Российская империя начала ХХ века: основные итоги политической, социальной и экономической модернизации

 

Несмотря на трудности и недостатки процесса модернизации в Рос-сии, необходимо отметить и его несомненные позитивные результаты.

Итак, какой была Россия на рубеже XIX – ХХ вв., та Россия, «кото-рую мы потеряли…»? Можно по-разному относиться к этой «потере»: с одобрением по поводу «разрушения старого мира» или с ностальгией по прошлому страны, «где всему было свое место, где не возникало на каж-дом шагу безответное недоумение, где красота была красотой, добро – добром, природа – природой, искусство – искусством ...». В любом случае мы должны констатировать факт «потери». Россия начала XX в. была страной, далекой от идеала, с потрясающей мир роскошью и ужасающей бедностью, индустриальными центрами, не уступающими европейским, и глухой провинцией, продолжающей жить в условиях средневековья, бле-стящими достижениями культуры и неграмотностью большинства населе-ния. Она по-прежнему существенно отставала от развитых индустриаль-ных стран, но у нее был огромный нереализованный потенциал и стремле-ние, преодолев это отставание, занять достойное место в мире.

 

Дадим общую характеристику Российской империи конца XIX – на-чала ХХ вв. и оценку основных результатов модернизации.

Территориальное оформление империи завершилось в 80-е гг. XIX века; к этому времени ее площадь достигла 22,3 млн. км², что составляло 16,8% всей обитаемой суши, и уступала только Британской империи. Под-считано, что из 22,3 млн. км² более 5,2 млн., т.е. ¼ часть территории, была включена в состав России в результате войн. На протяжении 1695 – 1914 гг. страна участвовала более чем в 60 военных конфликтах, которые про-должались в общей сложности более 150 лет, в том числе почти 70 лет за-

 

 

няло завоевание Северного Кавказа, 34 года Россия воевала с Турцией, 27 лет – со Швецией, 23 года – с Персией.

Территориальные приобретения России составили:

 

в XVI - XVII вв. – Поволжье (Кавказское и Астраханское ханства), Сибирь, Дальний Восток, Левобережная Украина;

в XVIII в. – Прибалтика, Казахстан, Крымское ханство, Правобереж-ная Украина, Белоруссия;

 

в XIX в.- Грузия, Бессарабия, Финляндия, Царство Польское. Необходимо принять во внимание, что завоевание не было единст-

венным способом расширения территории . Имело место добровольное присоединение, когда местная политическая элита пыталась этим укрепить свою власть или, в случае внешней угрозы, выбирала «из двух зол» мень-шее, а также раздел территории между государствами на основе договор-ных отношений. Иногда царское правительство давало согласие на вклю-чение того или иного региона только после того, как это становилось де-факто в результате усилий местной администрации . Стремясь к увеличе-нию территории, Русское государство, как и многие другие, пыталось раз-решить и неблагоприятную геополитическую ситуацию: выйти к естест-венным границам (морям , например), расширить «жизненное пространст-во» за счет колонизации и хозяйственного освоения свободных террито-рий.

Российская империя, в отличие от так называемых «клочкообраз-ных» или «кольцеобразных», была трансконтинентальной империей, что создавало иллюзию ее политической стабильности и долговечности. В ней отсутствовали привычные для империи понятия «метрополия» и «колони-альная периферия», не было юридически господствующей нации. Россий-ское законодательство не знало ограничений по национальному признаку того или иного народа, кроме евреев, в отношении которых существовали «черта оседлости», процентная норма при поступлении в высшие учебные заведения, некоторые ограничения в профессиональной деятельности. На-циональная политика царского правительства в отношении «инородцев», традиционно считавшаяся в советской историографии « русификаторской» (Россия – «тюрьма народов»), в последнее время уже не трактуется так од-нозначно. Выясняется, что «русификация» если и имела место , то не была столь масштабной и эффективной. В национальной политике московские правители проявляли достаточную гибкость : сочетали «русификацию», причем весьма осторожную, и репрессивные методы с признанием мест-ных административных, религиозных и бытовых особенностей. В отдель-ных случаях центральная власть шла и на сохранение определенной авто-номии, как в случае с Финляндией, где существовал сейм, собственная ар-мия, налоговая и таможенная службы.

 

Доказательством органического включения различных народов в со-став Российской империи является тот факт, что многие их представители

 

 

сделали блестящую государственную карьеру: Багратион, Брусилов, Бунге, Витте, Корф, Сперанский, Чарторыйский и др. Среди генерал- адъютантов Николая II был, например, будущий фельдмаршал и президент Финляндии К.Г.Маннергейм. Подсчеты историков показывают, что из 2867 государст-венных служащих Российской империи, состоявших в 1700 – 1917 гг. в высших чинах, 1079, или 37,6%, были иностранного происхождения, большей частью западноевропейского, в первую очередь, немецкого. «Рос-сия, - признавал Д.Н. Керзон , вице-король Индии, сравнивая ее с Англией, - обладала даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она подчи-няла силой ... Русский братается в полном смысле слова, свободен от пре-восходства и мрачного высокомерия. Он не уклоняется от семейного и со-циального общения».

Историки отмечают также еще одну характерную черту «имперства» России: основным отличием русской колонизации от европейской была ее нестяжательность – правительство вкладывало в развитие окраин больше, чем получало от них. «…Росли и богатели, наполняясь пришлым населе-нием, Новороссия, Казахстан, Сибирь. И вместе с тем крестьянство цен-тральных губерний разорялось, вырождалось духовно и заставляло эконо-мистов говорить об «оскудении центра». Великороссия хирела, отдавая свою кровь окраинам», – мнение одного из них.

 

Основной административной единицей в Российской империи явля-лась губерния (губернское деление в России оформляется при Петре I), де-лившаяся на уезды, а те, в свою очередь, на волости, причем волости были административно – территориальными единицами только для крестьянско-го населения. После отмены крепостного права самой мелкой администра-тивной единицей становится сельское общество, объединявшее обычно крестьян одной или нескольких деревень. Органом местного самоуправле-ния в сельском обществе являлся сельский сход.

 

В конце XIX века в России начинают создаваться области: областное деление вводится обычно на вновь присоединенных территориях – так по-являются Амурская, Батумская, Дагестанская, Забайкальская, Кубанская, Семипалатинская, Якутская области. Кроме них, в России существовало 13 казачьих областей. Несколько губерний и областей на отдельных терри-ториях были объединены в генерал – губернаторства, создаваемые либо по политическим соображениям, как, например, Московское, Варшавское, Киевское, либо по административным, как Туркестанское, Иркутское, Приамурское.

 

Занимая второе место в мире по размерам территории, Российская империя являлась третьей по численности населения после Британской империи и Китая. В 1913 г. в ней проживало 185,2 млн. человек, что со-ставляло 10% мирового населения. Темпы естественного прироста населе-ния в России были гораздо выше европейских: во второй половине XIX ве-

 

ка они составляли 1,8% в год*, тогда как в различных частях Европы – от 0,4% до 1,1%. Правда , смертность в стране была в 2 раза выше, чем в Анг-лии, и в 1,7 раза – в Германии, но тенденция снижения этого показателя была стабильной.

 

В Российской империи проживало более 165 народов и этнических групп различного вероисповедания: 69,9% составляли православные, 10,8% - мусульмане, 8,9% - католики, 4,5% - протестанты , 4% - иудеи. Язычники, считавшиеся идолопоклонниками, в официальной статистике не учитывались. Русские в империи составляли менее половины населения –

43,4%, украинцы – 18,1% и белорусы – 4,0%.

Россия представляла уникальное государство, объединявшее народы, относящиеся почти ко всем типам цивилизации: так называемые природ-ные сообщества, куда входили народы Сибири и Европейского севера, ве-дущие кочевой или полукочевой образ жизни и исповедующие язычество; анклавы мусульманской цивилизации: Поволжье, Казахстан, Средняя Азия, часть Кавказа; буддистские регионы: Калмыкия, Тува, Бурятия, Ха-кассия; районы с населением, принадлежавшим к европейской цивилиза-ции: Финляндия, Польша, Прибалтика, причем, как уже было отмечено выше, российское законодательство не имело официальных ограничений в отношении какого-либо народа по национальному признаку, но религиоз-ная принадлежность и недостаточное владение русским зыком могли стать серьезными препятствиями в карьере. Русификаторская политика прави-тельства была, как ни странно, особенно жесткой на Украине и в Белорус-сии: официальная идеология не признавала национальной самобытности украинцев и белорусов, считая их языки, например, всего лишь наречиями русского.

Социальная структура Российской империи в начале XX в. по-прежнему сохраняла сословный характер, но на протяжении XIX века она претерпела серьезную трансформацию. После отмены в 1887 г. подушной подати с крестьян (в отношении мещанства она была отменена еще в 1863 г.) прежнее деление на податные и неподатные сословия утратило смысл . С введением в 1864 г. всеобщей воинской повинности, согласно ко-торой в армии отныне обязано было служить все «непорочное » мужское население, крестьяне и мещане были, таким образом, уравнены в правах с другими сословиями. Указом Николая II в 1904 г. были отменены и телес-ные наказания в отношении крестьян.

 

Итак, можно сделать вывод об определенных результатах социаль-ной модернизации в России. Если при формировании сословий существо-вала определенная связь между юридическим статусом человека, его про-фессиональной деятельностью и имущественным положением, четко фик-

* Кстати, население Китая, сохранив высокие темпы прироста, за столетие увеличилось почти на 800 млн . человек . Население России, имея в конце XIX века ежегодный прирост в 1 млн. 600 тысяч чел. – только на 19 млн.

 

сировались корпоративные права и обязанности, обуславливающие приви-легии одних и неполноправность других, то после отмены крепостного права, подушной подати, рекрутской повинности и телесных наказаний со-словные различия утратили свою фактическую значимость. И, хотя фор-мально сословия в России сохранялись до их отмены декретом СНК в но-ябре 1917 г., социальный статус человека уже в начале XX в. все в боль-шей степени определялся не его сословным происхождением, а родом дея-тельности, отношением к собственности, имущественным и финансовым положением . Высокая социальная мобильность являлась одной из харак-терных черт российского общества рубежа веков.

 

По форме политического устройства Российская империя на протя-жении XIX в. оставалась неограниченной монархией, одним из немногих государств, по-прежнему не имевших выборных представительных учре-ждений. Статья I «Свода основных государственных законов империи» (1892 г.) так определяла прерогативы верховной власти: «Император Все-российский есть монарх самодержавный и неограниченный. Повиноваться верховной Его власти не токмо за страх, но и за совесть сам бог повелева-ет…». « Хозяин земли Русской» – так определил род своих занятий сам им-ператор Николай II в опросном листе Всероссийской переписи населения 1897 г. Патерналистская идея, обязывающая царя «спасать и вести свой народ», была основой мировоззрения российских императоров, не исклю-чая и последнего.

Государь по- прежнему сохранял верховные права в законодательной, исполнительной и судебной сферах власти, являлся верховным главноко-мандующим* и главой русской православной церкви. Император устанав-ливал и отменял налоги, штаты госучреждений, возводил в дворянское достоинство и жаловал титулы, награждал орденами и медалями.

 

Император не подлежал ответственности за свои действия, правда, в отличие от деспотического правления, допускающего произвол власти, «империя Российская, - как гласила статья Основных законов, - управляет-ся на твердых основаниях законов, учреждений и уставов, от самодержав-ной власти исходящих». Император был обязан также исповедовать право-славную веру и соблюдать закон о престолонаследии, причем его отрече-ние от престола допускалось только до занятия трона при условии, что оно будет санкционировано правящим императором и не создаст проблем в престолонаследии. Учитывая, что с религиозной точки зрения отречение «Помазанника Божьего» являлось противоречащим акту «Священного Его Коронования и Миропомазания», можно понять «упорство» Николая II в стремлении сохранить трон.

 

* Кстати, Николай II занимал пост Верховного главнокомандующего всего лишь в чине пол-ковника. Это было последнее воинское звание, в которое его успел произвести отец – Алек-сандр III. После смерти отца повышение в звании наследника престола, ставшего императором, по законам Российской империи было недопустимо.

 

Высшим законосовещательным органом империи являлся Государ-ственный совет, члены которого назначались царем. Госсовет обсуждал за-конопроекты, вносимые императором и разработанные в соответствующих министерствах . При расхождении мнений император мог согласиться с точкой зрения большинства или меньшинства членов Государственного Совета либо отвергнуть обе.

 

Главным органом исполнительной власти был Комитет министров. Министры назначались и смещались императором и подчинялись только ему. Некоторые министры могли иметь достаточно большое влияние и возможность широкой инициативы, но поскольку и пока им доверял госу-дарь. Прошение министра об отставке казалось, например, Николаю II на-рушением его прерогатив. В случае с министром внутренних дел А.Г. Бу-лыгиным тот получил от царя категорический и назидательный отказ: «Возвращаю прошение ваше об увольнении от должности, - писал Нико-лай II. - Мы живем в России, а не в какой-нибудь республике, где минист-ры ежедневно подают прошение об отставке. Когда царь находит нужным уволить министра, тогда только последний уходит со своего поста…». Вплоть до 1905 г. в России не было объединенного правительства и офи-циального поста премьер-министра. Фактически положение первого мини-стра занимал обычно человек, пользующийся особым доверием императо-ра.

 

Эволюция политического строя России связана с революцией 1905-1907 гг. Под влиянием революционных событий и давлением оппозиции Николай II, выразив скорбь по поводу «смут и волнений», подписал подго-товленный председателем Совета Министров С.Ю. Витте Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка». Манифест от 17 октября 1905 г., названный впоследствии «Манифестом свобод», декларировал предоставление населению основных гражданских свобод (неприкосно-венность личности, свободу совести, слова, собраний и союзов); привлече-ние к выборам в Думу тех слоев населения, которые до этого не имели из-бирательных прав; установление незыблемого права, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы.

 

В оценке данного документа мнения современников разошлись. «Памятником политического младенчества» назвал его кадет А.С. Изгоев. А большевики, уверенные, как, например, Троцкий, что пролетариат «не желает нагайки, завернутой в пергамент конституции», все-таки были вы-нуждены признать, что «уступка царям – действительно величайшая побе-да революции». Несомненно, одно – гражданские права и выборное зако-нодательное собрание – «оба нововведения полностью противоречили предшествующим российским традициям: оба были нацелены на создание

 

за несколько месяцев того, на что у большинства европейских государств ушли столетия».

Ряд указов императора, последовавших за Манифестом, придал его декларативным положениям статус законов. Так, 12 декабря 1905 г. изби-рательное право было предоставлено рабочим, Манифест от 20 февраля 1906 г. определил компетенцию Государственной думы, которая заключа-лась в предварительной разработке и обсуждении законодательных пред-ложений, утверждении государственной росписи доходов и расходов, об-суждении вопросов о строительстве железных дорог за счет казны, дел об учреждении акционерных обществ – при получении ими льгот, привилегий и преимуществ, не утвержденных законодательством. Одновременно было принято новое Положение о Государственном совете, который был рефор-мирован и стал Верхней палатой, обладающей теми же правами, что и Ду-ма. Все законопроекты, принятые Думой, должны были поступать в Госу-дарственный совет и только после принятия их советом представляться на утверждение императора. Половину членов Государственного совета еже-годно назначал лично император (в отличие от других стран, где аналогич-ные органы были выборными полностью). Другая половина избиралась земствами, дворянскими собраниями, православной церковью, Академией наук и университетами, торговыми палатами.

 

23 апреля 1906 г. Николай II одобрил новый текст Основных зако-нов, где из статьи, определявшей характер верховной власти, было изъято определение «неограниченная». Это решение далось ему особенно нелег-ко, так как его принятие означало одновременно нарушение Николаем II присяги, данной им при вступлении на престол.

 

Правда, в соответствии с новой редакцией Основных законов госу-дарь по-прежнему сохранял всю полноту исполнительной власти – его прерогативой оставалось назначение и смещение высших должностных лиц. Но в законодательной и финансовой сферах его властные полномочия были ограничены Думой. Для проведения в жизнь нового закона или отме-ны старого отныне необходимо было согласие обеих палат и утверждение императора. Причем император обладал правом абсолютного вето, а в пе-рерывах между сессиями Думы, которая созывалась и распускалась монар-хом, он мог издавать законодательные акты по представлению правитель-ства самостоятельно, однако с последующим внесением их на рассмотре-ние парламента. Если в течение двух месяцев после начала работы Думы этого не происходило, такой указ автоматически прекращал свое действие.

Важной прерогативой Думы стало утверждение государственного бюджета. Правда, ее полномочия в сфере бюджетной политики были огра-

 

 

ниченными: Дума не имела права контролировать расходы императорского двора, государственные займы, платежи по государственным долгам и так называемые «монаршие милости». Если Дума отклоняла бюджет, и он не утверждался к началу нового финансового года, то вступала в силу смета предыдущего года. Правительство, назначаемое государем и ответственное только перед ним, могло к тому же, не испрашивая санкций Думы, произ-водить «неотложные расходы» с последующим ее уведомлением.

 

Избирательная система Государственной думы была достаточно ши-рокой, однако она не обеспечивала всеобщего избирательного права. Пра-ва голоса были лишены женщины, молодежь до 25 лет, военнослужащие действительной службы, домашняя прислуга, сельскохозяйственные рабо-чие и рабочие небольших предприятий, некоторые национальные мень-шинства. Выборы были непрямыми и неравными: так один выборщик по-лагался от 2 тыс. землевладельцев, 4 тыс. горожан, 30 тыс. крестьян и 90 тыс. рабочих. Общее число депутатов было определено в 524 человека. Они были неподотчетны избирателям, отстранение депутатов от должно-сти допускалось только по решению Сената. Срок работы Думы должен был составлять пять лет с правом ее досрочного роспуска по инициативе императора.

В период 1906-1917 гг. в России состоялось 4 созыва Государствен-ной думы. Только одна их них, III-я по счету, отработала весь положенный по регламенту срок (1.11.1907 – 9.06.1912 гг.), I и II Государственные ду-мы просуществовали всего 72 и 102 дня соответственно, провели лишь по одной сессии и были распущены в год созыва*. Поводом для роспуска I Государственной думы послужило, по официальному заявлению импера-тора, «уклонение» депутатов «в не принадлежащую им область»: вмеша-тельство в дела управления и критика существующих законов. «Мы не до-пустим, - подчеркивал Николай II, - никакого беззакония и всею силою го-сударственной машины приведем ослушников к подчинению нашей цар-ской воле».

 

II Государственная дума была распущена после вынесения обвине-ния социал-демократической фракции в военном заговоре и аресте социал-демократов. Опубликование вслед за этим нового избирательного закона означало, по сути, государственный переворот, так как его принятие без одобрения Думы противоречило основным законам Российской империи, согласно которым «никакой новый закон не мог последовать без одобре-

 

* I Государственная дума – 27.04 – 8.07.1906 г.; II – я : 20.02. – 2.06.1907 г.

 

ния Государственного совета и Государственной думы и воспринять силу без утверждения государя императора».

Работа IV Государственной думы (15.11.1912 г. – 6.10.1917 г.) фак-тически была нарушена с началом I мировой войны, когда ее сессии созы-вались нерегулярно, а многие законы принимались в обход Думы. В пери-од Февральской революции заседания Думы были прерваны. 27 февраля 1917 г. был создан Временный комитет Государственной думы, который 2 марта в результате переговоров с исполкомом Петроградского совета сформировал Временное правительство. В последующем деятельность Думы проходила под видом «частных совещаний», а 6 октября 1917 г. вви-ду начала выборов в Учредительное собрание Временное правительство приняло официальное решение о ее роспуске.

 

Являлась ли Государственная дума, созданная в России, подлинно парламентским учреждением? Если следовать определению, согласно ко-торому парламентом является представительный общегосударственный орган, имеющий прерогативы принимать законы, утверждать бюджет и в той или иной мере контролировать деятельность правительства, Государ-ственная дума в России, обладавшая законодательной инициативой, пра-вом, хотя и ограниченным, обсуждать бюджет, обращаться с запросом к членам правительства, с формально-юридической точки зрения соответст-вовала основным критериям, которые предъявляет к парламентам консти-туционное право.

 

Относительно определения характера политического строя России в 1905-1907 гг. мнения историков расходятся: одни из них уверены, что Ма-нифест 17 октября 1905 г. декларировал эволюцию формы правления от абсолютной монархии к конституционной, ничем не обеспечив реализа-цию данного заявления; другие, подчеркивая фиктивный характер консти-туции, считают невозможным дать определенный ответ на вопрос, сохра-нился ли в России после 1905 г. абсолютизм или она перешла к конститу-ционно-монархической форме государственного устройства; третьи пола-гают, что на переломном этапе перехода от абсолютизма к тоталитарному государству в России возник «особый тип монархического конституциона-лизма». Английский справочник начала века охарактеризовал перемены, происшедшие в политическом строе России следующим образом: «С 1905 г. Россия стала конституционной монархией, но фактически законодатель-ная, исполнительная и судебная власть продолжают, в значительной сте-пени, соединяться в лице императора, который продолжает носить титул Самодержца». Таким образом, то, что казалось несовместимым в теории, в России было соединено на практике. На наш взгляд, строй «думской мо-

 

 

нархии», а именно так определяют политическое устройство Российской империи 1906 – 1917 гг., при всем его несовершенстве для России начала XX века был той мерою свободы, которая, по мнению О.Бисмарка, суще-ствует для всякого государства и превышение которой приводит через анархию к утрате всякой свободы.

 

Манифест 17 октября 1905 г., провозгласивший свободу слова, соб-раний и союзов, положил формальное основание существованию полити-ческих партий в России и значительно активизировал процесс их создания.

 

В период с конца XIX века и до 1917 г. в стране возникло от 100 до 150 (по различным оценкам) политических партий. Среди существующих в ли-тературе критериев их классификации наиболее корректным и оправдан-ным, исходя из специфики социального строя и политической жизни в России, в последнее время признается идеологический. В соответствии с ним российские политические партии можно разделить на традиционали-стско-монархические, или консервативные, либеральные, социалистиче-ские и национальные.

 

Консервативные партии в России были представлены «Союзом рус-ского народа», Русской монархической партией, Всероссийским съездом земельных собственников и другими, более мелкими монархическими ор-ганизациями. Объединяющим центром консервативного направления яв-лялся «Союз русского народа», возникший в октябре 1905 г. в Петербурге (лидеры – А.И. Дубровин, В.М. Пуришкевич, Н.Е. Марков; численность – 350 тыс. чел., более 2 тыс. местных организаций). Основными программ-ными положениями СРН были единство и нераздельность России, сохра-нение самодержавия, единение его с народом в совещательном органе – Земском соборе, воинствующее православие и религиозная нетерпимость.

В аграрном вопросе требования Союза ограничивались продажей крестья-нам пустующих государственных земель, развитием аренды и улучшением кредита. Организация широко финансировалась за счет взносов, добро-вольных пожертвований, правительственных субсидий. Это позволяло ей вести активную агитационную деятельность – проводить собрания, митин-ги, лекции, массовые молебны, манифестации. Союз был организатором ряда еврейских погромов, осуществлял и индивидуальные террористиче-ские акты (убийства депутатов I Государственной думы, покушения на С.Ю. Витте).

 

В 1908 г. в результате выхода из СРН ряда членов во главе с В.М.Пуришкевичем была создана новая монархическая организация – «Союз Михаила Архангела» (названа в память первого царя из династии Романовых – Михаила Федоровича). В отличие от прежней партии, «Союз

 

Михаила Архангела» признавал существование Госдумы, настаивая только на полном лишении избирательных прав евреев и ограничении представи-тельства в ней депутатов из Польши и с Кавказа. В аграрных требованиях члены Союза полностью поддерживали П.А. Столыпина.

 

К партиям либерального типа относились «Союз 17 октября» (октяб-ристы), Партия правого порядка, Торгово-промышленная партия, Прогрес-сивно-экономическая и др., представлявшие правое крыло либералов; Кон-ституционно-демократическая (кадеты), Партия демократических реформ, Союз конституционалистов и др. – его левое крыло.

 

«Союз 17 октября» возник в ноябре 1905 г. после опубликования царского Манифеста, который члены партии считали своим идейным зна-менем. Лидерами партии стали А.И. Гучков, М.В. Родзянко , Д.Н. Шипов. Численность октябристов составляла около 80 тыс. членов, состоявших в 60 местных организациях.

 

Основным требованием октябристов было сохранение единства и нераздельности Российской империи (право на автономию признавалось ими только за Финляндией). Октябристы были сторонниками «сильной монархической власти», которая должна была, по их мнению, служить «умиротворяющим началом» в борьбе классов и партий. Аграрный вопрос они предлагали решить путем облегчения выхода из общины, содействия расселению и переселению крестьян, создания из государственных и удельных земель специального фонда для наделения крестьян. При недос-таточности этих мер предполагалось отчуждение части частновладельче-ских земель на справедливых условиях вознаграждения.

 

Конституционно-демократическая партия (партия «народной свобо-ды») организационно оформилась в октябре 1905 г. Созданию партии предшествовала деятельность « Союза освобождения» и «Союза земцев-конституционалистов», которые и составили ее ядро . Главными деятелями в руководстве партии кадетов были: П.Н. Милюков, П.Б. Струве, В.Д. На-боков, Ф.И. Родичев, братья Долгорукие, И.И. Петрункевич и др. В составе ЦК преобладали представители так называемой « буржуазной интеллиген-ции» – адвокаты, профессора, литераторы и т.п., а также земские деятели и либеральные помещики. К 1906 г. в партию вошло около 70 тыс. человек, представлявших 360 местных организаций.

 

Программа партии определяла политический строй России как «кон-ституционную и парламентарную монархию» с министерством, ответст-венным перед парламентом, избираемым на основе всеобщего избиратель-ного права. Программа включала требования обычных буржуазных сво-бод: слова, совести, собраний, союзов, передвижения, отмены смертной казни. Аграрная часть предусматривала наделение безземельных и мало-земельных крестьян за счет государственных, удельных и монастырских земель, а также частичное отчуждение помещичьих земель по «справедли-вой» (не рыночной) цене; государственную помощь переселению крестьян;

 

 

«упорядочение» арендных отношений. По рабочему вопросу программа требовала постепенного введения 8-часового рабочего дня; права рабочих на стачки и союзы; обязательного государственного страхования рабочих за счет предпринимателей. Особое внимание в программе уделялось рас-ширению прав земств и распространению их на всю страну.

 

Кадеты категорически отрицали революционный путь решения на-зревших в обществе проблем и противопоставляли ему путь «мирного», «конституционного» развития России. Манифест 17 октября 1905 г., по мнению кадетов, символизировал начало «эры парламентского творчест-ва». Исходя из этой установки главным полем их деятельности должна бы-ла стать Государственная дума, чему и была подчинена вся работа партии. Кадеты являлись наиболее крупной и влиятельной фракцией в I и II Госу-дарственных думах, председателями которых также были кадеты С.А. Му-ромцев и Ф.А. Головин.

 

Ведущими социалистическими партиями в России были Партия со-циалистов-революционеров (эсеров) и Российская социал-демократическая партия (РСДРП). Партия эсеров организационно оформилась в 1901-1902 гг. из объединившихся народнических групп и кружков. К 1907 г. она на-считывала 65 тыс. членов и более 2 тыс. организаций. Лидерами эсеров яв-лялись П.А. Гершуни, В.М. Чернов, А.П. Гоц. Оставаясь сторонниками на-роднической идеи о возможности перехода России к социализму некапи-талистическим путем, эсеры внесли в нее некоторые корректировки. Про-грамма эсеров предусматривала: установление демократической республи-ки, политические свободы, всеобщее избирательное право, созыв Учреди-тельного собрания, введение 8-часового рабочего дня и принятие рабочего законодательства. Ядро программы составляла аграрная часть, в которой выдвигалось требование социализации земли – экспроприации крупной частной собственности на землю и передачи ее в пользование сельским общинам.

Основным тактическим средством борьбы против царизма эсеры считали индивидуальный террор. Они создали «Боевую организацию » во главе с Г.А .Гершуни (с 1903 г. ее возглавлял Е.Ф. Азеф, а с 1908 г. – Б.В. Савинков ), подготовившую несколько крупных террористических актов: убийство министров внутренних дел Д.С. Силягина и В.К. Плеве, великого князя Сергея Александровича и др. В деревне они призывали к «аграрному террору» – поджогам помещичьих усадеб, захвату помещичьего имущест-ва, порубке барских лесов и др.).

 

РСДРП сформировалась в 1898-1903 гг. на базе марксистских орга-низаций. В 1906 г. ее численность составила около 100 тыс. человек (с вступившими в нее национальными партиями – 167 тыс.), число местных организаций достигло 518. Лидерами партии являлись Г.В. Плеханов, В.И. Ленин, Ю.О. Мартов. Программа-минимум партии предусматривала ликвидацию самодержавия, установление демократической республики,

 

 

уничтожение сословий, право наций на самоопределение, отделение церк-ви от государства и др., то есть решение общедемократических задач. На втором этапе революции, социалистическом, предполагалось осуществле-ние социалистической революции и установление диктатуры пролетариа-та.

 

Идейные и организационные разногласия внутри РСДРП проявились уже на II съезде партии при обсуждении программы и устава, углубились в период революции 1905-1907 гг. и окончательно раскололи партию на большевиков ( сторонников Ленина) и меньшевиков (сторонников Марто-ва). В отличие от большевиков , меньшевики не считали Россию готовой к социалистической революции, выступали против диктатуры пролетариата и считали возможным сотрудничество со всеми оппозиционными силами.

 

Успехи экономической модернизации России во второй половине XIX – начале XX вв. являлись гораздо более зримыми в сравнении с изме-нениями в политической и социальной сферах. Интенсивное экономиче-ское развитие, сопровождавшееся существенными количественными и ка-чественными переменами в экономике, было характерно для многих стран Европы и США этого периода. В 1870-1900 гг . мировое промышленное производство увеличилось в 3 раза, в том числе в Англии за период 1860-1900 гг. более чем в 2 раза, Франции – 2,5, Германии – 5, а России более чем в 7 раз. Высокие темпы развития российской экономики были одной из особенностей модернизационного процесса в России. Как отмечают со-временные западные исследователи, промышленный рост России начиная с 1880 г. был самым высоким в Европе: в 1900 – 1913 гг. ее валовой нацио-нальный продукт увеличивался в среднем на 3,5% в год, тогда как в За-падной Европе в среднем только на 2%. Россия, по их мнению, принадле-жала к группе стран с наиболее быстро развивающейся экономикой, таких как США, Япония, Швеция. По признанию французского экономического обозревателя Э. Тэри, сделанному в 1914 г., «… ни один из европейских народов не имел подобных результатов за первые 12 лет XX века; если де-ла пойдут таким же образом, то к середине века Россия будет доминиро-вать в Европе как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении».

 

Кроме более высоких , в сравнении с европейскими, темпами эконо-мического развития , можно выделить следующие особенности экономиче-ской модернизации в России.

1. Активное вмешательство в экономику. В отличие от стран так на-зываемого «классического » капитализма , русский капитализм практически не знал стадии свободной конкуренции . «Казенно- парниковое воспитание промышленности», опека государством экономики проявлялись в разнооб-разных формах: это могли быть долговременные казенные заказы, ссуды Государственного банка, выплата премий предпринимателям за выпуск новой продукции для покрытия финансовых издержек, наконец, во время

 

 

экономических кризисов или государственных затруднений государство финансировало предприятия, в случае необходимости выкупало их, а затем продавало частным лицам на льготных условиях.

 

2. Высокая степень концентрации производства и рабочей силы: в 1914 г . на предприятиях с числом рабочих более 500 человек, по тем вре-менам считавшимися крупными , было занято 56,6% рабочих, то есть более половины. Это обстоятельство позволило России практически одновре-менно с ведущими капиталистическими странами уже в начале 80-х гг. XIX в. вступить в стадию монополизацию экономики.

3. Существенное влияние на подъем экономики иностранного капи-тала: в 1913 г. около 50% капитала, вложенного в российскую промыш-ленность, было иностранного происхождения, причем главной сферой ин-вестирования была тяжелая промышленность, куда направлялось 70% все-го капитала. Среди стран, наиболее крупных инвесторов, существовало разделение сфер экономических интересов. Так, Франция и Бельгия вкла-дывали денежные средства главным образом в металлургическую и уголь-ную промышленность, Англия – в нефтяную и медную, Германия – в хи-мическую и электротехническую отрасли. На иностранные капиталы было построено большинство железных дорог России, создана угольн