ТРУДНЫЙ ПУТЬ К ДЕМОКРАТИИ

В политической сфере по мере нарастания трудностей экономической реформы консолидировались приверженцы социалистической идеи. В феврале 1993 г. прошел восстановительный съезд Российской коммунистической партии. Росло влияние движений национально-патриотической направленности. Однако проведенный в апреле 1993 г. референдум показал, что большинство населения доверяет Президенту и одобряет проводимый им курс.

Осенью 1993 г. разразился острейший политический кризис. 21 сентября Б. Ельцин объявил о роспуске Верховного Совета и проведении в декабре новых выборов органов государственной власти. Руководство Верховного Совета и Конституционный суд выступили против этого решения, объявив Президента низложенным. Вице-президент А. Руцкой начал формировать параллельное правительство. 2 октября в Москве начались массовые беспорядки, на улицах появились баррикады. В Москве было объявлено чрезвычайное положение и были введены войска. 3-4 октября в столице шли бои, завершившиеся танковым обстрелом «Белого дома». По официальным данным с обеих, сторон погибло около 150 человек, по мнению оппозиции, значительно больше, в основном, со стороны защитников Верховного Совета.

Конфликт между исполнительной и законодательной ветвями власти, определивший развитие российской политики в 1993 году и завершившийся кровавой схваткой между ними, имел ряд причин. Одна из главных заключалась в сохранявшихся и углублявшихся разногласиях по вопросу о социально-экономическом и политическом курсе России. Среди законодателей в качестве ведущей силы утвердились сторонники регулируемой экономики, социального, ориентированного на национальные интересы государства, а защитники радикальных рыночных реформ оказались в меньшинстве.

Смена у руля правительственной политики Гайдара В. Черномырдиным только на время сгладила остроту противостояния. Как вскоре выяснилось, новое правительство, внеся коррективы в экономическую политику Гайдара, вовсе не собиралось отказываться от провозглашенного курса.

Не менее важной причиной антагонизма между двумя ветвями власти являлось и отсутствие опыта взаимодействия в рамках системы разделения властей, которой Россия практически не знала. Попытка испытать эту систему в России была предпринята только один раз в начале XX века, но тогда она потерпела крах в результате разгона монархий Государственной Думы. В западных же странах, откуда система разделения властей была позаимствована, она являлась не только одной из основ демократического правления, но и действовала практически без сбоев. Но ее отлаживание там заняло не одно столетие, причем укрепились в разных странах не одна, а несколько моделей разделения властей, соответствующих национальным условиям. Главными были две модели: президентская республика, в которой исполнительная власть имела больше прерогатив, чем законодательная, и парламентская республика, в которой, наоборот, большими прерогативами пользовалась законодательная власть.

Для России больше подходила модель президентской республики. В пользу ее говорили и сложности переходного периода, переживаемого Россией, и ее размеры, и отсутствие в России сильных партий, которые являются обязательным условием успешного функционирования парламентских республик, и особенности российского политического сознания.

12 декабря 1993 г. прошли выборы в Совет Федерации и Государственную Думу. С точки зрения общего соотношения сил, сложившегося в Государственной Думе по результатам выборов, преимущество оказалось на стороне партий державно-национальной и коллективистской ориентации (ЛДПР, Аграрная партия, КРФ). Сторонники российского президента пытались сгладить впечатление от неудачи партий демократической ориентации тем, что на проводившемся одновременно с выборами в Федеральное собрание референдуме был одобрен проект новой Российской Конституции.

Новой Конституция действительно существенно упрочивала позиции президента. Согласно ей, президент становился одновременно и главой государства, и главой правительства. Он сосредоточивал в своих руках всю полноту исполнительной власти и, кроме того, наделялся существенными законодательными полномочиями. Так, президент получил право отлагательного вето в отношении решений Федерального собрания, а для преодоления президентского вето в каждой из палат при повторном голосовании необходимо было собрать не менее двух третей голосов. Вероятность отмены президентского вето при таком условии в большинстве случаев практически равнялась нулю. Российский президент получил также право роспуска Государственной Думы в случае троекратного отклонения ею кандидатуры премьер-министра, предложенной президентом. В целом Российская Конституция создавала государственную модель, в которой президент пользовался самыми большими полномочиями в сравнении с главами государств других известных миру президентских республик.

К моменту принятия новой Конституции в России еще не закончилось формирование политических и экономических структур нового общества. Вот почему российская Конституция 1993 г. несет в себе черты переходного времени, определенных компромиссов. Наиболее очевидный из них заметный дисбаланс силы между Президентом и парламентом.

В то же время заложенный в Конституции механизм сдержек и противовесов не позволял сделать эту власть абсолютной. Разграничение полномочий Президента и парламента исключает возможность появления конфликтов между двумя ветвями власти.

Новая Конституция максимально деполитизирована, поэтому в ней не определяется общественный строй. В Конституции заявлено, что РФ демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления. Признание человека (а не коллектива, класса, партии, как это было в старой Конституции) высшей ценностью, признание идеологического и политического многообразия, многопартийности, признание принципа разделения властей, признание частной собственности равноправной с государственной - все это ставит новую Конституцию в один ряд с законодательствами правовых государств цивилизованного мира.

Хотя Государственная Дума в 1999 г. отвергла попытки внести частичные изменения в Конституцию 1993 г., анализ СМИ и научной мысли позволяют говорить о том, что в российском обществе созрело убеждение в необходимости ее реформы . Существующая Конституция была принята в спешке, в своеобразных условиях, которые сложились после вооруженного противостояния парламента и Президента. В 28 субъектах РФ она либо не получила большинства голосов на референдуме, либо не выносилась на голосование. По ряду вопросов действующая Конституция не соответствует мировым стандартам.

Только частично представлены в Российской Конституции нормы о социальной поддержке определенных слоев населения, исключены положения о принципах распределения общественного продукта (они есть, например, в Конституции Ирландии), нет антикоррупционных положений, включенных например, в Конституцию Перу, а в России - это не менее важная проблема, чем в Перу.

Если идея социальной справедливости была стержневой для советской Конституции, то в Конституции 1993 г. такой нормы нет. Отметим, что в ряде конституций зарубежных стран (Египет, Греция и др.) есть прямые формулировки принципа социальной справедливости. Отсутствие такой нормы в Конституции 1993 г. не исчерпывается положениями о социальном государстве, которые возникли в зарубежных конституциях не без влияния социалистических идей.

Говоря об экономике, нужно отметить стремление новых конституционных законов соединить рынок и государственное регулирование. Положение о социалистическом рыночном хозяйстве есть в Конституции Китая (после поправок 1993 г.). Оно сочетается в ней с нормами о макрорегулировании экономики и планированием. В нормах Российской Конституции пока что не удалось органически объединить эти два чрезвычайно важных для экономики подхода.

Проблема власти связана с ролью политической оппозиции. В Российской Конституции нет соответствующих норм. Такие нормы, в том числе с определенными гарантиями оппозиции, есть в некоторых латиноамериканских конституциях, где ситуация близка к российской (Бразилия, Колумбия и др.) В нормальном обществе оппозиция необходима, ее вовсе не следует стремиться уничтожить. Оппозиция указывает на болевые точки, недостатки государственного управления и тем содействует решению общественных задач. Не случайно в некоторых странах англосаксонского права лидеру оппозиции платят жалование из государственной казны.

Слабо разработаны конституционные принципы духовной жизни общества. Острейшей проблемой является конституционное регулирование основ организации и деятельности электронных средств массовой информации. В Российской Конституции эти вопросы совершенно не регламентированы. Между тем в конституциях многих стран есть, например, положения, ограничивающие показ насилия, сексуальных сцен в дневное время и т.п.

Вызывает сомнение и сам «западнический» пафос Конституции 1993 г., с приоритетом общечеловеческих ценностей над национальными, прав личности в сравнении с правами общества, коллектива. Общий «настрой, дух» Конституции плохо согласуется с традициями русской культуры, менталитета, «коллективного бессознательного» российского народа. Скорее всего, будущее потребует от человечества особой жизнестойкости, опыта страданий, готовности жертвовать «правами человека» ради сохранения народа, нации, государства. Именно эти свойства закодированы в русской культуре, менталитете российского народа.

К 1994 году процесс российской модернизации столкнулся с необходимостью смены ориентиров и выбора новой модели. Наибольшую популярность приобрели две концепции. Одна стала обозначаться как «консервативный либерализм»: она зиждется на идее поэтапного и эволюционного освоения уже воспринятых российским обществом образцов гражданского общества, рынка, частной собственности, разделения властей, прав человека.

Другую концепцию можно определить как национал-государственную: среди всех общественных интересов и мотивов она объявляет приоритетным и господствующим национальный и подчеркивает направляющую и мобилизующую роль мощного государства в проведении социально экономической политики и восстановлении России в качестве сверхдержавы на мировой арене.

В соотношении сил сторонников разных путей сложилось своеобразное равновесие. В сочетании с экономической и социальной нестабильностью это является основой сохранения высокой степени альтернативности в российском политическом процессе, возможности воплощения в нем различных вариантов - от демократического до авторитарно-вождистского.