ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ ГЕГЕЛЯ 1 страница

А. В. Гулыга. Философия религии Гегеля. 5

РАННИЕ РАБОТЫ

C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava02

Жизнь Иисуса.... 35

C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava03

Дух христианства и его судьба... 101C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava04

Фрагмент системы 1800 г... 195C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava05

ЛЕКЦИИ ПО ФИЛОСОФИИ РЕЛИГИИ

Введение в философию религии... 205C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava06

А. Отношение философии религии к ее предпосылкам и принципам эпохи. 209C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava07

I. Раздвоение религии и свободного мирского сознания — C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava08

II. Отношение философии религии к философии и религии.... 2191. Отношение философии к религии вообще. —

2. Отношение философии религии к философской системе. 2233. Отношение философии религии к позитивной религии.... 225C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava09

III. Отношение философии религии к принципам эпохи

в религиозном сознании... 232

1. Философия и безразличие современности к определенным догматам... 234

2. Рассмотрение догматов с исторической точки зрения 236

3. Философия и непосредственное знание.. 237C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava10

В. Предварительные вопросы... 242C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava11

С. Деление.. 251C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava12

I. Общее понятие религии... 252

1. Момент всеобщности. 253

2. Момент особенности, или сфера различонности. 254

3. Снятие различенности, или культ. 256C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava13

II. Суждение, или определенная религия... 262C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava14

III. Религия откровения. 270

Часть первая. Понятие религии... 272C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava15

А. О боге.. 273C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava16

В. Религиозное отношение. 281C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava17

I. Необходимость религиозной точки зрения 285C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava18

II. Формы религиозного сознания... 293

1. Форма чувства... 295

2. Созерцание..... 311

3. Представление... 314C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava19

III. Необходимость религиозного отношения в форме

мышления и его опосредствованно. 3251

. Диалектика представления. 326

2. Опосредствование религиозного сознания в нем

самом.... 329

а. Непосредственное знание и опосредствованно.. — Ь. Опосредствованное знание как наблюдение и рефлексия. 339

а) конечность в чувственном существовании.. 346

в) конечность с точки зрения рефлексии. 347

аа,) внеположность конечности и всеобщности.. 348

вв) противоположность конечного и бесконечного 349

уу) абсолютное утверждение конечного в рефлексии 351

у) разумное рассмотрение конечности.. 356

с. Переход к спекулятивному понятию религии.. 362

3. Спекулятивное понятие религии.. 366C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava20

С. Культ.. 371C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava21

I. Вера.. 372C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava22

II. Определенность и особенные формы культа. 386C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava23

III. Отношение религии к государству. 400

Переход к следующей части.. 409

Часть вторая. Определенная религия. 410

Деление... —

C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava24

Раздел первый. Естественная религия. 417C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava25

I. Непосредственная религия.. —

а. Колдовство. 433

b. Объективные определения религии колдовства 439

с. Культ в религии колдовства... 453C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\GegFR1\text.htm - glava26

II. Раздвоение сознания в себе. 454

Метафизическое понятие. 456

1. Китайская религия, пли религия меры.. 468

а. Ее всеобщая определенность... —

b. Историческое существование этой религии.. 469

с. Культ.... ... 4772. Религия фантазии..... 479

а. Ее понятие. —

b. Представление об объективном содержании этой ступени.. 486

с. Культ... 5013. Религия в-самом-себе-бытия.. 516

а. Ее понятие... —

b. Историческое существование этой религии.. •517

с. Культ.. 525

 

4

C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\00.htm - glava01

ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ ГЕГЕЛЯ

Советский читатель впервые получает возможность ознакомиться с главными работами Гегеля по философии религии, своевременность опубликования которых диктуется по меньшей мере тремя обстоятельствами.

Прежде всего запросами современной идейной борьбы. Религия, хотя и претерпевает серьезный кризис, все же продолжает играть ведущую роль в духовной жизни буржуазного общества. Да и в социалистических странах, где она давно утратила господствующее положение, сотни тысяч людей искренне верят в бога. Запретить религию нельзя, полемический же диалог возможен только при знании аргументов противника и умении их опровергнуть. Особый интерес в этой связи представляет богословская концепция, взрывающая религию изнутри. Именно такова философия религии Гегеля.

Далее, гегелевское учение о религии — необходимое и весьма важное звено в истории европейского свободомыслия. Звучит это парадоксально, но факт остается фактом: именно отсюда вырос атеизм Фейербаха. Историко-атеистический интерес к философии религии Гегеля неоспорим.

Наконец, историко-философский аспект проблемы. Мировоззрение Гегеля формировалось в лоне теологических исканий, далеких от ортодоксии, порою антиклерикальных, но порожденных раздумьями о сущности бога и человека. Диалектика родилась из попыток решить широкий круг проблем, в том числе и религиозно-этических. А в дальнейшим философия религии оказалась наиболее слабым звеном системы. Споры вокруг нее привели к

5

крушению гегельянства. Для того чтобы понять, как возникла и как распалась диалектика Гегеля, надо обратиться к его учению о религии. Знакомство с ним обогатит нашу философскую культуру.

1. У истоков гегелевской диалектики

Гегель получил богословское образование. Он окончил теологическое отделение Тюбингенского университета, защитил магистерскую диссертацию по церковной истории Вюртемберга, однако от духовной карьеры отказался. Радикальные политические убеждения, сложившиеся под влиянием французской революции, антипатия к церкви, возникшая как следствие монастырско-казарменных порядков, царивших в университете, удержали Гегеля от того, чтобы стать священником. Но проблемы религии в течение еще долгого времени занимают доминирующее положение в его духовном мире, через их призму он смотрит на многие другие проблемы мировоззрения.

Покинув Тюбинген, Гегель отправляется в Берн, чтобы занять там место домашнего учителя в богатой семье. В Берне он продолжает работу над начатым еще в университете первым своим самостоятельным произведением. Оно осталось незавершенным и было опубликовано много лет спустя после смерти философа под названием «Народная религия и христианство». Народная религия, по Гегелю,— это языческие верования античного общества, демократические порядки которого для молодого Гегеля были образцом государственности. Народная религия — порождение и основа свободы, в условиях которой человек чувствует себя органической частью государственного целого. О христианстве этого сказать нельзя. Его догматы обращены не к роду, а к индивиду, это религия народов, утративших свободу, она покоится не на гармонии индивида и коллектива, а на подчинении индивида авторитету и традиции. Христианство «позитивно». В Берне же Гегель пишет работу, специально посвященную «позитивности» христианства. «Позитивная религия,— читаем мы здесь, — противоестественна или сверхъестественна, содержит понятия, сведения, для рассудка и для разума недосягаемые и чрезмерные, требует таких чувств и действий, которые никогда не бы ли бы произведены чело веком естественным, но которые, если взять чувства, на-

6

сильственно вызываются особыми средствами, а если взять действия, то совершаются только по указке и из послушания, без личной заинтересованности» '. Весьма нелестная характеристика для религии, в лоне которой вырос мыслитель!

В. Дильтей, впервые обративший внимание на ранние работы Гегеля, старался не замечать подобных пассажей. Согласно его концепции, молодой Гегель находится целиком во власти христианских представлений, эволюционируя от кантианского рационализма к мистическому пантеизму. Безусловной заслугой Георга Лукача является более внимательное прочтение и глубокое истолкование ряда литературных опытов будущего великого диалектика. За теологической оболочкой Лукач увидел социально-критическое содержание, стремление осмыслить проблемы буржуазного общества и современной политической борьбы2. В понятии «позитивность» он справедливо распознал зародыш будущего «отчуждения». О ранних работах Гегеля Лукач писал, что «они в своей основной тенденции направлены против христианской религии» 3. Эта характеристика верна в отношении двух вещей: «Народная религия и христианство» п «Позитивность христианской религии». Дильтей выглядит здесь полностью посрамленным.

Но из поля своего рассмотрения Лукач исключил работу Гегеля «Жизнь Иисуса» (не знать ее он не мог); в его фундаментальном исследовании «Молодой Гегель» нет даже упоминания о ней. Отсюда неполнота картины, определенное упрощение дела. Согласно Лукачу, в бернский период Гегель мыслит только социальными категориями. «Субъект общественно-исторического процесса был в то время для Гегеля всегда коллективным. Отделение индивида от непосредственной социальности его жизни в античных городских республиках, возникновение «приватного человека» представлялись тогда Гегелю самыми

' Гегель. Работы разных лет, т. 1. М, 1970, стр. 89. Работа написана в 1795 г, но процитированный отрывок из введения к ней относится к 1800 г.

2 В этом плане богатый фактический материал содержит книга Д'0ндта «Потаенный Гегель» («Hegel secret»). «В начале Французской революции, — пишет Д'0ндт, — решительный республиканизм зачастую сочетался с внимательным истолкованием богословских текстов». (Цитируем по немецкому изданию. /. D'Hondt. Die geheimen Quellen des Hegelschen Denkens. Berlin, 1972, S. 51.)

3 G. Lucacs. Der junge Hegel. Berlin, 1954, S. 38.

7

явными признаками распада». Только во Франкфурте, куда философ переехал в 1797 г, по мнению Лукача, у Гегеля происходит перелом. «Франкфуртский субъективизм,— говорится далее у Лукача, — это субъективизм в буквальном смысле. Гегель действительно исходит непосредственно из индивида, его переживаний и судьбы» 4.

Между тем Гегель и в Верпе (в «Жизни Иисуса») пытался исходить «непосредственно из индивида». И это не мешало ему почти одновременно (в других бернских работах) исходить «из общества». Не из стремления ли совместить различные позиции родились импульсы к созданию диалектики? Не будем, однако, спешить с выводами.

«Жизнь Иисуса» была написана летом 1795 г, после того как Гегель прекратил работу па.д рукописью «Народная религия», по до того, как начал писать «Позитивность христианской религии». В промежутке между двумя критическими, почти антихристианскими произведениями он создает одно апологетическое, почти прохристианское, хотя и не ортодоксальное. Поскольку Гегель писал не для печати, а исключительно для уяснения собственной позиции, можно сказать, что последняя не устоялась.

Этого не желал в свое время видеть и Дильтей. Если Лукач полностью игнорирует «Жизнь Иисуса», то Дильтей сделал главный акцент именно на этой работе. В книге Дильтея о молодом Гегеле есть раздел «Три работы о христианской религии» 5, где вопреки хронологии сначала подробно разобрана «Жизнь Иисуса», а затем через призму этой работы рассмотрены «Народная религия» и «Позитивность христианства», причем так, что создается видимость единой (но, разумеется, иной, чем у Лукача) позиции Гегеля в бернский период.

Истина—«посередине»: не в упрощениях (противоположных по своей направленности) Дильтея и Лукача, а в сложном движении гегелевской мысли, которая в своих поисках обращалась к противоположным концепциям.

Первое впечатление от «Жизни Иисуса» — перед читателем всего-навсего краткий компендий Нового завета.

4 Ibid, p. 131.

5 W. Dilthey. Die Jugendgeschichte Hegels. Gesammelte Schriften. Leipzig, 1921, S. 18—30. Вслед за Дильтеем редакторы последпего немецкого издания Гегеля не замечают антихристианских мотивов в его раннем творчестве. Они уверяют, что всо три бернские работы едины по своей прохристианской концепции (G. W. F. Hegel. Werke, Bd. 1. Frankfurt/Main, 1971, S. 622).

8

Но за внешней незатейливостью, за евангельскими притчами (излагаемыми, кстати, весьма вольно), за необычным для Гегеля изяществом языка скрывается четкая философская позиция, весьма важная для творческой эволюции мыслителя. В «Евангелии от Гегеля» нет ни слова о благовещении, непорочном зачатии, чудесах, воскресении из мертвых. Христос Гегеля — моралист, апеллирующий к разуму человека 6. Это тоже характерный момент: молодой богослов еще год назад превозносил чувство, теперь на первом месте разум. «Чистый, не знающий пределов разум есть само божество. В соответствии с разумом упорядочен план мироздания; разум раскрывает перед человеком его назначение, непреложную цель жизни; он часто меркнул, но никогда полностью не угасал, даже во мраке всегда сохранялось слабое его мерцание». Так начинается рассказ Гегеля о жизни Иисуса. А вот другое выразительное место: «Только вера в разум позволяет человеку выполнить свое высокое назначение. Разум не осуждает природные инстинкты, но направляет и облагораживает их. Лишь тот, кто не повинуется разуму, сам осуждает себя, ибо он не осознал его света, не хранил его в своей душе и таким образом своими делами засвидетельствовал, какой дух его породил. Он скрывается вдали от сияния разума, повелевающего видеть в нравственности свой долг, ибо злые дела его боятся света, который преисполнит его стыдом, презрением к самому себе и раскаянием. Тот же, кто искренне хочет исправиться, охотно идет на суд разума, не боится его порицаний, не пытается уклониться от самопознания, к которому разум ведет его» (т. 1, стр. 39) 7. Эту тираду гегелевский Иисус произносит, обращаясь к фарисею Никодиму. Достаточно заглянуть в евангелие от Иоанна, откуда заимствован сюжет (гл. III, 1—20), чтобы убедиться в том, что в каноническом тексте нет ничего подобного.

Гегелевский Христос — глашатай - кантовской этики. В его уста автор вкладывает даже нечто вроде категорического императива: «То, что вы хотели бы видеть общим

6 Ж. Д'0пдт обратил внимание на близость Гегеля к иллюминатам — тайной масонской органнзапип. Не исключена возможность, что Гегель сам был масоном. Для руководителя иллюминатов А. Вейсгаупта «подлинное учение Христа совпадает с учением разума» (/. D'Hondt. Die geheimen Quellen... S. 56).

7 В скобках указаны страницы либо настоящего издания, либо издания: J. W. F. Hegel. Werke, Bd. 17, 1969.

9

законом для всех людей и в том числе и для вас, тем руководствуйтесь в своем поведении» (т. 1, стр. 47). Такова формула нравственности, а нравственность — единственный масштаб богоугодности. С каждого спросится по его делам. Превыше всего человек. Люби каждого человека, как самого себя. «Человек больше, чем храм, человек освящает действие или лишает его святости... Суббота установлена для человека, а не человек создан для субботнего праздника» (т. 1, стр. 50). Между человеком и богом нет опосредующих звеньев. Промысел божий «не ограничен каким-либо одним народом или одной верой, но охватывает с одинаковой любовью весь род человеческий» (т. 1, стр. 85).

Решительным антиэтатизмом, столь не характерным для Гегеля, каким мы его знаем, звучит следующее поучение Иисуса, обращенное к ученикам: «II вы не раз захотите увидеть царство божие на земле, и не раз скажут вам, что тут или там существует счастливое братство людей, живущих по законам добродетели, которое можно уподобить царству божию. Не гоняйтесь за этими иллюзиями, не надейтесь увидеть царство божие во внешнем, пусть самом блистательном объединении людей, — ни в виде государства, ни в виде общества, подчиненного твердо установленным законам» (т. 1, стр. 74). Вместе с тем это не случайная обмолвка: к бернскому периоду относится еще одно произведение Гегеля, где столь же решительно отвергается его позднейший кумир — государство. Мы имеем в виду фрагмент, условно названный «Первая программа системы немецкого идеализма». Исследователи не раз ставили под сомнение принадлежность Гегелю этого фрагмента, исходя из того, что содержащиеся в нем идеи не укладываются в расхожие представления о гегелевском мировоззрении8. Сопоставление этого фрагмента с «Жизнью Иисуса» говорит о том, что в Берне определенное время Гегель разделял взгляды тех немецких просветителей, которые выступали противниками государства.

Во Франкфурте интерес к христианству у Гегеля уси-

8 Высказывалось даже предположение, что мы имеем дело с гегелевской записью системы Шеллинга. Но в настоящее время принадлежность фрагмента Гегелю полностью доказана [О. Poggeler. Hegel, der Verfasser des altesten Systemprogramms des deutschen Idealismus. «Hegel-Studien», Beiheft 4. Bonn, 1968. См. также «Das alteste Systemprogramm». Ibid, Beiheft 9. Bonn, 1973.)

C:\www\doc2html\work\bestreferat-407315-14068205552953\input\00.htm

10

ливается. Впрочем, появляется и нечто новое —стремление свести воедино то, что в Берне существовало раздельно: интерес к социальному и к индивидуальному, просветительский рационализм и «служение чувствам». В «Жизни Иисуса» Гегель писал: «...служение богу и разуму несовместимо со служением чувствам: одно исключает другое» (т. 1, стр. 45—46). Во Франкфурте была сделана попытка совместить то и другое. В «Жизни Иисуса» религиозное начало не совпадает с государственным. Теперь Гегель отвергает эту (кантовскую!) позицию и пишет: «Церковь как целое остается фрагментом, если человек расщеплен на особого государственного и церковного человека» 9.

Основная работа, возникшая во Франкфурте, — неоконченная рукопись, получившая впоследствии название «Дух христианства и его судьба». Главный персонаж — по-прежнему Иисус. Но здесь он уже не глашатай кантовской этики, а ее оппонент. В одной из новейших работ о раннем творчестве Гегеля читаем по этому поводу: «Молодой Гегель превращает Иисуса поочередно в просветителя, кантианца, романтика, религиозного гения. Во всех этих попытках истолкования дистанция Иисуса от его иудейского окружения столь велика, что он, так оказать, выпадает из хода мировой истории. Но в этом не отдает себе достаточного отчета ни молодой, ни, судя по всему, зрелый Гегель. Здесь перед нами удивительный феномен; философ, стремившийся повсюду следовать принципу историзма, в данном случае оказывается вынужденным мыслить антиисторически» 10. Наблюдение тонкое и справедливое. Гегель, обращаясь к Христу и христианству, выступает не как богослов, не как историк, а как философ, решающий свои общемировоззренческие задачи.

Разные ипостаси Христа у Гегеля означают смену позиций, эволюцию убеждений. В «Народной религии» Христос—носитель «позитивности», в «Жизни Иисуса»— ее антипод. В «Позитивности христианства» Гегель возвращается к первоначальной точке зрения, в работе «Дух христианства» снова от нее отказывается. Теперь носителем «позитивности» становится иудейская религия. Законы Моисея несли слова бога, пишет Гегель, не как исти-

9 К. Rosenkranz. Hegels Leben. Berlin, 1844, S. 87.

10 H. Rebstock. Hegels Auffassung des Mythos in seinen Fruhschriften. Freiburg ~ Munchen, 1971, S. 200.

11

ну, а Как приказ. Евреи зависели от своего бога, а то, от чего человек зависит, не может иметь форму истины. Господство и подчинение несовместимы с истиной, красотой, свободой. Христос хотел преодолеть внешний характер норм, господствовавших в дронней Иудее, восстановить человека как нечто целое, в котором органически слиты личные склонности и общественные обязанности. И далее уже не Христос спорит с Моисеем, а Гегель с Кантом.

«Моральность, по Канту, — пишет Гегель, — есть закабаление единичного всеобщим, победа всеобщего над противостоящим ему единичным». Для Гегеля же задача состоит в том, чтобы осуществить «возвышение единичного до всеобщего, объединение — снятие этих двух противоположностей через их объединение» ". Это чрезвычайно важный момент. Перед Гегелем встает диалектическая проблема: надо найти такое неформальное всеобщее, которое органически сочеталось бы с единичным. Задача, правда, пока не выходит за пределы этики.

Вышеприведенная цитата заимствована из черновых набросков к «Духу христианства». В самой работе Гегель развертывает полемику с «Критикой практического разума». Кант, рассматривая евангельскую заповедь «люби ближнего, как самого себя», характеризовал ее как идеал святости, недостижимый для живого существа, ибо последнее «никогда не может быть свободно от желаний и склонностей, которые, основываясь на физических причинах, сами по себе не согласуются с моральным законом» 12. Гегель считает, что Кант «совершенно неправ», ибо уже Нагорная проповедь решила проблему. Христос в ней добился единения «склонности с законом, благодаря чему последний теряет свою форму закона; это совпадение со склонностью есть πληρωμα 13 закона, бытие, которое, как принято говорить, служит дополнением возможности, ибо возможность есть объект как нечто мысленное, всеобщее; бытие же—синтез субъекта и объекта, в котором субъект и объект теряют свою противоположность. Так же и эта склонность, добродетель, есть синтез, в котором закон (Кант именно поэтому и называет его объективным) теряет свою всеобщность, а субъект — свою особенность, оба они лишаются своей противоположности, 11 G W. F. Hegel. Werke, Bd. 1, S. 299.

12 И. Кант. Соч. М, 1965, т. 4(2), стр. 410.

13 Полнота (греч.).

12

тогда как в кантовском понятии добродетели, напротив, эта противоположность остается, и одно становится господствующим, другое—подчиненным. Совпадение склонности с законом заключается в том, что закон и склонность перестают отличаться друг от друга... Так как здесь, в этом дополнении законов, и в том, что с ним связано, долг, моральные убеждения и тому подобное перестают быть всеобщим, противопоставленным склонности, а склонность перестает быть особенным, противопоставленным закону, то это совпадение есть жизнь, а в качестве отношения различных—любовь» (т. 1, стр. 109). Ветхозаветная заповедь «не убий» «может стать принципом всеобщего законодательства» (намек на категорический императив!), но Иисус противопоставил ей «более высокий дух примиренности», такую полноту жизни, которая делает этот принцип совершенно излишним.

«Законы не исчерпывают многообразия жизни», поэтому гегелевский Иисус требует «полного отказа от права»: оно слишком формально. «Справедливость не оставляет места ни для примирения, ни для возвращения к жизни. Перед лицом закона преступник есть только преступник. Между тем он в такой же степени фрагмент человеческой природы, как и закон» (т. 1, стр. 132). Встать «выше права» — значит прежде всего отказаться от собственных прав. Человеку, «душа которого возвысилась над правовыми отношениями и не подчинена ничему объективному, нечего прощать обидчику, ибо тот ни в чем не затронул его права; как только кто-либо посягнет на объект права, он тотчас же отказывается от этого права» (т. 1, стр. 130). Свобода — негативный атрибут, это свобода отказаться от чего-либо14.

14 Означает ли это отказ от частной собственности? По мнению Д'Ондта, в «Духе христианства» явственно выражен «отказ от всякой собственности» (D'Hondt. Op. cit, S. 49). С Другой стороны, в работе Гегеля недвусмысленно говорится и о том, что требование презирать богатство — «просто литания, допустимая лишь в проповеди или в стихах, ибо подобное требование не заключает в себе, с нашей точки зрения, истины. Собственность и ее судьба стали для пас слишком важными, чтобы рефлексия такого рода могла быть для нас приемлемой, отказ от них мыслимым. Тем не менее нельзя не признать, что богатство и связанные с ним привилегии и заботы неизбежно привносят в человека определенности, пределы которых создают границы для добродетели». (т. 1, стр. 115). Гетель всею лишь противник «богатства», сторонник ограничения собственности.

13

Противоположности объединяются любовью. «В любви человек вновь находит себя в другом... любовь есть единение жизни» (т. 1, стр. 170) 15. Но жизни живой, непосредственно обступающей человека, чувственно ощутимой. Любовь к ближнему — это любовь к людям, с которыми вступаешь в отношения. Мысленное не может быть любимым. Поэтому нелепо говорить о любви к людям вообще, к тем, которых не знаешь. Поэтому любовь — не высшая человеческая потенция. Выше любви — религия. «Для того чтобы любовь стала религией, она должна выразить себя в объективной форме. Она — субъективное чувство — должна слиться с представляемым, со всеобщим и тем самым обрести форму существа, которому можно поклоняться и которое этого достойно» (т. 1, стр. 181).

В религии противоположности совпадают, на философию этот принцип Гегель пока распространить не решается. В «Жизни Иисуса» Гегель старался обходить молчанием скользкие вопросы, в «Духе христианства» он пытается дать на них ответ. Как истолковать библейские чудеса? Этого нельзя сделать, отвечает Гегель, опираясь только на рассудочное мышление, но и вне сферы рассудка чудо также не существует: его просто нельзя заметить. «Не снятие сферы рассудка есть неестественное, а то, что он одновременно полагается и снимается» (т. 1, стр. 187). Сквозь богословские наслоения пробивается и живая философская мысль. В «Духе христианства» можно обнаружить блестящую характеристику взаимосвязи части и целого в живом организме: «Лишь по отношению к объектам, к мертвому справедливо утверждение, что целое есть нечто другое, чем части. В живом, напротив, часть есть в той же мере единое, как и целое» (т. 1, стр. 155). Эта же мысль, считает Гегель, справедлива и в отношении социальных организмов: у примитивных народов каждый человек есть часть целого и само это целое. В современной Европе единичный человек не несет v себе целостности государства. Впрочем,

15 Ср. определение любви в гегелевской «Эстетике»: «Истинная сущность любви состоит в том, чтобы отказаться от сознания самого себя, забыть себя в другом «я» и, однако, в этом же исчезновении и забвении впервые обрести самого себя» (Гегель. Сочинения. М.—Л, 1929—1959, т. XIV, стр. 107). Философский аспект любви Гегель рассмотрел впервые во Франкфурте. Не исключено, что это произошло под влиянием Гёльдерлина (D. Henrich. Hegel and Hoelderlin. «Idealistic Studies», 1972, vol. 2, N 2).

14

в этой потере первозданной гармонии Гегель видит и некую положительную сторону: во время войны у «естественных» народов каждый человек уничтожается с невероятной жестокостью, ибо война ведется против него лично. Ныне война ведется не против отдельного гражданина, а против находящегося вне его «целого» (государства).

Во «Фрагменте системы» идея тождества противоположностей выражена уже в предельно общей форме. «Каждое высказывание есть продукт рефлексии, поэтому применительно к каждому положенному можно показать, что если нечто положено, то не положено другое, и эту безостановочную гонку надо раз навсегда обуздать, запомнив, что то, например, что мы называем связью синтеза и антитезиса, не есть положенное, рассудочное, рефлектированное, но его единственное, доступное для рефлексии свойство заключается в том, что оно есть бытие вне рефлексии. В живом целом одновременно положены смерть, противоположение, рассудок» (т. 1, стр. 197). Это уже язык зрелого Гегеля. И хотя Гегель по-прежнему религию ставит выше философии («философия кончается там, где начинается религия»), но диалектическое мышление им уже обретено. С ним он никогда не расстанется, дальнейшие усилия философа будут направлены на его разработку.

Под фрагментом стоит дата 14 сентября 1800 г. В конце года Гегель покинет Франкфурт. В Иене возникнет «Феноменология духа».

2. Гибель богов