Роза Ивановна ЯКОВЛЕВА

Е̄КЕСЬ УЙЙНЛЭДТМУШ

 

Рис.1/8

Тэнн е̄кьнэесьт, вэсьт празнэхкэ, е̄меннҍт Улл Пуййхк элэлэ ю̄лькэ альн чуэннче, ныдть лоатткэнҍт, пуднэдэ – только уккс кӣрркэнь оаввдэлнэ!

Куэсса че̄песь е̄меннҍтэ гоаррэ ёадтэв воацца, ко̄йт со̄нн лӣ коадтма. Сыйй āнҍсэнҍ дӣванн, кӯххт туэль, ко̄мод, гладьем лӯвьт.

А кāххц пара ню̄ммэнҍ я оарнэв тубэрэткэ альн. Пӯгк ёаффэв, роаммтэдтэв я кыртэв моайнся ко̄нн гоаррэнҍ сыйй пӯдтэнҍ.

Мыйй Мурманн ланэсьт – удлэнне сāррнэв воаццӓ мо̄джесь сāмь кырьйнэзэнь – а е̄ллепь эвтла сāмь президент луннҍ.

«Мин е̄менньт, – куарркшэнне цӣллькӭ вуэлькесь пе̄лль воацӓ – е̄ннэ вӣгкӭ пые со̄нн эхтхэмгуэйкэ ӣджесь сāмь о̄ллмэть».

А чинчкӣдт ваацӓ лажхэсьтӭ: мин е̄менньт ве̄кехт э̄ххтхэ со̄āмэть не̄лльй государствасьть: и тэль шэ̄ннтэ.

Сāмь народ Эххтнэнк – не̄лльй е̄ммьне: Тареммҍне, Руцеммҍне, Ладҍеммьҍне я Рушшеммьне.

Но, шӯвв о̄ллма лӣ тӣн президент!

А мӯн я̄ла Кировскэсьт – лажьхэн моайнас мо̄джесь воаццӓ. – Мин е̄меннҍт кырьйехт сāмь кӣлл кнӣгатҍ пāррнэтҍ о̄хпнуввэм гуэйке; я кырьйехтҍ сāмь соагнэгк, касьт ле̄в ко̄пчма я кырьйха кāххц тоафант сāмь соагкэ!

Рис.1/4

Нэ и мӣ? – Мыйй е̄ллепь Умьбпэсьт – оатхушшэв эввьн воац - Я ӣджан е̄менҍтэнь че̄д тāльв саввьхэ альн чуййкэп!

Сӯбпесь уййв воаццӓ поалльтӭ оаррэв, каййнэв. Сыйй пудтэнҍ Коанндт лӯххтэсьт, я сӣн е̄меннҍт шӣг олма.

Āввтэв тэгк воаццӓ кӣдэть Улл Пуййк рысст нӣйтне. Улл Пуййк лӣ рысст е̄ннь.

Табаретка альн ёрэдэв пāррна: мыйй е̄ллеп шӯрр пӣррсэсьт, я мыйй пāссьпушшэпҍ че̄песь Улл Пуййкне!

Коамод альн оаррэв кӯххт каннҍц. Нӣйт ле̄в ре̄ввклуввма я сāррнэшкудтэнҍ: Минэть Улл Пуййк коадӭ ӣжесь каннҍцегуэйке. Адтҍ мыйй моажьнахтэп сӣн торкэтҍ я пальтатҍ.

– А тыйй мэййт ӣнха оарбэдтӭ? – кāджь чоахпэсь воацэнҍ, сӣн альн лӣ кырьйха соагк «Увван».

Ныдҍт тэль, вуаксэнҍ сыйй вуэсста – мин вуэссь лӣ лоссэ.

Минэть че̄песь нызан лахе ӣжесь канце, нэ со̄н ё адтҍ āлля.

Адть можэ поаплэв кезне нэмэнҍ Увван.

– А мыйй вофсэ о̄дт лебп, жоалдэттэв кӯссь, сыйй пуадтма ле̄в поахк пайхкэсьт, минэнҍ лӣ жоар, мыйй пай шкоапэсть оаррэпҍ.      

Туэль альн лыгкнэшкудтэнь шӯрр поахк воац я кэсс иннэнҍ элькэнь сāррнэ: Мыйй пӯдэм Тареммҍнэсҍт: «Тамьбпэ линэтҍ оанӭ ро̄ссияст пуадтма пастэх».

Сӯбпесь воацҍца пялльк пӯдзэ кырьйэзэгуэйм роамшэннӭ нюччкъенҍ асска Улл Пуййка.

– Нэ, муштта тинэтҍ, – луэймэсьтэ со̄н, тыйй āдть е̄льбэдтэ Ревдасьт, че̄песь кырьйхэесьт.

И тэсьт шэ мудта воац копчнэдтэнь пырр че̄песь Пуййк, оайнсэнь со̄нн пугк вэсь. А Улл Пуййк ро̄āхцъеннэ пуэрхэсьтӭ сӣнэть, я со̄нн рыдэсьт ля̄йй шӯрр роамм!

Роамм ля̄йй, штэ со̄нэсьт лӣ е̄ннэ канньцэ, ке̄з со̄нн коадӭ мо̄джесь поаххк воацэть, перчаткать, кабпрэть.

Я самэ шӯрьмусс роамм ля̄йй – эйй мӣгкма сӣнэть, а лāхе поаххк рыдэнь я пуукъесь кӯттҍкэнь.

Перевод Екатерины Мечкиной

 

ВЕЧЕРНЯЯ ВСТРЕЧА

 

Рис.1/8

В этот предпраздничный вечер Спица Улловна Пряжина буквально сбилась с ног – успевая только двери открывать. В гости к своему мастеру спешили, связанные ею когда-то рукавички. Они уже весь диван заняли, два стола, комод и даже гладильную доску. А восемь маленьких пар уютно устроились на табуретке. Все шумели, радовались, спешили рассказать откуда приехали.

– А мы из Мурманска – опередила всех остальных пара с ярким саамским узором, – живем у экс-президента Ассоциации Кольских саамов. Наша хозяйка, – горделиво сказала правая из этой пары, – много сил прикладывала для объединения саамского народа.

А левая добавила:

– Добавлю, что не без участия нашей хозяйки и Союз саамов четырех стран образовался: Норвегии, Швеции, Финляндии и России.

– Ну, молодец! А мы вот в Кировске живем – присоединились к разговору очень похожие варежки. – Наша хозяйка тоже в стороне от жизни саамской не оставалась, принимала участие в выпуске учебников на саамском языке, в выпуске «Саамско-русского словаря».

– Ну и что? – тут же ревностно откликнулись цветные варежки. – А вот мы со своей 83-летней хозяйкой в Умбе живем, на лыжне всю зиму стоим.

– Ха! – манерно отозвались рукавички из Санкт-Петербурга, – а вот наша хозяйка – оперная певица из Мариинского театра.

Мягкие пушистые красавицы, лежащие рядом, смущенно поёжились. Эти приехали из Кандалакши, и хотя хозяйка их ничем не была знаменита, они с удовольствием согревали руки любимой крестнице Спицы Улловны.

На табуретке засуетились малыши:

Рис.1/8

– А мы, Спица Улловна, живем в многодетной оленегорской семье, и всё наше семейство передает Вам большое спасибо.

Гламурные подружки-модницы, расположившиеся на комоде, тоже включились в общий разговор:

– А вот нас Спица Улловна связала для своих подруг. Теперь мы украшаем их пальто и шубки.

– А вы почему молчите? – обратились они к черной паре со словом «Иван».

– Ох-хо-хо, – вздохнули те в ответ, – наша-судьба оказалась совсем нелегкой. Нас мастерица подарила своему другу, но его, к сожалению, не стало. Теперь, может, еще кому достанемся...

– А мы совсем новенькие, – с грустинкой в голосе произнесли гости из Липецка.

– У нас тепло, и мы чаще всего лежим в шкафу, оттого и новенькие такие.

На столе зашевелились, забасив, огромные тёплые варежки:

– А мы из Норвегии прибыли. Там верно служим российскому оленеводу.

Мягкие синие рукавички с белыми оленями весело прыгнули Спице Улловне на колени, которая заулыбалась им и произнесла:

– Я, помню, помню вас, дорогие мои, вы у замечательной писательницы в Ревде живете.

И тут, последовав примеру ревдинской пары, все рукавички, варежки, перчатки, пришедшие в гости, стали ловко перебираться к мастерице. Они покрыли её буквально с ног до головы. Спица Улловна ласково поглаживала свои творения – она помнила все пары: вот эти, например, из Вологды и Иванова на вечер встреч примчались, те в Ене живут, еще одни в Лопарской.

От мягких прикосновений рукавичек Спице Улловне было тепло и душевно. Она счастливо улыбалась и думала, как это здорово, что у неё столько друзей, для которых она и связала эти чудесные варежки, не продавала их, а с любовью дарила.

 

 

Рис.1/8