Монтаистический период (202/3 - 222/3). 3 страница

1. АЛЕКСАНДРИЙСКАЯ БОГОСЛОВСКАЯ ШКОЛА

Предание называет первым основателем школы Св. Евангелиста Марка. Нужно думать, что первоначально она существовала в качестве катихизаторской, которая в раскрытии христианских истин использовала и положения философского порядка. Твердые известия о деятельности этой школы имеются с того времени, когда во главе ее стал Пантен, т. е. с 180 г. Продолжателем деятельности Пантена был Климент, а наиболее широкую постановку она получила при Оригене, который помимо изучения Священного Писания ввел преподавание светских наук, которые вообще изучались в высших языческих школах.

После Оригена Александрийской школой руководил Иракл, а затем Дионисий Александрийский. Последним представителем школы был слепец Дидим.

В философии Александрийской школы обнаруживается влияние философии Платона, неоплатоников. В особенности Платина и иудея Филона.

Александрийцы стремились к возвышенному умозрению, и таинственный смысл Священного Писания предпочитали буквальному.

Александрийская школа высоко ставила эллинскую философию и широко использовала ее построения.

В учении о мире представители Александрийской школы были близки к Платону. Истинное бытие принадлежит только духовному миру. Материальный же мир не имеет особой субстанции, ибо материя сама по себе близка к небытию. Поэтому и тело человека некоторые Александрийцы считали темницею души, которая является носителем образа и подобия Божия. Отсюда основной задачей в нравственной жизни человека является обеспечение духу господства над телом, освобождение духа от власти плоти. Это настроение особенно ярко проявилось в монашестве, которое отрекалось от мира ради аскетических подвигов и созерцательной жизни. Созерцательной любви отдавалось предпочтение деятельной.

В учении о познании Александрийцы веру считали основанием здания, но не отвергали и деятельность рассудка, которому отвадилось подчиненное положение.

Высшую форму богопознания Александрийцы видели в экстазе непосредственном созерцании Бога путем мистического озарения.

В толковании Священного Писания Александрийцы отдавали предпочтение аллегорическому методу толкования Священного Писания, который они усвоили под влиянием Филона.

В учении о спасении представители Александрийской школы преимущественное значение приписывали благодати Божией и разработали наиболее полную идею обожения.

2. АНТИОХИЙСКАЯ БОГОСЛОВСКАЯ ШКОЛА

Антиохия также представляла собой один из центров древнего мира. Здесь последователи Христа впервые стали именоваться христианами. Здесь также имело место столкновение различных учений и верований.

О начале Антиохийской школы достоверных сведений также не сохранилось. Первые упоминания о ней начинаются с Фелона Антиохийского. Затем сообщает о ней учитель Антиохийского училища мученик Лукиан, которого называют за его уклон в арианство Арием прежде Ария. В последствии отсюда вышел ряд церковных деятелей, как строго православного образца мыслей, как, например Св. Евстафий Антиохийский, Св. Иоанн Златоуст и другие, так и с еретическим уклоном, например Несторий, Феодор Мопсуетский и другие.

Философской основой Антиохийской школы была реалистическая система Аристотеля.

В учении о мире антиохийцы не считали материю злом, признавая Бога Творцом как мира духовного, так и материального. Человек, по их мнению, носит в себе образ и подобие Божие и представляет собой микрокосмос. Тело они не считали источником зла и греха, и смертность его, по их заключению, обуславливается природой, созданной Богом. В области нравственного учения антиохийцы отдавали предпочтение деятельной любви.

Они не отрицали пользу аскетизма, но рассматривали аскетические подвиги как подготовку к борьбе со злом, господствующим в мире. В учении о познании антиохийцы сосредотачивали внимание на постижении смысла конкретных вещей и менее интересовались абстрактными построениями. Познание Бога, по мысли антиохийцев, достигается человеком через познание самого себя.

В богословии они придавали большое значение рассудочному познанию,

Крайние представители школы были рассудочного постижения антиохийцы которым изъясняются истины веры открытыми рационалистами. Методы применяли и к исследованию догматов.

Отдавая предпочтение одиночному и конкретному антиохийские богословы более оттеняли раздельность Божественных ипостасей, чем их триединство, а в учении о Богочеловеке более интересовались его человеческой природой.

В изъяснении Священного Писания антиохийцы, прежде всего, держались буквального смысла, они были основоположниками историко-грамматического метода, который дал весьма ценные результаты в истории экзегетики.

 

…. установить связь между философией и христианством, указать пути, ведущие от первой ко второму. Но дать систему гнозиса христианского ему не удалось. Его "Строматы" представляют лишь разрозненные черновые наброски для этой системы. Создал ее творческий гений Оригена. Его деятельность образует эпоху в истории церковной литературы. Ориген и по глубине философского умозрения, и силе логики, и его необычайной обширности литературной деятельности, и по разнообразию превосходит всех церковных писателей доникейского периода. Он работал с поразительной продуктивностью и работал во всех областях богословского знания. Он был первым и лучшим представителем и систематического богословия, и библейской критики, и экзегетики, и Сочинения Климента и особенно Оригена, по содержанию отвечающие программе Александрийской школы, навсегда могут считаться частью их лекций и могут быть употребляемы в качестве, учебных пособий.

Научное движение, начавшееся в Александрии, распространилось и на Востоке.

Отличительной особенностью литературы III в. является ее строго научный характер и необычайное разнообразие ее форм.

ПАНТЕН

Училище для подготовки Оглашенных при Александрийской кафедре, основанное вскоре после начала проповеди христианства в Александрии, получает известность уже во 2-й половине II-го в. под руководством Пантена. Пантен был учителем Климента и учеником "пресвитеров", которые видели Апостолов. От стоицизма он обратился к христианству и ревность свою проявил в миссионерском путешествие в "Индию" (вероятно, в Южную Аравию), где нашел Евангелие Ап. Матфея на еврейском языке, принесенного туда Ап. Варфоломеем. О Пантене дал высокий отзыв его ученик и преемник по руководству училищем Климент: "Первый по силе, который, собирая, подобно пчеле, цветы на лугу пророческом и апостольском, сообщал слушателям чистое и неповрежденное знание". Имеются сведения, что Пантен не только учил, но и писал, хотя сочинения его не сохранились.

КЛИМЕНТ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ

Сведений о жизни Тита Флавия Климента сохранилось немного. Родился около 150 г., возможно, в Афинах, получил хорошее образование. Для этого предпринимал особые путешествия, чтобы слушать различных учителей философии. По-видимому, был даже посвящен в какие-то языческие мистерии. Естественно, что он мог узнать и христианское учение и обратился чрез знакомство с Пантеном. Впоследствии он так говорил о своих христианских учителях: "Они, сохраняя предания благословенного учения, прямо полученные от апостолов Петра, Иоанна и Павла, прибыли и к нам, чтобы вложить в нас эти прародительские и апостольские семена" (Строматы, 1-2,11.)

Климент имел сан пресвитера и заменил Пантена после его ухода на проповедь. Во время гонения Септимия Севера Климент удалился из Александрии к своим ученикам (епископ Александру Каппадокийскому). Скончался в 216 или 217 г. вне Александрии.

Как писатель, Климент обладал огромной эрудицией - в его сочинениях имеются ссылки на все книги Ветхого Завета, кроме Песни Песней, и книги Руфи, а из Нового Завета, кроме посланий Иакова, 2-го Петра и к Филимону; имеются ссылки и цитаты из Дидахи, Пастыря Ерма, посланий Варнавы и Св. Климента Римского из отдельных апокрифов. Что касается его знакомства с языческими авторами, то одно их перечисление в известном издании XVII-гo в. Фабриция занимает свыше 10 страниц.

Как свидетель предания Климент не имеет такого значения, как Св. Ириней. Его предание менее близко к веку мужей апостольских.

Собственное значение Климента в том, что он первый предпринял решительные шаги к научной постановке богословия и сделал это во всеоружии эллинского образования.

СОЧИНЕНИЕ КЛИМЕНТА

Сочинение полностью не сохранились. Им была создана целая серия сочинений, содержащих последовательно углубляющее изложение христианского учения.

О сочинениях Климента отдельные исследователи заключали, что в них нет системы. Это едва верно, потому что сочинения каждого автора следует рассматривать не из готовой системы самого исследователя, но, так сказать, изнутри.

Система Климента не столько догматическая, сколько нравственная. Это - самая жизнь, как суть совершенствования, процесс, возрастание "от силы в силу". Именно так была задумана его трилогия - "Протрептик" (лат. Когортачио - "Увещание к эллинам", "Педагог" и "Дидаскалос"). Трилогия должна была изображать весь путь нравственной жизни человека от состояния падения до состояния совершенства. Особенность этих сочинений в том, что Климент говорит в них не от своего лица, а от лица Логоса.

СОДЕРЖАНИЕ

Протрептик (12 глав) напоминает апологии II-го в. 1-7 главы посвящены критике язычества, 7-12 - жизни по Христу. Написан он с обилием цитат и доказательств, о чем апологеты II века даже и не думали.

В Протрептике Климент обращается от лица Логоса к язычникам. Задача сочинения - чисто миссионерская: имеет в виду обнаружить пред язычником всю не состоятельность его религиозных воззрений и, доказав ему преимущества христианства, приобрести его для Церкви. Соответственно этой цели Климент подвергает критике оракулы, мистерии, мифологию, религиозные доктрины философов и поэтов. В философии, по его учению, только часть истины, полная же истина открыта пророками, чрез которых говорил Дух Святый. После же явления на землю Самого Логоса, чтобы искупить падшего человека и сообщить нам истину, нигде не надо искать истины, как у Него, ибо Он - Слово Истины. С этого времени "Божественная Сила наполнила вселенную семенами спасения".

"Слушайте вы, стоящие вдалеке, и вы, стоящие близко, Слово не сокрыто ни от кого. Оно есть общий опыт. Оно оплот на всех, и нет тьмы в мире. Поспешим к спасению и возрождению". Нужно избрать суд или милость, жизнь или разрушение. "Веруй в Бога и душа твоя покажет жизнь".

Этим призывом к вере заканчивается первая книга Климента.

В конце Сам Логос выводится говорящим к эллинам и варварам и увещающим их последовать Мудрости Божией.

В Педагоге Логос выступает с другой задачей - перевоспитать к новой жизни обратившегося язычника и тем подготовить его к следующей ступени духовного развития и постижения духовного гнозиса. Педагог состоит из 3-х книг.

В 1-книге говорится о Самом воспитателе - Логосе, о воспитываемых им "чадах" и о средствах воспитания.

Во 2-й и 3-й - дается наставление Логоса о христианской жизни, причем параллельно рисуется картина распущенности современного высшего общества, бичуются его пороки. Климент особенно вооружается против невоздержания и показывает образ идеального поведения, сообразно с требованиями Логоса.

Здесь также во всем оказывает помощь Христос: "Весь человеческий род нуждается в Иисусе: больные во враче, странствующие в путеводителе; слепые в поводыре, овцы в пастыре, дети в учителе".

"Спасение человека есть самое великое и царское дело Божие".

Для человека, оставившего языческие заблуждения и путем строгой дисциплины освободившегося от грубых пороков, возможна еще высшая степень совершенства. Высшие истины религии доступны лишь чистому сердцем. Если человек очистится под воспитательным водительством Логоса от всего, оскверняющего душу и ум, он становится достоин посвящения в совершеннейшие тайны религии, усвояемые верою только поверхностно. После того как Логос был Увещателем и Воспитателем верующего, Он становится его Учителем. Соответственно этому Климент имел намерение составить 3-е сочинение под заголовком "Дидаскалос", в котором от лица Логоса хотел изложить догматические истины христианства в их высшем, духовном понимании для наиболее зрелых членов церкви. Но он не успел выполнить этого плана.

До нас сохранилось 3-е большое сочинение Климента "Строматы". Но этот труд не есть обобщенное им завершение общего плана. Оно стоит вне этого плана. Из Стромат видно, что Дидаскал должен был содержать учение о Боге, мире, душе, Св. Писании и воскресении - более высокое понимание христианства. Строматы не содержат систематического раскрытия учения об этих предметах. Полагают, что Строматы должны были служить введением к Дидаскалу.

СТРОМАТЫ

Строматы - значит, ковры, ткань - так назывались собрания отдельных мыслей, не приведенные автором в цельную систему.

Все сочинение состоит из 7 книг и по объему является самым большим из сочинений Климента. В нем нет порядка в изложении мыслей и целостного рода планомерности. Нет и полного изложения системы христианского гнозиса: большая часть Стромат посвящена решению разных предуготовительных вопросов. Изложить содержание Стромат при массе отступлений и побочных подробностей не представляется возможным. Лишь недавно сделаны были попытки представить общее течение мысли и в этом своеобразном сочинении, раньше же его считали сборником мыслей, изложенных вне всякого порядка.

В 1-й книге Климент говорит об отношении классической философии и науки к христианству и доказывает их пользу и необходимость для христианства. Но основой всякого ре­лигиозного знания, по мысли Климента, есть вера в Откровение.

В 3-4 книгах Климент основательно раскрывает отличие церковного гнозиса с практической стороны от еретического. Оно выражается в соблюдении телесной чистоты в браке, безбрачии и в любви к Богу, венчаясь подвигом мученичества.

Указав свойства истинного гнозиса, Климент в 5-й книге снова возвращается к вопросу веры и знания. Для постижения Бога необходимо отрешиться от мира и мирских вещей, но и при условии этом Бог ограниченным разумом человеческим не может быть постигнут, поэтому познание Его является исходящим от Него даром.

В 6-7 главах он изображает истинного гностика в его жизни, как воплощение христианского нравственного идеала.

В 6-й книге Климент приходил к выводу, что философам ведома была религиозная истина и что истинный гностик сможет пользоваться и философией, хотя и не совершенной в сравнении с Евангелием, но все же исходящей от Бога. Истинный гностик - один из всех людей достигает совершенства в собственном смысле слова и в будущей жизни будет удостоен высших почестей. В этой жизни истинному гностику доступно понимание таинственного смысла Писания, доступна и философия.

В 7-й книге доказывается, что только христианину гностик является истинным почитателем Бога. Он знает Бога и в своем бесстрастии всеми силами старается уподобиться Ему и Его Сыну. Храмом для гностика служит чистая душа, которая выше всех великолепных зданий, а жертвой - непрестанные молитвы и благодарения, которые ценнее всяких приношений и всегда доходят до Бога. В жизни своей гностик обнаруживает совершенство: он настолько правдив, что не имеет нужды прибегать к клятве, примером своим постоянно назидает других и путем постепенного очищения достигает высшего совершенства - созерцания Бога. Он мужественно переносит несчастья, и даже смерть, раз на то воля Божия, благотворит всем, соблюдает воздержание, презирает суету мирскую, прощает все оскорбления и обиды.

В кодексе флорентийском вслед за 7-й книгой следует 8-ая. Но она не имеет с предшествующими ни какой связи. Поэтому большинство ученых отказываются ее считать за продолжение Стромат, полагая, что это отрывок из недошедших до нас "Ипотипов" Климента.

"Кто из богатых спасется" (42 гл.).

Единственная сохранившаяся гомилия Климента посвящена вопросу о богатстве и бедности. Она представляет собой толкование евангельского рассказа о богатом юноше (Мф. 19, 16-30), в частности слов: "удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в царство Божие". В гомилии выясняются условия, под какими богатый может спастись.

Богатство само по себе безразлично - ни добро, ни зло, а становится таковым от того или иного употребления его.

Слова отречения от богатства, сказанные Господом, нужно понимать в таком же смысле, как и слова Его об отречении от отца, матери и т.д. Здесь Господь не ненависть заповедует по отношению к родным, ибо Он велел даже любить врагов наших, а отречение от них в том смысле, если они во имя родственных связей будут отвлекать от Христа, приучать нечестию.

Впавшие в страсти не должны отчаиваться - дорога покаяния всегда для них открыта. Как пример силы покаяния под благодатным воздействием руководителя, Климент раскрывает трогательную повесть (сказание) о юноше, обращенном Ап. Иоанном ко Христу, но потом ставшим разбойником. Его Апостол нашел в горах и своей любовью привел к покаянию и сделал достойным спасения.

В 1884 г. Цаном собраны фрагменты еще некоторых экзегетических сочинений.

Сохранились в отрывках "Ипотипозы" - очерки или схолии на отдельные места Св. Писания, позволяющие заключить о методе истолкования, принятом Климентом.

Остальные сочинения Климента утеряны.

ОСОБЕННОСТИ КЛИМЕНТА КАК ПИСАТЕЛЯ

Климент был довольно разносторонним писателем: он был и апологетом, и философом, и экзегетом, и гомилетом, и полемистом. Во всех областях богословского ведения он оттенял практическую сторону.

Обширное образование Климента воспитало в нем широкий, чуждый всякого фанатизма, взгляд на эллинскую культуру. В ней он готов искать истину и правду. Сочинения его иногда пестрят многими выдержками из греческих философов и поэтов. Каждый вопрос он решает, предпосылая своим рассуждениям историю его в предшествующей литературе. Отсюда многие страницы носят характер светский.

О самостоятельности и высоком полете его мысли говорят попытки создавать и трилогии - последовательное введение в христианство. Подобный опыт в христианской литературе является единственным в своем роде. Но при всем том Климент имел существенные недостатки. Высказывая очень глубокие мысли и умея ясно представить каждый вопрос, Климент, однако-не мог привести в систему свои мысли, овладеть массой материала. Его начитанность превосходила силы его творческого синтеза. Эта особенность его отразилась и на изложении. Он терялся в цитатах, не мог расположить своего обширного материала планомерно, увлекался в сторону, часто возвращался к уже затронутым темам и редко исчерпывал их совершенно. Особенно такое изложение выступает в Строматах. Что касается стиля, то Климент пишет гладко, с ораторским подъемом и довольно чистым языком.

ВОЗЗРЕНИЯ КЛИМЕНТА

Воззрения Климента представляют собой смесь разнородных элементов церковных и философских. Те и другие оказали взаимное влияние друг на друга и переплелись в представлении Климента в определенную богословско-философскую систему.

Источниками христианского вероучения он признает Св. Писание и Предание. Но строго нормативное значение для него они не имеют. Он понимает их в духе своих философских воззрений, слишком расширяя их объем.

Расширяя объем канона, Климент еще более расширяет содержание Св. Писания, допуская, вслед за Филоном, аллегорическое истолкование его. Необходимость аллегоризма он раскрыл в 6 кн. (Стромат гл.15-16.).

ОТНОШЕНИЕ К ФИЛОСОФИИ

Важность философского мировоззрения Климента заключается в его попытке философски обосновать христианство, выработать христианский гнозис и доказать, что философия есть один из истинных путей ко Христу. В этом он подходит к Св. Иустину. Но взгляды Климента несколько отличались от современных ему писателей. Для него всякое учение, в котором проповедуется благочестие и нравственность, будет философией.

Философское учение путем перетолкования он подгонял к христианским догматическим положениям. Содержание философии он мыслил как учение о Боге и средствах достижения добродетели. Философия для него почти совпадает с богословием и аскетикой. Быть философом - значит вести аскетический образ жизни. И философы для эллинов были тем, чем были пророки для иудеев. Отсюда он Евангелие считает единой истинной философией, а христиан философами, Ветхий Завет - философией евреев. Христианские аскеты и мученики тоже философы, а упражнения в добродетели - истинное любомудрие. История человечества - это постепенное движение его к истинному познанию. Здесь также Климент следует воззрению Св. Иустина, потому что в каждом человеке есть семя Логоса, влекущая его к познанию истины.

Климент имеет необыкновенно широкий взгляд на философию и готов ставить ее под одну рубрику со Св. Писанием. Но во время Климента многие правоверные смотрели на философию как на дело дьявола и всячески чуждались ее. Поэтому Клименту в интересах защиты своей философской системы необходимо было доказать божественное происхождение философии, что он и делает.

Философия, по его мнению, приготовила греков ко Христу, как закон иудеев. Она была делом божественного промысла, даром Божиим грекам.

Как школьные науки подготовляют к философии, так философия есть пособница к приобретению истинной мудрости. Ее значение не ограничивается областью логики и педагогики. Она необходима и для христиан даже тогда, когда они просвещены даром веры. Виноградная лоза только тогда дает хороший плод, когда она тщательно обрабатывается, окапывается, подрезается. Всякий может веровать, но различать между истинным и ложным учением может только прошедший философию. Итак, философия необходима в методическом отношении: она помогает уяснить себе содержание веры, очищает человека от страстей, ставит его выше чувственности и приводит к нравственному совершенству. Философское развитие очищает разум от чувственных представлений и облегчает проникновение во внутренний смысл образов Писания. Христос излагает свое учение в притчах, которые были не всем понятны. Проникновение во внутренний смысл притч или аллегорий имеет неодинаковые степени, и этим объясняется различие понимания Писания в зависимости от нравственного состояния человека.

Климент устанавливает три смысла в Писании: нравственные требования, которые всем понятны и которые следует принимать в буквальном смысле, пророческие образы и, наконец, таинственный или мистический смысл этих образов. Последний доступен только христианскому гностику. Словом, философия углубляет веру, возвышает ее к гнозису, то есть - ступень науки. Но при всем том она является только служанкой богословия.

ВЕРА И ГНОЗИС

Вопрос об отношении веры и гнозиса был самым спорным в то время. Гностики пренебрежительно смотрели на веру, считая ее достоянием психиков. С другой стороны, правоверные христиане отрицали всякий гнозис, как заблуждение, чуждались науки и считали излишними всякие доказательства своей веры. В противоположность этим крайним мнениям Климент старается примирить эту веру и знание.

Этой задаче он и посвящает свои Строматы и разрешает ее в общем настолько удовлетворительно, что его теория отношения веры и гнозиса сохранила значение и в последующее время, а в последствии была усвоена великими отцами IV в.

Против гностиков Климент защищает необходимость веры. В жизни вера, которая есть "некоторое внутреннее благо даруемое от Бога", является, как бы предвосхищением полного знания и тесно связана с нравственностью. Без нравственной чистоты не может быть настоящего знания. Вера вообще необходима для знания, есть его начало и необходимо ему предшествует. Всякая наука исходит из основных положении, которые ничем не доказываются, а принимаются на веру. В особенности же это имеет место в философии и религиозном познании: человек сам своими слабыми силами не может познать Бога, ибо рожденное не может приблизиться к не рожденному. Познание Бога может быть сообщено ему только через веру.

Но вера по существу своему вытекает не из простого и неразумного доверия к внешнему авторитету, а из внутреннего чувства, мистической силы, прирожденной человеку. Последний, по самой богоподобной природе своей, имеет влечение к божественному и поэтому, как бы по естественному стремлению убеждается в истинности божественного откровения, когда оно подается ему Богом. Как аксиомы мы принимаем без доказательства, так без доказательств по внутреннему чувству истины, соглашаемся на признание бытия Бога и как бы внутренне созерцаем, слышим. Таким образом, вера есть мистическое сознание, есть уши души, новый духовный слух, предсказанный в древности. Как в науке содержание выводится из аксиом, так, исходя из мистического учения бытия Бога, и веры, мы развиваем все содержание религии, как в интеллектуальной, так и в моральной области: признание Бога ведет к признанию всего Его откровения и далее внушает стремление жить согласно с познанием Бога (Строматы).

Вопреки отрицательному отношению правоверных кафоликов к гнозису, Климент защищает и необходимость гнозиса для достижения нашего совершенства. Вера не может остановиться в своем развитии. Она должна расти и совершенствоваться, восходить из веры в веру. Без этого она не будет прочной, не будет надежно ограждена от всяких нападок и заблуждений. Совершенство придает вере гнозис. Вера и гнозис относятся, как фундамент здания и здание, как слово внутреннее и слово выраженное.

Таким образом, Климент признает две ступени духовной жизни христианина - ступень веры и гнозиса.

Различие между верой и гнозисом касается как интеллектуальной, так и моральной стороны.

Первое отличие знания гнозиса от знания веры касается его глубины: верующий живет внешней стороной религии, а гностик (христианин, достигший нравственного совершенства) - внутренней; верующий довольствуется знанием самых необходимых истоков вероучения и притом в самом сокращенном виде, гностик достигает познания о Боге и вещах божественных, о человеке, его природе, о добродетели, о высшем благе, о мире, словом, создает себе стройную систему миросозерцания.

В такой же степени, как и знание, отличаются друг от друга мораль гностика и мораль веры. Побуждением к нравственной деятельности у верующего служит страх пред наказанием и надежда на награды. То и другое вытекает у него из веры в правосудие Божие. У гностика побуждением является бескорыстная любовь к добродетели, стремление к добру ради добра. Верующий является, таким образом, рабом, а гностик свободным сыном Божиим.

Принципом действия у верующего служит "согласие с природой", соблюдение естественной умеренности в удовлетворении потребностей. Человек должен есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Принципом же деятельности у гностика является аскетическое возвышение над потребностями природы ради любви к Богу. Дух гностика всецело устремлен к Богу. Его жизнь - непрестанная молитва, мысленный разговор с Богом, постоянное размышление о Нем. Гностик уже на земле достигает некоторого богоподобия и путем совершенной любви соединяется с Богом. Высокая нравственность, поэтому, служит характерным признаком истинного гнозиса.

Несмотря на различие веры и гнозиса, по существу они однородны. Содержание их одно и то же и различается лишь в формальном отношении, по степени разработанности и развития. Гнозис есть та же вера, но научно обработанная, это - верующее знание. Вера - основа гнозиса, она его источник, ибо дает ему содержание, она его критерий, она столь необходима для гностика, как дыхание воздухом. Но с другой стороны, вера в гнозис выступает в более совершенной форме и отличается глубиной, полнотой и отчетливостью постижения религиозной истины. Отсюда гностик - истинный христианин в собственном смысле слова. Кратко это соотношение веры и гнозиса выражается в формуле: "Нет гнозиса без веры, ни веры без гнозиса" (5,1).

Установление правильного взгляда на веру и знание, их взаимоотношение составляет важную заслугу Климента в догматико - историческом отношении.

БОГОСЛОВИЕ КЛИМЕНТА. УЧЕНИЕ О БОГЕ

Учение о Святой Троице у Климента выражено ясно: "Один Отец всего, Один и Логос и Дух Святой". Но, как и у других писателей древности неточность богословской терминологии у Климента приводит к субординационизму.

Основным учением в системе Климента является учение о Боге. Климент преимущественно развивает абстрактно-философское платоновское понятие о Боге, как Первоначале всего. Это и есть понятие, которое должен иметь истинный гностик. Учение Климента о Боге, по существу, совпадает с Филоновским.

Бог, по Филону, "по ту сторону мыслимого", Он выше всяких определений и недоступен по своей Сущности ограниченному познанию человека. Мы знаем, что Бог существует, а не то, что Он есть по Своей природе Бог - вне пространства, вне времени, не вид, ни число, не подвержен страстям, и т.д. Этот метод отрицания в Боге всего ограниченного ("Апофатический" метод богословия) освобождает человека от всех чувственных представлений о Боге. В соответствии с этим Климент, как и др. Отцы, понимает антропоморфизм Ветхого Завета (выражения: очи, уши, руки, Божий или гнев, ревность и др.) как символы действий Божиих.

Некоторые положительные знания о Боге человек может получить из Самооткровения Божия. Отсюда можно постичь, что Бог -" Отец всего", что Он бесконечно благ. Не безвольно, как огонь согревающий, но по воле своей раздающий блага".