К. С. АЛЕКСЕЕВУ (СТАНИСЛАВСКОМУ). Письмо КС.Станиславскому от С.Рахманинова

14/[27] октября 1908 г.

Дрезден

Письмо КС.Станиславскому от С.Рахманинова

Ноты.

Стр455-460 – ноты.

К. Н. ИГУМНОВУ

[23 октября]/5 ноября 1908 г.

[Дрезден]

Многоуважаемый Константин Николаевич, Я уезжаю сегодня в Антверпен ¹ и вернусь оттуда в среду 11-го домой, так что при всем желании моем попасть к Вам на концерт в Лейпциг² — мне это не удастся сделать. Хочу Вам хотя письменно пожелать счастья и успеха.

С уважением к Вам С. Рахманинов

Р. S. Читал в «Русск[их] ведом [остях]» о Вашем успехе в Москве, который испортила Вам немного только моя персона ³. Боюсь, что в Лейпциге буду Вам опять мешать.

Н. С. МОРОЗОВУ

[24 октября]/б ноября 1908 г.

[Антверпен]

Милый друг Никита Семенович, пишу тебе из Антверпена, куда приехал сегодня дирижировать одним концертом¹. Сейчас только репетиция кончилась, и я пришел домой в большой тоске. Оркестр большой, отношение

хорошее, но... оркестр скверный. Нечто вроде варшавского, только хуже строят. Программа большая, репетиций три, но по два часа каждая и я, например, сегодня не успел даже своей Симфонии кончить. Кроме Симфонии, еще «Ночь» Мусоргского и 2 Концерта: мой и Глазунова для скрипки (играет Миша Эльман, аккомпанирую ему также я). Одна беда только!

Как ты поживаешь? Что делаешь? Отчего не пишешь? Третьего дня в Дрездене читаю в «Р[усских] Ведомостях», как меня опять обругали за концерт Игумнова ². Полоса такая пошла. Пробуду здесь еще три дня и затем домой. Не чаю, как до дому добраться. Дома у меня все благополучно.

До свиданья. Привет.

Твой С. Р.

Н. С. МОРОЗОВУ

[19 ноября]/2 декабря 1908 г.

[Берлин]

Милый друг Никита Семенович, сижу в Берлине, где через два часа играю свое Трио с чешским квартетом ¹. Сегодня же после концерта уезжаю домой. Четверть часа назад приехала ко мне Наташа, чтоб быть в концерте.

Еще несколько слов про Берлин. Был вчера в филарм[оническом] концерте, где Никиш играл удивительно 2-ую Симф[онию] Брамса. И какая красивая Симфония! В этом же концерте играли Казальс с женой (они и у Вас в Москве играют). Играют действительно замечательно оба, и послушать их очень стоит. Завтра же здесь (получил сейчас приглашение и программу) Ламонд играет мою виол[ончельную] Сонату. Вот мы какие важные! Целых два дня подряд занимаем собой «весь Берлин».

Теперь перехожу на тебя. Очень мне, милый друг, не понравилось твое последнее письмо, и вынес я из него такое впечатление, точно ты не много в концерты ходишь, как ты пишешь, — а мало! Мне представляется, что у тебя слишком много уроков в этом году, что ты очень устаешь от них и что чувствуешь ты себя плохо.

Вот тебе бы именно и следовало приехать, например, хоть на две недельки в Дрезден что ли: погулять, походить в концерты и ни о чем не думать. Или хоть к своим съездить на Юг. Переменить немного обстановку и позабыть немного о том, что есть Москва, что в ней консерватория, уроки, преподаватели — что ты в этой консерватории служишь и т. д., и т. д. Или наоборот, оставаясь в Москве, побольше ходить в концерты, в театры. Или уже мы с тобой так постарели, что нам этого не нужно?! И неинтересно?! Так тогда действительно скучно будет. Вот ты «Синюю птицу» видел! А на «Штокмане» был?² Нет. А почему? Сходи непременно! и т. д.

Будь здоров, не хандри! Желаю тебе всего лучшего. Скоро напишу тебе опять. До свиданья! Вере Александровне и Вере Никитишне мой поклон и привет.

Твой С. Р.

Н. С. МОРОЗОВУ

[28 ноября]/11 декабря 1908 г.

[Амстердам]

Милый друг Никита Семенович, восемь дней тому назад писал тебе из Берлина. Не знаю, получил ли ты письмо?!¹ Теперь хочу писать отсюда из Голландии, где я уже с 7-го числа. Пока играю в трех концертах; вчера здесь, в Амстердаме. Теперь завтра играю в Нааg'е, послезавтра второй раз повторяю свой Концерт в Амстердаме днем, и вечером домой. Играю здесь везде свой 2-й Концерт. Оркестр также всюду ездит один и тот же. Оркестр этот великолепный. Дирижирует всюду Mengelberg (который дирижирует также концертами в Франкфурте на/М[айне] и с которым на той неделе буду также играть Концерт во Франкфурте). Аккомпанирует он удивительно! Одно удовольствие играть! Несмотря на это «одно удовольствие», я ужасно устал. Сегодня я наконец сижу у себя один в номере. Сейчас 7¹/₂ ч[асов] вечера. Напишу письмо, напьюсь чаю и ложусь спать. Не гожусь я все-таки на эти «турне» и очень задумываюсь о том, что не отказаться ли мне лучше вообще от поездки в Америку, которой я не выдержу,

вероятно. А в Америку я опять только что 10 дней назад послал новые условия, где соглашаюсь приехать на 25 концертов, но «mit Privilegium auf mehr» ² по 1000 р[уб-лей] за концерт. И вот теперь боюсь, ну как они там согласятся!?³ Несмотря на большой заработок, который будет до известной степени «утешать», мне будет крайне тяжело вынести эту каторгу, если и такие поездки маленькие, по Европе, меня мучают. Теперь, значит, надеюсь, в понедельник, 14-го быть дома. В четверг 17-го вечером уезжаю в Франкфурт, где 18-го утром генеральная, вечером концерт и после концерта опять домой и тогда уже у меня целых три недели свободных; а потом в Россию на две недели ⁴, и тогда освобожусь до самого лета. Буду в полном восторге! Ну, а как ты? Был ли на «Кармен» с Никишем?⁵ Наверно, не был! Нехорошо. А ты знаешь, что Никиш вычеркнул из двух программ (Берлин и Лейпциг) мою Симфонию, хотя она уже стояла там. Объяснение?! Вероятно, оттого, что увидал на Симфонии посвящение Танееву, а не себе. Ведь в мае месяце, в Лондоне, он меня спрашивал «was macht meine Simphonie»⁶. Я ему ответил, что «печатается». Он купил ее, а там стоит «Танееву». Вероятно, что от этого, потому что теперь в Берлине он меня и видеть не захотел, о чем расскажу при свидании. Итак ты на Никише не был. Ну а «Китеж» ⁷ видел? А на «Штокмана» билеты достал? Наверное, на все ответишь нет!

Что Верушка? Мои девочки что-то расклеились последнее время. Старшая страдает не более, не менее как «бессонницей», засыпает не раньше 10 часов в[ечера], просыпается часто ночью и встает рано утром. Сама же похожа стала на лимон. Младшая все «зубы делает», и зубы эти у нее растут громадные-прегромадные. Днем ее не слыхать, а ночи, конечно, плохо спит и звонит довольно часто и весьма сильно. Девица с громадным голосом! Мать они замучили также. А няньки ссорятся и говорят, что это твоя мою разбудила, а не моя твою и т. д. 25-го здешнего будем им делать елку. Уж и сюрпризы всякие надумали. Вот бы приехал к нашему Новому году... Мне принесли чай...

До свиданья. Всего хорошего. Будь здоров. Всем поклон.

Твой С. Р.