Концепция мифологий Р. Барта

Также, вероятно, с подсознанием тесно связана концепция мифологий Р. Барта[17]. . С точки зрения Барта, миф – это слово, коммуникативная система, некоторое сообщение. Это – не просто вещь, понятие или идея; это – форма, способ означения. Носителем мифического слова может быть все – не только письменный дискурс, но и фотография, кино, спектакли, реклама. Выделить мифические предметы по признаку их субстанции невозможно: поскольку миф есть слово, им может стать все, что покрывается дискурсом. Уходя или не уходя корнями в далекое прошлое, мифология обязательно зиждется на историческом основании. Мифология входит в состав семиологии как науки о формах и идеологии как исторической науки; ее предмет – оформленность идей.

В любой семиологической системе присутствуют не два (означающее и означаемое), а три элемента: человек воспринимает не просто один элемент за другим, но и все соотношение, которым они соединены – знак.

Первичная семиологическая система:

Означающее

 Знак

Означаемое

В качестве примера Барт приводит букет роз, подаренный в знак любви. Собственно, букет – означающее. Любовь – означаемое. Но воспринимается все в целом, как розы, «проникнутые любовью», и это – знак.

Миф создается на основе заранее сформированной семиологической цепочки, это вторичная семиологическая система.

Итог ассоциации понятия и образа, который был знаком в первичной системе, во вторичной оказывается означающим. Разнородные материалы (кино, живопись, обряд, вещь и т.д.), из которых создается мифическое высказывание, попадая во владение мифа, сводятся к голой знаковой функции, приводятся к языковому состоянию. Миф – метаязык, так как он – вторичный язык, на котором говорят о первичном. Итоговый член мифа Барт называет «значением», потому что миф выполняет двойную функцию – и обозначает, и внушает, и дает, и требует понять. Пример:

Юноша-негр во французской военной форме, Отдающий честь, глядя вверх - смысл	французская «имперскость»
Франция – великая империя, все сыны которой, независимо от цвета кожи, служат под ее знаменем.

 МИФ

«Юноша-негр во французской военной форме, отдающий честь, глядя вверх» - в плане языка - смысл, а в плане мифа – форма. Смысл – связное, рационально-самодостаточное единство, обладает собственной ценностью, составляет часть некоторой истории. В смысле уже заложено значение, которое довлело бы, если бы им не завладел миф. Миф превратил смысл в пустую форму. При таком превращении из смысла исчезает все случайное, историческое, остается выхолощенная буквальность. Форма не уничтожает смысл, но обедняет, дистанцирует, держит в своей власти. Смысл для формы – сподручный запас истории. Кроме того, она нуждается в нем как в укрытии.

Всю историю, которой больше нет в форме, вбирает в себя понятие. Оно формируется исторически и вместе с тем преднамеренно. Оно – движущая сила мифического высказывания. В отличие от формы, оно не абстрактно, в нем заново создается цепь причин и следствий, импульсов и интенций. Понятие наполняет миф новой историей: в грамматическом примере самоименование льва очищено от всех привходящих обстоятельств, зато теперь в него привлекаются все обстоятельства жизни изучающего его ученика, его когнитивная база и т.д.

Адресность мифического понятия означает, что, по плану, «грамматическая примерность» касается учащихся определенного класса, а «французская имперскость» должна тронуть строго определенную целевую группу читателей. Понятие строго соответствует функции, оно всегда ориентированно на тот или иной субъект. Одно и то же понятие может иметь множество означающих, таким образом, оно количественно беднее: все предметы интерьера клуба, его название и т.п. – множество означающих.

И понятие, и форма проявлены в мифе. Миф ничего не скрывает. Понятие не латентно по отношению к форме. Форма предстает непосредственно и обладает протяженностью, что обусловлено изначально языковой природой, требующей материального воплощения. Означающее остается чисто психическим.

Отношение понятия к смыслу – деформация, заключающаяся в том, что смысл - «лев», или «юноша-негр во французской военной форме, отдающий честь, глядя вверх», лишается собственной истории и превращается в жест.

«Стенд-вертушка» (алиби для сознания): означающее оборачивается то смыслом, то формой, и это чередование подхватывается понятием. Своей амбивалентностью мифическое означающее точно воспроизводит принцип алиби (данное слово имеет пространственный смысл: если Н.Н. сейчас в А., значит он не в Б.) Благодаря буквальному смыслу все интенции «делаются отсутствующими»: «при чем здесь «французская имперскость»? просто темнокожий паренек так же отдает честь, как и наш». Благодаря этому значение в мифе предстает как внушение и констатация одновременно.

Миф натурализует понятие – то есть оно начинает восприниматься естественно. Благодаря такой «природности» мифа в глазах потребителей, его интенция, адресная обращенность понятия, могут оставаться явными и при том казаться бескорыстными. Для потребителя образ естественно влечет за собой понятие, означающее обосновывает собой означаемое.

Таким образом, в мифе присутствует открытая Леви-Брюлем логика чувств и ощущений, отличная от рациональной логики, но влияющая на поведение. Замечу, что она носит подсознательный характер. Человек воспринимает причинно-следственную связь между образом и понятием и руководствуется ею, однако на уровне сознания ее для него не существует.

В шоу-бизнесе имидж любого исполнителя или актера выстроен по принципу мифа. Сам Барт приводит в пример Грету Гарбо

Имя известного исполнителя или название группы – тоже миф. Например, российская группа «Тату». В русском языке название напоминает об эпатажном имидже нетрадиционалок (та ту). Однако с выходом на мировую сцену название сменили на “T.A.T.U.”, превратив его в аббревиатуру дабы избежать ассоциаций с дешевыми курортными «салонами» татуировок, “tattoo”.

Как известно, массовая культура не способна созидать нечто новое и уникальное, она основывается на бесконечных повторениях. В последнее время весьма популярны старые хиты в современной обработке – то есть ремиксы. У потребителя это устраняет диссонанс, который возникает между «старой и уже не модной», лишенной характерных «спецэффектов», но качественной музыкой и «клонированной» музыкой масскульта. Кроме того, человеку приятно знакомое, но незнакомое вызывает интерес. В данном случае, ремикс – «незнакомое знакомое». В качестве означаемого будет именно это. В качестве мифа – «усовершенствованный вариант собственного прошлого».

Физиология ЦНС

С физиологической точки зрения, бессознательное связано с правым полушарием головного мозга [18], которое существенным образом отличается от левого:

1. Отражает мир как участник происходящего. Нарушение функций => снижение актуальности происходящего.

2. Чувственная информация, в т.ч. от тела. «Здесь и сейчас».

3. Более чувствительно к тембру голоса, громкости, направленности звука чем к содержанию сообщения.

4. Сильнее, чем левое, влияет на непроизвольное запоминание.

5. Переработка отрицательных эмоций (т.к. быстрее реагирует).

6. Непосредственно связано с установлением личной эмоциональной значимости и => целей; неосознаваемые эмоции.

7. Мимика мало управляема (на левой половине лица).

8. Не воспринимает противоречий: отражает реальный мир, а в нем их нет, ибо они – результат взаимодействия действительности и человеческого сознания.

9. Язык образный, един для всех народов.

10. На левое полушарие действует логика. На правое – символы, образы, метафоры, анекдоты, электромагнитные и другие волны. Наиболее восприимчиво во время транса, гипноза, релаксации, эмоционального подъема.