Стереотипы восприятия экологии

Очень часто в обыденном сознании экология воспринимается не как наука, не как часть быта, но как мировоззрение, как религия и идеология. На одном из «круглых столов» на факультете журналистики МГУ редактор одной из газет дал такое определение экологам: «Экологически верующие люди». В формировании образа экологии как идеологии и экологов как проводников этой идеологии приложили руку как сами природоохранники, так и их оппоненты — например, в США идею охраны природы напрямую приравнивали к коммунистической идеологии, или к альтернативной религии.

В российском социо-культурном пространстве эколог воспринимается либо как подвижник, либо как юродивый. Однако при этом он может также восприниматься как враг, его легко назначить в «шпионы». Охрана природы в советское время носила практически диссидентский характер, так что и до сих пор активисты охраны природы оказываются «врагами» государства и процветания. Они ассоциируются с «чужими» ещё и потому, что пытаются изменить «традиционный» порядок вещей. И если в СССР «природоохранники» могли запросто оказаться врагами построения коммунизма, то в США их деятельность, наоборот, расценивалась как «прокоммунистическая и враждебная американским ценностям».

странные внешность и выделяющееся поведение (неформальная внешность и радикальные акции — наиболее запоминающиеся, символичные черты);

«другаявера» — как говорилось выше, «экология» воспринимается именно как вера;

причастность иному, особому миру — экологические организации часто выглядят и позиционируются как альтернативное общество «посвящённых», членство в этом обществе маркировано (знаковые атрибуты). Взносы сторонников ассоциируются с индульгенциями и пожертвованиями на благое дело;

мотивы работы на идею кажутсяиррациональными (здесь на восприятие влияет и тёмная сторона архетипа «Чужака» — он замышляет нехорошее, ищет свою выгоду);

связь с международным сообществом — другими «Чужими», далеко не всегда дружественными;

обладает тайным, непостижимым знанием — поскольку экология не воспринимается как рациональная наука (особенно когда она что-то запрещает из-за отложенных последствий).

Большинство активной группы населения считает, что не имеет достоверной информации по экологическим проблемам. С этим вопросом согласны и специалисты по коммуникациям: Брюс Харрисон - один из ведущих специалистов в области экологических коммуникаций - утверждает, что большинство экоориентированных граждан далеки от экологических реалий. Отсутствие систематизированной экологической информации плодит мифологизированные представления о ситуации, и зачастую СМИ продолжают тиражировать эти представления, формируя у обывателя своеобразную картину мира.

В человеческом сознании существуют некоторые стандартные модели и образы, по которым, по большей части, строится поведение человека. В соответствии с ними также возникает и отношение к определённому объекту, поскольку представление об объекте достраивается согласно этому стандартному образу. Эти модели и образы далеко не всегда соответствуют действительности, это некие социально-психологиеские мифы, возникшие в определённой социальной группе по мере её существования, а также созданные массовой культурой, пропагандистской машиной и т.д. Расхожие представления о некоторых весьма важных вещах, которые можно сравнить с «мифами», как правило, служат для наиболее простого и понятного объяснения мира, для сохранения психологического комфорта. Проще иметь готовые рецепты и ответы на вопросы, которые к тому же получены не в результате собственного опыта, а являются своего рода наследством, особенно в сложных, незнакомых ситуациях.

Многие стереотипы, связанные с экологией и охраной природы, с которыми приходится сталкиваться во время журналистской работы, основаны на определенных «мифах».

«Миф о прогрессе». В сознании обывателя прочно укрепилось представление о прогрессе, как об уходе от природы, то есть от дикости, первобытности — как о выборе: «или природа, или прогресс», при этом прогресс якобы должен решить все проблемы.

«Миф о процветании» — экономически рост любой ценой.

«Миф о науке». За прошедшее столетие был создан миф о всемогуществе науки и о решающем голосе учёных экспертов. Основывается он на некритическом отношении к науке и результатам научной деятельности. К тому же, учёному человеку всё позволено, он по определению не может сделать ничего плохого. Постепенно на этом представлении люди стали так или иначе паразитировать, что в конечном итоге вылилось в немилосердное использование образа авторитета везде и всюду.

«Миф об обратимости процессов». В сознании человека цикличность природных процессов свидетельствовала о постоянстве мира. В магическом мышлении действие было обратимо при помощи обрядов. Кроме того, часто изменения, происходящие в природе по вине человека, не фиксировались в сознании поколения как результат деятельности. Возникло представление о том, что природу, «экологию» можно «починить», однако на самом деле многие процессы могут оказаться необратимыми. Например, загрязнение Байкала нефтью может навсегда погубить эту уникальную экосистему.

«Миф отца» и «миф героя» часто используют власть предержащие — мы даем работу, несём свет и т.д.

«Миф традиционной мудрости — всегда было так…» — те, кто использует природные ресурсы, например, рубит лес, часто говорят: «наши предки всегда так делали, и мы всегда так делали — и всё было в порядке».

«Миф о неисчерпаемости природных ресурсов». Хотя факты свидетельствуют о том, что природные богатства стремительно исчезают, и сознание эти факты как бы воспринимает, в подсознании все же пока «сидит» совсем другое — «на наш век хватит». Примером может служить проблема мусора: долгие века все отходы, которые выбрасывались, естественным образом разлагались и возвращались в природу. С новыми неразлагаемыми материалами человеческое сознание столкнулось совсем недавно, и поэтому стандарт поведения пока остался тот же — мусор бросается где угодно.

«Миф о том, что экологи зовут назад в пещеры». Благодаря общим усилиям СМИ и пропагандистов-производителей многие технологии и материалы, равно как и безмерное потребление, опасные для окружающей среды, стали ассоциироваться с прогрессом и комфортом. Сюда же можно отнести и различные предметы и привычки, на которые формируется искусственный спрос: жвачки, сигареты, прокладки для собак, газированные напитки и пр. И сознание обывателей строится по цепочке — поскольку экологи выступают против этих технологий и сверхпотребления, они выступают против прогресса и комфорта. Этот миф усиленно раскручивается представителями бизнеса.

«Миф о том, что экология — это дикость, а «экологичность» = экзотичности». Базируется на противопоставлении традиционного и современного образа жизни. Большинство населения не осознает (не воспринимает) собственный существующий образ жизни как традиционный, прочно связанный со средой обитания и культурными традициями, и очень часто нуждающийся в защите.

«Миф о том что «экологичность» = бедности». Действительно, один из аспектов «экологичного» образа жизни — ограничение сверхпотребления. Однако благодаря потребительской культуре, самоограничение в сознании связано с бедностью.

«Миф о том, что «экологичный» образ жизни сложен, неудобен и дорог» — требует самоограничения и борьбы с производителями благ. Это представление активно распространяется производителями, не желающими меняться. В действительности же, если исключить крайности, речь должна идти не об ограничении использования каких-то достижений цивилизации, а об использовании при том же уровне комфорта более экономичных и экологичных технологий. А такие технологии существуют.

«Миф о противоречии экологии экономическому процветанию». В сегодняшнем мире всё как раз наоборот. «Экологичность» наряду с экономической эффективностью и другими аспектами становится фактором конкурентной борьбы. Именно поэтому компании, производства, территории, не воспринимающие экологические факторы или продвигающие устаревшие технологии, вполне могут оказаться на задворках цивилизации.

«Миф о том, что общественность = непрофессионализму («Верьте экспертам!»). Экспертами могут быть только официальные академики (см. «Миф о науке»). Однако для того, чтобы отстаивать свои права на чистый воздух, здоровую пищу, говорить о небезопасности атомных электростанций и т.п. не нужно иметь докторскую степень — основные знания и представления в области экологии даются нам ещё в школе, а к большинству техногенных катастроф привели ошибки как раз специалистов высокого класса.

«Миф о том, что природа не храм, а мастерская, не нужно ждать милостей отприроды, а брать их самим». Этот миф основан на «мифе о прогрессе» и на «мифе о науке».

«Миф о немедленном использовании природных богатств, которые просто лежат без дела» — представление о человеке как о центре мира, без учета прав иных живых существ и без учёта средообразующих функций природы и естественных природных процессов.

«Миф о том, что зелёные работают на конкурентов отечественных предпринимателей, отрабатывают западные гранты». Используется «миф о «Чужом»». Довольно распространенный миф, активно культивируемый оппонентами.

«Миф о бесполезности действий - один человек ничего не решает». Одному человеку действительно сложно, но тех, кто желает что-то изменить, довольно много. И даже группа из нескольких человек в небольшом городе или селе отнюдь не одинока, а является частью мирового природоохранного сообщества.

«Миф о том, что ТНК «экологизируются» сами, законодательство, регулирующее их деятельность, не нужно». Транснациональные корпорации, которые на Западе приучены вести себя хотя бы политкорректно, при отсутствии контроля, специального законодательства очень быстро возвращаются в своё «первобытное» состояние, а именно «наплевательство» на общественное мнение, права человека и природы.

«Миф «заклинания словом», «главное — процесс», «экологизация» сознания». Зачастую лишь наличие разговора об экологических проблемах, заявлений об «экологизации» «вообще» воспринимается как результат. Подобное восприятие чаще всего обусловлено верой в силу слова — раз имя проблемы названо, значит, она решается.

«Миф об экологии как религии (удел немногих «двинутых»)». Как уже говорилось выше, природа действительно в сознании ассоциируется с сакральным, и, возможно, поэтому, кроме действительно возникающих время от времени «экологических религий», существует представление о том, что добровольная работа «на экологию» — это удел людей не совсем от мира сего.

«Миф о «плохой экологии» (причем настолько, что и делать что-то бесполезно)». Во многих городах тиражируется представление о том, что экологическая обстановка настолько плоха, что всё равно уже ничего не сделаешь, а предприятие-загрязнитель даёт возможность хотя бы выжить некоторое время.

Сакрализация деятельности экологов в сознании людей имела хороший старт, однако на определённом этапе оказалось неизбежным восприятие экологической тематики как чего-то иррационального, не имеющего отношения к реальной жизни. Сакральность идеи может способствовать объединению, однако в секуляризированном обществе, утерявшем традицию общинности и соборности, реализация такой модели встречает препятствия.

Анализ большого числа публикаций, как в популярных, так и "серьезных" бизнес-изданиях, показывает, что данные стереотипы распространены как среди журналистов, так и среди читателей. Выделение, анализ и обсуждение этих стереотипов, с нашей точки зрения, должны способствовать осознанию журналистами данной проблемы, помогать преодолению стереотипного подхода к работе с темой, и, таким образом, повышать качество журналистских материалов.

Трудная тема.

Как уже говорилось выше, к экологии в современном мире относится практически вся наша жизнь. Экологические аспекты можно выделить в сфере политики, экономики, права, науки, культуры, здравоохранения, религии. Даже в спорте, наконец. Экологическая тема сегодня – это тугой узел различных социально-экономических и морально-этических проблем. Журналистам, работающим над этой темой, сложно быть специалистами одновременно во всех этих областях, однако без специальных знаний разобраться в клубке противоречий просто невозможно. Может быть, поэтому СМИ часто подменяют аналитический и конструктивный разбор ситуации сенсационным одноразовым заявлением.

Экологическую тему в журналистике можно охарактеризовать как сложную и многогранную. Помимо многоаспектности, следует учитывать и то, что обычно при подготовке материала, будь то печатный, радийный, телевизионный или интернет-материал, журналисты традиционно используют метод сопоставления, по крайней мере, двух точек зрения на исследуемую проблему. В экологической же теме, как правило, присутствуют не одна или две, а множество заинтересованных сторон и множество точек зрения. В этом еще одно отличие экологической темы от других специализированных направлений в журналистике.

Еще одной сложностью является то, что экологическая ситуация или проблема не являются одномоментными. Они не возникли вчера и, к сожалению, не исчезнут даже послезавтра. Сегодня, к примеру, СМИ во всем мире с тревогой говорят о катастрофических последствиях глобального изменения климата. Каждый день преподносит нам неприятные погодные сюрпризы, ученые всего мира лихорадочно ищут пути выхода из этой глобальной кризисной ситуации, делают различные прогнозы развития будущего человечества, но должно пройти еще не одно десятилетие, чтобы понять, кто из них был прав, а кто нет. К сожалению, очень редки случаи, когда какое-либо СМИ отслеживает развитие экологической ситуации. Обычная практика – одноразовое выступление, а затем полное забвение темы.

Часто в связи с этим происходит и некая подмена понятий: главное становится второстепенным, а второстепенное – главным. Например, происходит какое-то событие, связанное с экологической сферой: заявление Президента, заседание правительства, конференция или саммит. Все СМИ с восторгом говорят об этом событии, практически не сосредотачиваясь на том, о чем же, по существу, шла речь: о земле, о лесах, о водоемах, об атмосфере и т.д.

Экологическая тема является трудно для журналистов еще и потому, что даже традиционная экология как раздел биологической науки является сложной для понимания, а что же тогда говорить об экологии социальной. Авторам экологических материалов постоянно приходится иметь дело с научной, технической, экономической информацией. Для глубокого изучения проблемы необходимо привлекать к совместной работе экспертов в той или иной сфере, а они, как правило, говорят на своем языке. Это язык науки, изобилующий профессиональными терминами. Он непонятен как простому человеку, так и журналисту, берущему интервью или работающему с документами. Поэтому в обязанности журналиста входит «перевод» специальной терминологии на язык, понятный обычному человеку. И если журналист сам не разобрался в проблеме, он не сможет образно донести ее суть.

К сожалению, нередко в экологических материалах слова эксперта приводятся без разъяснений. Смысл этих слов для простого человека остается тайной за семью печатями. Если журналист не пояснил, что имел в виду эксперт, употребляя то или иное профессиональное выражение, человек аудитория вряд ли поймет, в чем заключается точка зрения специалиста и вряд ли почерпнет из его материала что-то полезное. В отличие от новостей, где журналист просто подает факты или цитирует чьи-то слова, в аналитическом экологическом материале нужно многое объяснять. Часто это означает, что автор должен встретиться с несколькими специалистами, чтобы понять технические детали и суть существующих взглядов на проблему. А это сложно, так как журналист практически всегда ограничен: либо временем для поиска информации и подготовки текста, либо местом, которое отведено его материалу в структуре того или иного СМИ.

Еще одна трудность заключается в том, что информация, которая интересует журналиста, не всегда является открытой. Коммерческие, политические, а иногда и государственные структуры делают все возможное, чтобы держать публику в неведении по поводу важных деталей (или сути проблем), касающихся политического, экономического или военного развития, имеющих отношение к экологии. Их могут либо просто скрывать, либо ставить столько преград для их получения, что доступ к информации становится практически невозможным. Тенденция объявлять секретным любой документ, даже ранее обнародованный, характерна для государственных структур большинства стран. Что касается предприятий, как государственных, так и частных, то они скрывают информацию под тем предлогом, что ее разглашение даст преимущества их конкурентам. Интересующую журналиста информацию всегда можно обозначить как «коммерческую тайну», и под этим предлогом отказать в ее получении. Что касается информации военных ведомств и производства ВПК (военно-промышленного комплекса), то здесь дело обстоит еще сложнее – можно за разглашение военной тайны и срок получить. У всех еще на слуху «дело капитана Никитина» и военного журналиста Григория Пасько.

Важным в понимании трудности экологической темы является и то, что экологические проблемы порой становятся ареной разных, порой взаимоисключающих, интересов. И когда речь идет либо о чистоте научного имени, либо о больших деньгах, либо о заключении в места не столь отдаленные, то столкновение интересов бывает особенно ожесточенным.

В дополнение ко всему выше сказанному, экологическая тема отличается от других тем высокой эмоциональностью. Именно поэтому журналисты должны быть предельно осторожными, чтобы не пугать людей и не вызывать панику. Экологическая проблема напрямую связана со здоровьем и жизнью многих людей, поэтому морально-этические моменты в экологической журналистике особенно важны. Но как же трудно избежать сенсационного подхода и преувеличение негативных последствий проблемы, когда на этом можно заработать имя и популярность. При всем нашем уважении к Андрею Караулову, после некоторых его телепрограмм «Момент истины» либо просто жить не хочется, либо хочется выбежать на улицу и в знак протеста немедленно «перекрыть» какую-нибудь трассу…

С другой стороны, чтобы заинтересовать аудиторию, журналисту необходимо показать связь между экологической проблемой и человеком. Один эколог сказал, что для развития экологического мышления необходимо пропустить экологические проблемы через личный опыт человека, через его эмоции. Это значит, что экологические материалы должны показывать людям, какое отношение именно к ним имеет данная проблема, что произойдет в их жизни в том или ином варианте ее развития. Конечно же, запретить журналистам вторгаться в эмоциональную сферу человека невозможно. Эмоциональность материалов - важнейшая составляющая профессии, речь идет лишь об излишнем нагнетании страстей.

Еще одна трудность для журналистов заключается в их особой социальной миссии. В советское время, да и в современной России люди традиционно видели и видят в журналистике не только источник информации, но и защитника своих прав, в том числе и экологических. Они ожидают от СМИ помощи в решении их проблем. Поэтому журналист выступает в роли не только информатора, наставника, но и защитника. А это накладывает особый отпечаток на любого журналиста, но на экологического в особенности.

Экологическая тема трудна, но для разных журналистов она трудна по-разному. Журналисты «общих» СМИ, к сожалению, не всегда могут глубоко разобраться в сущности экологической проблемы, отслеживать ее на протяжении долгого времени, а журналисты «зеленых» СМИ порой так погружены в саму проблему, что не в состоянии донести до аудитории ее суть, рассказать о ней на доступном и эмоциональном языке.