Сговор, смотрины, пропой

 По традиции после сватовства и до отъезда к венцу невеста должна была плакать, обращаясь ко всем её окружающим родственникам: отцу, матери, сёстрам, братьям…. Плач, причёт исполняются до венца.

 Исполнение плача – нежелание другой жизни, «менее сладкой», чем у отца – матери.

           

 

 

М.Шибанов

«Празднование свадебного сговора»

 

 

 

Подружки после сговора могли петь девушке «слезливые» песни, на что она могла отвечать причитаниями или причетами.

Во городе перстни ковали,

Посередь Москвы золотили,

У царя в Москве оценили.

Кому этим перстням обручаться!

Так отроку с отрочицей,

Доброму молодцу со девицей,

Кузьме – то с Александрой.

Андреевичу с Семёновной.

 Во время сговора дом был полон гостей. У ворот в этот момент могли петь песни, например, «По улице, по широкой» и другие.

 

Подготовка к свадьбе

Во время подготовки с подругами свадебного наряда невеста продолжала много причитать. В этот период жених часто приходил к невесте. Мог приходить с друзьями, которые шутили, и каждому невеста могла причитать.

  

Девичник

У русских по сравнению с другими восточнославянскими народами значительно большее развитие на предсвадебном этапе получил девичник, устраивавщийся накануне свадьбы у невесты. Событие девичника посвящено оплакиванию «красоты» (так назывался головной убор, или повязка определённого цвета) – символа девичества.

        

     

 Невеста в кругу своих подруг прощалась со своей девичьей волей, на севере - красной красотой, которую чаще всего символизировала лента, венок или головная повязка (девичий головной убор), реже ёлочка. На юге такую же роль играла наряжённая ветка. Снимали символы девичества подружки, певшие при этом песни или приговаривавшие магические слова. Невеста прощалась с «красотой». Плакала, просила счастья у бога, а так же просила снять косу, в которую « впутано много колючек», просила « зашить» косу и заплести поплотнее в «шесть рядов».

 Заплетали свадебный венок. Особенно развёрнутым, поэтичным, полным драматизма этот обряд был в среднерусских губерниях. Здесь же долго сохранялся и обычай предсвадебного мытья невесты в бане, куда ее покрытую платком (от сглаза) вели подружки, и обрядовые причитания невесты (отбивание зорь).

 После бани невесту ведут домой, где она одаривает девушек ленточками с веника. Далее невесте («сговоренке») заплетают косу, сопровождая это действо пением. Приехавший жених требует «княгиню». Её, разукрашенную, как «Богородицу», с пением выводят. После приёма гостей коса вновь расплеталась, невеста прощалась с ней. Теперь только перед свадьбой косу расплетут и заплетут две косу в последний раз.

 

Парневник

 Мальчишник, парневник – событие прощания жениха с прежней свободной жизнью и, следовательно, слово об этом «удалом – разудалом» житьи-бытьи.

День свадьбы

 Одной из характерных черт было участие в свадьбе широкого круга родственников, соседей, односельчан. Свадебные гости, как правило, принимали на себя и некоторую долю расходов, участвуя в многочисленных одариваниях, откупах, приготовлении каравая, а иногда и устройстве праздничного стола.

 Приготовление в доме жениха к поездке «за княгиней» сопровождалось словами жениха, отца, матери. В одной из песен поётся,

Володимира матушка

В воскресенье спородила,

В воскресенску заутреню.

Чтоб скоро его возростила,

По головушке гладила,

Ума – разума учила…

 

 Поездка «поездом» в дом невесты, событие выкупа невесты сопровождалось словом дружка жениха. Его слово, в отличие от слова подружек невесты,- бойкое, напористое, задорное. Так как дружок – это и «телохранитель» жениха, и распорядитель на свадьбе, и « весёлый человек» на свадебном пиру.

 Поведение невесты сопровождается двойным словом: с одной стороны – плачем, с другой чувством ожидания жениха и новой жизни. Но главным же событием её слов является ожидание коней, ведущих «князя молодого». Родительское благословение, отъезд к венцу сопровождаются песнями родителей: благословляется «дитятко», благословляется и в «деревню другую», «деревню чужую» - «отдаётся замуж».

 После венчания свадебное слово приобретает иные, чем до свадьбы, оттенки: в нём появляются масса весёлых интонаций.

          

 Встреча молодых – важный момент свадьбы, связанный с ритуалом встречи уже другого ранга людей « повенчанных». Встречали молодых на расстеленной по земле шубе, посыпали молодых зерном, деньгами, выносили хлеб и соль.

            

Ввод за стол – другое событие после подвенечного этапа свадьбы, связанное с усаживанием молодых, покрыванием и раскрыванием невесты. Здесь могли петься величальные песни. Через некоторое время невеста со своим словом идёт, кланяется отцу жениха и получает от него подарок.

 

  В.М.Максимов .«Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» (1871-1875)

«Приход колдуна на крестьянскую свадьбу». В картине с замечательной полнотой художник обрисовал быт современной ему русской деревни, противопоставив светлые и темные ее стороны. В картине Максимова старый колдун олицетворяет собой силу предрассудков и темноты в русской деревне. В образах собравшихся на свадьбу гостей художник показал положительные типы крестьян, простые и цельные характеры тружеников земли. Особенно хорош поэтический образ невесты.

Любовно передал художник все подробности крестьянского быта, предметы домашнего обихода, украшенные руками мастеров: вышитые полотенца, головные повязки.

Свадебный пир, или «княжий стол» символизировал действительный переход в новую жизнь, закрепляя его, делая бесповоротным. Плачи здесь после этого момента свадьбы исчезли вовсе.

Послесвадебное утро начиналось с проверки умения молодой жены «пахать» - убирать нарочно приносимую и разбиваемую у порога глиняную посуду.

 Ряженая свадьба – это свадьба, которую обычно устраивали дружка и сваха. В этот момент катались на лошадях, рядились, устраивали «баню» родителям жениха и невесты.

 Отводины, хлябины, яичница – этап, связанный с приездом жениха в родительский дом невесты, благодарение или посрамление матери невесты. Жених жарил яичницу и показывал своим действом, сберегла или не сберегла тёща невестину честь.

Центральное место, как видно из приведённого материала, в свадебной традиции занимала судьба женщины, её место в социальной жизни.

 

2.2. Городская свадьба

 

Рождение городской свадьбы пришлось на XVIII век – время деятельности Петра I. С восшествием на престол царя-реформатора в России произошли решительные преобразования во всех сферах общественной жизни, в частности, в светском законодательстве и регуляции традиционных праздников. Нельзя забывать, что новшества в праздничной стороне жизни вводились в среду веками устоявшейся, традиционной

      

 С начала XVIII века вопросы, связанные с вступлением в брак, становились предметом всё более пристального внимания государства. Одним из первых самых серьёзных документов явился Указ Петра I о регламентации свадебных отношений «О добровольности венчания, любви как основе брака, имущественных отношений супругов».

 Законы Петра распространялись, главным образом, на бояр и не касались духовенства и пашенных крестьян, то есть 80 % населения. Народ продолжал жить по старым традициям.

 А свадьба городских сословий регламентировалась следующими правилами.

 Решающее значение приобретает добровольность вступления в брак. По Указу Петра, действовавшему, правда, непродолжительное время, родственники лиц, вступающих в брак, обязаны были приносить присягу о том, что не принуждали жениха и невесту к браку.

 При Петре I обручение становится расторжимым. Отменяется сговорная подпись и неустойка, то есть за отказ вступить в брак теперь не нужно платить. В 1721 году православные христиане впервые получили в России возможность вступать в браки с христианами других конфессий, если те обязались дать подписку, что не будут совращать православного супруга в свою веру и обязуются воспитывать детей в православии.

 Интересно, что Указом 1714 года Пётр I пытался ввести образовательный ценз для дворян, вступающих в брак, требуя наличия справки о знании арифметики и геометрии. Первая попытка не увенчалась успехом, тем не менее, Указ 1722 года опять предписывал «не женить дураков, которые не в науку, не в службу не годятся». В 1744 году были запрещены браки лиц старше 80 лет. «Брак от Бога установлен, - гласит этот Указ,- для продолжения рода человеческого, чего от имеющего за 80 надеяться весьма отчаянно».

 В 1830 году повышается возраст вступающих в брак до - 18 лет у мужчин и до 16 лет у женщин. Независимо от возраста жениха и невесты для вступления в брак необходимо было получить согласие родителей. По Указу 1775 года обручение совпадает по времени с венчанием. Заключение брака могло производиться только в приходской церкви одного из вступающих в брак. Брак заключался в присутствии жениха и невесты, исключение делались для лиц императорских фамилий, которые венчались с иностранными принцессами.

 В 1810 году Синод составил перечень запрещённых степеней родства. Запрещались браки между родственниками, препятствием по-прежнему духовное родство. Развод становился всё более свободным. Процедура развода была всегда очень сложной. Бракоразводный процесс осуществлялся духовными судами, а решение выносилось на основе доказательств и свидетельств. Прелюбодеяние считалось преступлением, за него могли подвергнуть тюремному заключению на срок от 3 до 8 месяцев, а его соучастника - от 2 до 4 месяцев – если он был холост, и от 4-8 месяцев, если он состоял в браке. Невинный супруг мог выбрать наказание – уголовное преследование, сохранение брака или развод.

Жена была обязана носить имя мужа. Исключение могли составлять дворянки, выходившие замуж за не дворян, оставив за собой, таким образом, дворянство и не передавая его мужу.

Ещё со времён Петра I приданное жены рассматривается как её раздельное имущество, которому муж, если и мог пользоваться, то только по её доверенности. Муж должен был содержать семью. Власть мужа, сохраняясь вплоть до 1917 года, всё же уже приобретает в XIX веке более цивилизованные формы. С 1845 года становится невозможным насильственный постриг в монахини, а так же запрещается физическое наказание жены. Всё более регулируются внутренние отношения супругов в браке: «Муж обязан любить свою жену, как собственное тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять её недостатки и облегчать ей немощи», - гласит статья Законов гражданских. Другая статья так формулирует обязанности жены: «Жена обязана повиноваться мужу своему как главе семейства, пребывать к нему в любви и неограниченном послушании, оказывать ему всяческое угождение и привязанность как хозяйка дома». И хотя наказание за неисполнение этих правил предусмотрено не было, само их появление (не считая «неограниченного послушания» жены мужу) свидетельствовало о гуманизации института брака.

 

Свадебная фотография начала XX века

 

                 

        

 

 

В XIX веке для заключения брака большое значение имело сословная принадлежность молодых, поскольку браки, как правило, заключались между представителями одного сословия.

          

 

 

В.В.Пукирев «Неравный брак»(1862)

 

Вопрос о социальном неравенстве, о положении русской женщины в обществе затронул русский художник В.В.Пукирев (1832-1890) в своей картине «Неравный брак». С глубоким сочувствием обрисовал художник образ молодой девушки, по воле родителей соединившей свою судьбу со старым, но богатым и важным чиновником. Убедительно показано затаенное горе невесты – ее горькие молчаливые слезы. Поникшая голова, опущенные глаза, рука, медленно протянутая за обручальным кольцом. Остро очерчено сухое и надменное лицо жениха, его чопорная фигура в парадном мундире.

 

 

П.А.Федотов «Сватовство майора

 (Смотрины в купеческом доме)» (1850-1952)

 

 На картине Павла Андреевича Федотова «Сватовство майора» (ныне в Третьяковской галерее) изображен житейский эпизод, характерный для городского общества XIX века. Художник подметил в промотавшемся майоре признаки оскудения дворянства, увидел, как «третье» сословие богатеет и постепенно выходит на общественную арену. Жених уже входит в дом своего будущего тестя. Его появление вызвало переполох. Невеста в смущении стремится убежать в соседнюю комнату, но ее грубо одергивает мать. Все остальные пытаются соблюсти приличия и показать себя людьми добропорядочными.

 

 

П.А.Федотов «Разборчивая невеста» (1847)

 

 

В картине П.А.Федотова «Разборчивая невеста» показан еще один эпизод из жизни провинциальной России XIX века. Когда мы смотрим на картину, ясно представляем себе развитие сюжета. Легко представить, как минуту назад престарелая невеста гадала на картах о своей судьбе; затем вошел жених, положив на пол шляпу-шапокляк и трость, опустился на колени и произнес слова признания и предложения; в соседней комнате родители прислушиваются к тому, что происходит за портьерой, благодаря Бога за надежду, ниспосланную им в лице горбатого жениха.

 

Девушка, достигнув определённого возраста, начинала «выходить в свет», то есть регулярно посещать устраиваемые в знатных петербургских домах балы, где она имели возможность познакомиться с будущим супругом и показать себя. Потенциальный жених приглашался на чай, совершить прогулку или пойти в театр. Затем наступал черёд родителей, которые, прежде чем породниться, оценивали состоятельность предполагаемого супруга или супруги. Для того чтобы выбирать дочери мужа с соответствующим статусом и доходом, родители невесты приезжали «смотреть дом». Кроме того, проверке подвергались и «дела» вероятного жениха, доходность принадлежащего ему движимого и недвижимого имущества. Если доход казался родителям недостаточным, свадьба могла расстроиться.

 В свою очередь, родители мужа так же оценивали статус невесты, который мог определяться не столько по состоянию родителей, сколько по общему приданому родителей, то есть собственного имущества девушки. Как правило, в приданое входили бытовые вещи, в основном постельные принадлежности, столовые приборы, дорогое постельное бельё, изящно расшитое покрывало, кружева, салфетки, которые невеста вышивала собственноручно, - словом, вся утварь, необходимая молодой хозяйке дома.

 Но даже если девушка была небогата, приданое ей старались сделать достойное, в ход шли умения и мастерство матери и родственниц невесты. Скромное бельё расшивалось, украшалось лентами, вышивками – мережками. Приданое так же могло быть выдано деньгами.

 Полагалось так же совместное проведение времени обоими семействами: родители молодых встречались для чаепития, выходили в театр, совершали прогулки. Когда принималось решение о свадьбе, назначалась дата обручения, родители готовили приглашения на это торжество. По существовавшим тогда традициям от обручения до свадьбы проходило около месяца.

 Венчание проходило в церкви и представляло собой красивый обряд, на котором кроме священника присутствовали два свидетеля. Молодые обменивались кольцами, а в церковной книге делалась запись о браке. Такая же запись делалась в свидетельстве о рождении мужа.

 К церемонии венчания готовились заранее. В подготовку свадьбы входил выбор свадебного и подвенечного платья для невесты и костюма для жениха. Красивое и богатое платье, верный друг женщины - должно было наилучшим образом подчеркнуть достоинства новобрачной. Для свадьбы предназначался специальный туалет, отличавшийся от «обычного» праздничного ещё большей нарядностью, богатством украшений. Кроме того, в отношении свадебного платья свою роль играли традиции. Иногда платья передавались по наследству, и тогда перед знаменательным событием их приходилось немного адаптировать в соответствии с модой.

          

 

  Свадебная туфелька, XIX век

 

 В Российской столице с XVIII – XIX веков принято было выписывать модные новинки из-за границы. Петербургские аристократы получали товары даже при помощи иностранных дипломатов. Никакие пошлины не могли остановить поток иностранной продукции. Поставщики прибегали к разным хитростям – таким, как спрятанные в двойное дно пуговицы и кружева или сокрытое за подкладкой кафтанов драгоценное шитьё «самого последнего вкуса».

Для молодой городской жительницы, вступающей в брак первый раз, было нормой белое платье. Вот свидетельство мемуаристки, Елизаветы Петровны Яньковой: «Подвенечное платье у меня было белое глазетовое, стоило 250 рублей, волосы, конечно, напудрены и венок из красных розанов – тогда так было принято, а это уже гораздо позже стали венчать в белых венках из флёрдоранжа».

 Верность традиции заключалась в сохранении белого цвета, символизирующего чистоту и невинность, красного – как символа счастья, белые цветы померанца (горького апельсина) и веночек мирта, из которых составлялся букет невесты. Поскольку в России, особенно зимой, возникали трудности с тем, чтобы добыть живые цветы, для украшения невесты использовали искусственные, называемые флёрдоранжем, что в переводе с французского означает «цветок апельсина». Флёрдоранжем украшалось как платье, так и причёска невесты. Традиция использовать не белые, а красные цветы появилась позже.

 Весьма существенным было отличие свадебного платья от подвенечного – свадебное, предназначенное для праздничного бала, было более открытым, в то время как для свершения венчального обряда обнажённые плечи совершенно недопустимым. Венчальные платья называли «высокими», так как воротник обычно скрывал шею. Те, кто не мог позволить себе два платья пользовались услугами сообразительных портных, которые знали, как устроить лиф платья таким образом, чтобы он состоял из съёмных деталей, позволяющих быть на венчании с закрытыми плечами и руками, а на свадебном вечере во всём великолепии, соответствующим торжественности события.

 Особые требования предъявлялись платью невесты – вдовы: она могла надеть белое платье только в том случае, если была очень молода. Обычай предписывал ей для свадебного наряда чёрный шелковый бархат или тяжёлый шёлк, а вместо фаты кружевную косынку. Случалось, что замуж выходила девушка из семьи, где был траур. Тогда её родственникам приходилось заказывать не только новое платье различных оттенков лилового, но и менять всё приданое.

Жених был одет в чёрный габардиновый костюм – тройку, состоящий из сюртука, жилета и брюк, белую батистовую рубашку, с обязательным букетиком – бутоньеркой в нагрудном кармане. В начале XX века длинный сюртук сменила укороченная чёрная визитка с закруглёнными полами. Такой костюм носили уже не с цилиндром, а с фетровой шляпой.

         

 

Супруги Караваевы -
Иван Капитонович
и Мария Иоанновна
С.Петербург,
14 февраля 1899 года