УСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ. ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

Известия о начале первой мировой войны встретили в Бачатах бабьими воплями и причитаниями на проводах мужиков в армию. Провожали кормильцев на войну. А скоро начали получать похоронки.

Мало кто из солдат понимал, куда и зачем их гонят воевать.

Дмитрий Лукич Звягин, житель села Пермяки, вспоминает: "В 1916 году привезли нас во Францию. Везли через Мукден, Дайрен, а потом на корабле до французского порта Марселя. После высадки пригнали нас в военный лагерь Майли. А вскоре мы попали на фронт где-то около Реймса. Ходили в наступления, отбивались от немцев в обороне. И для меня, и для моих товарищей солдат было непонятно, почему наши русские мужики должны погибать за чужую для нас землю, защищать людей, которые относятся к нам с высокомерием".

После февральской революции русские части были отозваны с фронта и размещены в лагере Ле Курты.

В полках началось брожение, создавались комитеты из солдат и офицеров. Комитет решил проверить положение больных и раненых русских солдат во французских госпиталях. Комиссия установила, что положение раненых было ужасным, их плохо лечили и кормили. Конфликт разгорался. Комитет обратил-

30

ся к французским властям с просьбой установить недостатки, сделать нормальным лечение российских военнослужащих.

Осенью 1917 года общее собрание полковых комитетов российских войск во Франции потребовало отправления русских домой, которые воевать отказались.

Французы жестоко обошлись со своими вчерашними защитниками. Лагерь русских солдат расстреляли из пушек, их разоружили и отправили одних в Африку, других в каменоломни, на рытье арыков. Только в 1920 году по настоянию Советского правительства Д.Л. Звягин и другие вернулись в Россию.

Тимофей Васильевич Шнякин оказался на фронте почти в первый день. Потом он вспоминал: "На фронте я подружился с двумя парнями. Один был из-под Рязани, другой с Урала. Оба были женаты, имели детей. Помню, весной 1916 года наш полк пошел в наступление на какую-то деревню. Но деревню ту взяли, шибко уж немец бил по нам из пушек. Не вернулись из боя мои два друга и наш молоденький ротный прапорщик. А разве они одни погибли? Немцы были лучше вооружены, вот и колотили нас. Через неделю снова пошел полк в наступление. Меня ранило в ногу. Очнулся в плену. Два года работал у немецкого бауэра, а потом бежал. Добирался через Германию, Польшу. Сколько мук перетерпел. За что нам выпала такая тяжелая доля, кто нас жалел? Говорили нам офицеры, что воевали за веру, царя и Отечество. Но ведь ни на Отечество, ни на веру, ни на царя никто не нападал. Другие говорили, что земли надо. Господи, да у нас в Сибири ее пахать не перепахать.

Осенью 1918 года я сумел перебраться через колчаковскую линию фронта и с большим трудом добрался до Мохова. Мои родители плакали от радости. Меня считали погибшим. После первых радостных дней наступило отрезвление. Хозяйство пришло в разорение - остались только одна лошадь да корова. Не имея сил обработать надел, отец часть его отдал богатому мужику. У других соседей было не лучше".

Первая мировая война в народе была непопулярна, и люди с нетерпением ждали ее конца.

К тому же различные слухи, доходившие до селян от возвращающихся домой раненых солдат о Распутине, о каких-то изменниках-генералах и т.п., вызывали недоброжелательность к царскому правительству и двору.

Известие о свержении царя прозвучало для бачатцев как гром средь ясного неба. Одни растерялись: "Как жить-то теперь будем?", другие, особенно те, кто пострадал в 1906 году и помнил Потылицина, злорадствовали: "Отольются теперь наши слезы".

В село дошли вести о временном правительстве. Люди спрашивали друг друга: "Что это такое?". Не было ни газет, ни радио. На все вопросы отвечали прибывающие домой солдаты. Они "просвещались" на митингах в городах Центральной России.

В селах заговорили о том, что будут отбирать земельные участки у богатых крестьян, захвативших их во время войны у тех, у кого не хватало сил их обрабатывать.

31

Но главный вопрос в деревне был - вопрос о лесе. Лес был рядом, но рубить его не могли. Он был дорог. "Раз свобода, значит, и лес рубить можно", -рассудили некоторые. Началась самовольная порубка.

В конце 1917 года в село пришла еще одна важная новость - в Петрограде свершилась революция. Вместо чиновников в губернии, уезде и волости будут Советы. Кто-то привез в село листовки, в которых были напечатаны декреты о мире, о земле, о Советах. Собирались группами, толковали. Декреты одобряли почти все жители села.

О становлении Советской власти в Кузбассе и в Бачатской волости записаны десятки воспоминаний непосредственных участников этих событий. Среди них - Анемподиста Дмитриевича Давыдова, Павла Дмитриевича Буймова, Тимофея Дмитриевича Кирпичева, Николая Ивановича Калашникова и многих других, родившихся в конце прошлого века и хорошо помнивших события этих дней.

До середины марта в Бачатах было спокойно. Поступали вести из Кольчу-гина, Гурьевска и других мест о том, что там власть перешла в руки Советов.

Вскоре важные события всколыхнули и Бачаты. 15 марта 1918 года в село прибыло несколько человек из Гурьевска. Это были представители Гурьев-ского совдепа. Собрался сход. Бурный был сход - выбирали новую власть. Председатель схода Фома Александрович Буймов до хрипоты в голосе кричал, умолял, успокаивал разбушевавшихся односельчан. Наконец скомандовал:

- Кто за Советскую власть - отходи направо, а кто против - налево.

Толпа шарахнулась направо. Через минуту в левой части площадки осталась небольшая группа людей. Начались выборы в исполком волостного Совета. В него были избраны Иван Старченков, Иосиф Верещагин, Петр Суходолов, Михаил Синкин. Председателем волкома был избран Фома Александрович Буймов.

"Что-либо серьезного Совет не успел сделать, - вспоминает Анемподист Дмитриевич Давыдов. - Землю, сенокосы и лесосеки решили делить по едокам, то есть по количеству членов семьи. Поэтому у некоторых, захвативших земли сверх нормы, отрезали участки и передали другим. Готовились делить сенокосы, но не успели. 25 мая 1918 года в Мариинске восстали чехи, свергли Советскую власть, разгромили отряды Красной гвардии, а в начале июня явились в Бачаты вместе с присоединившимися к ним противниками Советской власти".

Начался второй период революции в нашем крае - гражданская война.

Сейчас некоторые политики обвиняют коммунистов в том, что они якобы начали гражданскую войну против собственного народа. Это делается для того, чтобы обвинить их во всех мыслимых и немыслимых грехах и приписать только большевикам страшное кровопролитие в период гражданской войны.

До революции ни в Бачатах, ни в других селах не было коммунистов. Но куда было податься бедному крестьянину, неграмотному, забитому царскими чиновниками, угнетенному начальством.

32

Вспомним 1816 год, когда в ответ на жалобы о несправедливом ограблении крестьян они получали мордобой и палки. Не от хорошей жизни выступили крестьяне той же Бачатской волости в 1906 году, отказываясь платить высокие несправедливые налоги от каждой души, а не по доходам хозяйства. И здесь голос крестьянина не услышали сверху, а в ответ все тот же мордобой и непомерные штрафы.

Мало кто из крестьян знал что-либо о большевиках в 1917 году, они сами старались решать свои вопросы, понимая, что ничего хорошего не добьются от начальства. "До царя далеко, до Бога высоко", - говорили в то время в Сибири, - надейся на себя".

Совет разогнали. Начались гонения на его членов. Все они были арестованы. Вскоре собрали волостной сход и избрали старосту и писаря. С этого времени в Бачатах появилась рота солдат, которую называли учебной командой. Это и был постоянный воинский гарнизон до конца гражданской войны в Бачатах. Учебная команда исполняла роль карателей. В помощь им была создана волостная милиция.

Начались аресты, избиения, расстрелы без суда и следствия. Местная богатая верхушка мстила простым людям за пережитый испуг. Начальник милиции, его звали не иначе как Гришка Милованов, был жестоким и злым человеком.

Почти каждый день в милицию приводили или привозили из деревень волости избитых людей. Потом из милицейского управления слышались стоны, крики и вопли - то шли допросы. Иной раз, после допросов, уводили арестованных за гору, и оттуда слышались выстрелы.

Никто не знает, сколько расстреляно крестьян из других сел, но имена ба-чатцев известны.

В ноябре 1918 г. военный министр Сибирского временного правительства Александр Колчак арестовал членов правительства, а после расстрела некоторых своих противников объявил себя верховным правителем Сибири.

Ужесточились меры против населения. Увеличились налоги, у крестьян стали отбирать хлеб и лошадей для армии, объявлена мобилизация в армию молодежи от 20 лет.

Все эти мероприятия вызывали сопротивление населения. Недовольные уходили в лес, объединялись в партизанские отряды.

Осенью 1918 года неподалеку от Бачат в тайге возник партизанский отряд Ивана Евгеньевича Сизикова.

Иван Сизиков родился в 1883 г. в деревушке Дурново под Брюханово в семье бедного крестьянина. В 1890 г. семью Сизиковых постигла беда - сгорела изба вместе с надворными постройками. На небольшие сбережения и пожертвования односельчан Иван Сизиков купил в Брюханове избенку, устроился на работу сторожем в сельской школе. Это помогло Ивану закончить начальную школу. Затем - успешное окончание Томского городского училища и учеба на телеграфиста при управлении Томской железной дороги. В 1898 г. он уже работал самостоятельно телеграфистом. За участие в антиправительст-

33

венной демонстрации в 1905 г в Томске был арестован, после трехмесячного заключения освобожден, но был уволен с работы.

Начало первой мировой войны застало Ивана Сизикова в Забайкалье, на станции Иннокентьевской, где он работал телеграфистом.

В 1914 г зачислен в Иркутскую школу прапорщиков, а в 1916 г в чине прапорщика он уже воевал на фронте. Был храбрым воином-разведчиком. За короткое время награжден двумя Георгиевскими крестами, произведен в подпоручики, а потом и в поручики.

"Но с офицерами не сошелся, вспоминает сестра Ивана, Матрена, считали его выскочкой из хамов Из грязи да в князи". Офицеру из крестьян были ближе солдаты, люди из своей среды. И солдаты платили ему уважением.

В 1918 г демобилизовался из армии, приехал домой. Но отец и мать умерли. Устроился работать на шахту "Шестаки" десятником по доставке леса. Ездил по селам, заключал договоры с крестьянами на заготовку древесины и подвозу к шахте. Хорошо знал жизнь крестьян, их нужды и обиды на колчаковскую диктатуру. Вел беседы, советовал молодым парням укрываться от призыва в армию, мужикам прятать хлеб, укрывать лошадей в лесу.

Ему предложили службу в колчаковской армии, он отказался, ссылаясь на ранения.

Осенью 1918 г Сизикова предупредили, что в Бачатской волостной милиции на него заведено уголовное дело и арест неизбежен. Накануне ареста Иван Сизиков и пильщик Иван Полошкин ушли в тайгу.

Несколько дней начальник Бачатской милиции Гришка Милованов пытал хозяина квартиры Никиту Буймова. "После обыска Милованов начал меня до прашивать, бил меня по голове рукояткой кинжала, - вспоминает Буймов а сам кричал ' Говори, гад большевистский, где Сизиков? Кто с ним был? О чем говорил?"

А Сизиков в это время строил землянку в тайге, за деревней Оселки. К нему присоединились Сергей Ягодин, Иван Азаренков из Еловки, Удиков из Оселков, Иван Благодатский из Карачумыша, Николай и Демид Калашниковы, Федор Куртуков и Федор Сидоров из Артышты и другие. Так образовался партизанский отряд.

Главной задачей было достать оружие. В середине зимы Сизикову донесли, что в Карагайле находится полдесятка милиционеров, что у них имеются винтовки и большое количество патронов. Милиционеры ведут себя беспечно.

Для боевого офицера Сизикова организовать разоружение пятерых милиционеров было пустяком. Десять партизан на двух подводах вечером явились в Карагайлу, разошлись по домам милиционеров и отобрали винтовки. Два ящика с патронами находились в управлении села. Милиционеров строго предупредили, что если они будут обижать население, то ответят за это жизнью.

Председатель Кара-Чумышской волостной управы Иван Михайлович Герасимов был тайно связан с партизанами, ведал ее разведкой. Его люди всегда знали о планах белогвардейских карателей против партизан и сообщали об этом Сизикову.

34

Крысов Тимофей Саватеевич, бывший партизан отряда Сизикова Ивана Евгеньевича.

В Бачатах среди рабочих на строительстве железнодорожного моста появилась подпольная группа, организованная шахтером из Кольчугина Кузьмой Леоновым. В нее вошли Северьян Перфильев, Илья Аксенов, Ефим Кузева-нов, Дмитрий Ситников, Анемподист Давыдов. Анемподист Давыдов был связным с отрядом Сизикова. В ноябре 1919 г. к этой группе присоединились солдаты из гарнизона - Жуков, Рахмалевич и Камлетинов.

35

Члены группы подпольщиков Иван Широков Иван Черенков и Пономаренко (имя забылось) были устроены в волостную милицию. Многих они спасли от арестов и расстрелов.

Весной 1919 г. отряд Ивана Сизикова стал кавалерийским. Это позволило ему быстро передвигаться, делать внезапные набеги на милицейские участки, колчаковские мелкие карательные отряды.

Другой небольшой, но боеспособный партизанский отряд базировался в районе сел Инюшки и Рямовой. Командовал им бывший офицер прапорщик Алексей Роликов-Виноградов.

Партизаны этого отряда Иван Бойко, Семен Проскаков и другие вспоминают, что им приходилось вести бои с карателями в районе Каракана Полысаева, Новохудяков.

Алексей Васильевич Роликов-Виноградов прибыл в Кольчугино по заданию Петроградского военного округа для заготовки хлеба, но переворот белочехов застал его в Кольчугине.

Он сменил свою фамилию Роликова на Виноградова и поступил работать на одну из шахт в Кольчугине, связался с подпольной большевистской организацией, возглавляемой Демьяном Погребным. Мартовское восстание шахтеров в Кольчугине было для него неожиданным. Перед этим он несколько дней был в Бачатах. Готовил к восстанию бачатских подпольщиков. Восстание началось раньше намечаемых сроков.

В Кольчугино Алексей Роликов-Виноградов не вернулся. Несколько дней прожил в Грамотеине у Викентия Шнякина, а потом ушел в тайгу. Там он и организовал отряд из уцелевших участников восстания и местных крестьян.

Так двадцатипятилетний прапорщик, участник войны вдали от родных мест стал командиром партизанского отряда.

Боевые успехи этого отряда были так велики, что белогвардейское командование объявило десятитысячную премию за голову Роликова-Виноградова.

На территорию Беловского района заходил еще один отряд партизан под командованием Василия Шевелева-Лубкова. Еще недавно здравствующие старожилы села Каракана рассказывали, как этот отряд разгромил роту карателей, устроив им засаду в логу между Сидоренковом и Поморцевом. Потом в Каракане расстреляли двух колчаковских милиционеров, которые ограбили семьи партизан.

В середине ноября части 5-й Красной Армии захватили Омск - столицу Верховного правителя. Это повысило активность деятельности партизанских отрядов. Кульминационный момент наступил в начале декабря.

2 декабря произошло восстание солдат Кузнецкого гарнизона. 4 декабря был создан ревком.

Утром 5 декабря на станции Бачаты высадилась рота поручика Мальцева и быстрым маршем двинулась в Кузнецк на подавление восставших (в то время железная дорога была только до Бачат). Из села Брюханова в помощь Мальцеву спешил отряд в три сотни солдат и дружинников под командованием капитана Орлова. Кузнецкий ревком начал готовиться к обороне города. В отряд

36

Рогова, действовавший недалеко от Кузнецка в Алтайской губернии, была направлена делегация с просьбой оказать помощь Кузнецку в защите от карателей.

Одновременно из солдат сформировался отряд около 200 человек, который должен был выступить навстречу врагу в направлении села Бачаты.

Под командованием бывших солдат А. Петухова и Е. Бессонова этот отряд к вечеру 5 декабря выступил из Кузнецка.

В это же время часть партизан отряда Сизикова напала на село Бороден-ково. Там находилась пекарня, которая пекла хлеб для солдат Бачатского гарнизона и рабочих, строивших дорогу. Партизаны забрали муку, которая имелась в пекарне, погрузили на подводы и отправили в Еловку.

Начальнику Бачатского гарнизона капитану Брилпиантову вскоре стало известно о захвате их продовольствия в Бороденкове. Он приказал поручику учебной команды Трескову взять полувзвод солдат, двинуться в Бороденково и учинить расправу над партизанами.

По утверждению участников этих событий А. Д. Давыдова, Н. И. Калашникова, Г. М. Батурина, бывшего солдата учебной команды гарнизона Т. Д. Кирпичева, дальнейшие события развивались в следующем порядке.

Поручик Тресков объявил набор добровольцев для нападения на партизан. Солдаты учебной команды Рахмалевич, Килимандинов, ефрейтор Жуков и др., связанные с бачатскими подпольщиками, давно ждали удобного случая, чтобы перейти на сторону партизан. И этот удобный случай представился. Они сообщили Трескову о своем желании пойти в Бороденково.

Уже было темно, когда каратели выступили. Килимандинов, Жуков и Рахмалевич по пути уговорили часть солдат присоединиться к партизанам. Килимандинов должен был убить офицера.

Солдаты вошли в Бороденково и тихо двигались к центру села. У мостика через речку Караколиха Килимандинов двумя выстрелами убил поручика Тре-скова.

Сизиков с партизанами ожидал в засаде у общественных амбаров. Услыхав выстрелы, партизаны насторожились. Было темно. Сизиков выстрелил в темную массу, двигающуюся по дороге. В ответ послышалось: "Не стреляйте, сдаемся!'

Присоединившиеся солдаты настойчиво предлагали партизанам захватить Бачаты. Возможности имелись большие, и их было нельзя упускать. Сизиков согласился.

Далее события развивались примерно так, как описывает в своих воспоминаниях Тимофей Дмитриевич Кирпичев, бывший солдат учебной команды: "Когда уехала команда Трескова, меня поставили на пост на горе, у больницы, что стояла у дороги в Бороденкове. В карауле нас было 12 человек. Находились они в помещении больницы. Около 12 часов ночи какая-то группа подошла к больнице. Я спросил пропуск.

- Родина, - услышал я ответ Килимандинова. Партизаны сказали, что убит Тресков, и предложили мне присоединиться к ним. Я ответил: "Я с вами". Мы

37

пошли в больницу, разоружили караул. Многие из них тоже пожелали присоединиться к нам".

Решено было действовать без шума. Так разоружили около двух десятков солдат, которые жили в волостном правлении. Потом приблизились к штабу гарнизона. Здесь же на втором этаже дома жили офицеры. Схватка была короткой. Офицеры начали, было, отстреливаться, но несколько бомб, брошенных Жуковым в окна второго этажа, решили дело. Часть офицеров была убита, остальные сдались.

Утром 6 декабря в Бачатах состоялся большой митинг. Первым выступил Сизиков. Он рассказал, за что борются партизаны, призвал жителей поддержать их, предлагал вступить в отряд всем, кто хотел бороться за Советскую власть. Вечером 6 декабря партизаны вместе с присоединившимися солдатами ушли в Еловку, так как разведчики доносили, что к Бачатам движутся крупные силы белых.

Между тем солдаты карательного отряда поручика Мальцева узнали от крестьян в Карагайле, что в Кузнецке произошло восстание солдат, что их хотят заставить играть роль палачей, подняли мятеж, перебили часть офицеров. Мальцеву удалось бежать. Тут же восставшим стало известно, что Бачаты захвачены партизанами. Тогда в полном составе, около 200 человек, двинулись на соединение с партизанами. Вечером 6 декабря присоединились к Сизикову.

Так неожиданно под командованием Сизикова оказалось около четырехсот человек, готовых бороться против тех, кого недавно защищали.

Потеря Бачат для белогвардейцев была чувствительным ударом. С переходом Бачат в руки партизан перехватывался Кузнецкий тракт, который соединял север Кузбасса с его южным Кузнецким уездом. Кроме того, в Бачатах оканчивалась железная дорога, которая тогда строилась на Кузнецк. Все грузы, поступающие в Кузнецк и южные волости, выгружались из вагонов в Бачатах, а потом доставлялись на лошадях по назначению.

Командующий Первой Сибирской армией генерал-лейтенант Пепеляев писал председателю Томской губернской земской управы: "7 декабря 1919 года. Секретно. Оглашению не подлежит. В селе Бачаты учебная команда 16-го Сибирского прифронтового полка сдалась банде красных. Принимая во внимание общую неустойчивость тыловых частей, развращенных агитацией и неумело руководимых тыловыми начальниками, предлагаю земству в возможно кратчайший срок организовать мощные отряды самоохраны и тем предохранить граждан сел и деревень от неисчислимых бед, кои несут с собой банды красных. Спешно организуйте отряды"

Граждане сел и деревень сами себе выбрали дорогу. К середине декабря начались массовые выступления против колчаковцев в деревнях. Ежедневно крестьяне группами приходили к партизанам. Между тем в районе села Бачаты события развивались по-прежнему успешно для партизан.

Вечером 7 декабря к Еловке подошел отряд кузнецких повстанцев, который под командованием Бессонова и Петухова вышел навстречу белогвар-

38

дейцам. Еще в Карагайле им сообщили, что солдаты поручика Мальцева восстали и присоединились к партизанам Сизикова.

На совещании предводителей кузнечане решили присоединиться тоже к партизанам и прибыли в Еловку.

Под командой Сизикова оказался довольно многочисленный отряд в 600 человек.

Здесь же в Еловке состоялось формирование рот, взводов, выбирались командиры. На общем митинге командиром был избран Сизиков. Командирами было принято решение начать рейд отряда по разгрому белогвардейских карателей и освобождению от них населения. Решено было начать с Гурьевска.

9 сентября партизаны прибыли снова в Бачаты. Здесь состоялся совместный митинг крестьян и партизан. На митинге было объявлено о переходе власти к Советам. Бачатцам было предложено избрать орган власти. Так закончилась гражданская война в Бачатской волости.

Когда партизанская конная разведка утром 10 декабря въехала в центральную часть Гурьевска, то нашла лишь следы поспешного бегства белогвардейцев. Потом были Малая Салаирка, Кулебакино, Новопестерево.

В Новопестереве Сизикову доложили, что к ним приближается крупный карательный отряд капитана Орлова.

Партизаны заняли оборону на выезде из села в сторону Горскина. Вечером 11 декабря завязалась перестрелка. Но настоящий бой разгорелся утром 12 декабря. До самого вечера отбивали атаки врага. Партизаны сражались храбро. "Сизиков во время боя бесстрашно появлялся то в одном, то в другом месте, - вспоминает бывший партизан Н. И. Калашников - Он сам иногда брался за пулемет и стрелял".

К вечеру враг отступил. В Брюханове белые сопротивления не оказали -отступили до прихода партизан. Не встречая сопротивления, отряд двигался по маршруту Брюханово-Мусохраново-Камышино-Кольчугино.

В Кольчугино прибыли вечером 15 декабря. На мосту через Иню, при въезде в Кольчугино, собралось большое количество рабочих. Шахтеры радостно, под крики "ура", приветствовали партизан. Сюда же ночью прибыли отряды Рогова, Роликова-Виноградоья и Шевелева-Дубкова. Так был освобожден крупный в то время в Кузбассе промышленный центр Кольчугино.

На объединенном заседании командования отрядов было решено Рогову, укоторого было около 2000 бойцов, отправляться освобождать Щегловск, Сизикову, двигаться к Новониколаевску, Роликову-Виноградову поручено было остаться в Кольчугине комендантом, Шевелеву-Лубкову формировать воинскую часть, которую планировалось развернуть в партизанскую дивизию.

19 декабря отряд Сизикова вышел из Кольчугина навстречу отступающим под ударами Красной Армии белогвардейцам. Бои короткие, но жаркие под селами Камышино, Мусохраново Ваганово, Лебедево надолго запомнились партизанам. Под Мусохрановом захватили огромный обоз белых.

А потом, 23 декабря, радостная встреча с частями Красной Армии под Но-

39

вониколаевском.

Пятая Краснознаменная армия повсюду громила врага, быстро двигалась на восток головными силами вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали.

Бывший командир Г. И. Эйхе писал об освобождении Кузбасса частями Пятой армии: "Кузбасс оказался на пути наступления 35-й Сибирской Краснознаменной стрелковой дивизии. Начальником ее был в это время Константин Августович Нейман. Начдив Нейман направил всего один полк (312-й) на юго-восток (в общем направлении на Кузнецк) с задачей очистить весь район от белых, прикрывая фланг дивизии с юга. Передовые части 35-й дивизии, ведя стремительное наступление, уже в средних числах декабря вышли в бассейн реки Ини, перевалив через Салаирский кряж, а 21 декабря - на ближние подступы к Щегловску".

20 декабря подразделения 311-го полка прошли через деревни Белово, Старопестерево, Сартаки и др. к Щегловску.

24 декабря Щегловск был взят после двухдневных боев силами 311-го и 313-го полков. 28 декабря пал последний опорный пункт белых в Кузбассе - Мариинск. Кузбасс был очищен от колчаковцев и снова стал советским.

Партизанские отряды были расформированы. Молодежь была зачислена в регулярные полки Красной Армии. Остальные были распущены по домам.

По-разному сложилась судьба участников описываемых событий. Роликов-Виноградов после окончания гражданской войны еще долго служил в Красной Армии. Был командиром полка, затем командиром частей особого назначения Горного Алтая.

Службу в Красной Армии закончил в 1927 году, будучи в должности заместителя командира полка. Находясь потом на партийной работе, был необоснованно репрессирован в 1951 г. и расстрелян.

Репрессирован же был в 1937 г. и другой крупный командир отряда Шевелев-Лубков.

По-другому сложилась судьба Ивана Евгеньевича Сизикова.