Искусственное солнечное затмение.

На Земле можно устраивать «за­тмения» при помощи специального прибора — коронографа, в котором роль Луны играет диск, находящий­ся внутри телескопа. Однако на­блюдения на нем зависят от ярко­сти неба. Даже в горах можно изу­чать только самые яркие области короны, находящиеся вблизи диска Солнца.

И вот ученые решили провести искусственное затмение в космосе.

Для проведения эксперимента еще в состыкованном состоянии корабли сориентировались на Солнце так, будто они хотели лететь к нему. За­тем они расстыковались и разо­шлись. При этом «Аполлон» закрыл собой светило для наблюдателей «Союза». В это время происходила съемка короны.

В это же время с помощью коро­нографа проводилось наблюдение Солнца с одной из вершин Кавказ­ского хребта. Впоследствии данные, полученные с Земли и из космоса, сравнивались. Как заметили астро­номы, космическая съемка дала очень много интересного.

Был проделан и еще один экспе­римент. В космосе, в условиях глу­бокого вакуума, с поверхности ко­рабля все время уходят частицы га­за, воды, легколетучих веществ, микроскопические пылинки. Разру­шаются и наружные слои самих ко­раблей, чему способствуют солнеч­ная радиация и крошечные метеор­ные частицы. Эта «атмосфера» из­меняет оптические свойства окружающей корабль среды, а это вно­сит погрешность в показания при­боров. Чтобы исключить помехи в измерениях, надо изучать «атмосфе­ру» вокруг кораблей. И легче всего это сделать, наблюдая с одного ко­рабля другой.

Цель следующего эксперимента — изучение на высоте полета концен­трации атомарного, не связанного в молекулы, азота и кислорода. Для этого эксперимента необходимы два корабля. Один, в данном случае «Аполлон», нес спектрометр, дру­гой — уголковый отражатель. Сиг­нал, испускаемый спектрометром, отражался от отражателя и возвра­щался на «Аполлон». На своем пути он взаимодействовал с атомами азота и кислорода. От их количе­ства зависело ослабление сигнала. Этот уникальный эксперимент по­зволил получить совершенно новые, недоступные другим способам, дан­ные о концентрации атомарного газа.

ИЮЛЯ. ОРБИТА

 

После окончания эксперимента «солнечное затмение» корабли ста­ли снова медленно сближаться — начиналась вторая стыковка. Это была еще одна проверка стыковоч­ного узла.

Теперь активным кораблем стал «Союз». Для стыковки советским космонавтам пришлось проделать ряд разворотов корабля, привести стыковочный узел в активный ре­жим, а «Аполлону» включить двига­тели для торможения. В 15 часов 40 минут произошла повторная сты­ковка, и космонавты, получив пере­дышку, смогли пообедать. А меньше чем через час произошла оконча­тельная расстыковка.

Остаток дня космонавты готови­лись к спуску на Землю. Они прорепетировали все необходимые ма­невры для ухода с орбиты, провели заключительные этапы биологиче­ских экспериментов., а затем заня­лись укладкой вещей. В спускае­мый аппарат были перенесены про­бы и пеналы с образцами, пленки со снимками. Перегрузки при спус­ке требуют особенной тщательности закрепления всех вещей.

ИЮЛЯ. КАЗАХСТАН

 

Утром, на 95-м витке, космонав­ты вновь надели скафандры и пере­шли в спускаемый аппарат. К спус­ку все было готово.

 — Ориентация точная, — рапорту­ет Леонов, — все нормально.

На девяносто шестом витке, над Атлантикой, сработали двигатели, обеспечив переход на траекто­рию возвращения. Корабль устре­мился к Земле. Над Центральной Африкой на высоте около 100 кило­метров были подорваны пиропатро­ны — приборный и орбитальный от­секи «Союза» были отброшены от спускаемого аппарата. «Салону», где происходил прием гостей, суж­дено было сгореть при входе в плот­ные слои атмосферы.

На борту нормально, — ради­рует Леонов. —- Разделение прошло вовремя. Сейчас мы идем над Афри­кой. Пески с озерами.

Атмосфера становится все плот­ней, и спускаемый аппарат, объятый пламенем, несется к Земле. Обго­рает теплоизоляция, не пуская жар внутрь корабля. Все ближе земля. Уже пройдено Каспийское море.

Все идет хорошо. Иллюмина­торы у нас закоптели, трудно что-либо увидеть, доносится голос Леонова.

 — Как самочувствие? — спраши­вает Земля.

Отлично, спасибо.

На высоте 10 километров срабо­тал тормозной парашют, а через несколько секунд — и основной. С вертолетов группы поиска прихо­дит сообщение, что они видят спу­скаемый аппарат. Отстреливается теплозащитный экран, открывая сопла двигателей мягкой посадки, но они сработают лишь в полутора метрах от Земли.

Как и перед стартом, будто по за­казу, чтобы сбить жару, над степью прошел дождь.

Группа поиска уже за два дня еще раз прорепетировала все свои действия. В воздухе дежурили по­исковые вертолеты и самолеты. На волну «Союза» настроились радио­станции.

В 13 часов 44 минуты на экранах телевизоров появился медленно спускающийся оранжево-белый па­рашют с плавно покачивающимся на стропах спускаемым аппаратом. Видны похожие на гигантских стре­коз сопровождающие его верто­леты.

Клубы дыма и пыли поднялись над местом посадки. Отстрелился пара­шют. И вот виден лежащий на бо­ку спускаемый аппарат, к нему, в светло-голубых куртках с эмблемой ЭПАС, спешат высадившиеся с вер­толетов участники поиска. Они от­крывают люк аппарата, помогают космонавтам отстегнуться от при­вязных ремней, отсоединить ска­фандры от систем жизнеобеспече­ния.

Леонова и Кубасова окружают врачи, друзья, специалисты, журна­листы. Здесь же спортивный комис­сар. Медики расспрашивают о са­мочувствии и — инструкция есть ин­струкция — осматривают космонав­тов. Фотокорреспондент протягивает мел — и Леонов пишет на черных, обгорелых боках своего космиче­ского дома слово «спасибо». Оно относится не только к кораблю, но и к его создателям, всем тем, кто помогал в полете.

Следуют ответы на вопросы жур­налистов, друзей, подоспевших на место посадки целинников. И вот уже вертолет уносит героев космоса на аэродром. Для советского эки­пажа эксперимент «Союз» — «Апол­лон» окончен.

ИЮЛЯ. ТИХИЙ ОКЕАН

 

Космические будни «Аполлона» продолжались.

 — Мы заняты настолько, что не­когда вздохнуть, — сказал в одном из сеансов связи Стаффорд. — Надо следить и за рыбной фермой на бор­ту, и за океанскими течениями, и за пустынями.

Но всему приходит конец. Наста­ло время посадки и «Аполлона».

В последний день полета астро­навтов разбудили народной амери­канской песней, начинавшейся сло­вами: «Я родился в Оклахоме...»

 — Вы там знаете, как разбудить людей, — проворчал оклахомец Стаффорд.

На световой карте мира в Центре горела последняя синусоида — поса­дочный виток «Аполлона». В ее кон­це, в Тихом океане, в 600 километ­рах от Гавайских островов, обозна­чена точка. Здесь должен привод­ниться космический корабль. Его уже ждал вертолетоносец. Свыше шестисот встречающих заполнили палубу. Как отметил кто-то из кор­респондентов, все это напоминало пристань на большой реке и обыч­ную толпу, ожидающую прихода парохода, только в этой толпе не было ни одной женщины.

Вот одинокий «зайчик» на карте проходит Индийский океан. Для специалистов, следящих за полетом, это означает, что космический ко­рабль включил тормозные двигатели. Над Австралией отсоединяется командный модуль. Он входит в атмосферу, и Стаффорд с помощью приборов управляет спуском, ста­раясь использовать для торможе­ния те минимальные аэродинамиче­ские качества, которые есть у мо­дуля.

На высоте около четырех кило­метров раскрылись парашюты. Они несут чем-то похожий на гигант­скую автомобильную фару темный корпус капсулы. У «Аполлона» нет двигателей мягкой посадки, и хотя он садится в воду, удар все же до­статочно ощутим. Чтобы его смяг­чить, кресла астронавтов укрепле­ны на раме с амортизаторами.

Всплеск. Корабль приводнился. Осели на воду парашюты, открывая качающийся на волнах днищем кверху модуль. Астронавтам при­шлось несколько минут повисеть, подобно летучим мышам, вниз го­ловой. Из-под модуля по воде рас­текается изумрудное пятно — сиг­нальная краска, чтобы вертолетам легче было отыскать место посадки. Но их уже увидели. Спешит нахо­дившийся в трех минутах хода от «Аполлона» вертолетоносец. Верто­леты кружат над модулем, поток воздуха от их винтов пенит воду. Из раскрытых дверей вертолета вы­прыгивают в синих гидрокостюмах аквалангисты. Раздуваются розо­вые надувные шары, и «Аполлон» принимает нормальное положение.

В воду высаживается еще один десант гидронавтов. За ними летит оранжевый тюк — это надувное кольцо, которым надо опоясать дни­ще капсулы, чтобы придать ей дополнительную плавучесть. Наконец кольцо надуто, аквалангисты заби­раются на него, заглядывают в иллюминаторы модуля, показывают, что все в порядке.

Хотя астронавтам и хочется от­крыть люк, глотнуть свежего воз­духа, но этого делать пока нельзя. (Несколько лет назад космонавт Гриссом поторопился покинуть ко­рабль «Джемини». Ему, к счастью, удалось вынырнуть, а капсула уто­нула.) Вот к «Аполлону» подходит вертолетоносец и поднимает его на боковую площадку. На всякий слу­чай дозиметристы измеряют уро­вень радиации — все нормально.

Наконец открывается люк мо­дуля. Появляется улыбающийся Стаффорд и передает встречающим документацию, затем вновь скры­вается, чтобы снять шлемофон и выйти из корабля в парадной фу­ражке. За ним из капсулы выходят Бранд и Слейтон. Вся процедура выхода астронавтов длится долго — около часа, выход же космонавтов занял несколько минут.

Все. В хронике можно поставить точку. Совместный полет «Апол­лон» — «Союз» яркой страницей впи­сался в летопись покорения Вселен­ной. Один из специалистов сравнил ЭПАС с восхождением на горную вершину, с которой открываются новые перспективы советско-амери­канского научно-технического со­дружества. Полет окончен, но впе­реди более масштабные проекты, которые уже планируются сегодня, и их свидетелями мы скоро станем.

ГЛОБУС 1976

2

 

ПО РОДНОЙ СТРАНЕ

 

Дмитрий Иванов

 

ДЕСЯТАЯ

ПЯТИЛЕТКА

РОДИНЫ

 

В конце февраля — начале марта 1976 года весь мир с напряженным вниманием следил за проходившим в Москве XXV съездом Коммунисти­ческой партии Советского Союза, где обсуждался план новой, десятой пятилетки.

Этот и-нтерес вполне понятен. Планы наших пятилеток грандиозны, они охватывают хозяйство всей страны, которая занимает шестую часть иланеты.

И только социалистическое государство способно совершить гигант­ские преобразования, намеченные съездом.

Коммунистическая партия наметила курс на дальнейший подъем ма­териального и культурного уровня жизни советского народа. Это глав­ная задача десятой пятилетки. Для этого нужно обеспечить комплекс­ное и гармоничное развитие экономики, повысить производительность труда, добиться снижения затрат в производстве.

Суть десятой пятилетки выражена в краткой и всеобъемлющей фор­муле: это пятилетка качества и высокой эффективности. В Советском Союзе создана мощная производственно-техническая база, и главное теперь — осуществить решительный поворот к ее более эффективному использованию. XXV съезд Коммунистической партии Советского Союза наметил конкретные меры по развитию и преобразованию народного хозяйства нашей страны.

В новой пятилетке упрочатся экономические связи между союзными республиками и районами нашей необъятной Родины, повысится вклад каждой республики, каждого района в решение общегосударственных задач. Одновременно будет обеспечен значительный подъем экономики всех союзных и автономных республик, экономических районов, авто­номных областей и национальных округов.

На основе единства нашей плановой социалистической экономики и широкой инициативы республик в десятой пятилетке будет продолжать­ся дальнейшее выравнивание уровня их развития.

Большие перемены произойдут повсюду, во всех союзных ресгг.бли­ках, однако больше всего — в восточных районах страны: на Дальнем Востоке и Крайнем Севере, в Сибири, Казахстане, Средней Азии.

 

БАЙКАЛО-АМУРСКАЯ

 

Сибирь и Дальний Восток занимают более половины территории СССР. К сожалению, здесь живет всего лишь двадцать шесть миллио­нов человек — десятая часть населения страны. А края эти богаты: медь, никель, свинец, цинк, олово, вольфрам, молибден, ртуть, золото, алмазы — всего и не перечесть. В Сибири и на Дальнем Востоке сосре­доточены большие запасы угля, нефти, газа и гидроресурсов. Огромные пространства занимают хвойные и лиственные леса. И что особенно важно, месторождения полезных ископаемых часто находятся сравни­тельно недалеко одно от другого.

Возьмем, например, Южную Якутию. Здесь, на стыке Читинской и Амурской областей, разведано крупное месторождение отличной желез­ной руды, найдены огромные запасы коксующегося угля, пригодного для выплавки металла, залежи меди. Человек, говорят в Якутии, всю жизнь сидел на запертом сундуке и даже не подозревал, какие в нем хранятся богатства. Но как отпереть сундук? Как добраться до якут­ских и других сибирских сокровищ по бездорожью, через таежную глу­хомань, комариные болота и высокие сопки? Путь к богатствам Даль­него Востока и Восточной Сибири откроет БАМ — Байкало-Амурская магистраль.

Сооружение этой удивительной железной дороги началось в девятой пятилетке, будет продолжаться в десятой, а завершится в восьмидеся­тые годы. БАМ — это не только транспортная магистраль, но и могучий рычаг, который поможет советским людям преобразовать экономику огромного края. В зоне Байкало-Амурской магистрали возникнут круп­ные города, промышленные комплексы, которые будут работать на мест­ном сырье и топливе.

В десятой пятилетке главная стройка развернется на центральном участке Байкало-Амурской дороги. Еще недавно никому не известный поселок Тында в Амурской области стал своеобразной столицей БАМа. К Тынде подведена ветка от Транссибирской магистрали, и на новую станцию прибывают состав за составом с техникой и материалами для строителей. А они тянут линию дальше, на север, на Беркакит. Рельсо­вый путь надежно свяжет Южную Якутию со страной и позволит на­чать широкое освоение этого района.

СИБИРЬ ЭЛЕКТРИЧЕСКАЯ

 

Другая большая стройка кипит в Восточной Сибири. Здесь, на Енисее и Ангаре, сооружаются крупнейшие в мире гидроэлектростанции. Реки эти выбраны не случайно. Крутые высокие скалы нередко подходят вплотную к воде, и реки текут в ущельях, прорываются сквозь теснины. В таких узких местах легче перекрыть течение реки. А гранитная скала — отличное основание, и плотины можно строить очень высокие. Чем выше плотина, тем больше удастся накопить воды, а значит, и вырабо­тать электроэнергии. Уже построены две станции ангарского каскада — Иркутская и Братская. Третья ступенька каскада — Усть-Илимская ГЭС. Ее первые агрегаты пущены в девятой пятилетке. В новом пяти­летии строительство завершится, и гидростроители начнут возводить четвертую станцию Ангары — Богучанскую.

На Енисее сооружена Красноярская ГЭС, пока крупнейшая в мире. В Карловском створе реки строится еще более мощная — Саяно-Шу-шенская станция. Ее плотина будет в два раза выше Петропавловского собора в Ленинграде. Пройдет несколько лет, и станция даст дешевую электроэнергию. Рядом возникнет алюминиевый завод — ведь для про­изводства «крылатого металла» как раз и нужно много дешевой элек­трической энергии. В соседнем Минусинске будет несколько электротех­нических заводов. В этом же районе построят завод стального литья, вагоностроительный и другие. Целое созвездие промышленных произ­водств, расположенных недалеко одно от другого и связанных в единый узел! Такую группу заводов мы называем территориально-промышлен­ным комплексом. В новом пятилетии на карте Родины появится не­сколько таких комплексов: Чульман-Алданский, Южно-Таджикский, Ти-мано-Печорский, Западно-Сибирский, система Ангаро-Енисейских ком­плексов.

Эти промышленные комплексы будут способствовать созданию новых индустриальных центров. На карте страны появятся новые кружки городов, от них протянутся нитки железных и шоссейных дорог, по ко­торым пойдут всевозможные грузы.

Ты только представь себе, как изменится карта Родины через не­сколько лет!

МЕЧТА ИЛЬИЧА

 

Места, где вырастает Саяно-Шушенская ГЭС, связаны с именем Вла­димира Ильича Ленина. В шестидесяти километрах от стройплощадки находится старинное сибирское село Шушенское, в которое когда-то царские власти сослали Владимира Ильича за революционную деятель­ность. Саяно-Шушенская ГЭС станет прекрасным памятником основа­телю нашего государства. Ленин придавал очень большое значение строительству электрических станций и увеличению выработки электро­энергии. «Коммунизм, — говорил Ленин, — есть советская власть плюс электрификация всей страны». Уже в самые первые, трудные годы Со­ветской власти по указанию Ленина был разработан план ГОЭЛРО — первый план электрификации нашей Родины. Этот план был успешно выполнен. Первой советской станцией была Волховская ГЭС. Она ка­жется нам теперь маленькой и скромной, а полвека назад казалась чудом. Потом были построены каскады гидростанций на Днепре и Волге. Советские люди заставили вырабатывать электрический ток гор­ные реки Закавказья. Крупные станции возвели в Средней Азии. В прошлой пятилетке дала промышленный ток первая крупная станция Дальнего Востока — Зейская ГЭС. И наконец, жемчужина советской гидроэнергетики — сибирские станции.

Не зря энергетику называют хлебом промышленности. Без электро­энергии невозможно развитие намеченных нашей партией крупнейших территориально-промышленных комплексов. Новым заводам и фабри­кам, новым городам потребуется много дешевой электрической энергии.

Гидроэлектростанции дают очень дешевую электроэнергию. Однако ее недостаточно. Приходится строить и тепловые станции. На них полу­чают электрическую энергию за счет сжигания угля, мазута, торфа, сланцев. Тепловые станции, большие и маленькие, есть во всех уголках нашей страны. В новой пятилетке крупные станции такого типа будут сооружаться в Сибири и в Казахстане. Топливом для них послужат огромные запасы угля в Южной Якутии, в Канско-Ачинском бассейне и в других местах, а электроэнергия этих станций будет передаваться в Единую энергосистему европейской части страны.

Овладев тайной атома, советские люди заставили его служить мир­ным целям. В СССР была пущена первая в мире опытная атомная электростанция, а сегодня в нашей стране успешно работают промыш­ленные АЭС. В новой пятилетке будет начато или продолжено строи­тельство Нововоронежской, Смоленской, Курской АЭС в РСФСР, Чер­нобыльской, Ровенской, Южно-Украинской — на Украине, Армянской — в Закавказье и Друкшяйской — в Прибалтике. Мощность Ленинград­ской атомной станции увеличится вдвое, и она станет самой мощной в мире.

Цифры могут сказать больше, чем слова. До революции в нашей стране вырабатывалось 2 миллиарда киловатт-часов электроэнергии, в 1940 году — 48 миллиардов киловатт-часов, а в прошлом году мы вы­работали более триллиона киловатт-часов! Ты знаешь, что такое трилли­он? Это тысяча миллиардов — 1000000000000, то есть тринадцатизнач­ная цифра. Электростанциям царской России потребовалось бы пятьсот лет, чтобы выработать такое количество электроэнергии.

ТЮМЕНЬ

 

21 сентября 1953 года в двадцать один час тридцать минут на окраи­не сибирского села Березова ударил мощный газо-водяной фонтан. Со­ветские геологи уже давно думали, что под болотами Западной Сибири могут скрываться нефть и газ. Одна из бригад бурильщиков работала в районе Березова. Бездорожье затрудняло транспортировку тяжелого оборудования, и скважину пробурили недалеко от реки, прямо на краю села. Фонтан ударил в тот самый момент, когда рабочие поднимали инструмент наверх. Высота струи достигла сорока с лишним метров. Долото и буровые трубы выбросило наружу. В Березово немедленно прибыла специальная комиссия. Она пришла к выводу, что открыта залежь горючего газа. Через шесть лет в районе села Шаим был от­крыт нефтеносный пласт. Нефти он давал мало, но это была первая нефть Тюмени, первая сибирская нефть!

В последующие годы в Западной Сибири открыли крупные запасы нефти и газа. В том числе такие богатые месторождения, как Самотлор и Уренгой. Добыча «черного золота» в Тюменской области растет с каждым годом. Растет и добыча голубого природного газа. В резуль­тате Тюменская область стала главной топливной базой страны. По стальным трубопроводам газ и жидкое топливо перекачиваются с север­ных промыслов на юг и восток Сибири, на Урал, в западные районы Советского Союза и в зарубежные страны Европы. В Западной Сибири выросли новые города: Нефтеюганск, Сургут, Нижневартовск. Проло­жена железная дорога Тюмень — Сургут, автомобильные дороги.

Советский Союз — единственное в мире крупное индустриальное го­сударство, которое полностью обеспечивает свое экономическое разви­тие собственными топливно-энергетическими ресурсами. Это важное преимущество нашей экономики.

В дальнейшем все больше тепловых электростанций будут перехо­дить на твердое топливо, а нефть и газ направятся в химическую про­мышленность для производства нужных товаров.