НА ПРИЁМЕ У ПСИХОЛОГА РАМИЛЯ ГАРИФУЛЛИНА  ПЕВЕЦ АЛЕКСАНДР МАЛИНИН

 

- Я чувствую вину свою за определенное вторжение. А вы сейчас что чувствуете?

-Я знаю, это хорошая методика. Сразу надо покаяться. Чтобы расположить к себе человека, нужно перед ним покаяться. Но пока еще рано. Вам не за что передо мной каяться. У меня нет к вам ни негативных,  не положительных чувств. Мы с вами два человека, встретились и разговариваем. Обычно,   чтобы расположить человека к себе спускаемся в обывательскую аудиторию, возникает некий сосуд, разливается на троих и сразу легче обменяться энергетическими полями. У нас несколько другая ситуация.

(Часто мои пациенты, сопротивляясь психоанализу, начинают анализировать самих психологов. Это защитный манёвр. В то же время, мой пациент прав. Психоаналитический альянс не сформирован и поэтому у пациента нет оснований для выражения своих чувств).

-Тем не менее, вы  вербально и невербально уже выразили  свои ощущения. Процесс идет.

-Ну да, процесс идет.

-Я сейчас должен быстро организовать в вашей душе ценность нашего общения, но времени у нас мало.

-Я должен довериться. Нет, дело в том,  что я не готов открыть всю свою жизнь, все свои эмоции и так просто убрать все коды. Дескать, делай,  что хочешь со мной.

(Я как психолог никогда не прошу рассказывать некоторые детали жизни, тем более перед читателями. Я просто спрашиваю «Что чувствует мой пациент?»)

- Хорошо давайте поменяемся местами. Вы будете психологом.

(Иду на этот шаг, понимая, что мой пациент в роли психолога раскроет себя лучше).

- Хорошо. У вас семья есть?

-Да.

-Дети есть?

-Да.  Моей дочери Эндже три недели назад исполнилось  18 лет.

-Просто,  интересно, что человек, который занимается такой профессией. Обстоятельства жизненные тоже складываются. Характер складывается. И вообще, почему именно этим, а не другим вы занимаетесь.  Если у вас есть семья, то я к вам отношусь совсем по другому потому,  что вы,  как-бы,   достаточно полноценный и состоявшийся человек. Человек имеющий семью и детей - он состоявшийся. Есть люди,  которые приходят, задают мне вопросы о жизни и учат меня чему-то, а сами элементарно не знают,  что такое оргазм или никогда не были замужем, или не имеют детей. Всегда у меня складывается сразу отношение к человеку. Сразу я могу понять,  что человек не полноценный. Действительно есть такая точка зрения, если допустим,  некий психоаналитик начинает с удовольствием анализировать, копаться в каких-то механизмах..... А еще сексопатологи учат, что такое оргазм.

-В этом всегда есть доля его проблемы, то есть носителя, кто этим занимается.

-Поэтому у него такой нездоровый интерес к этому. Он выбрал себе эту профессию. Вот я,  например,  не понимаю мужиков-гинекологов.  Не могу себе представить, как они могли выбрать себе такую профессию. Я понимаю для молодого пацана - сначало интересно. Ты приходишь в медицинский институт, тебе интересна эта наука, медицина и т.д. А когда на 2-3 курсе тебе нужно выбрать специальность, то вдруг ты говоришь – я буду врачом  гинекологом. Вот это я не могу понять. Как может мужчина выбрать себе такую профессию!? Как можно копаться в душе настолько. Это ведь может опустошать, для чего это нужно человеку. В принципе это какой-то некий садомазахизм. Есть человек, который получает удовольствие от того,  что он копается в душе другого человека, задает ему вопросы и раскалывает его искренне на это дело. А потом получает некое такое интимное или внутреннее удовольствие от того,  что что-то там было, что-то он там расколол.

(Действительно мне приходится получать удовольствие от того, что порой «раскалываешь» истинные причины страданий пациента, которые осознаются им и приходит избавление от страданий. В целом мой пациент прав, психолог должен осознавать истинные истоки своей деятельности. Садомазохизм – это этап многих незрелых психологов.)

- И всё-таки я всё время чувствую сопротивление с вашей стороны. Я хотел бы, чтобы наше общение было не встречей со мной, и даже не с читателями, а вас с самим собой.  

-Это  вам только что пришло?  Люди, которые накапливают в себе некую информацию и не решаются ее выдавать тем,  кто знает их. Потому,  что о них могут подумать плохо. Но попадая в некую среду, человек выплескивает всё что у него накопилось. Человек устроен так,  что он должен отдавать некую информацию, чтобы очищаться. Эта информация куда-то ушла и Бог с ней. Теперь представьте себе другая ситуация: есть некая категория людей,  которая следит за тем куда мы выплескиваем свою информацию, потому что  чем человек дольше живет,  отдавая информацию и получая ее назад, но в неких негативных моментах, то что он сказал, человек начинает анализировать. Глупый человек он все выплескивает и всё что было он еще потом, а это же хорошо, а пусть поговорят. И человек который следит за своей репутацией и человек,  который думает о будущем, это очень важно, он не выплескивает информацию ненужную . А если ты хочешь строить свой некий образ, то ты выплескиваешь только ту информацию, которую тебе нужно. Это два варианта.

(Защита интеллектуализацией).

- Я зашел с большей тревожностью. Сейчас у меня её уже нет. Улыбка ваша, определенное состояние такое жизнеутверждающее подействовали. Вы сейчас не страдаете из-за   моих вопросов?

-Я не страдаю, но я вам скажу одну вещь, дело в том,  что человек хочет в любом случае получить некую информацию на которой он будет строить свою.

-Иными словами,  вы в плену тех стереотипов,  которые у вас есть с журналистами. То есть у вас возник психологический перенос на меня как на журналиста в силу того, что вы живете в потоке давания интервью.

-Это не всегда получается,  так чего бы я ждал, ту информацию которую я выдаю.  Понятно,  что она скупая, я не говорю таким языком литературным, чтобы она  прямо в ноль была написана так сразу.  Красиво говорю, мед течет, это сразу же удается. Всё равно некая корректировка того,  что я сказал должна быть. И как-то доверяя журналистам, которые  приходят и мне говорят -  я журналист. И когда с ними разговариваю, знаете что меня больше всего раздражает в журналистах, когда он приходит , кладет перед собой кучу написанных вопросов и начинает педантично задавая, читая этот вопрос, задает мне, не общаясь со мной. Есть некая информация,  которая должна быть раскрыта. А я выдал поток некой информации и она как бы закрылась.  Я  завершил свой ответ на его вопрос. Если человек из этого моего ответа не вырвал ничего и не развил эту информацию, не задавая мне никаких вопросов.  Вот он себе запланировал: я у него спрошу это и достаточно. А когда идет живой разговор, когда мы просто говорим с человеком на разные темы. Я не люблю говорить о творчестве. Но бывают некие моменты в моей жизни,  когда меня можно разговорить, заинтересовав некой темой которая мне вдруг интересна, а она тоже бывает не всегда. Бывает всё зависит от настроения. Вот я сегодня настроен на то, чтобы поговорить. А бывает иногда,  что я просто не готов к интервью.  Меня не возможно разговорить, мне скучно, мне не интересно и еще когда я вижу что человек зашел с бумажками и сейчас он будет задавать вопросы скучные и всё, мне не интересно Я закрываюсь и всё. И не получается интервью.

- И всё-таки, несмотря ни на что попробуем побеседовать в  режиме свободного ассоциирования. Говорить о том, о чём свободно говориться…

-Я вам скажу, когда общаешься со священнослужителем, пока он не принял некую стойку и пока он не сказал что это исповедь.  Пока мы не пришли к тому что он сказал, что это исповедь, а тайна исповеди является законом, как бы я не выдаю информацию даже батюшке, никакую. Я с ним могу общаться, хорошо, мне приятно, да, но какие-то вещи… -Я согласен.

-А вот получается так что, пока батюшка не сказал, пока я ему не сказал что это исповедь, дескать батюшка, я хочу исповедаться. Как только это происходит, происходит некое переключение, мы уходим в другой мир

-Причем это вы инициатором являетесь, а не он говорит, ну-ка, теперь исповедь говори!!

-Что самое интересное -  они не просят этого.  Они могут с тобой общаться.   Это тебе надо выговориться.  Тебе нужно выплеснуть некую информацию, покаяться может быть.  Но еще и не перед каждым покаешься, понимаете, да? Почему люди выбирают духовника себе, отца духовного своего, которому они доверяют, доверяют самое сокровенное,  что ест: человеческие слабости, человеческие пороки, грехи свои, с которыми живет человек.  Вот некоторые  садятся  в поезд и рассказывают  всё. Но я вам могу сказать, у меня жена, у нее прекрасный аналитический ум, так вот она иногда даже в поезде общаясь с кем-то, может вычислить о ком идет речь, понимаете? Вот некоторые даже не понимают.

-Ваша супруга является для вас психоаналитиком? Это всё просто спонтанно происходит отговаривание  или выговаривание?

-Нет, нет, нет, просто всё,  что происходит я анализирую.  Я оставляю для себя некие такие моменты.  Ну,  такая заметочка, и она там отправляется куда-то в определенную папку.  Потом когда вдруг что-то? А у меня возникает какая-то ассоциация с этим. Я начинаю анализировать, представлять и понимать что ага, тут вот надо….. Я может быть просто не нуждаюсь в какой-то психологической поддержке. Мне достаточно того, что ту информацию которую я получаю, то что я анализирую и то к чему я стремлюсь. Как бы у меня есть некая цель в жизни к которой я стремлюсь, какими путями я к ней иду -  это моё личное дело. У меня есть партнер по жизни - моя жена, которая потрясающая умом и аналитическим умом и вообще. И она тоже психолог по жизни, кандидат медицинских наук.  Она мне очень помогает по жизни сориентироваться в какие-то моменты.  Я  всё время с ней советуюсь. Иногда я понимаю, что  у нее есть некие личные программы, которыми она бы хотела оперировать и владеть мною. Ей не нравится.  Да любой женщине не нравится,  если мужчина обращает внимание на других женщин, хотя может быть,  я не даю повода, но я могу оценить красоту женщины говорящей по телевидению. Сидит диктор, я могу её оценить, но, как правило,  я не высказываю свои эмоции, потому что я знаю что это может негативно сказаться на нашем общении с женой потому,  что она не всегда готова воспринимать такую информацию от меня, от любого, но только не от любимого мужчины. Потому я как бы щажу ее в этом направлении и я не даю ей повода раздражаться. Но вообще я сказал, что иду по жизни, я очень часто с ней советуюсь во многих вещах, я ей задаю вопросы. Потом,  может быть где-то на будущее я перестраховываюсь. То есть если будет какая-то неудача, то мы с ней уже обсудили это, и мы вместе. Поэтому у нее не будет повода сказать мне:"Да ты сделал сам, ты пошел не туда, ты всё сделал неправильно". Но, у женщин есть еще одна очень интересная особенность.  Они иногда выкручиваются из ситуации, которую они создали, и умеют всё перекинуть потом на человека, на своего партнера, всё обратить в его сторону, если что-то не получается сказать:"Да это ты во всем виноват, ты меня заставил, я пошла на это, а теперь сам всё это раскручивай". Это чисто женская психология.

-Ваша супруга для вас кто? Мать, дочь, сестра?

-Моя жена -  друг мой, в первую очередь.

-Согласно психоанализу мы всегда по определенным моделям воспринимаем близких людей как бы там ни было. Всё-таки она ближе к роли матери, дочери, сестре. К сестре видимо?  Если это подруга, то она для вас сестра?

-Сестра...У меня никогда не было сестры и я не знаю что такое сестра.

- Вы покровитель её?

-Не всегда, иногда она меня покрывает.

-Я так предполагаю, что всё-таки вы ее сынишка, наверное?

-Не уверен,  что я сынишка. Но так она конечно… мамка у нас.

-Я почувствовал это…

-Иногда бывает даже если женщина берет на себя роль некоей  мамки и выполняет некие функции в семье которые, где я могу повиниться и скинуть с себя. Почему бы и нет.

- Порой настоящая любовь - это поиск своей матери в женщине…

- Мы все приспосабливаемся в  этой жизни чтобы жить полегче.  Если есть возможность сочконуть, мы все ищем эту возможность. Поэтому у нас в семье иногда некие функции берёт моя жена в силу своей энергетики,  жизненного опыта  и стремления руководить и управлять процессами. Иногда  я  передвигаю. Пусть она этим делом занимается, если ей хочется.

-Ну,  понятно. Нет,  нет я это же вижу. У вас может и гармония есть, иногда и вы в отца можете поиграть, правильно, да?

- Я это всё время делаю. Но чаще она.

-Она тоже папу ищет своего, а вы свою маму иногда. Это же игра, это гармония, Это же нормально. Я просто хочу сказать, что  в любом случае ценность того,  что вы вместе -  ощущается. И это здорово! Но,  тем не менее,  это уже есть психоанализ. То есть по сути своей вы в той или иной мере находитесь в плену общения с мамой, хотя вроде рядом супруга.

-Я с детства был очень самостоятельным человеком, принимал решения сам всегда. Но у меня не было такого контакта с мамой в детстве.

(Далее я попытался раскрыть личность моего пациента через анализ его творчества.)

- Это было давно, это был первый всесоюзный конкурс и что я чувствовал? Передо мной по телевизору возник худой, бледный, стонущий молодой человек, тревожно поющий. Тревога, бледность, худоба, такой скелетик измученный и стонет. Я увидел истощённого певца.

- Я был истощен физически, но не энергетически. Если вы помните, у меня кстати остались те записи с Юрмалы. Я же проанализировал, через много лет,  всё это посмотрел по телевидению, у меня было совсем другое ощущение. Да, то,  что я был худой, истощен физически,  но не духовно. Там глаза горели так, был такой сгусток энергии, что энергетически я был очень силен.  Почему это собственно говоря и сыграло роль, все это запомнили.

-Но у вас в пении всегда тревога…

-Это присуще русскому творчеству, именно русской душе. Тревога некая, некое страдание.  Оно присуще русскому началу потому,  что это исторически сложилось, человек страдает и получает удовольствие, через страдания и  очищение  души. Это всё рассчитано на то, чтобы очистить душу. И наша религия провославная,  всё к этому идет, что мы приходим, каемся, молимся в минорном ладу, мы рыдаем, плачем, молемся.

(Я не почувствовал пропасти между имиджем рыдающего, стонущего и тем, кто находился сейчас передо мной. Этот имидж органично вплетается в реальный образ моего пациента, хотя он передо мной и не рыдает. Но почему? Об этом ниже.)

-Ваше пение всегда рыдание!?...

-Да. Я это я через свою душу пропускаю, по другому никак нельзя.

-Это не зависит от того, что вам сказал режиссёр или продюсер, дескать - рыдайте!!

-Нет, у меня не было никогда продюсера, мне никто никогда не подсказывал.

-То есть вы сами  стали  рыдать?

-Да, естественно. Я просто давно это понял, сидя с гитарой на кухне со своими друзьями, я брал гитару, начинал петь и понимал, что их цепляет. Человеку надо выплеснуть эту эмоцию. Ему нужно разрядиться. Эту отрицательную энергетику, которая накапливается в нас, а в нас накапливается постоянно отрицательная энергетика, знаете почему? Жизнь наша такая складывается  основном из негатива. Наша жизнь борьба в этой стране. Мы сталкиваемся всё время с негативом, он копится. Для того,  чтобы его выплеснуть, почему надо налить стакан водки, выпить его залпом, потом чуть-чуть расслабиться и попеть, выплеснуть душу и может даже порыдать. Сильнейшие мужики, огромные мужики, которых не прошибешь, не пробьешь, они сидят и как дети плачут, слушая какую-то мою  песню. Знаете почему? Им нужно. Он сегодня выплеснул, а  завтра он готов воспринимать следующую энергию негативную, для того,  чтобы потом, через некоторое время опять ее выплеснуть. И когда он находит в моих песнях эту отдушину, этот выплеск, для него это - счастье великое!  Так же как человек не находит ни в творчестве, нигде. Он идет к господу Богу кается, молится, поет. Заметили,  что у нас мажора, мажорного лада  почти нет в молитвах,  всё только в миноре. А например, в  буддизме, там всё хорошо, там всё мажорно. В индуизме вообще всё шикарно, там всё время есть позитив в религии. А у нас? Мы должны каяться, мы должны страдать, мы должны рыдать, мы должны выплескивать, а потом опять всё это жрать.  Наша жизнь такая. Мы все уже адаптировались. Мы как караси безглазые которые плавают в этих химикатах, в загрязненной воде. Но мы всё равно выживаем. Нас даже жрать нельзя, но мы....мы даже без глаз всё видим. Мы знаем,  как жить в этой стране. Как уходить от всего. Как принимать удар, как держать удар, как наносить удар, мы все знаем. Мы живем в России.

(Я почувствовал, что мой пациент часто был жертвой различных людей. Был жертвой потому, что доверялся душой, был искренним, открытым, которым по природе своей и является. Но давление реальности привело к тому, что мой пациент принял защитную жизненную позу. Потому и сопротивлялся мне в течении всего сеанса.)

- Вот это рыдание, которое было в начале вашего пути, оно видимо имела какая-то тревога и по жизни она не выходила в виде жизненного рыдания, а в творчестве вам это удавалось. Можно так предположить?

-Да.

-А по жизни почему-то не было возможности такой, порыдать то?

-По жизни тоже как бы не всё складывалось нормально, до определенного момента, пока я не вышел на большую эстраду. Денег нет, будущего нет, ничего нет. Как жить в этой стране? Где нет денег, где нет продуктов, где нечего одеть. Безысходность полнейшая.

- Социально-экономические причины тревоги это понятно. Но мы можем это иногда выдумать для себя. А всё-таки, может быть, эти страдания имели более глубокие причины? Чисто на психологическом уровне? Вы в то время вообще жили чем? До выхода на большую эстраду.

- Последние два года перед 88 годом я жил религией, потому что я только крестился. Мой дух - он окреп в связи с крещением, в 28 лет я окрестился. И у меня появились некие проблески. Мне господь послал, нарисовал некую такую тропинку по которой я должен идти. 

-Вы очень чувствительный человек, болезненно воспринимаете, более того прозрачный белокожий, такой изящный, видны вены, то есть вы чувствительны  к внешней среде?

-Ну,  я вообще всё впитываю.

(Я оказался прав в своих вышеприведённых предположениях).

- Впитываете и реагируете сразу же, чувствуете. Чувствуете боль, чувствуете боль другого.

-Естественно.

-Отсюда страдания, вы всё время чувствуете, вы не можете закрыться.

-У меня постоянные порывы бывают помочь человеку, в первую очередь откликнуться. Вот русская душа - она же. тянется к тем кто нуждается, для того,  чтобы помочь как то, поучаствовать в этом. Первоначально мы всегда готовы откликнуться. Мы смотрим информацию по телевидению. Ребенок, у него лейкемия в крови,  нуждается срочно, в деньгах, первая реакция - послать денег. Сразу первое - помочь пацану или девочке. Вторая реакция, а не может ли это быть аферой? И как приходит это, первый порыв уходит, ты начинаешь думать о том,  что это афера. Послать куда-то деньги, на какой-то счет. Проще человеку отвезти денег в личном контакте дать, чем куда-то послать деньги.

(По-видимому, мой пациент нередко был жертвой манипуляции).

-А может в основе вашего успеха и лежит это сочувствие? Ощущение боли другого? И это видело и жюри и композиторы и музыканты. Саша то чувствительный, его надо отблагодарить, это не просто певец,  который удачно взял форму стонущего, он сам по себе такой. Давай-ка Сашку отблагодарим!? Может основу тебя уже знали, ты создал ауру вот такого человека и это  знали многие музыканты. Бывает, что  певца знают как личность и на этой основе формируется аура и выбор и победа. Почему бы и нет?

-Я не был знаком с членами жюри до того как я вышел на сцену.

-Но тогда можно предположить, что они поняли это по исполнению.

-Но если даже говорить об исполнении, то  я не могу сказать,  что это было супер профессионально, даже при том что я очень волновался и голос дрожал,  не всё было гладко. Просто. Там даже были люди гораздо профессиональнее. У меня был некий образ. Там всё сыграло роль, в моем выступлении, именно в эмоциях. Эмоции были на первом месте. Ее было гораздо больше,  чем у людей, которые пели хорошо и более профессионально.

-Пропасти между имиджем и вами самими не было?

-Я был органичен.

 -Об этом я предположил в начале нашего диалога.

 -Имидж в котором я вышел,  я был такой. И на тот период я соответствовал тому,  что у меня был начёс на голове и кожаные штаны, красная рубаха и разодранная.  

-Рыдающий -  это не туфта. Туфтить никогда нельзя.

-Человек живущий, муравей такой, многие же люди живут так скучно и у них ничего в этой жизни не происходит. Вот они на работу, туда сюда, дома яичница, жена, телевизор, дети, школа. И вдруг что-то, вот он проходит мимо и вдруг видит человека валяющегося в грязи,  но говорящего некие пророчества о нем или на будущее и он заинтересовывается, останавливается. И с этого момента  меняется, может быть в корни его жизнь. Потому,  что он смотрит на него и говорит некие вещи,  которые потом меняют в корне  его жизнь. Он приходит домой, собирает монатки и решает свою жизнь поменять.

-А вас самого это меняет? Беда наша в чем? Мы очень часто являемся духовниками для зрителей, а сами очень часто не имеем этого. Вот вас-то самих это меняет?

-Я вам скажу, значит я выхожу на сцену, я пою вещи, и потом я замечаю мужчину сидящего. Он  сидит,  плачет.  Женщину плачущую.  Я  понимаю,  что я своим искусством приношу людям такое, и бужу в них некие эмоции и чувства, которые в них не каждый день просыпаются в таком виде. Он не каждый день, этот мужик будет плакать. Но вот что-то я в нем разбудил такое. И я не знаю,  что потом с ним произойдет. Но я знаю на будущее, что ко мне люди приходят, пишут письма мне, приходят люди, говорят вы знаете мой папа лежал присмерти и не мог двигаться, просто лежал и слушал радио и вдруг он услышал вашу песню "Берега" и всё, у него жизнь поменялась.  Он ожил, у него проснулось какое-то самосознание и какое то стремление чуть-чуть жить. Он ухватился за это. Через мое творчество к нему это пришло. И для меня это дорогого стоит. Потому,  что я не просто выхожу на сцену, не просто повеселить. Да, есть некие жанры.  Вышли, потанцевали.  Тоже выплеск энергии. Молодежи надо сходить.  У них больше энергетики скапливается, чем в нашем возрасте. Им надо выпустить этот пар. Им надо покричать. Или некоторые спортом занимаются. У чемпиона Олимпийских игр и у рядового физкультурника, который только иногда может позволить себе пробежаться по парку, разные энергетические уровни накопления энергии. Выплеск энергии у каждого свой. И это очень важно для каждого человека. И вот моё ощущение того,  что я делаю, я душу лечу, я занимаюсь именно на духовном уровне и уже давно это не просто песня. И вот это страдание.  Вы говорите,  что я страдаю, я в первую очередь сам страдаю. Потому,  что если ты начнешь страдать для них,  то это их не проймет, это будет фальш. Почему мы смотрим иногда фильм и смотрим, его коленным железом прямо по прикладу. И  у нас мурашки бегут по коже, мы через себя это пропускаем всё. Вот некую ситуацию модернированную там.  Мы это  через себя пропускаем и у нас мурашки по коже бегут. Вот тоже самое, если я пою и у меня самого мурашки не бегут. Но если я собрался, сконцентрировался я весь отдаюсь этому.  Я  вложил всё туда.  Я  внутри весь и даже с закрытыми глазами знаю,  что у меня еще пробежались мурашки по коже, у всего зала они сейчас бегут. Они все вместе со мной испытывают это ощущение. Но я пришел к этому не сразу, но когда я к этому пришел, я уже выдаю это как вещь, которую я уже сто раз испытал. Я понимаю,  что делаю некие манипуляции с душами людей. Я не могу это контролировать, это нужно их всех вместе собрать, несколько тысяч в зале. Потом настроить их на определенную волну, на определенный лад. С первой песни ничего, я начинаю петь первую песню и  они только пристраиваются.  Потом уже, в середине концерта, уже пик, когда я могу эмоционально выплеснуть так, что они все начинают браво орать.

(Мой пациент глубоко осознаёт истинные механизмы влияния на аудиторию, что никогда ему не позволит страдать манией величия. Я её не обнаружил).

- Я уже давно почувствовал, что у вас есть способность влиять как оратор. Вы говорите складно, хорошо, можете рассуждать, общаться с аудиторией, правильно? Умение выражать, доносить. Но Александр Малинин представлен обществу как музыкант а не как умница и оратор. Но эту сторону я ощущаю и она есть. А в целом, если опять таки возвращаться к истокам прошлого, ведь мы же являемся жертвами прошлого, мы всегда находимся в диалоге с прошлым. Какие основные кульминационные слова, может быть травмы, может быть разговор какой-то вам слышиться? Вы до сих пор находитесь в плену диалога с отцом, с матерью и он до сих пор колдует над вами.

 -Я говорил в самом начале,  что я не готов выдавать информацию, которая незалитована. Я закрыт для обсуждения неких своих событий прошлых, которые я не хочу обсуждать.

(Мой пациент защищается, но защищается так искренно и ярко, что эта защита важнее, чем любая истина о личности моего пациента).

-В этом же ничего плохого нет.

-Я понимаю, но мне не хочется.

-Мои многие персоны четко заявляют диалоги с мамами, папами, сестрами, с учительницами, причем очень негативные.

-Я уже много чего высказал из своей жизни за что очень себя недолюбливаю. Есть некие вопросы,  на которые я не буду отвечать.

(Опять защита отрицанием, но она такая искренняя, что раскрывает ещё больше моего пациента).

- Это тоже  нормально. Это тоже информация.

-Вы для меня просто интересный собеседник.  Человек, с которым мне интересно поговорить,но на журналиста всё таки, вы не похожи.

-Вообще в целом как вы думаете, я так предполагаю, раз не было контакта с мамой вы в интернате росли?

-Нет, я Интернетом  совсем недавно стал пользоваться, я рос в семье,  но жил сам по себе. Был отец, была полноценная семья.

-Нет, я просто спрашиваю. Это же глупо, за короткое время выискивать какие то связи с прошлым, рисовать эту картинку. Я сейчас чувствую какая то тревога есть по поводу того,  что хочеться узнать, вы защищаете себя. Защита интеллектуализацией у вас большая. Вы можете говорить много, красиво, но не о себе. Но вы это всё равно о себе говорите. Как бы мы не говорили о ком то, мы всё равно говорим о себе. Я вижу, что у  вас  есть  способность жестикулировать, выражать, показывать. Вы актерскую школу проходили?

- Да, я занимался пластикой и сценодвижением, сценической  речью.

-Это ощущается определенно. А вообще в целом проблемы зажимов не было никогда, стрессов сценических?

-Почему? Есть.

-Есть?

-Конечно. Что касается поговорить. Мне проще спеть,  чем поговорить со  сцены. Не потому,  что я не умею, я просто не готов. Для того,  чтобы выйти на сцену и что-то  сказать нужно всегда отрепетировать. Это закон социальный. Не так что, побыстрей бы спеть. Что-то нужно обязательно сказать, но не долго. Потому что если начинаешь говорить, нужно делать это красиво, умно, правильно и это должно быть интересно. Надо заинтересовать. А если просто что-то говорить, иногда еще косноязычно, иногда еще волнуясь.  Вдруг теряется дикция, то лучше не говорить вообще, поэтому я стараюсь меньше говорить на сцене, больше петь. Иногда у меня бывают такие откровения.  Мне хочется поговорить, я начинаю говорить и слышу из зала:"Пой давай!!» И вот когда ты услышишь это из зала, то  ты понимаешь,  что не стоило вообще говорить, лучше петь.

-А вообще,  в целом были такие зажимы т стрессы. Из- за них были какие либо  то провалы или фиаско?

-Нет. Провалов никогда таких особых не было.  Были чисто профессиональные провалы. Знаете, из- за нестабильности.  Голос,  например сегодня звучит, я царь на сцене. Когда он звучит.  Я  могу делать всё что хочу. Я такие вещи устраиваю. Я   могу ноту тянуть минуту. Я могу фразу затянуть так, и затаить дыхание, что люди вместе со мной задыхаются. А потом я опять это продолжаю. Я умею делать какие то вещи, которые людей заставляют всё время держать в каком-то напряжении. Это дорогого стоит. Но когда голос не звучит, а бывают такие моменты, знаете,  мы тоже подвластны давлениям разным и сегодня я хорошо себя чувствую, и голос у меня звучит прекрасно.  Всё льется и я начинаю творить чудеса. А бывает,  что не очень хорошо звучит голос, пытаюсь через силу его пробить, что бы он немножко зазвучал. Иногда передернешь голос, перед этим за 3-4 дня поешь концерты тяжелые, каждый день с переездом, ночь не спал, поспал днем перед концертом. Это работа.

-Вообще вот этот зажим имеет прошлое свое. Мы часто бываем в зажиме, в стрессе потому, что проваливаемся в  ситуацию прошлого, когда был позор, была оценка учителя в школе. Великий Мейерхольд говорил, что каждый раз перед новой постановкой в театре, он  оказывался  перед экзаменом  по  скрипке.

-Не могу вспомнить

-Точно не можете сказать? Но это точно, было что- то такое.

-По всей видимости,  наверно было, да. У каждого человека комплексы нарабатываются от того,  что у него было. Странно, почему они меня все так любят? Я русский человек, живший уже в России, вдруг попал в Америку. Ну это стечение обстоятельств, случай. Так получилось. Я  разобрался с этим. Я   понял,  что это некая секта которая через меня хочет выйти на Россию, некие манипуляции со мной, т.е меня завлечь к себе. Ну,  естественно когда они меня завлекали, они мне предлагали пройти некие курсы. Мне было интерестно и я попробовал.

-Вы производите впечатление человека, который может поддаться влиянию.

-Американцы, они все ходят обнимаются.

-Такое доверчивое лицо. Вот ко мне не подходят. Меня эти манипуляторы почему-то всегда шарахаются.

-А ко мне подходят, но как подходят, так же и отходят. Пришлось общаться и с людьми которые аферисты. и накалывали меня в этой жизни.

-У нас вообще традиция анализировать сновидения. Парочку сновидений, вы смогли бы рассказать?

-Я не запоминаю сны.

-Ну, как это не запоминаете?

-Ну как бы там есть некие ассоциации. Я  вот даже просыпаюсь, что у меня там остается, но я их не запоминаю. Они у меня не держатся.

-Не обязательно те, которые свеженькие…  

-Не помню ни одного сна, ни одного сна, честно. Я просто не сохраняю их в памяти.

- Я, например, многие помню сны.

-А я не помню вообще. Сейчас даже если захочу, то  не вспомню. Я ситуации жизненные иногда даже не помню. Вдруг они случайно так ассоциативно возникают и думаю откуда взялась. Прослушивание некоей мелодии, я очень люблю радио, радио ретро. И у меня друг летом слушал Ободзинского, и у него возникает ассоциация что,  я на катке в детстве, (я родился в Свердловске и ходил на каток) у нас был там стадион Локомотив рядом с железнодорожным вокзалом. Сейчас там всё сломали и построили метро, а раньше там был стадион. Вот на этот стадион приходили локомотивцы. И вдруг там заиграла песня Ободзинского и я  вспомнил как я катался, ходил на этот каток с девочкой за руку. Такая вот ассоциация. И как бы мне или мой друг вспоминает,  что с пацанами там после игры в хоккей возращаемся голодные, просто трясет всего, так хочется есть, заходим в столовую железнодорожную, а денег нет, есть там три копейки, берем чай и там хлеба. Намазываешь его горчицей с солью и с чаем и утоляешь этот голод. Ну,  пацаны были. А бывало и такое что сидим с пацанаами, и вдруг подходит мужик, дает пятнадцать копеек и говорит идете рулет купите себе. Пошли на эти пятнадцать копеек купили себе гарнир-макароны. Есть некие ассоциации которые возникают в связи с какими то моментами, но опять же связанные с эмоциями, с культурой.

(Защита отрицанием и интеллектуализацией).

-А вот Полу Маккартни приснилась во сне под утро известная  его песня.

-Мне тоже иногда снится некая мелодия,  которую я сочиняю, но проснувшись я не помню сна и не помню мелодию. Что-то я тоже сочиняю во сне.

- Кто такой Александр Малинин? В какой роли он сейчас прибывает? Может он давно уже и не певец? А может оратор? А может я духовник?

-Я певец в первую очередь. И довольно не плохой. Но не стабильный в силу того,  что по всей видимости я не владею некими физиологическими процессами, которые иногда влияют на меня как на организм. Я знаю,  для меня есть примеры некие, есть люди, они могут концентрироваться, уходить в нирвану, они могут медитировать. Я вот никогда в жизни не медитировал. Я  пытался, у меня не получается. Для того,  чтобы медитировать должен некий учитель, который должен  с тобой сидеть,  который тебе расскажет как это делать. Я никогда не медитировал, не знаю что это такое. Даже мне говорят, попробуй, у меня не получается. По всей видимости надо понимать как это делается и от чего отталкиваться для того чтобы уйти в себя. Так вот, я -  певец,  в первую очередь, но я не представляю себе что я оратор, хотя я задумываюсь иногда, что я такое с людьми делаю что они ко мне приходят и говорят что вы душу лечите. Так, если я лечу душу, и это у меня получается как-то спонтанно, то  значит,   я должен как то зафиксировать и потом делать это точно. Концентрироваться и точно владеть этим механизмом как я это делаю, этим процессом. Но пока я не могу это понять, ощутить и управлять этим я не могу. Но я точно знаю,  когда это происходит. Если я точно знаю,  когда это происходит. А в принципе я могу это делать. Главное  только чтоб всё сошлось.  Сконцентрироваться правильно я там знаю некие свои моменты.  Да, но теперь надо вложить некий смысл  в слова, которые я исполняю. Мало просто одного энергетического и эмоционального выплеска. Нужна некая информация, которой я их начну лечить? Значит что для этого нужно? Нужно произведение, с правильным текстом, который действительно зацепит. Я давно понял что я не могу петь глупые тексты и в своем творчестве я всегда опираюсь на настоящую поэзию, я нахожу песни в которых есть смысл. Особенно хорошо если там есть некий духовный смысл, который заставит человека задуматься, который заставит человека что-то проанализировать.

(Мой пациент часто увлекал меня как лектор, как оратор. Более того, жесты моего пациента были часто  жестами учителя-оратора. Я отвлекался, но понимал, что таким образом мой пациент рассказывает о чём угодно, только не о себе.)

- Духовное начало в вас было заложено еще до выхода на Юрмалу.

-Для меня очень важно слово. Донести правильное слово. Теперь я думаю, кто я вообще такой? Почему я,  собственно говоря,  этим всем делом занимаюсь? В силу того,  что я певец, у меня есть возможность выходить на сцену, в силу того,  что я популярный певец, у меня есть аудитория с которой я могу общаться. Если есть аудитория, не просто же можно петь, что-то показывать. Должно происходить нечто. Вот эти процессы они происходят постоянно. Я всё время в этом живу.

-Больше чем музыкант!!!?

-Да, конечно. Но я не владею процессами управления, я не могу управлять. Я чувствую,  что некий энергетический обмен идет.  Сидит аудитория, положительно настроенная, заряженная положительно. Я не люблю работать в тусовках,  где сборная солянка, там не моя аудитория, не моя публика. И я иногда выхожу  и  должен через себя перепрыгнуть,  чтобы они поверили в меня. И я иногда делаю некие вещи,  которые  приводят в шок. Они не ожидали от Малинина,  что он такой. Я выхожу на сцену,  чтобы удивлять людей. И чем мне больше это удается, тем я больше получаю от этого удовольствие.  Удовлетворение от того,  что я не зря выхожу на сцену.                                                                                                                      

 

 

Я почувствовал, что мой пациент имеет большой духовный потенциал, но внешняя грязная среда (частью которой оказался и я) не даёт этому потенциалу выплеснуться. Впрочем проявить свою духовность моему пациенту иногда у<