Под немецкий дуэт Modern Talking, под дурманящим голову солнцем, Лэтс Гранд управлял внедорожником и поглядывал в боковое оконце

- Я ей говорю, сохрани визитку, куколка, без бабок не оставлю, щедро проспонсирую, будешь у меня, как принцесса, всем обеспечена. А она мечется, как пятиклассница, строит из себя приличную. И тогда я, понятное дело, сексуально возбужденный, создающий в голове утопичные сюжеты для поднятия настроения, вскипаю и бью сучку по ее накрашенному рылу, а она…

- Говорит, что вы козел? – Ханк попытался угадать, чем закончилось свидание Лэтса с девушкой из Праги.

- Да, видимо, девственница побоялась сближения, струхнула…

- Из-за ленных баб я возненавидел Прагу…

Место, где остановился джип – маленький городок, названный в честь блюда из тонко нарезанных кусков сырого мяса, приправленных оливковым маслом с уксусом или лимонным соком. Это богами забытое поселение послужило оружейным полигоном для местных вояк. С недавних пор здесь проходили военные учения.

Гранд привез туда Ханка для закалки духа перед важной предстоящей миссией.

- Карпаччо! Ой… - когда-то Адвокат был еще ребенком и бродил по этому песку вместе с отцом, которого потом, по вполне вменяемым причинам, возненавидел всей душой, - Как давно не встречал тебя на тарелке. Так и хочется облизать собственные пальчики - он достал из кармана малость заржавевшие ключи от заброшенной одноэтажки, поскреб ими замок и отворил дверцу, - Заходи, не стесняйся. Чувствуй себя, как дома и можешь не снимать обувь.

“Тут на чистюльку давно всем насрать”

Ханк покладисто ступил на порог обветшалой постройки…

Через час.

Выпущенный из двуствольного ружья патрон вдребезги разнес молодой незрелый кактус. Лэтс вспомнил, как отец учил его стрелять, заставляя во время тренировок носить ковбойскую шляпу.

- Каждое утречко Гранд-старший будил

Гранда-младшего, то бишь меня, и взращивал в нем ненависть к колючим!

Ханк застыло стоял возле машины, слушал все, что говорил босс.

- Чем собираешься маяться ближайшие четыреста два часа? Снимать легкодоступных сучек из ближайшего бара? – не дождавшись ответа, Гранд продолжил красноречить, - Нет уж, малыш, трах мы отложим до эмоционального взросления. Ты будешь развивать звериное пристрастие к убийствам, чтобы стать легендарным ушибленным на всю голову рубакой из

Нью-Йорка! Чтобы показать людям, что на Земле есть некто очень смачный…

Второй выстрел – второй кактус.

Нацелившись встретиться с командой, Ханк вытащил из кармана брюк рацию. И сердце обуял огонь. Печаль подогрела растущее сомнение.

“А может, пора остановиться? Я и так слишком много натворил”

Но что-то в нем сопротивлялось, говорило:

“Нет,

нельзя останавливаться. Я должен Гранду. Должен. Надо убить все сомнения. Идти неподготовленным – заочно проигрыш”

Как ты покоришь сердца?

Станешь кем-то вроде спасителя?

Благо, которым располагает мир, водится в любом существе. В человеке, в животном.

Природу губит урбанизация: строительство фабрик, заводов происходит ради производства, ради добычи. В твоих силах прервать внутрисистемные процессы, губительно воздействующие на народ, и тем самым сберечь Землю от незавидной участи Зеддера. Либо землян станет существенно меньше.

Надеюсь, Кэйл, твоя жизнь пройдет лучше, чем наша, гуманнее, теплее…

Люди… они видят в тебе пока что Героймена. Но придет время, они поймут, это не Героймен в образе Кэйла Бэннери. Это именно Кэйл Бэннери, которому боги вдруг послали нежданный дар в виде сверхспособностей, доставляющих ему одни неприятности. И он этот дар должен как-то переварить, найти абсолютно человеческий смысложизненный ответ - решить проблему, или проблема "решит его".
Герой, которого встречают, которому аплодируют толпы - человек! Человек до мозга костей, страдающий от своего непринятия, от того, что он не такой, как все!

Героймен - это единственный супергерой, для которого человек - маска! Который утром просыпается Геройменом, его плащ - это его одежда, тогда как деловой костюм и приземленный образ Кэйла Бэннери - это его маска. Для остальных наоборот: они просыпаются людьми, и надевают маску супергероев. Поэтому им существуется значительно легче.

- Тебя нет уже сравнительно давно. Ты погиб от руки киборга, как подобает солдату. Но все еще… - пережив непродолжительный внутренний крик, вызванный возникновением призрака Бэннери-старшего, Героймен посмотрел на отца, - Все еще даешь мне советы.

Лидер сопротивления, зеддеррианский “Джон Коннор”, соединяющий в себе любовь к активной форме существования

и правду, в высшей степени разумный и благонамеренный, Айдок улыбнулся по-отцовски.

- Мы с твоей матерью совсем рядом – живой или мертвый, он никогда не унывал при виде сына, - Мы находимся в тебе, Кэйл – он поднес ладонь к сердцу преемника, преисполненный желанием обрести плоть и дотронуться, - Вот здесь…

Затем исчез, как всегда, напомнив, что он – всего лишь мечта. Несбыточная, но светлая.

ИИ, замаскированный под Бэннери-старшего, полагал, что нынешний враг Кэйла будет пользоваться его ахиллесовой пятой – любовью к землянам. Его недохватка физической мощи с лихвой компенсировалась интеллектом.

Проснувшись непоздним утром от шершавого собачьего языка, тщательно нализывающего пятки, Ханк озадаченно провел пальцами по лбу. Раскрыв глаза, он увидел перед собой вытянутую морду эстонской гончей. Пес серьезно увлекся мытьем ног недавно приехавшего.

Мозг, еще не отошедший от сна, лихорадочно забегал в захолустьях памяти. Плохо соображая, мутант сначала отверг четвероного охотника. Через минуту, когда стало все более-менее восприниматься, хоть и фрагментарно, он почти неслышным шепотом повелел псу замереть.