УДК 94(510) ББК 63.3(5Кит) 21 страница

крыть доступ китайской элите к государственной службе, монголы отменили систему экзаменов.

Практически не пострадали крупные землевладельцы из южных регионов, а также торговцы, которые успешно вели дела даже несмотря на предпочтение, которое отдавалось иностранцам. Эти чужаки, преимущественно мусульмане, поддерживали тесные и взаимовыгодные связи с высшими государственными чиновниками, используя средства казны для займов и финансирования морской торговли, а также операций в Западной Азии.

Из относительно скромных достижений науки при дина­стии Юань следует выделить успехи географии: свой знаме­нитый атлас выпустил самый известный ученый того време­ни Шу Сы-пен. Искусству по-прежнему оказывалась под­держка, но основные усилия монголы направили на развитие ремесел — огромное число ремесленников всегда сопровож­дало монголов в их завоевательных походах. Образованные китайцы и люди искусства, даже те, кому удавалось занять незначительные государственные должности, предпочитали не сближаться с монголами. Они организовывали частные академии и, как правило, жили в собственном замкнутом мирке. Один из таких людей, известный художник, на воп­рос о том, почему он изобразил дерево без земли вокруг кор­ней, ответил: «Потому что монголы украли землю». На са­мом деле китайцы, считавшиеся людьми третьего сорта, пре­зирали своих правителей — их кухню, поведение за столом, простоту и грубость нравов при дворе. И если за простоду­шие, честность и благородство монголов иногда и называли «благородными дикарями», в целом к ним относились как к нецивилизованным варварам.

При монголах пышно расцвел один из жанров искусства, если точнее, индустрии развлечений — театр. Театры запо­лонили пьесы, которые сегодня мы называем мюзиклами. В те дни драматические произведения были насыщены

Монгольская династия Юань 359

танцами и песнями на уже известные мелодии — это было нечто среднее между оперой и драмой. Отмена системы эк­заменов имела одно весьма необычное следствие — многие лишившиеся работы ученые занялись литературной деятель­ностью. Их перу, а также перу профессиональных драматур­гов принадлежат более шестисот пьес, которые ставились в многочисленных театрах. Самым известным из драматургов той эпохи был Гуан Хань-цин (конец XIII века), пьесу кото­рого «Спасение одной девушки» можно считать типичной для его пятидесяти восьми сочинений в жанре цзацзюй.

В пьесе он обращается к теме утраченной невинности в этом испорченном мире. В качестве антигероя в произведе­нии выступает куртизанка, избавляющая свою подругу, тоже куртизанку, от несчастливого брака. Она убеждает жестоко­го мужа подруги подписать бумаги о разводе, пообещав, что сама выйдет за него замуж, хотя с горечью признается зри­телям, какая это будет для нее мука:

Мне придется вести себя как порядочная женщина,

подчиняться мужу и быть хорошей женой;

но я все равно останусь собой,

лишь танцовщицей из дрянного театра,

ветреной, легкомысленной и всегда

говорящей не то, что думаю.

И чем все это закончится?

Поэтому она в конце концов отказывается от своего обе­щания выйти замуж, вынуждая обманутого и разъяренного мужчину обратиться в суд, но судьи — к огромному удоволь­ствию зрителей — признают виновным именно мужа и при­говаривают его к шестидесяти ударам плетью и лишению благородного звания.

Из всех слоев китайского населения больше других от монгольского ига страдали крестьяне, которых завоеватели

360 Монгольская династия Юань

заставляли работать на буддийские храмы, часто лишали собственности, прибирая к рукам обширные земельные уго­дья, привлекали к общественным работам и насильно рек­рутировали для военных походов Хубилая. Все эти походы были успешными — за исключением попытки заставить японского сегуна выплачивать дань монголам.

Это произошло в 1274 году, в разгар военных действий против Южной Сун. После завоевания Кореи Хубилай на­правил к Японским островам десант в составе 23 тысяч мон­гольских, китайских и корейских воинов и около 700 корей­ских моряков. Они захватили два небольших острова, выса­дились на побережье Кюсю и вступили в бой с японской армией, но тут внезапно началась буря. Монгольское войско погрузилось на корабли, рассчитывая переждать бурю, но ветер, волны и острые скалы стали причиной гибели несколь­ких сотен судов и более 13 тысяч человек, положив конец экспедиции. На следующий год Хубилай отправил в Япо­нию посольство, но окрыленные победой японцы казнили послов.

Семь лет спустя хан предпринял еще одну попытку поко­рить Японию. Сто тысяч солдат и 15 тысяч корейских моря­ков на 900 судах нанесли удар по двум направлениям. Одна­ко и на сей раз планам Хубилая помешали силы природы: монголы два месяца вели бои на острове Кюсю, но затем тай­фун уничтожил больше половины их армии. Для японцев это был священный ветер, посланный богами, которые по­клялись защищать их страну — как бы то ни было, враже­ская нога не ступала на землю Японии еще семьсот лет, пока совсем другой, смертоносный ветер не обрушился на Хиро­симу. Неудача второго похода в Японию лишила монголов ореола непобедимости, а огромные расходы на экспедицию вызвали острый финансовый кризис.

Из всех министров финансов, которые назначались Ху-билаем и которых китайцы считали жуликами, самый силь-

Монгольская династия Юань 361

ный гнев в народе вызывал последний из них, тибетец по имени Сангха. Его обвиняли в коррупции, воровстве и раз­врате, но основными причинами недовольства стали его ак­тивная поддержка иностранцев в ущерб китайцам и денеж­ная реформа, в результате которой китайцы, вынужденные обменивать старые деньги на новые, понесли большие поте­ри. Более того, его подчиненный, буддийский монах по име­ни Янь, в ведении которого находились буддийские учреж­дения империи, в 1285 году оплатил восстановление и стро­ительство буддийских храмов средствами, полученными посредством разграбления усыпальниц императоров динас­тии Сун. Всего буддисты разорили 101 могилу, из которой извлекли 6800 унций серебра, а также огромное количество нефрита и жемчуга. Пристрастные китайские историки об­виняют Яня в осквернении тел усопших императоров — рас­сказывают, что тело одного из последних правителей динас­тии Сун подвесили на дереве, затем сожгли, а останки захо­ронили вместе с костями лошадей и коров.

Монголы отличались терпимостью к разным религиям, которая была особенно заметна в первые годы правления Хубилая, лично возглавившего дискуссию между буддиста­ми и приверженцами даосизма. Но постепенно симпатии хана склонялись в сторону буддистов. Эта тенденция уси­лилась после случая с сожжением даосского храма — в пре­ступлении обвинили буддийского монаха, однако в ходе су­дебного разбирательства выяснилось, что это была тщатель­но спланированная провокация даосов. В результате двое преступников были казнены, одному отрезали уши и нос, а еще двоих отправили в ссылку. С того времени буддистам позволили безудержно богатеть — к неудовольствию китай­ской знати.

Китайцев раздражала и ненасытная жажда монголов к расширению территории — несмотря на все усилия изменить кочевой образ жизни при помощи смешанных браков, их

362 Монгольская династия Юань

глубоко засевший инстинкт к войнам и грабежу был неист­ребим. Вскоре после первой неудачной экспедиции в Япо­нию Хубилай решил свести счеты с бирманским царством Паган, правитель которого за несколько лет до того казнил послов, предложивших ему признать власть великого хана. Этот царь хвастался, что командует тридцатишестимилли­онной армией, что ежедневно за обедом съедает триста блюд, приправленных карри, и что у него три тысячи наложниц. Когда монголы вторглись в Паган, царь выставил против них стадо слонов, но монгольские стрелы обратили животных в бегство. Битва была проиграна бирманцами, однако страна оставалась непокоренной вплоть до 1287 года, когда монго­лы окончательно установили здесь свое господство.

В том же году, когда был предпринята вторая экспедиция в Японию, Хубилай отправил армию на завоевание враждеб­ного государства, располагавшегося на юге современного Вьетнама. Жара, болезни и военные неудачи остановили монголов, но через год они вернулись, с боями дошли до Ханоя и подчинили себе весь Вьетнам.

Эти военные походы не удовлетворили страсть монголов к завоеваниям и не пополнили скудеющую казну империи, и следующей целью Хубилая стала Ява, лежавшая в 2500 ми­лях к югу. Он отправил посла с требованием, чтобы мест­ный правитель признал власть великого хана, но тот, встре­воженный угрозой торговле пряностями в юго-восточной Азии, приказал выжечь на лице посла клеймо. Тогда Хуби­лай направил против обидчика громадный флот. В 1293 году монголы высадились на острове Ява и повели успешное на­ступление, но затем большая часть войск попала в западню, и остатки монгольской армии бежали в Китай.

Это поражение усилило депрессию Хубилая, которая по­разила хана после смерти сначала его любимой жены Чаби, а потом их сына, официального наследника престола. Не способствовали хорошему настроению и мятежи в подконт-

Монгольская династия Юань 363

рольных землях — за восстанием в Тибете, которое удалось подавить с большим трудом, последовал бунт в Маньчжу­рии, куда хан лично повел войска и где руководил сражени­ями из паланкина, который несли на себе четыре слона. Это был его последний поход. Он все чаще находил утешение в еде и спиртных напитках, превратившись в тучного, изму­ченного подагрой старика. В феврале 1294 года Хубилай умер в своем дворце; ему было семьдесят девять лет.

Потомки Хубилая, однако, не унаследовали его талантов. Наследником престола стал внук Тимур (император Чэн-цзун, 1294-1307 гг.), который был известен своим пристра­стием к алкоголю, что противоречило полученному им кон­фуцианскому воспитанию. При нем до невиданных масшта­бов разрослись взяточничество и коррупция. Внутри империи царил мир, но другие каганаты признали главенство динас­тии Юань над всеми монголами лишь после многолетнего конфликта. Военные кампании, коррумпированное чинов­ничество и богатые подарки монгольским ханам тяжелым бременем легли на истощенные финансы страны: резервы были исчерпаны, а стоимость бумажных денег упала, что ста­ло причиной инфляции.

После смерти Тимура на престол взошел его племянник Хайсан (император У-цзун, 1307-1311 гг.) — после ожесто­ченной борьбы между двумя монгольскими ханами. Он опи­рался на привезенных из Монголии слуг; армия чиновни­ков при нем выросла еще больше; он щедро раздавал титулы и звания и даже жаловал ремесленникам княжества. По мере углубления финансового кризиса повышались налоги (ли­цензии на добычу соли, например, подорожали на тридцать пять процентов) и увеличился выпуск бумажных денег, что подстегнуло инфляцию.

Хайсана сменил младший брат Аурбавади (император Жэнь-цзун, 1311-1320 гг.), которого воспитывал ученый-конфуцианец. Новый император восстановил систему экза-

364 Монгольская династия Юань

менов и привлек в правительство приверженцев учения Кон­фуция — правда, позаботившись о более легких заданиях для кандидатов из числа монголов. На самом деле влияние и привилегии монгольских князей практически не скрывались, и они продолжали получать щедрые подарки от императора, что шло вразрез со стремлением правительства ограничить государственные расходы. Попытка обновить списки нало­гоплательщиков привела к восстанию землевладельцев, ко­торые боялись новых налогов. В последние годы правления Аурбавади вмешательство в государственные дела матери императора, вдовствующей императрицы Тарги, привело к фракционной борьбе и практически парализовало деятель­ность правительства.

Следующим правителем стал сын Аурбавади, восемна­дцатилетний Судхипала (император Ин-цзун, 1320-1323 гг.). Канцлер правой руки, некто Темудер, который был ставлен­ником вдовствующей императрицы, обратил свой гнев на политических противников, обвинявших его в коррупции, казнил многих из них и практически превратился в диктато­ра. Император, воспитанный в принципах конфуцианства, окружил себя чиновниками из среды ученых, придерживав­шихся тех же взглядов, и внедрение конфуцианских идей привело к улучшению дисциплины среди государственных служащих и ослаблению бремени подневольного труда, от которого страдал народ. В то же время император увлекался буддизмом, и по его приказу несколько тысяч солдат за три года выстроили грандиозный буддийский храм к западу от Даду. Конец правлению Судхипалы положил указ об отме­не практики ежегодных богатых даров монгольским князь­ям. Недовольные князья вместе со сторонниками Темудера ворвались в покои и убили императора.

Для продолжения династии Юань из Монголии привез­ли одного из племянников Тимура, Ясуна (император Тай-

Монгольская династия Юань 365

дин, 1323-1328 гг.). Он сразу же казнил или отправил в ссыл­ку всех участников дворцового переворота. Ключевые посты в его правительстве занимали монголы, которые в большин­стве своем были мусульманами и не стеснялись использо­вать государственные средства для строительства мечетей. После смерти Ясуна развернулась ожесточенная борьба за императорский трон. В ней победил один из сыновей Хай-сана по имени Тог, который отравил своего единокровного брата, тоже претендовавшего на верховную власть. Новый император (Вэнь-цзун, 1328-1332 гг.) обрушился с репрес­сиями на сторонников побежденного хана — последовали массовые казни, ссылки, конфискация собственности. В пра­вительстве вновь доминировали мусульмане, однако, несмот­ря на богатые подарки родственникам императора, краткий период его правления отмечен как минимум восемью заго­ворами аристократии. Эти заговоры усугубили политиче­скую нестабильность, вызванную восстаниями этнических меньшинств на огромной и разнородной территории импе­рии (всего с начала эпохи Хубилая до конца правления Тога таких восстаний было не менее 130), а также наводнениями и засухами, в результате которых миллионы человек оста­лись без крова. Император стремился укрепить постоянно слабеющие финансы страны отменой привилегий аристо­кратов, уменьшением количества буддийских жертвоприно­шений в Шан-ту (со 165 до 104) и сокращением дворцовой прислуги, численность которой достигала десяти тысяч че­ловек. Сам он был страстным поклонником Конфуция и ста­рался организовать свой двор по образцу китайского. Талант­ливый поэт, искусный каллиграф, собиратель китайской живописи, он уважал ученых, исповедовавших принципы конфуцианства, и ежегодно награждал мужчин и женщин, прославившихся своим благочестием и честностью. С целью пропаганды высокого духа конфуцианства он основал совет

366 Монгольская династия Юань

ученых. Результатом деятельности совета стал обширный свод документов и законов, получивший название «Великий закон управления миром».

После Тога династия Юань продолжилась самым крат­ким и самым долгим правлением за всю ее историю. Сын Тога Иринцибал, которому было всего шесть лет, умер через два месяца после восшествия на трон, уступив место тринадца­тилетнему Тоган-Тимуру (император Шун-ди). Тот был про­возглашен императором в 1333 году и правил страной три­дцать три неспокойных года.

Через год или два была вновь отменена система экзаме­нов — восстановленная снова пять лет спустя. К 1336 году в результате финансового кризиса окончательно обесценились бумажные деньги. Кризис не удалось ослабить попыткой создания финансовых резервов (только за один год в каче­стве дохода от соляных копей было получено тридцать мил­лионов унций серебра), поскольку колоссальные суммы тра­тились на поддержку нуждающихся. Огромное количество людей страдали от голода и эпидемий чумы, совпавших по времени с эпидемиями Черной смерти в Европе, и необычно суровых зим, которые повторялись практически через год и приносили в бассейн Хуанхэ засухи, наводнения и голод. Кроме того, очень дорого обходились постоянные переезды правительства между двумя столицами, а также стремление придворных обеспечить должностями всех монголов и пользовавшихся привилегиями иностранцев, что привело к непомерному раздуванию чиновничьего аппарата и росту коррупции. Тем временем родственники императора и чи­новники богатели за счет сотен торговых и промышленных предприятий, находившихся в их владении.

Такое положение не могло сохраняться долго. В пятиде­сятые годы XIV века мятежи в провинциях начали приобре­тать все более масштабный характер. Усилился бандитизм. Неминуемое падение династии стало очевидным после того,

Монгольская династия Юань 367

как бандиты и мятежники начали захватывать города, гра­бить зернохранилища и убивать чиновников. Энергичный канцлер по имени Тохто пытался сдержать волны недоволь­ства. Чтобы положить конец хроническому уменьшению доходов казны, он распорядился выпустить новые бумаж­ные деньги. Для защиты от пиратов, контролировавших все поставки зерна в столицу, в окрестностях города были засе­яны рисовые поля, удовлетворявшие потребности Даду в зерне. Когда после очередного наводнения Хуанхэ снова из­менила русло, канцлер направил 120 тысяч солдат и рабо­чих из числа гражданского населения, чтобы проложить ка­нал и направить воды реки южнее полуострова Шаньдун.

В возрасте тридцати четырех лет Тоган-Тимур практиче­ски устранился от государственных дел. Не обращая внима­ния на усиливающиеся беспорядки в провинциях, где по­встанцы, зачастую воевавшие друг с другом, создавали неза­висимые от центральной власти районы, он развлекал себя и свое окружение танцевальными «ассамблеями» и оркест­рами, состоявшими из женщин, а также тантро-буддийски-ми ритуалами сексуального характера. Он плавал по озеру в императорском саду на огромной прогулочной лодке, помо­гал проектировать и строить водяные часы. Но самой серь­езной его ошибкой стало неожиданное отстранение Тохто. После этого монголы довольно быстро выпустили из рук бразды правления, и государство распалось.

Один из самых успешных мятежей возник в провинции Хунань, и возглавил его сын странствующего предсказателя и слепой нищенки. Восстание выдвигало фундаменталист­ские лозунги возрождения нравственности и принципов кон­фуцианства. После смерти вождя в 1355 году его сменил кре­стьянин, оставшийся сиротой после того, как его родители умерли от чумы. Этого человека звали Чжу Юань-чжан. Мы еще вернемся к этой известной исторической личности, а пока скажем лишь, что он, собрав сотни и тысячи сторонни-

368 Монгольская династия Юань

ков под знаменем мессианского культа «красных повязок» (впоследствии замененного на чистое конфуцианство), вел вооруженную борьбу более десяти лет, до самого падения династии Юань.

Чжу Юань-чжан был противником убийств и грабежей, и крестьяне сотнями стекались в его армию. Экономические трудности, а также физические страдания — например, муки тех, кого согнали на принудительные работы по прокладке нового русла Хуанхэ — создавали благоприятную почву для восстания. К крестьянам присоединилось дворянство, жаж­давшее избавиться от власти монголов. Поэтому большая часть населения Китая встала под знамена Чжу Юань-чжа-на — особенно после того, как он взял верх над всеми осталь­ными вождями повстанцев. Он захватил Нанкин и форси­ровал Янцзы, а в 1368 году его талантливые военачальники впервые в мире применили пушки с металлическими ство­лами, без труда овладев Даду. Император верхом на лошади бежал в древнюю монгольскую столицу Каракорум.

Так закончилась оккупация Китая монголами, которую можно сравнить с попыткой пересадки чужого органа, от­торгнутого иммунной системой пациента.

ГЛАВА 22

Мин

(1368-1487 гг.)

Семья Чжу Юань-чжана, победителя монголов, жила в ок­рестностях Нанкина. Согласно монгольской «табели о ран­гах» она была причислена к старателям, которые мыли зо­лото, и поэтому должна была ежегодно сдавать в казну оп­ределенное количество золотого песка. В отсутствии золота семья брала в аренду землю и занималась сельским хозяй­ством, чтобы обменять выращенные продукты на городской песок, но торговцы на рынке искусно манипулировали це­нами, стремясь получить максимальную прибыль. До того как родители Чжу умерли от чумы, семья в поисках средств к существованию постоянно переезжала с места на место. Чжу Юань-чжан родился 21 октября 1328 года и после смер­ти родителей поступил послушником в буддийский монас­тырь, где выполнял работу прислужника. Это был высокий и крепкий юноша, рябое лицо и выступающий подбородок которого придавали ему необычный и немного пугающий вид. Он появился из пламени восстания против монголов как властолюбивый тиран, но исповедовавшие конфуциан­ство советники, которыми он себя окружил, внушили ему идеи сострадательного правления.

370 Mm