Билет 29. Русская Православная Церковь и экуменизм

Экуменич. движ-е – движ-е многочисленных, главным образом протестант., деноминаций, декларирующих своей целью достижение возможно полного единства между последователями различных христ. исповеданий.

1-й конференцией различных христ. исповеданий стала Всемирная миссионерская конференция в июне 1910 г. в г. Эдинбурге, одна из комиссий к-рой называлась «Сотрудничество в области достижения единства». Конференция прошла без участия правосл. представителей. Почти одновременно, в окт. 1910 г., на ежегодной конференции Америк. Епископальной Церкви в г. Цинциннати (США) была принята резолюция об образовании специальной комиссии для созыва всемирной конференции по вопросам веры и церковн. устройства. Отсюда эту дату, 19 окт. 1910 г., можно считать началом экуменич. движ-я в совр. смысле этого слова. Это решение привело впоследствии к созданию Всемирного Совета Церквей (ВСЦ).

Решение о создании ВСЦ было принято в мае 1938 г. на консультативной конференции в г. Утрехте (Нидерланды). А 1-я ассамблея ВСЦ, состоявшаяся в 1948 г. в Амстердаме, завершила процесс организационного оформления экуменич. движ-я. Применительно к истории РПЦ до 1917 г. представляется вообще затруднительным использов-е термина «экуменич. движ-е». В этом смысле название таких книг как «Православие и экуменизм» с привлечением материала 18-19 вв. чисто исторически не вполне корректно. Целесообразно говорить лишь о межконфессиональных контактах РПЦ.

В этот период истории РПЦ с точки зрения рассматриваемой нами темы нас могут интересовать:

1. высказывания авторитетных иерархов, богословов, подвижников благочестия РПЦ, многие из к-рых ныне канонизированы, по вопросам, касающимся отношения Правосл. Церкви к инославию и вопросам церковн. единства и церковн. общения, а также официальные суждения священноначалия, Святейш. Синода по данным проблемам.

2. непосредственные контакты РПЦ с инославным миром, как на личном уровне (переписка А.С.Хомякова с архидиак. Англикан. Церкви Уильямом Пальмером), так и на офиц. уровне, контакты, имевшие своей целью вероисповедное единство и установление полного церковн. общения.

Практически все рус. богословы определяют инославных (римо-католики, англикане, лютеране и др.) как еретиков и прямо называют их этим словом. Это справедливо даже к таким дипломатичным и осторожным в выражениях авторам, как, напр., свят. Филарет Моск. Составить целостное представление о позиции свят. Филарета в данном вопросе на основании мыслей, высказанных в раннем его творении «Разговорах между испытующим и уверенным» не представляется возможным, т.к. эта книга, написанная в 1815 г. в определенных условиях и с определенными целями, отражает еще формирующиеся взгляды великого иерарха. Впоследствии святитель высказывался об инославных, в т.ч. и о католиках, более резко: «Терпимость значит не признание ереси, а только отсутствие гонения, допущение иноверцам пребывать в своей природной религии, коснеть в заблуждениях, доколе не озарит их свет благодати. Квакер ли это или еврей, гернгутер или мусульманин, папежник или язычник». Какая пара - папежник или язычник - на одном уровне! ( М.К.).

Небезынтересно также рассмотреть, как решался рус. богословами вопрос о действительности таинств, совершаемых в инославных сообществах. В этом вопросе можно выделить 2 основных подхода. Одни авторы полностью исключают возможность совершения таинств в неправосл. Церкви и рассматривают все таинства инославных, за исключением разве что крещения, как безблагодатные. Такого мнения придерживались свят. Игнатий (Брянчанинов), А.С.Хомяков, архиеп. Иларион (Троицкий), митроп. Елевферий (Богоявленский), митроп. Антоний (Храповицкий). Близкую к этой позицию занимал архиеп. Серафим (Соболев), к-рый, признавая действительность таких таинств как миропомазание или священство, тем не менее отказывался признавать их действенность и спасительность.

Об официальной позиции РПЦ по этому вопросу можно судить, напр., по ответному посланию Святейш Синода РПЦ от 25 февр. 1903 г. на Окружное послание Константиноп-го патр. Иоакима III, где утверждается, что РПЦ признает крещение зап. христиан и чтит апостольское преемство латин. иерархии. Такой умеренной позиции придерживалось тогда большинство рус богословов. Более обстоятельно вопрос об отношении РПЦ к инославию и о действительности таинств в отделившихся от правосл. Церкви сообществах был разработан в трудах Свят. Патр. Сергия (Страгородского). Сущность взглядов патр. Сергия кратко выражена в словах этого богослова РПЦ: «Хотя и действительно нек-рые таинства у инославных, хотя они и имеют право на имя христиан с вытекающими последствиями, хотя и остаются в ограде церковной и даже на паперти, все же в церковн. Евхаристии они не участвуют. 2-х не сообщающихся между собой Евхаристий, одинаково Христовых и одинаково истинных быть не может, как не может быть 2-х Христов и двух Церквей». Не претендуя на какие-либо обобщения, мы можем отметить, наск-ко мы занимались этой темой, не удалось обнаружить ни официальных документов РПЦ, ни высказываний наших авторитетных богословов 19 - начала 20 в., в к-рых утверждалось, что те или иные инославные конфессии обладают истинной Евхаристией. Позиция по данному вопросу Свят. патр. Сергия и РПЦ считалась общепринятой, по крайней мере до 60-х гг. Так, еще в 1959 г. профессор Ленинград. духовной академии Н.Успенский на страницах ЖМП (№ 7 за 1959 г.) характеризует работы патр. Сергия как последнее слово рус. богослов. науки по вопросу об отношении РПЦ к инославию. Таким образом, рус. богослов. мысль начала века не делала различия между современными зап. христианами и еретиками древности.

Митроп. Антоний (Храповицкий) в 1915 г. писал, что «РПЦ не полагает никакой разницы между инославными христианами Европы и древними еретиками, ибо, когда 1-е изъявляют свое желание присоединиться к Церкви, то римо-католиков принимают в общение тем же самым чином, как ариан, несториан, монофизитов и тому подобное, а протестантов, как еще более далеких от Церкви, чем названные еретики, через миропомазание». Следствием такого взгляда на инославный мир явилось признание истинной Церковью только Церкви Православной. В ответном послании Свят. Синода от 25 февр. 1903 г. говорится, что задача Прав. Церкви в отношении инославных состоит в раскрытии им правосл. веры и той истины, что только наша Восточ. Правосл. Церковь, неповрежденно сохранившая всецелый залог Христов, есть в настоящее время Церковь Вселенская. Естественно, что и восстановление церковн. единства мыслилось только как воссоединение инославных со всей полнотой Правосл. Церкви. При этом в качестве непременного условия для основания такого воссоединения рассматривалось достижение полного единства в вопросах вероучения.

В послании митроп. Санкт-Петербургского Исидора, к-рое в 1870 г. было от имени Свят. Синода отправлено в Америк. епископальную Церковь, отмечалось, что «прежде взаимного общения в таинствах необходимо полное согласие в вере, т.к. 1-е может основываться только на последнем». Но надо отметить, что такая принципиальная и последовательная позиция РПЦ в вопросах достижения межхрист. единства сочеталась с терпимостью, доброжелательностью к инославным, открытостью к диалогу с ними на всех уровнях и с искренним стремлением к единству. Не было иной раз так свойственной околоцерковной публицистике тенденции подчеркнуть теневые стороны, удовлетвориться состоянием разделения и собств. правильности. При этом позволительно предположить, что многочисл. браки представителей дома Романовых с представительницами протестант. династий в свое время имели смягчающее влияние на позицию постановлений Свят. Синода, а с др. стороны, самая возможность этих браков находилась в контексте богосл. подхода к инославию РПЦ.

Что касается офиц-ых межконфессиональных контактов, имевших непосредственное отношение к вопросу о восстановлении общения с инославными, то в рассматриваемый период у РПЦ многочисленными они не были. Следует прежде всего отметить контакты с англиканами, к-рые имели место еще в 1716-1720 гг. До того можно вспомнить только своеобразный диалог между царем Иоанном Грозным и лютеран. пастором. Предание гласит, что после дискуссии о сравнительном сотериологическом значении веры и добрых дел пастор имел неосторожность сравнить Лютера с ап. Павлом, после чего царь прекратил дискуссию вполне небогослов. аргументами, ударив его хлыстом, со словами: «Ступай ты (далее нецитируемое публично выражение) со своим Лютером». На этом общение с лютеранами прекратилось.

В нач. 18 в. с вопросом воссоединения с РПЦ обратилась группа англик. епископов, так назыв-х «неприсягающих», отделившихся от Англик. Церкви в 1690 г., после того как они отказались присягать на верность королю Вильгельму III. Контакты с Англик. Церковью активизировались в 60-х гг. 19 в. вследствие соприкосновения обеих Церквей на сев.-зап. побережье Америки. Начавшияся дискуссии о воссоединении велись до 1870 г., но не привели к конкретным результатам по той причине, что стороны рассматривали сущность единения неодинаково. Англикане стремились прежде к практическому единению на основе общения в таинствах, не придавая значения догматич. различиям, православные не допускали единения без согласия в вере. Контакты с англиканами возобновились в кон. 19 в. Переговоры о возможности сближения имели место в 1895-1897 гг. В нач. 20 в. возобновились переговоры с Епископальной Церковью в США при участии свят. Тихона, будущего патр. Моск. и всея Руси, тогда епископа РПЦ Сев. Америки. Следует сказать, что свят. Тихон к представителям Епископальной Церкви относился благожелательно. Известны 2 таких факта. Сей ревнитель православия и отеческих преданий однажды находился на рукоположении англик. епископа Графтона в г. Фон-дю-лак в штате Милуоки, находился в епископской мантии, стоял в апсиде алтарной части англик. храма и молился во время этого богослужения (эта фотография свят. Тихона очень известная, она опубликована в 1-м томе «Православ. энциклопедии» в статье про Англик. Церковь) и равно известно, что, когда в Калифорнии произошло землетрясение, то свят. Тихон послал одному из приходов, с к-рым до того имел непосредственное общение, в качестве дара евхаристические сосуды, чем наглядно засвидетельствовал свое отношение к тогдашней Епископальной Церкви в Америке, Но подчеркнем, именно в тогдашней, а не той, во что она превратилась ныне, в нач. 21в., введя не только жен. епископат, но и совершив недавно рукоположение открытого «епископа»-извращенца, после к-рого наша Церковь была вынуждена уйти с всех диалогов с Епископальной Церковью США.

В 1894-1914 гг. РПЦ вела богослов. диалог также и со старокатоликами, к-рый осуществлялся в рамках Петербург-Роттердамской комиссии. Но и эти попытки не увенчались успехом. Конечная цель - восстановление церковного единства - не была достигнута. Говоря о межконфессиональных контактах, имеющих прямое отношение к восстановлению церковного общения, приходится признать, что в РПЦ до 1917 г. они носили случайный характер. С др. стороны, сама инициатива их чаще исходила от инославной стороны. Говорить об участии РПЦ в этот период в каком-то движ-и, направленном на достижение межхристиан. единства, исторически не представляется возможным. Кроме того, следует признать и отсутствие в это время у РПЦ разработанной концепции такого участия. Впрочем, потребность такой концепции в нач. 20 в. несомненно ощущалась, что нашло отражение в решениях Поместного Собора 1917-1918 гг, в рамках к-рого действовал Отдел единства христ. Церквей. На последнем заседании Собора 7-20 нояб. 1918 г. было решено продолжить диалог о единстве с англиканами и старокатоликами, основываясь на доктрине и традициях древней неразделенной Церкви. Соборным определением предписывалось создать постоянную комиссию с отделениями в России и за рубежом для изучения разногласий на пути объединения с англиканами и старокатоликами. Комиссии поручалось обеспечить скорейшее достижение поставленной цели для церковного единства. Но понятно, что последующие события послереволюционных лет помешали этим решениям осуществиться.

В период 1917-1945 гг. международные контакты РПЦ были сведены к минимуму. Рус. церковная эмиграция по вопросу участия РПЦ в экуменич. движ-и не имела единого мнения. Синод Рус. Зарубежной Церкви занял непримиримую позицию по вопросу отношения к экуменизму во всех его формах. В то же время часть РПЦ в Зап. Европе, находившаяся под омофором митроп. Евлогия (Георгиевского), активно участвовала в экуменич. движ-и. Но часть эта, во-первых, была изолирована от РПЦ в СССР, а во-вторых, слишком малочисленна, для того чтобы иметь возможность адекватно выражать позицию всей РПЦ. Кроме того, с 1930 г. эта часть фактически находилась в расколе и не имела право выступать на экуменич. мероприятиях от лица РПЦ, на что справедливо было указано на совещании глав и представителей Автокефальных Поместных Церквей в Москве в 1948 г. Непосредственное взаимодействие РПЦ с экуменич. движ-ем начинается по мере возобновления международных контактов Моск. Патриархии после окончания Вел. Отеч. войны. В лице экуменич. движ-я, особенно стремительно набиравшего силу в ВСЦ, наша Церковь столкнулась с совершенно новым явлением, не имеющим аналогов в истории межконфессиональных контактов РПЦ до 1917 г., что поставило перед РПЦ ряд серьезных проблем как богословского, так и практич. характера. Экуменич. движ-е серед. 20 в. отличалось от практики межхристиан. контактов нач. 20 в. и по форме, и по духу, и по целям, и по средствам достижения этих целей.

Межконфессиональные контакты 19 - нач. 20 в. представляли собой двусторонние диалоги. Участвовавшие в них стороны были совершенно свободны, независимы одна от другой. В серед. 20 в. экуменизм - всемирно направленное движ-е с определенной структурой, ядром к-рого уже являлся ВСЦ. Интеграция в это движ-е автоматически делала ту или иную Церковь частью огромного целого и налагала на нее определенные обязательства, принятие к-рых могло входить в противоречие с ее традицией. Так, для РПЦ особую остроту приобрел тогда вопрос о допустимости для православных участвовать в совместных экуменич. молитвах с инославными, т.к. к этому времени эти молитвы сделались неотъемлемой частью экуменич. мероприятий. Структурное оформление экуменич. движ-я заставляло относиться к вопросу о вступлении в него с максимальной осторожностью, ибо было очевидно, что вступить в него будет значительно легче, чем выйти обратно. Не мог не смущать православных и самый дух этого движ-я. Когда говорят о вступлении РПЦ в экуменич. движ-е, то в качестве историч. прецедента указывают на опыт участия РПЦ в межхристиан. контактах в нач. 20 в., в частности на упоминавшуюся нами деятельность свят. Тихона, но при этом упускают из виду, что это были не совсем те же самые инославные. Англикане и старокатолики, с к-рыми вела переговоры РПЦ в нач. века были тогда наиболее близкими нам инославными, к тому же искренне интересовавшимися православием и размышлявшими о воссоединении с ним. Напр., глава Епископальной Церкви в Америке епископ Графтон в статье «Соединение Восточ. и Англик. Церквей» призывал всех англик. епископов принять во всей полноте правосл. вероучение. Ну что ж было не общаться с таким человеком? Можно ли хотя бы предположить, чтобы с подобным обращением выступил бы кто-нибудь из современ. протестант. представителей, лидеров ВСЦ? В серед. века тон в экуменич. движ-и задавало протестант. большинство, к-рое было чуждо православию, да и не проявляло к нему серьезного интереса.

Единств. целью диалогов РПЦ с инославными в 19 – нач. 20 в. было восстановление полного церковн. общения, достиж-е к-рого мыслилось возможным только на основании полного единства в вере. В экуменич. движ-и серед. столетия достижение единства в вере являлось лишь одной из целей движения, притом не всегда доминирующей. Как мы уже видели, рус богослов. мысль нач. века понимала восстановление церковного единства только как воссоединение инославных со всей полнотой правосл. Церкви. Такой подход был совершенно чужд протестант. большинству в экуменич. движ-и середины века, к-рое в вопросе о церковн. единстве вдохновлялось идеями интерконфессионализма или так называемой теории ветвей, поэтому для православных было затруднительно принять сам термин «экуменический», по крайней мере в том смысле, какой вкладывается в него экуменистами.

Определение понятия «экуменический» было дано на 2-й Всемирной конференции движ-я «Жизнь и деятельность» в июне 1937 г. в Оксфорде. Цитирую это определение: «Термин «экуменич-й» относится к выражению в истории единства Церкви. Сознание и деяния Церкви экуменичны, т.к. они направлены на осуществление единой св. Церкви, братство христиан, признающих единого Господа». Как будто этой Церкви нет на земле! Аналогичным образом разъяснял смысл этого термина тогдашний Генеральный секретарь ВСЦ доктор Виссер'т Хуфт: «Следующие причины как будто объясняют широкое принятие этого термина. Оно могло определить природу современ. движ-я сотрудничества и единения, к-рое стремится выявить основное единство и вселенскость Церкви Христовой». Опять же классическая протестант. идея - выявить единство, как будто оно не явлено в исторически пребывающей на земле Вселенской Церкви Христовой. Таким образом, несомненный для каждого православного факт реального бытия единой св. соборной апостол. Церкви, веру в к-рую мы исповедуем в 9 члене Символа веры, в данном случае полагается как цель, к-рая должна еще быть выявлена и осуществлена.

В силу вышеуказанных обстоятельств в РПЦ не мог не быть поднят вопрос о том, насколько возможно и оправдано правосл. свидетельство в таких условиях. Может ли оно дать положительные результаты, не нанесет ли вреда самой РПЦ? О том, наск-ко эти опасения были обоснованы, свидетельствует признание протопресв. Александра Шмемана, имевшего опыт в экуменич. движ-и, скорее поддерживавшего его, но тем не менее ближе к концу жизни сделавшего следующее заявление: «Характерная особенность участия православных в экуменич. движ-и заключается в том, что православным не оставили выбора, в том, что им с самого начала назначили вполне определенное место, роль и функцию в рамках экуменич. движ-я. Это назначение основывалось на зап. богослов. и экклезиологических предпосылках и категориях и выдавало чисто зап. происхождение самой экуменической идеи» (опубликовано в статье «Экуменич. боль» в сборнике «Церковь, мир, миссия» М, 1996, с 235). И еще 2 небольшие цитаты из того же Шмемана: «Всякий, кто всерьез изучал экуменич. движ-е, мог убедиться, что правосл. свидетельства (выраженные большей частью, если не исключительно в форме отдельных заявлений правосл. делегаций, приложенных к протоколам главных экуменич. конференций) никогда не оказывали влияния на ориентацию и богослов. развитие движ-я как такового». «Вопросы, к-рые Запад предложил православным, были сформулированы в зап. терминах и отражали специфический зап. опыт и путь развития. Ответы же православных строились по зап. образцам, подгонялись к категориям, понятным Западу, но едва ли адекватным православию». Вот это в значит. мере определяло внутрен. характеристику экуменич. движ-я. Сомнительна внутренняя адекватность православию тех ответов, к-рые вынужденно давались в этих экуменич. диалогах.

1-й попыткой ответить на вопросы, поставленные перед РПЦ экуменич. движ-ем, стало Моск. Совещание глав и представителей Автокефальных Правосл. Церквей в 1948 г. Конечно, можно по-разному относиться к решениям Совещания по вопросам экуменизма. Можно считать их устаревшими, но невозможно отрицать тот факт, что с 1948 г. в РПЦ на протяжении долгих 10летий, может быть, до Архиер. Собора 2000 г., не предпринималось попыток такой же всесторонней аналитической соборной оценки экуменич. движ-я. Совещание дало отрицательную оценку тогдашнему экуменич. движ-ю в целом и сочло нецелесообразным участие в нем РПЦ. Совещание констатировало качественно новый характер современного ему экуменич. движ-я. Цитируем: «История экуменич. движ-я в совр. значении этого слова начинается с 20-х гг. нашего века. Методы, цели и характер его настолько отличны от имевших место в 19 в. попыток соединения между Церквами, что история этих попыток не дает материала к пониманию современ. экуменич. движ-я». На Совещании была признана неприемлемой для православных практика совместных молитв с инославными в точном соответствии с буквой апостольских правил (правила 10-е и 15-е). В докладе протоиер. Г. Разумовского «Экуменич. движ-е и РПЦ», к-рый выражал тогдашнюю официальную точку зрения нашей Церкви, содержится упрек в адрес представителей Константиноп. Церкви в том, что они, участвуя в экуменич. мероприятиях, не отказывались от участия в совместных молитвах, тогда как, напр., представители Болгар. Церкви в них участвовали. Более того, отказ РПЦ послать своих представителей на Амстердам. ассамблею, не в последнюю очередь мотивировался недопустимостью для православных идти против св. правил, к-рые запрещают молитвенное общение с еретиками. Опыт участия в экуменич. движ-и рус церковной эмиграции получил тогда отрицат. оценку. В обсуждении проблем экуменизма приняли участие и представители рус церковн. Зарубежья. Архиеп. Серафим (Соболев) в докладе «Экуменич. движ-е и правосл. Церковь» подверг теоретическое обоснование и практику экуменич. движ-я резкой критике и высказался против участия в нем РПЦ. «Дай Бог,- говорил он,- чтобы наша РПЦ и впредь держалась той обособленности в отношении к экуменизму и его конференциям, в какой она пребывает доселе. Надо нам как можно дальше быть от экуменич. движ-я». Своими наблюдениями над тем, как влияет участие в экуменич. движ-и на духовную жизнь Болгар. Церкви, поделился на этом совещании протоиер. Всеволод Шпиллер: «Для Болгар. Церкви встреча с экуменизмом означала в экуменич. кругах расшатанность чувства церковности, расшатанность сознания единоспасающей Церкви, затем обмирщение Церкви на путях приспособления к экуменизму, образовалось снижение уровня духовной жизни, отрыв от святоотеч. традиций как в богословии, так и в быту. Потрясена была в самых основах верность литургич. богослужебной традиции».

Причины, по к-рым РПЦ не считала для себя возможным участвовать в экуменич. движ-и, на совещании усматривались следующие:

1. в коренном противоречии экуменич. доводов учению Правосл. Церкви в деле понимания высших целей Христовой Церкви;

2. в необеспеченности в деле соединения Церквей (догматич. и вероучительного) путем и средствами экуменич. движ-я

3. в близком сродстве экуменич. деятельности с др. современ. нецерковными, политич., иногда тайными (имеется в виду масонство) международными движ-ми. В резолюции «Экуменич. движ-е и Правосл. Церковь» говорилось, что «целеустремления экуменич. движ-я, выразившееся в образовании ВСЦ, с последующей задачей организации «экуменич. церкви», не соответствует идеалу христианства и задачам Церкви Христовой, как их понимает Правосл. Церковь».

РПЦ на Совещании обратилась с призывом ко всем христианам мира «не отвлекаться от истинного пути в Царство Божие и не тратить, без пользы для души, ни драгоценного времени, ни сил на участие в создании замены Истинной Христовой Церкви миражной и соблазнительной экуменич. церковью, т.к. этим не разрешаются проблемы единства Св. Кафолической и Апостольской Церкви».

До серед. 50-х гг. позиция РПЦ в отношении экуменизма находилась в полном соответствии с решениями моск. совещания 1948 г. Даже принятие в июле 1950 г. на сессии Центр. комитета ВСЦ (ЦК ВСЦ) в Торонто документа «Церковь, Церкви и ВСЦ» (так назыв-я «Торонтская декларация»), к-рый создал условия, позволившии впоследствии Правосл. Церквам вступить в ВСЦ, не изменило отношение тогда РПЦ ни к ВСЦ, ни к экуменизму в целом. На страницах офиц. органа РПЦ - ЖМП - продолжают печататься критич. материалы об экуменич. движ-и. В частности, впоследствии известный деятель этого движ-я А.С. Буевский в статье «О проблеме экуменизма» (ЖМП. 1954. № 1) писал: «Результаты обсуждения… на Лундской конференции показывают несостоятельность попыток различных христиан. групп добиться своего объединения на платформе догматич. минимума, так что работа комитета «Вера и порядок» на этой платформе становится своеобразным построением «догматич. вавилонской башни». В тогдашних публикациях указывалось на несовместимость самого духа экуменич. движ-я с духом подлинной церковности, несоответствии реальных целей этого движ-я декларируемой в качестве главной цели церковн. единства, осуждалась практика экуменич. молитв, критиковалось их содержание, в особенности содержание молитвы о христиан. единении, как несоответствующее правосл. видению пути к достижению единства, констатировалось разочарование в экуменизме правосл. участников экуменич. движ-я. Цитирую статью Ведерникова «Соблазны экуменизма (ЖМП. 1954, №4, с.64): «Не касаясь действительных мотивов отказа Римо-Като­ли­ч. Церкви от участия в экуменич. движ-и, нужно сказать, что за последние годы от него стали отходить и правосл. участники». Автор статьи утверждал, что «для христиан, ищущих единства, простой ясный путь в Церковь Христову оказался загроможденным многими соблазнами экуменизма, разросшимися до пределов подлинного препятствия к осуществлению единства в союзе любви». Можно было бы привести и многие др. критич. публикации.

Изменение позиции РПЦ по отношению к экуменич. движ-ю ВСЦ происходит с серед. 50-х гг. В этот период времени ВСЦ, продолжая выступать против коммунизма, начинает принимать постановления, резолюции о разоружении, о защите мира, о прекращении испытаний термоядерного оружия, о запрещении атомного оружия вообще и т.п. В 1954 г. в Эванстоне (США) 2-я Ассамблея ВСЦ приняла специальное обращение к РПЦ, приглашая ее к участию в экуменич. движ-и. При таких условиях тогдашний министр иностр. дел Громыко посчитал, что в целях оказания влияния на характер деятельности ВСЦ можно было бы рассмотреть вопрос об участии в этой организации РПЦ. В марте 1956 г. делегация Национального Совета Церквей Христа в США прибывает в СССР для переговоров о возможном участии РПЦ в ВСЦ. В июне 1956 г. делегация христ. Церквей СССР во главе с митроп. Николаем (Ярушевичем) ведет в США переговоры с председателем Исполнит. комитета ВСЦ доктором Фрэем по вопросу о встрече представителей ВСЦ и РПЦ в янв. 1957 г. Моск. Патриархия уже не возражает против пересмотра решений 1948 г., но считает, что для участия РПЦ в экуменич. движ-и необходимо согласие автокефальных Церквей. С этого времени критич. публикации об экуменизме исчезают со страниц ЖМП, тон статей, посвященных экуменич. движ-ю, становится доброжелательным, экуменич. контакты РПЦ становятся более интенсивными. Дальнейшие события достаточно хорошо известны. В авг. 1958 г. делегация РПЦ во главе с митроп. Николаем (Ярушевичем) встретилась с делегацией ВСЦ в Утрехте. В авг. 1959 г. представители от РПЦ присутствуют в качестве наблюдателей на заседании ЦК ВСЦ на о.Родос в Греции. В дек. 1959 г. СССР посетила делегация ВСЦ во главе с доктором Виссерт Хуфтом. Летом 1960 г. Свят. Патр. Алексий I и ЦК ВСЦ обменялись приветственными посланиями. 30 марта 1961 г. Свящ. Синод по докладу епископа Яросл. и Ростовского Никодима (Ротова) вынес решение о вхождении РПЦ в ВСЦ. 18 июля 1961 г. Архиер. Собор РПЦ, собравшийся в Свято-Троицкой Сергиевой лавре, одобрил позицию Свящ. Синода относительно вступления РПЦ в ВСЦ. 20 нояб. 1961 г. на 3-й ассамблее ВСЦ в Нью-Дели состоялось вступление РПЦ в ВСЦ. Делегацию РПЦ из 17 человек возглавлял архиеп. Никодим (Ротов). Вместе с РПЦ были приняты правосл. Церкви из стран Вост. Европы (Румынская, Болгарская и Польская), а вскоре вступили и все остальные Поместные Правосл. Церкви.

В истории межконфессиональных контактов РПЦ в 19-20 вв. не было др. события, к-рое бы оценивалось столь неоднозначно, как вступление РПЦ в ВСЦ. Аргументы сторонников и противников этого вступления общеизвестны. Нельзя не отметить, что вступление РПЦ в ВСЦ привело к расширению богослов. базиса ВСЦ, усилило в нем и в экуменич. движ-и вообще правосл. представительства, сделало РПЦ открытой ко всевозможным богослов. диалогам. Вступление РПЦ в ВСЦ способствовало развитию рус богослов. науки, к-рая понесла тяжелейшие потери во время гонений 20-30-х гг. Нельзя также забывать о церковно-политич. значении этого события, учитывая, что вплоть до самого последнего времени РПЦ жила в условиях тоталитарного, антицерковного, атеистического гос-ва, ставившего своей целью на всем протяжении своей истории полное уничтожение религии и Церкви. Нельзя сомневаться, что иерархи и ответственные представители Моск. Патриархии, подготовившие вступление РПЦ в ВСЦ, полагали, что это явится значительным шагом на пути достижения христиан. единства. Торонто и Нью-Дели действительно давали надежду на то, что ВСЦ и далее будет эволюционировать в направлении сближения с Правосл. Церковью.

Но эти надежды не оправдались. Свидетельством могут служить уже «Обращение патр. Моск. и всея Руси Пимена и Свящ. Синода РПЦ к Центр. комитету ВСЦ (по поводу бангкокской конференции 1972-1973 гг.), аналогичное Обращение по поводу 5-й Ассамблеи ВСЦ и ее результатов, заявление Синода Автокефальной Правосл. Церкви в Америке 1973 г., высказывания многих деятелей экуменич. движ-я, таких как протопресв. Шмеман, протоиер. Георгий (Флоровский), видные греч. богословы, профессора Трембелас и Кармирис, в к-рых выражается разочарование современ. состоянием и итогами экуменич. движ-я. Невозможно отрицать, что, несмотря на все усилия с правосл. стороны по большинству вопросов, волнующих современ. христ. мир, с протестант. большинством в ВСЦ не было достигнуто даже видмого согласия. Напротив, появились проблемы, еще более разделившие нас, такие как жен. священство, рукоположение извращенцев и оправдание гомосексуализма, отношение к абортам, инклюзивный язык Библии и т.п. На фоне этого произошло ухудшение отношений между Правосл. Церквами-сестрами. Слова еписк. Серафима (Соболева), сказанные моск. совещанию 1948 г., в значительной мере оказались предостерегающе-пророческими: «Не с инославными Правосл. Церковь должна соединяться, это явл-ся делом неосуществимым, утопическим и крайне для нее вредным и пагубным, правосл. христиане должны объединяться друг с другом по заповеди в Его словах: «Да будут вси едино как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Ин.17,20-21)».

Таким образом опыт правосл. свидетельства в инославном, по преимуществу протестантском, окружении оказался малоуспешным. Это заставляет задуматься об альтернативных путях свидетельства православия инославному миру. Вспомним, что еще на Совещании 1948 г. в качестве альтернатив участия РПЦ в экуменич. конференциях ВСЦ предлагалось создание правосл. стороной особых комиссий для протестантов, ищущих правосл. истины. Видится весьма актуальным это предложение сегодня для тех христиан Запада, к-рые перед лицом все большего отступления различных протестант. деноминаций от самых основ христ. веры и нравств-ти начинают задумываться о поисках своего места в Христовой Церкви.

В то же время вряд ли можно утверждать, что вступление РПЦ в ВСЦ в 1961 г. явилось закономерным логическим следствием развития рус. богослов. мысли за предшествующие 150 лет. Несомненно и то, что в принятии решения о вступлении в ВСЦ РПЦ не была свободна и в значительной степени это решение было обусловлено давлением гос. власти. Вступление в ВСЦ прошло без свободного соборного обсуждения, к-рое не могло иметь место в тех историч. условиях. Еще на Моск. Совещании 1948 г. отмечалось, что экуменич. движ-е, как и всякое имевшее место ранее унианальное движ-е, не стало народным. Это движ-е исключительно церковническое. С необходимость приходится признать, что таковым оно и осталось, по крайней мере в нашей Церкви. Нек-рые богословы нашей Церкви, имевшие значительный опыт в экуменич. движ-и прямо признавали, что предпочитают официозным мероприятиям ВСЦ экуменизм «на молекулярном уровне». Еще в серед. века рус. философ Н.Бердяев утверждал, что «соединение христиан следует начинать с соединения христ. душ. Менее всего это достигается переговорами и соглашениями христ. правительств». Обычно именно эти аргументы приводят противники членства РПЦ в ВСЦ.

В наст. время в РПЦ имеет место сильное стихийное антиэкуменич. движ-е. Антиэкуменич. настроения широко распространены среди наших мирян, приходского духовенства, особенно среди монашествующих. В этом движ-и есть и здравое крыло, опирающееся в отталкивании от крайностей экуменизма на выношенную систему богослов. взглядов и много10летнюю традицию наставлений опытных духовников, и собрание людей неспокойных и немирных, по психологии раскольников и борцов с иерархией и законным церковн. строем, для к-рых что экуменизм, что ИНН, что Иван Грозный - главное борьба с историч. Церковью ради фантомов воображения, а реально - ради горделивого самоутверждения и самооправдания. Игнорировать это направление, в значительной мере угрожающего духовному единству нашей Церкви, или делать вид, что его не существует, в настоящ. время было бы крайне неблагоразумно. Полемизируя с ложными интерпретациями экуменизма и межконфессиональных отношений, важно не оказаться в 1 лодке с раскольниками и сектантами. Любая критика историч. пути Церкви должна соединяться с твердым памятованием, что Она - наша Мать, мы ее послушные чада и что нет страшнее греха, чем разрывание нешвенного хитона церковн. единства. Созидание благого дела воссоединения рус Православия не должно начаться с потокания диссиденствующим антиэкуменистам.

С др. стороны, упрощением проблемы было бы объяснять распространение этих настроений невежеством, фанатизмом или ксенофобией. Нынешние противники участия РПЦ в экуменич. движ-и, опираются на весьма определенную, в том числе и богослов. традицию, внутри самой РПЦ и что традиция эта представляется более солидной и основательной, чем та, в к-рой утверждаются их оппоненты. Не следует видеть всех критиков пройденного пути экуменич. делания, к к-рым относит себя и автор данной публикации, ретроградами или сторонниками историч. иллюзионизма. Нельзя не заметить, как в минувшие 10летия церковно глубокие и ответственные участники экуменич. движ-я начинали относиться к нему все строже и критичнее, находя не малую долю истины в высказываниях его критиков, а экуменисты от либерализма мигрировали в сторону размывания границ церковности, с др. стороны, и критики экуменизма, подлинные церковн. традиционалисты, оттолкнулись от черно-белого восприятия практики межконфессиональных отношений, отделив пшеницу христиан. любви от плевел коллаборационизма, приняв важность строительства общехрист. противостояния секулярному гуманизму и либерал. идеологии. Мы понимаем, почему нужно было вступать в ВСЦ и участвовать в экуменич. движ-и в советское время. Важно в духе мирности, церковного послушания и реальной соборности начать свободное и ответственное обсуждение, как строить межконфессиональные отношения сегодня и, в особенности, завтра. В значительной мере и постановления Архиер. Собора 2000 г. есть постановления, порывающие с 10летиями экуменич. оптимизма.

В советское время все сферы церковной жизни были деформированы. В 1-ю очередь, это касалось межцерковных контактов РПЦ, к-рые были поставлены на службу внешнеполитич., идеологич., пропагандистским и иным установкам советского гос-ва. И само расставание с советским наследием потребовало нового осмысления самой сущности экуменич. движ-я и заставило четко определить позицию РПЦ по отношению к нему. И подходом, приближением к этому определению нашего отношения явился соборный документ «Принципы отношения к инославию», принятый на Архиер. Соборе 2000 г., к-рый явл-ся, конечно, не итоговым, ибо много еще находится в нем требующих разъяснения моментов и обстоятельств, но в значит. мере вехой такого отрезвления от гипероптимизма в отношении достижения христ. единства и экуменич. движ-я как такового.

В заключение мне хотелось бы выразить уверенность, что восстановление евхаристич. общения и канонич. единства между РПЦ МП и РПЦЗ будет способствовать сдерживанию либерал. тенденций во всех областях церковн. жизни и заметно усилит позиции иерархов, богословов и кл