Редактору районной газеты «Авангард» тов. Зольникову В.А.

От ответственного секретаря В. Дронина

В связи с тем, что последнее время всё заметнее снижается качество материалов, подготавливаемых заместителем редактора зав. отделом партийной жизни тов. Лебедевым И.А., а наши с ним творческие отношения всё больше лишаются взаимопонимания, вынужден обратиться к Вам с таким объяснением.

При стремлении набрать большое количество материалов и растянуть их автор не работает над качеством их содержания. Главным недостатком большинства его материалов является полное отсутствие анализа фактов и явлений, с другой стороны – огромное нагромождение голословных заявлений, безмерно сопровождаемых неконкретными рассуждениями.

Кроме того, в этих материалах допускается столько стилистических, логических, а по той причине – нередко аполитических погрешностей, что делает невозможным организовать правку, а вынуждает делать либо переписывание, либо большие сокращения.

Очень много в оригиналах тов. Лебедева И.А. ошибок и технических опечаток.

Подготовка таких материалов к печати, разумеется, требует от ответственного секретаря, редактора, корректора, полиграфистов большую массу лишних времени и сил – гораздо большую, нежели для подготовки материалов сотрудников, только пришедших на работу в редакцию.

Отдавая отчёт о творческих способностях и физических возможностях тов. Лебедева И.А., я несколько раз пытался в личной беседе, так сказать, с глазу на глаз и тактично вызвать у коллеги желание в ущерб объёму работ обратить внимание на повышение их качества. Во время еженедельных планёрок, делая анализ материалов всех и каждого сотрудника, я указывал на недостатки, присущие материалам тов. Лебедева И.А., и специально не называл авторства. Так же преднамеренно настаивал на включении в план материалов по отделу партийной жизни такого же количества, как по другим отделам.

Думалось, что тов. Лебедев И.А., имеющий большой житейский опыт, но не обладающий достаточной профессиональной подготовкой, сможет понять, что от него требуется. Однако, тов. Лебедев И.А., внешне соглашаясь с моими замечаниями, едва ли не усиленнее продолжал «гнать» строчки, прихватывая сверх плана темы других отделов и даже подготовку объявлений, которые по моей просьбе и для удобства их координации, должен готовить ответственный секретарь.

Подобные замечания по качеству материалов высказывались автору ветераном журналистики и временно исполняющим обязанности ответственного секретаря тов. Кузьминым С.Г., приглашённым в нашу редакцию на время моего отпуска из Безенчукской районной газеты, ответственным секретарём Чапаевской первичной организации Союза журналистов СССР, человеком авторитетным в профессиональной среде. И выразил недоумение по поводу нездоровой реакции этого автора на замечания товарищей.

Продолжая речь о странности поведения тов. Лебедева И.А. скажу, что на многих партийных собраниях он довольно самокритично признавал слабую постановку работы своего отдела.

Мне совершенно понятно, однако, что в последние 3–4 года тов. Лебедев И.А. подвержен серьёзной болезни. По этому поводу я интересовался у лечащего врача о его физических возможностях, на что доктор Коровин Г.И. просил не загружать большой работой его пациента.

Тов. Лебедев И.А. имеет очень много общественных поручений: он – председатель районной парткомиссии, член райкома народного контроля, член нескольких постоянных комиссий при райисполкоме, секретарь нашей партийной организации.

Конечно же, при этом не предоставляется возможности уменьшить занятость заместителя редактора (обращаю внимание, что как заместитель он, на мой взгляд, должен был бы оказывать редактору более ощутимую помощь в хозяйственной деятельности).

После всего этого, мне трудно понять, почему прямо избегая свою должностную журналистскую работу, он начал использовать районный комитет партии для давления на редактора, с тем, чтобы именно его материалы в первую очередь ставились в номер, как можно легко догадаться, без моей правки. Так было в последнее время с корреспонденцией из объединения «Сельхозтехника» и тематической полосой по занятиям в политсети.

Частые, мелочные и не всегда по журналистскому существу мои объяснения с Вами по материалам, явно слабым, вынуждают меня сегодня заявить о профессиональной бесперспективности тов. Лебедева И.А. и просить вас использовать товарища в другой сфере деятельности.

Валерий Дронин,

ответственный секретарь редакции газеты "Авангард".

Октябрь 1976 г.

И ещё одно обстоятельство могло повлиять на «корректное» избавление от неугодного журналиста методом повышения по лестнице профессиональной карьеры: неопубликованный материал из Бестужевки.

Эту статью Дронин подготовил после поездки на встречу с бывшим институтским однокашником Ростовым. Её подписал редактор, и уже набрали на линотипе. Он сам её уже замакетировал в очередной номер на вторую газетную полосу. Но каким-то образом заместитель редактора увидел макет на столе верстальщицы Любы Обожко (Дронин всегда подгадывал свои материалы отдавать на вёрстку в её дежурство - она легко справлялась с вёрсткой "ударных" материалов, которые Дронин выделял усложнённым оформлением). Заместитель попросил тиснуть гранки и с ними двинулся к секретарю по идеологии (кстати, кто-то из знакомых ветеранов войны, кажется, председатель местного сельсовета Алексей Иванович Анисин, за "рюмкой чая" не без ехидства сообщил Дронину, что Лебедев, скорее всего нештатно служит в КГБ осведомителем).

Тот тут же позвонил редактору и, как всегда, в таких случаях попросил временно задержать публикацию до лучших времён. Причину назвали, на взгляд Дронина, подменную: якобы статья получилась слишком сумбурной и длинной – де, больше подходит для журнала, нежели для районной газеты. «Лучшие времена», как обычно, для таких щекотливых материалов не приходили.

Пришли ли сегодня?..

По крайней мере, теперь-то уже можно поместить статью без купюр (благо, она в рукописи сохранилась в архиве редакции "Авангарда").

РАЗРЫВ

Пролог-гармония

Было это в Бестужевке. Прошлой ночью разговор у нас оказался увлекательным и затяжным, а утро началось рано: в пятом часу. Мы с зоотехником колхоза «Красная Нива» Константином Чарыгиным лезли пустырём «по самые уши» в жидко-масляной грязи, размятой тракторами. Иного подхода к фермам не было, потому что в осеннюю пору пока туда продвигаться можно лишь на тракторах и… пешком.

Темно, сыро, скользко, сонно и зябко. Но в душе почему-то не было плохо. Нас бодрила и свежесть утреннего воздуха, а главное, может быть, предчувствие созерцания работы. Она уже шла – над всем селом монотонно и энергично загудывали механизмы доильных аппаратов, а ферма разливала далеко вокруг добрый свет электролампочек. И на подходе к ферме, а ещё больше там, на месте, нас не покидало ощущение двойственности явлений: промозглая тьма и тёплый свет, мертвенная тишина неба и весёлый гуд работы, угрюмо-молчаливое копание занятых делом одних и крикливое мудрствование других людей, которых мы встретили в базах. Контрасты… Противоположности… Несовпадения…

Это беспокоило. Хотелось гармонии. И, о чудо! – стало светать, одна за одной затихали механические доильные установки; даже погода пошла на уступки: начало подмораживать, и по застывшим заплывам грязи можно было идти ровно. Спокойнее, рассудительнее стали речи людей, собравшихся после дойки в красном уголке.

Сближались полюса разногласий, размывались грани тёмного и светлого, пропадали звуковые перепады.

Тогда всё это лишь ощущалось. Названия тому не предполагалось. А ведь это был разрыв! Между тенью и светом, криком и молчанием, словом и делом, всё было так, как всегда бывает в жизни.

Мы – реалисты и знаем – убедились на практике: между делом и словом существует разрыв. Он есть между желанием и поступком, между мечтой и действительностью, между личным и общественным. Их бесконечное множество, этих разрывов. Но люди задались целью: неустанно сокращать эти разрывы. Само слово «разрыв» прозвучало недавно на совещании доярок, проведённом в райисполкоме.

А ведь этот же разрыв пронизывает всю нашу жизнь: дела, мысли, поступки, характеры и настроения. Выявить их, проследить их природу, найти путь к сокращению – вот цель предлагаемых заметок.

Кривая «правда»

Многими чертами показался нам симпатичным механизатор молочно-товарной фермы колхоза «Красная Нива» Виктор Васильевич Краюшкин. В правлении его рекомендовали мне как старательного работника: исполнителен и заботлив. И сам он произвёл сразу доброе представление: узнав во мне представителя «сверху», смело – в присутствии своих непосредственных руководителей – выложил много замечаний о недостатках в коллективе. Выяснилось также, что совсем недавно он проявил прямо-таки подвиг, спасая колхозный трактор. Не жалея красок, обрисовал тот эпизод.

Дело было так. Как-то, включив пресс-подборщик, зацеплённый сзади, он выпрыгнул из кабины своего «Беларуся», чтоб размять ноги. Не прошло и минуты, как он заметил, что солома, наваленная на полотно пресса, начала дымиться. А вот и струйки пламени заплясали. Тракторист оттолкнул, ещё не увидевши огня, рабочих от пресса, быстро вскочил в кабину машины и рванул с места. Уже охваченный пламенем пресс-подборщик на большой скорости отогнал на край поля – подальше от копён, и там начал кидать трактор с горящим прицепом из стороны в сторону, стараясь и рассыпать солому и сбить пламя. Делать это было очень не просто, и были моменты, когда «красные вороны», слетая с пресса, садились на трактор, грозя сжечь его и, может быть, взорвать, попади они на топливный бак. Когда пламени стало меньше, Краюшкин остановился и тряпьём сбил огонь с прицепа.

Молодец! И мне, наверно, не совсем хорошо удалось по достоинству возвеличить поступок человека. Оправданьем может послужить тот факт, что сам Виктор Васильевич совсем не из-за скромности рассказывал о том случае очень неохотно. Потому что…

Перед этим он, буквально, минут двадцать в подробностях «раскладывал» безобразия, которые творятся на ферме, на отделении, в колхозе и… всюду. По его мысли, в бедах виноваты были все вокруг. Собравшиеся люди молча соглашались с ним, а зоотехник Чарыгин добросовестно записывал в блокнот замечания механизатора. И всё бы выглядело похвально, потому что все рады высокой активной позиции человека! Смущало вот что. Тракторист без конца повторял: «Я ничего не боюсь, я правду люблю, я – за справедливость», – и колотил себя в грудь.

При одном таком жесте к нашей группе подошёл живой молодой человек в лихо заломленном головном уборе и, как ошпарил:

– Ты лучше скажи, как ты пресс-подборщик чуть не спалил…

Тот сначала было отмахнулся:

– Да я что ль виноват?! Сколько раз просил механика: дай кардан, дай кардан… Вот и…

– Не в кардане дело… Не отрегулировал ты инвентарь – вот и вспыхнуло…

Возможно, не совсем буду точен, не специалист, но, как объяснил тогда шофёр Сергей Авдеев, – а это он вступал в беседу, солома загорелась от искры. А искра возникла от трения маховика о трещётку. Трение же образовалось, когда вылетела шпонка. Вот эта шпонка и подвела. А кто за этим должен был уследить? Конечно, тракторист. Конечно, Виктор Васильевич Краюшкин. Отсюда – и «подвиг» по спасению колхозного трактора.

Теперь же наш «герой» словами доказывал свою невиновность так смело, что разубедить не могли два его товарища-механизатора. Зато он тут же довольно успешно перевёл удар на «обидчика» Сергея Авдеева: он, де, сам-то… того…

Скорее всего, Сергей Авдеев - ягнёнок по натуре, но в этой ситуации он оказался куда справедливее своего товарища, честно признавшись, что грешки за ним водятся… выходит, для этого, небезгрешного человека, правда одна – прямая: и в оценке себя, и в оценке других.

В такой вот позиции видится куда меньший разрыв между представлением и действительностью, между своими недостатками и недостатками товарищей.