Титан исчез, как будто его и не было.

***

Дистерий, поля у лесополосы

Королевский гарнизон остановился у распутья, чтобы передохнуть. Уже вечерело и мужчины дико устали. Самый молодой паренек завалился на траву, тяжко вздохнул и сказал:

-Вот это бабье лето. Как же тяжко в обмундировании. Когда это такое было видно, что осенью так жарко?

-Крепись, парень. Ты еще и не такое натерпишься в наших рядах. Ты же приехал к нам с 5 дистерия? – спросил бородатый, средних лет, мужчина.

-Да.

-Чёртов перевод. Зачем нас переводить? – спросил рыжий толстяк.

-Скажи «спасибо», что нам построили новую башню, причем поближе к городу, дурень. – Сказал коротко подстриженный, темно волосый мужчина лет 30.

-Ага, может, мне еще надеть бабский сарафан и станцевать ригодон на этой башне?

-Ахахах! - все мужики засмеялись.

По тракту скакал в их сторону конь с наездником в синем плаще. Молодой парень заметил его и перестал улыбаться. Он нахмурился и присмотрелся к его одежде. На плаще вихрилась нашивка красного герба с черным вороном. Тот сразу подскочил, как только наездник остановился рядом с ними.

-И куда держит путь, стражник 6 дистерия? – спросил мужчина.

-Я несу весть деснице конунга, Визарту Шиноро.

-По какому поводу? – спросил хмуро парень.

-Не могу сказать. Конунгская тайна. Мне дали приказ, если меня не сопроводят к деснице местные стражи, то я имею право убить.

 Все тут же, как будто языки прикусили. Долго не мешкая, стражник оказался в замке и докладывал новость непосредственно самому Визарту. Ведьмак стоял облокотясь об камин и смотрел завораживающе на огонь.

-Господин, пару дней назад ваша дочь исчезла с тюрьмы. Все стражники разом уснули, а охрана, которая была ближе к выходам, оказалась убитой. Было столько крови, но самое главное, кроме вашей дочери больше никто не сбежал. – Изо рта парня вылетало слишком много информации.

-Почему… - перебил его ведьмак, - почему вы докладываете мне это спустя 2-е суток? Конунг обеспечил же вас телепортом до самого замка.

-Да, мы помним, но столько веков прошло. Магия с кристалла просто навсего развеялась. Нам пришлось искать телепортатора или мага в деревнях, чтобы смогли меня хотя бы поближе к столице телепортировать, а ведь в наше время практически не сыщешь такого мага, который бы смог телепортировать настолько тысяч километров.

Посланник быстро тараторил. В конце концов, это надоело Визарту, и тот спокойно отмахнулся от паренька и сказал:

-Ступай. Теперь это заботы Конунга и мои…

-Господин…

-Что еще? – Визарт посмотрел на него своими серыми уставшими глазами.

-Я… часто заглядывал в тюрьму. – Теперь он говорил спокойным голосом. – Хоть я и не видел вашу дочь, но постоянно, когда проходил рядом с дверями ее камеры, слышал безумный смех, переходящий в дикие стоны. А также… - Визарт внимательно посмотрел на паренька. – Звуки цепей и ломающихся костей. Это ведь не по уставу. Она душевно больная и должна быть в другом месте.

-Иди… - парень вышел из зала и Визарт тихо сказал, - не Аврора безумна, а то, что находится в ней…

Парень развернулся и пошел к выходу.

Е суток назад

Звук цепей прервал мертвую тишину. Во мраке просверкала падающая капля в алую лужу между худощавых грязных ног. В голове была полная каша. Что происходит? Где я? Что я?! Голоса в голове… они… они сводят с ума и постоянно повторяют «Отдай мне свое тело!».

Вдруг в круглой камере зажглись по очереди старые факелы. Они осветили хрупкое исхудалое тело в центре. Оно было грязным и во множественных синяках, а также в засохшей крови. Из одежды был лишь черный топ, который прикрывал только грудь и черные шорты. Светлые засаленные длинные волосы лежали в луже крови, как и колени. Кожа обтягивала ребра и позвоночник. Из-за этого было страшно смотреть.

В камеру зашел Градимир, хоть он и смахивал на мужчину средних лет, все же на его лице так и не прибавилось морщин, а на голове седых волос. Он прошел мостик с очень глубоким обрывом и подошел к заключенной, кинув на грязный черный пол миску с кашей. Она расплескалась в разные стороны и немного пала на щеку сгорбленной бедняги.

Мужчина сел на корточки, глубоко вздохнул и сказал спокойным голосом:

-Послушай, если ты не будешь есть, то мы заставим, хоть через жопу, но скормим тебе эту отраву. Иначе, твой папаша настучит мне по голове за то, что не уследил за девчонкой, которая даже не может вспомнить свое имя и ведет себя, как овощ.

-*Молчание в ответ*

-Слушай меня сюда! – Градимир не на шутку разозлился. Он схватился за седовласые волосы и потянул на себя. – Жри это дерьмо, иначе снова получишь плетью по своим сухим костям!!

Вдруг голова резко развернулась, и надзиратель увидел ярко-голубые глаза. Они были широко раскрыты, как у безумца. Градимир сильно испугался. Дряхлая дырявая рука с оковами схватилась за его шею и начала душить с нереальной силой!

-Ты, кусок отродья, твоя душа будет вечно гнить в стенах подземного царства и никогда не увидит свет рода своего. – Мужчина посинел. Он не мог дышать, глаза заплыли назад. – Меня зовут Аврора… я… моя фамилия… я… - вдруг в камеру забежало двое стражей. Они подняли тревогу и достали свои кинжалы. – Я не помню фамилию! – паника обуздала безумный разум. – Я не помню свою фамилию!!! Кто я?!! Где Визарт! Я его только что видела!

-Ненормальная! Он приезжал 20 лет назад.

Вдруг все начало плыть, а глаза закрываться. В своем безумии показалось, как будто охранники тоже упали в обморок, но на секунду раньше… Тьма снова окутала с головой, но голоса не прошли…

На пол упала вся охрана. Из их всех щелей полилась кровь. Наконец настала мертвая тишина в этом забытом месте. Между алыми лужами прошли ноги Элеммакила. Он открыл двери камеры и увидел тело старой подруги, а ярдом с ней лежало тело Градимира. Эльф подошёл к мужчине и потрогал его пульс. «Хм, было близко» сказал Эл.

Он прошел мимо и подошел к девушке. Эльф не торопясь промыл грязное тело и волосы святой лунной водой, и одел поверх топа черный жилет с острым воротником, прикрывающим горло и облегающие черные штаны с сапогами наемников.

Спустя 5 ч

«Что… что произошло?» Я попыталась встать, но в руках появилась дрожь. «Почему мое тело такое чистое и что на мне?». Потерев глаза ладонью, я почувствовала легкость в руке. Костяные оковы больше не торчали в моих кистях, а раны затянулась, оставив круглые розоватые шрамы.