Общая характеристика филаретовской эпохи

Эпоха, объединенная именем крупнейшего богослова Синодальной традиции, святителя Филарета Московского (1782 — 1867), достаточно протяженна и многообразна. Развитие церковно-богословского контекста позволяет поделить ее на три периода: первый, совпадающий в целом с эпохой Александра Первого; второй — примерно 1825-1845 гг. — период накопления знаний и оформления русского научно-богословского языка; третий, охватывающий вторую половину сороковых — первую половину шестидесятых, — возникновения первых богословских систем, начала работы над Синодальным переводом Писания, появления знаковых сочинений внеакадемического богословия.

Важнейшими историческими событиями, определившими содержание первого периода, явились Французская революция 1789 г. и череда наполеоновских войн, завершившаяся Венским конгрессом. Столь масштабные и трагические потрясения в жизни народов Европы не могли тте вызвать духовной реакции па происходящее, и они ее вызвали. На смену скептическому вольтерьянству уходящего столетия приходит библейско-апокалиптический мистицизм нового. Западные веяния в русском обществе приобретают отчетливо религиозный характер. Католическая эмиграция из Франции несет на себе ореол мученичества и, как кажется многим, просвещенную веру. Родившееся в протестантской Англии Библейское общество спешит проповедать Евангелие всей твари путем издания переводов Писания на новые языки — сразу после войны 1812 года его отделение открывается и в России. Русское масонство, предлагая свой путь к внутреннему христианству, снабжает всех желающих переводами разнообразной мистической литературы. При этом следует отметить, что эпоха Александра I была не только эпохой ложного мистицизма, но и эпохой подлинно великих мистиков, таких как преподобный Серафим Саровский, преподобный Василиск Сибирский, сам святитель Филарет или духовно связанный корнями с той же эпохой святитель Игнатий (Брянчанинов).

Трудно переоценить также религиозное значение и самой войны 1812 года. Заслужив название отечественной, она была в то же время войной религиозной, в которой помазанник Божий, русский император, сражался с нашествием отвергнувших Христа и предводительствуемыхлжеимператором пародов Европы. Эта война объединила общество и народ в переживании библейского масштаба совершающихся событий и одновременно обнаружила, что великая христианская нация не имеет единого для всех ее слоев языка, хранящего в себе христианское Откровение. Так на повестку дня стал вопрос о переводе Писания на русский язык, и вскоре под эгидой Библейского общества появились его первые образцы. Война дала также вторичную христианскую «закваску», казалось, уже вовсе независимой от религиозного начала светской культуре.

Важнейшим событием для богословской школы в эту эпоху стала ее реформа (1809—1814). Реформа закрепила трёхступенчатую систему богословского образования и сделала ставку на прописанную в академическом уставе «духовную ученость», то есть на общее ориентирование выпускников духовных академий во всех важнейших разделах богословского знания.

Широкое распространение в обществе самых разнообразных религиозных течений и вне конфессионального христианства, связанное в том числе и с отсутствием полноценного богословского образования для представителей высших сословий, породило ответную реакцию «ревнителей» православия. Смешавшись со внутриполитической борьбой при дворе, эта реакция с точки зрения церковной вовсе не была безупречна, однако в конце александровскойэпохи «ревнители» одерживают решительную победу, сказавшуюся прежде всего в запрете Библейского общества и прекращении работы над переводом Писания.

Второй период филаретовской эпохи не представляет на первый взгляд таких ярких имен и событий в истории мысли, как первый. Но в нем совершается очень важная внутренняя работа. На смену запрещенному в 1818 г. за неправославные мнения «Сионскому вестнику» приходит «Христианское чтение», журнал Санкт-Петербургской духовной академии, отличительной чертой которого становятся постоянные публикации важнейших фрагментов святоотеческого наследия, а также выдающихся работ современных богословов. Именно там, в частности, публикуются «Последние дни земной жизни Иисуса Христа» будущего святителя Иннокентия (Херсонского).

В это же время начинается активное усвоение немецкой классической философии, ставящей перед богословием свои, связанные прежде всего с антропологией (психологией) и повой философской терминологией вопросы. Следует отметить, что духовно-академическая традиция здесь опережала светскую мысль, и серьезное изучение Канта, Фихте, Шеллинга, во всяком случае в Киевской академии, началось уже в 20-е годы. В обществе же в конце тех же 20-х заметную интеллектуальную роль сыграл ставящий себе целью изучение немецких философов возглавляемый кп. В. Ф. Одоевским кружок любомудров, к которому принадлежали почти все будущие славянофилы. Особняком стоит, вбирая в себя множество перспективных и противоречивых тенденций в развитии русской мысли, фигура «басманного философа» Петра Яковлевича Чаадаева. В области духовно-академической науки важным представляется появление первых патрологических курсов, и в частности курса, разработанного тогдашним ректором московской академии, будущим свт. Филаретом (Гумилевским)

Третий период филаретовской эпохи охватывает два десятилетия от середины 40-х - до 1867 г. Европейские революции середины столетия и Крымская война не сказались на богословских интенциях этого времени столь заметно, как когда-то отразились на них общественно-политические события начала века, однако все более значимым становится для русской философско-богословской мысли «Римский вопрос». Его возросший масштаб связан преимущественно с понтификатом Пия IX. В 1848 г. появляется его известное «Послание к церквям Востока», вызвавшее не менее известное и резкое послание Восточных Патриархов. Вторым, вызвавшим отрицательную реакцию во всем православном мире, в том числе и в России, событием этого времени было принятие папским престолом в 1853 году догмата о непорочном зачатии Богородицы. В 50-е годы начинается многолетняя греко-болгарская схизма, связанная со стремлением Болгарской Церкви обрести независимость от Константинополя и нанесшая немалый урон церковному единству Востока.

После необходимого «молчания» 30-х вторая половина 40-х годов дает выход накопленному интеллектуальному багажу. В это время появляются первые издания Оптинойпустыни и начинает выходить серия московской духовной академии «Творения святых отцов в русском переводе», впервые последовательно решающая задачу, которую руское богословие осознало еще в XVI веке. В это же время публикуются «Введение в догматическое богословие» и «Догматическое богословие» иеромонаха Макария (Булгакова), — сочинения, в которых, по общему признанию, завершилось формирование русского богословского языка, — а вслед за ними, уже в 50-е годы, и две другие догматические системы — архим. Антония (Амфитеатрова) и еп. Филарета (Гумилевского), в которых также подводится своего рода итог предшествующему развитию богословской науки.