и приносится жертва — солнце. Омывшись жертвенной кровью, идол оживает — Петербург приходит в движение, и всё в нём окрашивается в красно-золотые, огненные цвета, будто город, напившийся крови, теперь охватывается огнём. Город втягивается в сумасшедшую (возможно, ритуальную, как при жертвоприношении) пляску: движется всё, опьянённые кровью природа (пьяно-алая вода) и люди, скульптуры и здания. В эту вакханалию, оргиастический танец, втягивается даже церковный колокол. Не божественный колокольный перезвон наполняет Петербург, а гулкий пляс и медный зык. Красота и ужас так слиты в этом произведении Блока, что их невозможно отделить друг от друга: ужас красоты или красота ужаса открываются читателю в этом образе Петербурга.

Не менее ужаснее выглядит город Маяковского. В этом городе все находится в постоянном движении, создавая неразбериху, пугая людей движениями и резкими звуками.

Многоэтажные дома со светящимися окнами вызывают у Маяковского чувство страха и брезгливости. Такие дома он именуют не иначе, как «сосущие светами адки». Редкие автомобили, только начавшие появляться на городских улицах, ассоциируются у поэта с «рыжими дьяволами», которые взрывают гудки «над самым ухом». Качествами живого существа, словно бы вырвавшегося из преисподней, автор наделяет и обыкновенный трамвай, который «с разбега взметнул зрачки», напугав до слез пожилого мужчину, обронившего возле магазина свои очки. Автор убежден, что в этом мире небоскребов, автомобилей и трамваев даже солнце напоминает раненое существо, у которого «вытекал глаз». И поэта охватывает непреодолимое чувство безысходности, когда он понимает, что не в состоянии ничего изменить. Город с его техническим прогрессом становится опасен для человека.

Композиция стихотворения Мандельштама строится на противопоставлении образов Петербурга и Ленинграда. Петербург детства противопоставлен Ленинграду взрослого человека. Оглядываясь по сторонам, Мандельштам пытается узнать прекрасный Петербург, но ничего дорогого из воспоминаний он не может разглядеть в новом городе, грязном, неуютном, проникнутом неуверенностью перед завтрашним днем и страхом перед днем настоящим. Петербург для поэта — это детство, друзья, культура, счастье. Ленинград — это кошмар, страх, насилие. Ленинград убивает Петербург, а вместе с ним и мир лирического героя. «Петербург, я еще не хочу умирать...". Беспросветность и мрак говорят о гибели в городе живого начала, и город угрожает жизни поэту. Мандельштамовское «ещё не хочу умирать» придаёт стихотворению смысл безысходности: телефон молчит, и это говорит о том, что не только город стал неузнаваемым — изменились сами люди: кто-то испугался и затих, кто-то приспособился, кто-то уехал, а кто-то и ушел из жизни. Но велика ли разница теперь между живыми и погибшими? Люди разобщены, живые как мертвецы.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что все три стихотворения близки общей мыслью: большой город давит на человека, в нем теряется человеческое начало.

2. Какие стихотворения русских поэтов обращены к Петербургу и что их сближает со стихотворением О. Мандельштама "Я вернулся в мой город знакомый до слёз..."?

Наверное, в русской литературе будет сложно найти поэта или писателя, в чьей жизни Петербург не сыграл своей особой роли. "Северной Пальмирой" восхищались, её обожествляли и презирали, но равнодушным к ней не оставался никто. А.С. Пушкин в своей поэме "Медный всадник" обращается к Петербургу, городу величественному, гордому:

Громады стройные теснятся

Дворцов и башен; корабли

Толпой со всех концов земли

К богатым пристаням стремятся...

Поэт не в силах сдержать своё восхищение, каждая строфа во вступлении к поэме пропитана гордостью за этот неповторимый город и любовью к нему:

Люблю тебя, Петра творенье,

Люблю твой строгий, стройный вид...

Возможно, именно такие чувства испытывал и Мандельштам к прежнему, дореволюционному, Петербургу — городу, открытому мировой культуре.

Анна Ахматова в своей поэме "Реквием" пишет уже о Ленинграде. Настроение поэмы очень близко стихотворению "Я вернулся в мой город, знакомый до слёз...". Героиня Ахматовой также не находит в городе живой души:

И мне не разобрать

Теперь, кто зверь, кто человек,

И долго ль казни ждать.

Страх и ожидание мучают её. Ленинград стал тюрьмой для тысяч русских людей: "И ненужным привеском казался тюрем своих Ленинград".

3. Какие стихотворения русских поэтов обращены к Петербургу и что их сближает со стихотворением О. Мандельштама "Я вернулся в мой город знакомый до слёз..."?

Петербург, средоточие культурных и политических течений России, жемчужина, созданная Петром, не могла оставить равнодушным русских поэтов. О Петербурге писали многие замечательные классики. В их произведениях можно выделить две диаметрально противоположные оценки Петербурга: город бюрократизма, сурового гранита, равнодушного к горю и страданиям простого человека, центр деспотии царской, а потом советской власти. Петербург им представлялся символом неволи и отчуждённости. С другой стороны, во многих стихотворениях русских поэтов Петербург - это олицетворение торжества русской культуры, величайший город России, поражающий простором для самореализации. Вот что писали о Петербурге поэты 13 века: "Мы град в тебе престольный видим ныне", а это уже слова Пушкина: "Люблю тебя, Петра творенье, /Люблю твой строгий, стройный вид". Мандельштам же характеризует Петербург эпитетами: мрачный, чёрный. Для этого поэта Петербург - тюрьма. Подобные оценки встречались и у других поэтов. А.С. Хомяков писал о нем: "Здесь, где гранитная пустыня /Гордится мертвой красотой...". Таким предстаёт Петербург в творчестве Некрасова: "Пройдут года в борьбе бесплодной, /И на красивые плиты, /Как из машины винт негодный, /Быть может, будешь брошен ты?".

Одиночество в толпе

(поэт и народ)

Владимир Маяковский

НАДОЕЛО

Не высидел дома.
Анненский, Тютчев, Фет.
Опять,
тоскою к людям ведомый,
иду
в кинематографы, в трактиры, в кафе.
За столиком.
Сияние.
Надежда сияет сердцу глупому.
А если за неделю
так изменился россиянин,
что щеки сожгу огнями губ ему.
Осторожно поднимаю глаза,
роюсь в пиджачной куче.
"Назад,
наз-зад,
назад!"
Страх орет из сердца.
Мечется по лицу, безнадежен и скучен.
Не слушаюсь.
Вижу,
вправо немножко,
неведомое ни на суше, ни в пучинах вод,
старательно работает над телячьей ножкой
загадочнейшее существо.
Глядишь и не знаешь: ест или не ест он.
Глядишь и не знаешь: дышит или не дышит он.
Два аршина безлицого розоватого теста!
хоть бы метка была в уголочке вышита.
Только колышутся спадающие на плечи
мягкие складки лоснящихся щек.
Сердце в исступлении,
рвет и меНазад же!
Чего еще?"
Влево смотрю.
Рот разинул.
Обернулся к первому, и стало иначе:
для увидевшего вторую образину
первый -
воскресший Леонардо да Винчи.

Нет людей.
Понимаете
крик тысячедневных мук?
Душа не хочет немая идти,
а сказать кому?
Брошусь на землю,
камня корою
в кровь лицо изотру, слезами асфальт омывая.
Истомившимися по ласке губами
тысячью поцелуев покрою
умную морду трамвая.
В дом уйду.
Прилипну к обоям.
Где роза есть нежнее и чайнее?
Хочешь -
тебе
рябое
прочту "Простое как мычание"?
Для истории
Когда все расселятся в раю и в аду,
земля итогами подведена будет -
помните:
в 1916 году
из Петрограда исчезли красивые люди.

«НАТЕ»

Через час отсюда

в чистый переулок

вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,

а я вам открыл столько стихов шкатулок,

я - бесценных слов мот и транжир.

Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста

где-то недокушанных, недоеденных щей;

вот вы, женщина, на вас белила густо,

вы смотрите устрицей из раковин вещей.

Все вы на бабочку поэтиного сердца

взгромоздитесь,грязные, в калошах и без калош.

Толпа озвереет, будет тереться,

ощетинит ножки стоглавая вошь.

А если сегодня мне, грубому гунну,

кривляться перед вами не захочется –

и вот я захохочу и радостно плюну,

плюну в лицо вам я

бесценных слов транжир и мот

Одно из наиболее ранних стихотворений Маяковского - "Нате!". Оно написано в1913 году. Маяковский неоднократно читал его на литературных вечерах футуристов. На этих вечерах многое было рассчитано на то, чтобы эпатировать публику. Этим отчасти и объясняется вызывающий характер некоторых сравнений и эпитетов. Однако резкость общего тона стихотворения обусловлена выраженным в нём чувством социального протеста, антибуржуазной направленностью. Маяковский ненавидит буржуазно-мещанскую толпу, которая пришла на вечер поэтов в поисках острых развлечений, обличает её уродство, пошлость, тупость. Это многоголовая толпа, сливающаяся в представлении поэта в сплошную безликую массу жира, враждебно его демократическому мироощущению. Маяковский сознаёт, что, обращаясь к этой толпе со стихами, он бесполезно растрачивает самое для него драгоценное - поэтическое слово. Мужчина с остатками обеда в усах, густо набелённая женщина, выглядывающая из своих нарядов, как бесформенная устрица из раковины, - все эти зажиревшие, бездушные обыватели готовы из праздного любопытства затоптать нежное, как бабочка, сердце поэта ("...на бабочку поэтичного сердца взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош..."). И они-то, эти обыватели, считают себя культурно-утончёнными, а поэзию Маяковского объявляют грубой, варварской! Тем лучше! Он не намерен угождать их пошлому вкусу: он открыто, прямо в лицо им, бросает свой стих, исполненный гнева и презрения.

Поэт одинок, и это состояние души является главной темой раннего творчества Маяковского:

В какой ночи, бредовой, недужной, какими Голиафами я зачат — такой большой и такой ненужный? Само состояние трагичности для поэта — разнопланово. С одной стороны, Маяковский показывает одиночество титана, некого надчеловека, который возвышается над всей безликой толпой. Он и презирает ее: Как трактир, мне страшен ваш страшный суд! А с другой стороны, поэт так же, как и его лирический герой, — человек одинокий, тоскующий и страдающий от этого. . Маяковский стремиться найти выход из этого положения, но не находит его: Время! Хоть ты, хромой богомаз, лик намалюй мой в божницу уродца века! Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека! Как душевное состояние самого Маяковского, так и все его творчество переполнено различными противоречиями: его лирический герой — многомерен, многопланов, он способен использовать и постоянно менять множество масок. Он с презрением заявляет, срываясь на крик: ...я захочу и радостно плюну, плюну в лицо вам я — бесценных слов транжира и мот
Маяковский в своем творчестве постоянно стремился найти среди многочисленной толпы хотя бы одну родственную душу, найти того, кто бы понял его. И это желание было недостижимым для поэта. А уж тем более он и не мечтает о том, чтобы быть понятым всей страной.

ТЕМА ОДИНОЧЕСТВА

Одиночество
Михаил Лермонтов

Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье - все готовы:
Никто не хочет грусть делить.
Один я здесь, как царь воздушный,
Страданья в сердце стеснены,
И вижу, как судьбе послушно,
Года уходят, будто сны;
И вновь приходят, с позлащенной,
Но той же старою мечтой,
И вижу гроб уединенный,
Он ждет; что ж медлить над землей?
Никто о том не покрушится,
И будут (я уверен в том)
О смерти больше веселится,
Чем о рождении моем...

Тема одиночества представлена в творчестве Лермонтова многогранно. В его стихах звучит грусть, тоска, обида, неудовлетворённость собой, обществом, судьбой, политической обстановкой в стране. Но при всём этом в стихотворениях поэта нет одного – равнодушия к жизни. Вся поэзия Лермонтова воспринимается как его лирический дневник, в котором он откровенно рассказывает о себе. В свой самый ранний период творчества Лермонтов раскрывал тему одиночества традиционно. Юный поэт, подражая Байрону, противопоставлял лирического героя серой и бездушной толпе. А в стихотворении «Нет, я не Байрон … », которое стало программным, не только дал свой лирический портрет, но и предсказал свою судьбу:

Нет, я не Байрон, я другой,

Ещё неведомый избранник,

Как он, гонимый миром странник,

Но только с русскою душой.

Однако уже в 1830 году в стихотворении «Стансы» появляется неожиданное звучание:

Я к одиночеству привык…

Так зазвучала характерная только для Лермонтова трактовка темы одиночества. Непонимание окружающим миром поэт воспринимал не клеймом проклятия , а знаком высокого избранничества. Одиночество он избрал добровольно как единственно возможное состояние своей души. В стихотворении « Пророк » появляется запоминающийся образ осмеянного и всеми презираемого пророка. В произведении «Выхожу один Я на дорогу … » лирический герой одинок уже перед целым миром – перед вселенной. Здесь отчётливо звучат мотивы одинокого странничества, полной душевной опустошённости, тоскливого отчаянья.