Русская Православная Церковь и партизанское движение.

Отношения Церкви с партизанами в ходе войны менялись. Поначалу в них царила настороженность. «Реакция участников зарождавшегося партизанского движения на бурное развитие церковной жизни… оказалась далеко не однозначной… Многие из партизанских отрядов, действовавших в первые месяцы оккупации, возглавляли специально оставленные после отступления партийные работники или сотрудники НКВД, прошедшие закалку антирелигиозных гонений 1930-х гг.», - отмечает историк Михаил Шкаровский в своей книге «Русская Церковь и третий рейх». «Они считают нас врагами. Им не втолкуешь, что мы проповедуем Христа Распятого», - вспоминал протоиерей Алексей Ионов. Но время шло, религиозная политика государства менялась, и под влиянием этого обстоятельства стена непонимания постепенно рушилась. С 1942 года действия многих священнослужителей, например, Псковской Духовной Миссии, уже находились под контролем партизан. Из отчётов священников (в Патриархию) при этом следует, что партизаны строго следили за тем, чтобы в проповедях не было каких-либо выступлений против советской власти. К середине войны отношение партизан к Церкви стало благожелательнее, и священник В.Толстоухов

(связанный с Псковской Духовной Миссией) сообщал, что «поблизости от его приходов отряд партизан временно захватил деревню, причём их начальник побуждал крестьян к усердному посещению церкви, говоря, что в Советской России Церкви дана теперь полная свобода».

Как видно из записок экзарха, в 1943 году подавляющее большинство партизан (в западных районах Ленинградской области) уже положительно относились к Церкви.

«Партизаны ведут пропаганду, которая учитывает религиозность населения, как реально существующий факт. Поэтому затушёвывается всё, что могло бы оскорбить религиозное чувство народа. Священников и церкви не захватывают, богослужениям не препятствуют.. Партизаны разъясняют крестьянам, что религиозная политика советов коренным образом изменилась; безусловно признана свобода вероисповедания; борьба с религией была роковой ошибкой… таким образом крестьяне на занятых немцами территориях тоже могут спокойно ходить в церковь… партизаны говорят, что они сами охотно ходили бы в церковь, чтобы молить Бога об освобождении России от немцев».

Имелось среди партизан в 1942-1943 гг. и небольшое количество коммунистических групп, оставшихся верными официальной довоенной доктрине враждебного отношения к религии. Однако столкновений со священнослужителями у них, за редкими исключениями, не было.

Со временем всё большее количество партизанских отрядов и подпольных групп стало положительно относиться к деятельности священников и даже порой оказывать им покровительство. «Помимо изменения советской религиозной политики и ряда других факторов, - отмечал историк К.Обозный, - это стало возможно ещё и благодаря талантливости проповедников-миссионеров, их самоотверженному труду, заботе и любви к местному населению. Настоятели приходов нередко пользовались большим авторитетом и доверием своей паствы, в большинстве состоящей из женщин, стариков и детей. Это доверие и уважение к пастырям передавалось их отцам, братьям, мужьям, тем, кто участвовал в местном движении сопротивления.

Отношение при этом менялось не только у партизан к священнослужителям, но и у священнослужителей к партизанам. Известно, например, что ещё в 1942 году некоторые партизаны и подпольщики, отрезанные от центра или не имевшие с ним надёжной связи, пытались наладить связь с представителями духовенства. Им рассылались письма с разъяснением того, что «данная война является отечественной и для победы над злейшим врагом православного народа требуется объединение всех, кто любит Россию». Но: «трагизм заключался в том, что многие священнослужители, не принимая фашистской идеологии, боялись партизан и не доверяли им. Считали их бандитами…» (из воспоминаний комиссара действовавшей на территории Ленинградской области 5-й партизанской бригады И.И. Сергунина).

Важную роль в изменении отношения к партизанам сыграла, безусловно, позиция официальной Церкви в лице Патриаршего Местоблюстителя Сергия, призвавшего верующих оказывать партизанам всяческую поддержку.

В своем рождественском Послании от 13 декабря 1942 года Митрополит Сергий указывал, обращаясь к архипастырям и населению оккупированных территорий: «Участник партизанской войны не только тот, кто с оружием в руках нападает на вражеские отряды. Участник и тот, кто поставляет партизанам хлеб, и все, что им нужно в их полной опасности жизни; кто скрывает партизан от предателей и немецких шпионов; кто ходит за ранеными и прочее. Не давайте врагу чувствовать себя хозяином вашей области, жить в ней сытно и безопасно. Пусть тыл для него будет не лучше фронта, где громит его наша Красная Армия»…

Повлияли на позицию священнослужителей и послания Ленинградского митрополита Алексия, неоднократно обращавшегося к своей пастве, оказавшейся на оккупированной территории, с призывами помогать партизанам. Митрополит писал о Козьме Минине, о героях Отечественной войны 1812 года, о партизанах Белоруссии, призывая взяться за оружие и отмстить за поругание своей земли и русских святынь.

Особенное значение имело его Пасхальное «Архипастырское послание к пастырям и пастве в городах и сёлах области, пока ещё занятых вражескими войсками» от 25 апреля 1943 года: «Знаем мы и слышим, что многие и многие из Вас, пренебрегая опасностями, со всех сторон Вас окружающими, не щадя жизни, всеми силами борются с врагом, помогая этим нашим доблестным защитникам – воинам нашей Красной Армии в их беззаветной борьбе за честь и свободу Родины. Доблестный гражданин Русской земли Минин ещё жив в потомках своих, которые дышат его великим духом, горят его любовью к Отечеству… Продолжайте же, братие, подвизаться за веру, за свободу, за честь Родины; всеми мерами и мужчины, и женщины, помогайте партизанам бороться против врагов, сами вступайте в ряды партизан, проявляйте себя как подлинно Божий, преданный своей Родине и своей вере народ… Объемлю всех Вас с горячим чувством любви Христовой, вручаю Вас покрову Матери Божией и св. угодников земли Новгородской и земли Псковской и со всем усердием молю воскресшего Господа о помощи Вам, моей возлюбленной пастве, и всем нам в нашей святой и правой борьбе. И твёрдо, непоколебимо верую, что Господь нам поможет. Христос Воскресе!»

Обращение митрополита в листовках было переправлено через линию фронта и распространено среди населения.

«Ваш агитлисток сыграл немалую роль среди оккупированного населения в деле оказания помощи партизанам, а вместе с этим и борьбе против фашизма. Этот листок среди населения – как Божье письмо, и за него немецкие коменданты в своих приказах грозили смертной казнью, у кого он будет обнаружен» (из письма бойца 2-й партизанской бригады А.Г.Голицына митрополиту Алексию).

Послания высших иерархов Русской Православной Церкви действительно оказали огромное влияние на позицию верующих. Хотя для многих из них призыв был не обязателен. Они действовали по зову сердца.

Особенно активное участие в помощи партизанам приняли сельские священники. Если в городах духовенство, даже в случае искреннего стремления, не имело возможности активно помогать партизанским движениям, то в сельских приходах, особенно отдаленных, помощь партизанским отрядам со стороны священников была достаточно частым явлением.

Священники, помогавшие партизанам и подпольщикам, хорошо понимали, что ставят под угрозу не только свои жизни, но и жизни всех своих близких.

Формы помощи были различны: снабжали продуктами, медикаментами, предоставляли кров для отдыха партизан, лечили раненых, доставали документы, писали фиктивные справки, укрывали молодежь, участвовали в разведках и воевали с оружием в руках. Вступление представителей православного клира в партизанские отряды не было массовым, но единичные случаи имели место.

Священник Анатолий Гандарович из деревни Рабунь Куренецкого района Вилейской области принимал у себя партизан, заданий от них не получал, но давал им продукты и предоставлял место для отдыха. Партизаны хранили в доме священника тол, капсули и бикфордовы шнуры. Помогал им священник и медикаментами.

Священник деревни Массоляны Крынковского района Белостокской области Анатолий Миссеюк неоднократно передавал продукты для партизанского отряда «Звезда» сначала через связного отряда Ивана Колосникова, а после его ареста через командира роты этого же партизанского отряда Николая Шишкина передавал для партизан яйца, сало, хлеб, самогон.

Кроме того, партизаны этого отряда вместе с Николаем Шишкиным заходили отдохнуть к священнику перед и после задания. В доме священника их кормили. Руководство партизанского отряда «Звезда» священнику Анатолию Ивановичу Миссеюку выдало справку о том, что он помогал партизанам отряда продуктами и что с его стороны «предательских дел и сотрудничества с оккупантами» не замечено.

Принимал у себя партизан и священник села Сидельники Порозовского района Брестской области Яссиевич Афанасий Автонович. Начиная с 1942 года, к нему систематически с интервалом в неделю-две приходили партизаны, называвшие себя «москвичами». В 1943 году в канун Пасхи в дом Афанасия Яссиевича пришли около десяти партизан. Отобедав, один из них вручил священнику отпечатанное на машинке воззвание Киевского и Галицкого архиепископа Николая Крутицкого. «Враг подвергает осквернению наши святыни, храмы божий. Во многих городах и селах они были превращены фашистами в конюшни, в уборные, в кухни, застенки, где пытают арестованных… Святая церковь радуется, что на святое дело восстают народные Герои - Славные Партизаны. Дорогие братья и сестры! Вас всех святая церковь пламенно зовет: помогайте чем можете этим героям выполнять их святое деяние», -прочёл священник. Тогда же отец Афанасий вручил партизанам 100 немецких марок и пару белья.

Священник деревни Блячино Клецкого района Барановичской области Николай Александрович Хильтов постоянно помогал разведывательной группе под командованием Михаила Шершнева из бригады имени Василия Ивановича Чапаева, действовавшей в той же области. Осенью 1942 года после выполнения задания диверсионная группа из пяти партизан останавливалась в доме отца Николая. В это время стало известно, что в деревню приехали немцы. Священнику пришлось запереть в одной из комнат дома партизан, а в другой принимать карателей, которые, пробыв недолго в доме священника, ушли. Священник обеспечил Михаила Шершнева «западной» одеждой, добыл ему пропуск и паспорт, не раз представлял командира диверсионной группы своим племянником. Неоднократно указывал отец Николай расположение полицейских засад. В ноябре 1942 года в перестрелке с карателями Николай Анохин погиб. Его тело принесли в дом священника, отец Николай совершил над ним погребальный обряд, после чего партизан был захоронен в гумне священника. Спустя некоторое время партизаны перезахоронили разведчика в центре деревни Блячино.

Четвертого января 1944 года отец Николай Хильтов написал письмо командиру партизанского отряда Еременко из той же бригады, поздравил его с праздником Рождества и просил отправить Мишу Шершнева, тяжело переживавшего смерть своего командира Н.А. Анохина, в «дом отдыха для физически и психически больных». Этот «дом отдыха» был создан отцом Николаем Хильтовым при церковном доме, там партизаны поправляли свое здоровье.

Подобные истории можно перечислять ещё очень долго. Необходимо, однако, отметить, что точное количество священнослужителей, оказывавших помощь партизанам, неизвестно.