Сциентизм и антисциентизм в современной культуре.

Развитие современной науки имеет ряд особенностей, которые напрямую связаны с такими феноменами, как сциентизм, антисциентизм. Как известно, идеал научности в процессе исторической эволюции изменялся – от математического к естественнонаучному и затем – к гуманитарно-научному. В свое время даже З. Фрейд мыслил свою теорию психоанализа как глубоко естественнонаучную дисциплину, достижения которой со временем – по мере развития научно‑технического прогресса – можно будет проверить естественнонаучными же методами, но уже довольно давно наблюдается стойкая обратная тенденция. Физик В. Паули обращается за научным вдохновением к ученику Фрейда психологу К. Юнгу и обнаруживает психические архетипы в астрономии Кеплера; физики В. Гейзенберг и А. Эйнштейн ищут основания знания в философии и художественной литературе. Даже отрицающий философский метод физик С. Вайнберг утверждает, что исследовать взаимодействие электронов, которые абсолютно одинаковы, совсем не то же, что изучать человеческое сообщество порой непредсказуемых индивидов. Существуют и концепции гуманитарного реконструирования естественных наук, в соответствии с которыми естествознание следует ориентировать на пользу общества в моральном и общественном аспектах (Л. Толстой, Г. Маркузе).

Хорошо известна «анархическая» эпистемология П. Фейерабенда, который полагал, что ученый может выдвигать любые теории, игнорируя критику, именно потому, что наука ничем не отличается от мифологии и религии, являясь, по сути, одной из форм идеологии.

В то время как сциентизм базируется на абсолютизации рационально‑теоретических компонентов знания, антисциентизм опирается на ключевую роль этических, правовых, культурных ценностей по отношению к идеалу научности. Следует отметить направление теории познания, имеющее долгую историю, в котором акцент делается на роли собственно субъекта в познавательном процессе. Здесь можно назвать таких мыслителей, как основатель феноменологии Э. Гуссерль (1859–1938), представители баденской школы неокантианства В. Виндельбанд (1848–1915) и Г. Риккерт (1863–1936). Они подчеркивали, что какой бы рациональной доктрины не придерживался ученый, ему все равно не удастся освободиться от своей изначальной субъективности и от влияния того контекста культуры, в котором он сформировался, поэтому гарантировать рациональное и безоценочное познание объекта субъектом просто невозможно.

Вклад в развитие антисциентистской доктрины внес также ученик Гуссерля немецкий философ М. Хайдеггер (1889–1976), отдававший приоритет «метафизическому способу мышления», созерцанию, имманентно связанному с чувственностью. Многие критики современной культуры склоняются к антисциентистской позиции, обращая внимание на феномен разрушения целостности комплекса научного знания и как следствие – отчуждение этого комплекса от человека. Ученый, занимающийся разработкой некоторой задачи, не несет ответственности за применение своих открытий на практике и подчас не задумывается о влиянии этого открытия на развитие общества в настоящем и будущем. Рабочий за станком не имеет цельного и ясного представления о технических принципах работы всего производственного комплекса на своем предприятии. Психологи и психотерапевты считают естественным отчуждать от человека его собственный опыт, чтобы категоризировать и корректировать его в соответствии с разработанными ими нормативами и оценочными критериями. Рост технического прогресса зачастую обгоняет способность людей к обучению и успешному использованию технических новинок. Все эти факторы отчуждения научного и технического прогресса образуют базу для критического отношения к научно ориентированной парадигме.

Сейчас существует дилемма сциентизм-антисциентизм, заключенная в извечной проблеме социального и культурного выбора. Она отражает про­тиворечивый характер общественного развития, в котором науч­но-технический прогресс оказывается реальностью, а его негатив­ные последствия не только отражаются болезненными явления­ми в культуре, но и уравновешиваются высшими достижениями е сфере духовности. В связи с этим задача современного интел­лектуaла весьма сложна.

Сциентисты приветствует достижения науки. Антисциентисты испытывают предубежденность против научных инноваций. Сциентисты провозглашают знание как культурную наивысшую ценность. Антисциентисты не устают подчеркивать критичес­кое отношение к науке.

Сциентисты, отыскивая аргументы в свою пользу, привлека­ют свое знаменитое прошлое, когда наука Нового времени, опровергая путы средневековой схоластики, выступала во имя обоснования культуры и новых, подлинно гуманных ценнос­тей. Они совершенно справедливо подчеркивают, что наукаявляется производительной силой общества, производит общественные ценности и имеет познавательные безграничные возможности. Очень выигрышны аргументы автисциентистов, когда они подмечают простую истину, что, несмотря на многочисленные успехи науки, человечество не стало счастливее и стоит перед опас­ностями, источником которых стала сама наука и ее достижения. Следовательно, наука не способна сделать свои успехи благодеянием для всех людей, для всего человечества.

Сциентисты видят в науке ядро всех сфер человеческой жиз­ни и стремятся к «онаучиванию» всего общества в целом. Толь­ко благодаря науке жизнь может стать организованной, уп­равляемой и успешной. Антисциентисты считают, что понятие «научное знание» не тождественно понятию «истинное знание».

Сциентисты намеренно закрывают глаза на многие острые проблемы, связанные c негативными последствиями всеоб­щей технократизации. Антисциентисты прибегают к предель­ной драматизации ситуации, сгущаюткраски, рисуя сцена­рии катастрофического развития человечества, привлекая тем самым большее число своих сторонников. Однако и в том, и в другом случае сциентизм и антисциен­тизм выступают как две крайности и отображаютсложные про­цессы современности c явной односторонностью.

Антисциентисты уверены, что вторжение науки во все сферы человеческой жизни делает ее бездуховной, лишеиной человечес­кого лица и романтики. Дух технократизма отрицает жизненный мир подлинности, высоких чувств и красивых отношений. Воз­никаетнеподлинньм мир, который сликается со сферой произ­водства и необходимости постоянного удовлетворения все возрас­тающих вещистских потребностей.

Крайний антисциентизм требует ограничить и затормозитьразвитие науки. Однако в этом случае встает насущная проблема обеспечения потребностей постоянно растущего населения в эле­ментарных и уже привычных жизненных благах, не говоря уже о том, что именно в научно-теоретической деятельности заклады­ваются «проекты» будущего развития человечества.