Информационные процессы

Большую часть знаний о мире, выходящем за рамки нашей обыденной жизни и условий существования, связанных с работой, мы получаем через контакты с другими людьми. В наших знаниях о местах, где мы никогда не бывали или были очень давно, мы почти полностью зависим от информации, переданной другими людьми или полученной из разрозненных сообщений средств массовой информации. Такая информация содержит элементы как территориальных, так и атрибутивных знаний, сообщая потребителю сведения о наполнении пространства вперемешку со взглядами информатора о характеристиках географического положения и самих территорий.

Прежде чем перейти к рассмотрению природы передаваемой информации (называемой обычно ее «содержанием»), полезно узнать о некоторых особенностях самого процесса ее передачи. Распространение информации осуществляется двумя путями: устной передачей ее от одной группы людей к другой, называемой «межличностной коммуникацией», и сообщением информации путем использования технических средств массового оповещения (пресса, радио, кино и др.), известным как «массовые коммуникации» (Janowitz, 1968). Принципиальное различие между этими типами коммуникаций состоит в характере взаимоотношений информатора (торов) и информируемых. Технические достижения сделали возможной передачу сообщений через средства массовой информации далеко за пределы видимости или слышимости, позволяя устанавливать контакты между группами и индивидами, разделенными огромными пространствами, а часто и временем. Кроме того, массовые коммуникации означают движение информации лишь в одном направлении. Ответные реакции, 'с такой легкостью рож-

==78

дающиеся в случае межличностных коммуникаций в форме реплик, жестов или просто того или иного выражения лица, при массовых коммуникациях набирают силу очень медленно и с большим трудом.

Тем не менее эти пути передачи информации не изолированы друг от друга. Этот тезис проиллюстрирован рис. 4-3, отражающим изменение с годами представлений о характере функционирования массовых коммуникаций. Хотя специалисты когда-то полагали, что средства массовой информации способны оказывать прямое влияние на формирование установок и поведения больших групп людей (см. рис. 4-За), со временем эта точка зрения последовательно изменялась. Первое серьезное изменение заключалось в признании роли межличностных коммуникаций в этом процессе, заключающейся в том, что люди, имеющие влияние на других и известные как «лидеры мнений», усваивают содержание сообщений средств массовой информации и передают широкой аудитории свои впечатления о них (Lazersfeld et al., 1944). В свою очередь и эти представления (рис. 4-36), не успев утвердиться, были признаны чересчур прямолинейными. Сегодня большинство ученых склоняются к пользованию теми или иными разновидностями модели многоступенчатого потока информации (рис. 4-Зв); их привлекает меньшая жесткость этих моделей по сравнению с предшествовавшими и меньшее число допущений о путях поступления информации к своим конечным адресатам. Кроме того, в них учитывается тот факт, что средства массовой информации и межличностные контакты имеют функции взаимодополнения в распространении сведений пространственного характера. Так, имеющиеся примеры позволяют предположить, что средства массовой информации часто играют существенную роль в распространении представлений о важности того или иного сообщения, в то время как посредством межличностных коммуникаций человек убеждается в том, что содержание переданного сообщения необходимо принять в расчет. Эту информационную концепцию массовых и межличностных коммуникаций можно изложить, пользуясь хорошо известной формулировкой Лассвела (Lasswell, 1966): «Кто

говорит что

каким способом

кому

с каким результатом».

«Кто»-это те, кто информирует (информаторы), «чото»-это само сообщение, или содержание, информации, «способ»-это средства коммуникации, «кому»-это информируемые (аудитория), а «результат» состоит во влиянии (если таковое наблюдается) на установки и поведение аудитории. Исходя из этой концепции, можно считать пространственную информацию информацией специфического содержания, собираемой и передаваемой в приемлемой форме информатором или группой информаторов. В ходе накопления сведений информатор, как правило, будет выбирать те сообщения, которые, по его мнению, лучше всего подойдут для его аудитории, после чего придаст им удобную для употребления форму. Делая все это, информатор автоматически, вольно или невольно, вносит особенности своего восприятия мира в передаваемую информацию. Останутся ли эти особенности и в восприятии аудитории, зависит от многих факторов. Среди них-статус и надежность информатора в представлении аудитории, обстоятельства, в которых происходит передача информации, а также ее характер. Если говорить о последнем, то хорошо известно, что наибольший эффект имеет информация, посвященная уже известному аудитории предме-

==79

ту или затрагивающая темы, совсем не известные или мало известные ей (McQuail, 1972).

При межличностных коммуникациях все особенности устной речи с осознанным использованием тех или иных языковых средств, как и сопровождающие ее спонтанные восклицания, мимика и жесты, становятся компонентами содержания передаваемой информации. Движение большим пальцем руки, означающее «вон там», нередко содержит больше информации, чем рассказ в несколько минут. При межличностном общении можно сразу получить пространственную информацию, например спрашивая о направлении, однако столь же часты случаи, когда эта информация передается случайно или по отдельным признакам пространственного характера - например, когда человек в рассказе акцентирует внимание аудитории на заметных ориентирах, облегчающих нахождение пути.

Фактические показатели, характеризующие процесс распространения пространственной информации через межличностные коммуникации, труднодоступны, отчасти в связи с неразработанностью этого направления исследований, отчасти вследствие общих для изучения любых межличностных коммуникаций проблем (Williams, 1977). Однако довольно легко установить три области, где межличностные коммуникации играют особую роль. Во-первых, межличностные коммуникации являются важным источником информации в процессе научения, имеющем место всегда, когда индивид стремится принять правильное решение по тому или иному вопросу, связанному с размещением. Во-вторых, межличностные коммуникации являются средством распространения принятых в обществе нормативов использования пространства (этот вопрос будет подробно обсужден при рассмотрении таких тем, как личное пространство, территориальность, а также различных аспектов скученности людей и группового поведения). В-третьих, мы увидим, что межличностные коммуникации имеют большое значение в передаче социокультурных интерпретаций пространства от одного поколения к другому.

Переходя к массовым коммуникациям, следует отметить, что технические средства, несомненно, играют сейчас гораздо большую роль в распространении пространственной информации, чем когда-либо прежде. Стремительный рост технической оснащенности в этой области за последние пятьдесят лет привел к невиданному увеличению количества и качества пространственной информации. Как бы мы ни относились к идеям Маклюэна об образовании в наши дни «мировой деревни» [2], средства массовой информации, безусловно, привели к возможности мгновенного распространения любого сообщения в планетарном масштабе.

Поскольку роль массовых коммуникаций в распространении пространственной информации повсеместно обсуждалась многими современными авторами (Gold, 1974, 1976а), неплохо представить здесь небольшой реферат этого обсуждения. Кроме традиционных формальных источников географической информации - атласов и настенных карт, пространственные знания содержатся в таких разных субстанциях, как газетные сообщения, фильмы, почтовые марки, дорожные знаки, картины и романтические повести-коротко говоря, во всем спектре источников, названных Райтом (Wright, 1947) «неформальными источниками» географических знаний. В последнее время предпринимались многочисленные, хотя и слабо скоординированные, исследования структуры, характера и содержания таких источников. Например, можно найти работы, посвященные исследованию содержания географической информации, передаваемой в таких различных формах, как дорожные знаки (Ashley и др., 1971; Venturi и др., 1977), пейзажи (Rees, 1975, 1976а, 1976b), страноведческие работы (Gilbert, 1960; Cook, 1974; Shin, 1976), карты (Board, 1967; Gombrich, 1975), специальные рекламные книги по

==80

Рис. 4-4. Карты Эмбриджа. Выполнены Турноком для Би-Би-Си. Turnock (1975, 6-7).

==81

развитию малых городов (Gold, 1974, 1977b; Goodey, 1974a), городская поэзия (Paterson, 1976) и даже описания фантастических ландшафтов (Porteous, 1975). И действительно, многосерийная английская радиопостановка «Стрелки из лука», воссоздавшая колоритные образы сельской жизни, содержала такое количество (хотя и придуманной) пространственной информации в динамике за многие годы, что ее хватило для составления карты Эмбриджа и его окрестностей (рис. 4-4).

Избирательность, всегда присутствующая в распространяемых средствами массовой информации пространственных знаниях, отражает мотивации информаторов и их оценки потребностей аудитории. Избирательность бывает трех видов. Во-первых, это намеренное манипулирование содержанием для того, чтобы добиться нужного характера сообщения. Хорошим примером этого является рекламная литература, используемая для привлечения мигрантов на новые земли, авторы которой стремятся либо создать привлекательный образ тех или иных городов и районов, либо развеять стереотипные представления о них, существующие в массовом сознании (см. гл. 9). Во-вторых, существует случайная избирательность, пространственный уклон которой является просто побочным продуктом реализации других целей. Эта тенденция хорошо просматривается на специальных схемах [З], используемых на железнодорожном транспорте и в гражданской авиации во всем мире. Для того чтобы помочь пассажирам, транспортные сети на них изображаются генерализированно, с указанием мест пересадок. Однако, помогая пассажирам, эти схемы (по ошибке) могут считаться источником информации о реальных направлениях и расстояниях. В-третьих, существуют беспричинные пространственные предпочтения, проникающие в передаваемую информацию из-за ограниченности представлений о мире самого информатора. Любой информатор, от специалиста крупного рекламного агентства до скромнейшего репортера местной газеты, имеет свой собственный образ географического пространства и опирается на него при передаче информации.

Избирательность, внесенная в сообщение информатором, усиливается благодаря специфическим механизмам восприятия и интерпретации получаемой информации аудиторией. Как указывалось выше, люди обычно наиболее восприимчивы к информации, которая расширяет или уточняет уже существующие у них взгляды и представления. Это относится, по-видимому, не только к географической информации, но и ко всем другим видам информации. Клаппер (Klapper, 1960) описывает три «самозащитных» способа, при помощи которые люди обороняются от «неприятных известий». Это прежде всего «избирательная открытость», благодаря которой человек вольно или невольно выбирает для восприятия лишь те сообщения, в которых основное внимание уделяется интересующим его местам и районам. Второй способ - «избирательное восприятие»-состоит в том, что человек просто не будет воспринимать информацию, не соответствующую его пространственным представлениям. И третий способ-«избирательное запоминание»-заключается в более быстром забывании человеком всего, что не подтверждает его предположений об организации пространства.

Главное следствие этих выводов состоит в том, что средства массовой информации достигнут наибольшего эффекта в распространении пространственных знаний, если они будут стремиться прежде всего развивать, а не опровергать существующие представления. Единственными территориями, пространственные представления о которых будут в сильной степени зависеть от средств массовой информации, являются так называемые, согласно Гуди (Goodey, 1971), «удаленные места», то есть земли, где человек никогда не бывал и не располагает о них сколько-нибудь надежными

==82

знаниями. В таких условиях средства массовой информации могут сыграть важную роль в обеспечении человека сведениями для формирования основы сильно клишированного образа этих территорий. Эти «удаленные места» обычно действительно расположены неблизко, однако не всегда дело именно в дальности расстояния. Так, обитатели латиноамериканских трущоб часто живут в нескольких милях от богатых и привилегированных пригородов, однако их представления об этих местах нередко в большей степени основаны на «эскапистских» телевизионных программах о горестях и несчастьях городских богачей, чем на личном опыте (Wolf, Hansen, 1972). Иными словами, «социальная удаленность» часто имеет тот же эффект, что и географическая.

Однако для того, чтобы дальше обсуждать эти проблемы, надо иметь представление о том, как пространство обретает тот или иной смысл, подразумеваемый в нем потребителями пространственной информации. К этому вопросу мы сейчас и переходим.

==83