Разговорные структуры в речи юриста

Во всех случаях, кроме беседы нотариуса с клиентом, речь юриста, как правило, подготовлена: продумана как по содержа­нию, так и по композиции. Монологическая речь прокурора и адвоката в судебных прениях нередко имеет письменный текст или хотя бы тезисы. Адвокат, готовясь к беседе с клиентом, со­ставляет перечень вопросов, которые ему необходимо выяснить.

Важным средством получения информации о разбираемом "деле, об устанавливаемых фактах является допрос — допрос по­дозреваемого (или обвиняемого), свидетеля, потерпевшего, оч­ная ставка. Основная задача следователя при подготовке к допросу — определить, кого и по каким вопросам следует допро­сить, и заранее предусмотреть вопросы, которые будут заданы. Форма вопросов, обращения к участникам следственных дейст­вий определяется допрашивающим с учетом тактических сооб­ражений и задачи обеспечить точность.

Действия следователя, предшествующие получению показаний, — удостоверение в личности допрашиваемого, разъяснение емуего прав и обязанностей устанавливают коммуникативный контакт, который обозначает деловое межличностное взаимодействие в целях обмена информацией; основан он на осознании необходимости информационного общения и на­правлен на создание условий для получения определенной ин­формации. Сохраняя лидерство в общении, следователь не по­давляет, а развивает психическую деятельность допрашиваемого.

В процессе допроса поведение следователя постоянно коррек­тируется в зависимости от психического состояния допрашивае­мого. Нередко оттого, насколько точно допрашиваемый понима­ет речь следователя, зависит содержание его показаний. Поэтому многие следователи «в процессе допросов и очных ставок ориен­тируются на разговорный стиль», — отмечал Е. Е. Подголин.

Стремясь сделать свою речь доступной, легко понимаемой, как бы желая подстроиться под стиль допрашиваемого, следо­ватель сознательно употребляет разговорную лексику: Вы нико­гда не замечали, что кто-то следит за вашей квартирой? Ничего такого не примечали? Или: Значит, ссора у вас началась после того, как он отказался подсобить вам в строительстве дачи? Сначала посулил, а потом отказался? Или: А тому глазастому, как вы его называете, Гвоздикова тоже приглянулась? Из-за того и ссориться стали?

Исследователи, анализировавшие речь судьи во время судеб­ного следствия, также обратили внимание на эту особенность: «Следует отметить, что вопросы, как правило, сначала заданы стилем протокола, ориентированы на него для облегчения за­писи секретарем, а затем переводятся в разговорную тональ­ность».

Немало в речи следователя неполных предложений, что по­рождается контактностью, общей ситуацией: Долго вы жили с Гавриловой? Как она как человек? Расскажите поподробнее. Или: С какой целью вы посещали квартиру Каликмана? Зачем ходили? Сколько раз? Или:

Вопрос: Кого вы лично сами убили?

Ответ: Двух погонщиков скота.

Вопрос: И Ковалева?

Ответ: Да, и Ковалева, но его убивал вместе с «Нечаем».

Вопрос: Еще кого?

Ответ: Писателя Галана.

Черты разговорной речи отмечаются и в монологической ре­чи прокурора и адвоката в судебных прениях, и во время чте­ния публичных лекций.

Судебная речь или лекция может быть подготовлена в плане содержания и композиции, но с точки зрения выбора языковых средств она является спонтанной. Отсутствие момента обдумы­вания во время произнесения речи ведет к тому, что в ней по­являются конструкции, общие с разговорной речью. Так, ора­тор, начав оформление высказывания, в процессе речи не мо­жет осознать всех подчинительных связей и ищет новую форму выражения мысли, упуская при этом из-под контроля уже про­изнесенную часть фразы. В результате наступают перебивы, смещение синтаксической перспективы высказывания.

Смещение перспективы высказывания может проявляться в отказе от продолжения начатой конструкции (Человек / впервые совершил преступление / и / так сказать является / толь­ко-только создал молодую семью), в изменении порядка слов, когда синтаксически связанные между собой слова отрываются друг от друга: Прошу взыскать / вас с Ивановой / в пользу Семи­ной / 7950рублей //. Или: Десять килограмм / потерпевшей са­ла / вернули //. Такие отклонения от обычного порядка слов корректируются интонационными средствами, местом логиче­ского ударения, паузами.

Широко распространены в речи выступающих на суде юри­стов конструкции, в которых определение стоит после опреде­ляемого слова: ...почувствовал боль в боку правом. Или: Только вот такой подход справедливый / позволит найти правильное решение.

Спонтанность, как уже было сказано, порождает паузы обдумы­вания, в которых появляются различные заполнители: Хотелось бы / буквально в нескольких словах / высказать соображения / относи­тельно тех причин / которые сегодня / при / э-э / привели моего подза­щитного / Валерия Коваленко / на скамью подсудимых // Ну / безус­ловно / что первой причиной / является собственное поведение //.

Спонтанность ведет и к появлению в речи оратора типизированных предикативных конструкций, характерных для разговорной речи. Прежде всего это конструкции с и м е н и т е л ь н ы м т е м ы, в которых подлежащее, выраженное именем существительным, дублируется местоимением: Эпизод с Кондаковой он также подтвержден. Или: Федоров обучаясь в школе / он активно занимается спортом. Неотчетливость границ высказыва­ния вызывает появление к о н с т р у к ц и й н а л о ж е н и я, основанных на расщеплении синтаксических связей слова, зани­мающего срединное положение в высказывании: Вы вынесете обвинительный приговор Мальцеву несомненен. Или: Потом бросил совсем работать не стал; а также порождает в о п р о с и т е л ь н ы е к о н с т р у к ц и и с д о п о л н и т е л ь н о й ф р а- з о в о й г р а н и ц е й: А коллектив / где / находился //. Или: И это было сказано / кому / уважаемый суд //.

Стремление разговорной речи словесно оформить в первую очередь наиболее важное сообщение и затем добавлять элемен­ты пояснительного характера отчетливо проявляется в к о н с т р у к ц и я х д о б а в л е н и я: Он характеризуется положительно Шварев. Или: По карманам у него никто / у Соленкова не лазил //.

Примерно такие же результаты получены Н. В. Шевченко при исследовании языковых средств судебной речи.

Однако не следует путать языковые явления, порождаемые устностью судебной речи, с погрешностями, которые появля­ются в результате незнания определенных норм литературного языка или в результате небрежного отношения к выбору слов, к построению высказываний.