Национальные виды крестов 12 страница

и Казанской губернии. Под Казанью находится холм, носящий название Зилантовой горы. Он служит вещественной памятью об этой фантастической эмблеме русской геральдики. В современной эмблематике фантастические фигуры практически не употребляются, за исключением городской геральдики, причем лишь для тех городов, которые обладают длительной традицией сохранения за собой фантастических эмблем. Современная же государственная эмблематика, даже в монархических государствах, старается обходиться без употребления фантастических фигур, за исключением тех случаев, где такие эмблемы имеют историческое значение. Практически это касается лишь немногих европейских государств (Албания, Лихтенштейн).

Вместе с тем фантастические фигуры как эмблемы, а также как атрибуты аллегорий весьма часто встречаются не только в геральдике, но и в произведениях изобразительного искусства начиная с эпохи эллинизма и кончая второй половиной XIX века. Отсюда понятно, что знать их названия, отличать их друг от друга, определять их значение и «национальную» принадлежность весьма важно для каждого культурного человека, желающего не только получить достоверную информацию о значении и смысле того или иного произведения искусства (картины или скульптуры), но и понять общественный, классовый, социально-политический характер искусства в той или иной стране, в ту или иную эпоху, разобраться в идеологической направленности искусства, не говоря уже о том, что для искусствоведов, специалистов и историков характер изображения фантастических фигур, отклонения или ошибки в их облике могут служить важным индикатором при определении подлинности того или иного произведения, времени его создания и степени возможного влияния на него разных национальных элементов. Наконец, и художественная литература прошлого, особенно эпическая поэзия, чрезвычайно часто использует фантастические образы. Вот почему иметь представление о том, что скрывается за тем или иным названием чудовища, как оно выглядит, крайне важно для общего понимания литературного произведения, которое в противном случае окажется просто лишенным смысла, поскольку его термины останутся пустыми словами, а не наполненными конкретным содержанием образами.

141. ФРИГИЙСКИЙ КОЛПАК (синонимы: фригийская шапочка, якобинская шапочка, «бонне руж» — bonnet rouge — эмблема свободы). Как указывает само название, фригийский колпак (или шапочка) был головным убором фригийцев, народа, обитавшего в античные времена в северо-западной части Малой Азии, на побережье Мраморного моря. В древности такой колпак носили не только фригийцы, но и вообще все малоазийские греки, и поэтому подлинное изображение фригийского колпака сохранилось на монетах, в произведениях античного

искусства и дошло, таким образом, до последующих поколений.

Фригийский колпак представлял собой мягкую, кеглевидную, суживающуюся к верху шапочку с ниспадающей спереди, в сторону лба, почти свешивающейся макушкой и с такими же мягкими, покрывающими уши расширениями у нижнего края шапки. В средние века подобный колпак из грубой, некрашеной серой шерсти носили бедные люди в ряде средиземноморских стран Европы, в том числе и во Франции. Накануне Французской революции 1789 года фригийский колпак был уже распространенным и обычным головным убором бедняков во всей Франции, а также в Северной Италии (Пьемонте) и в Королевстве Обеих Сицилии. Вместе с тем уже с 1788 года фригийский колпак, сделанный из ярко-красной (шарлаховой) шерстяной или вязаной материи, с сильно уменьшенными размерами, без наушников становится своего рода политическим знаком тех, кто стал составлять оппозицию монархии. Этот видоизмененный, чисто французский вариант фригийского колпака получил название после революции «бонне руж», то есть «красная шапочка», и вскоре стал своего рода партийным отличительным знаком, вещественным символом якобинцев, отчего фригийский колпак иногда называют также якобинской шапочкой. Однако такие вожди революции, как Робеспьер, Дантон и Сен-Жюст, никогда не надевали «бонне руж».

Как массовая политическая эмблема «бонне руж» становится буквально модной в Париже с 1792 года, когда в столицу возвращаются солдаты полка Люльена де Шатовье, сосланные на галерную каторгу за мятеж против короля. С этого момента революционные агитаторы, выступавшие на митингах, народных собраниях, в клубах, надевают «бонне руж» в знак своей приверженности революции. Во время народного возмущения в Париже 20 июня 1792 г., причиной которого был отказ Людовика XVI подписать все решения Конвента, короля заставили силой надеть «бонне руж» в знак того, что он был лишен монархической власти и уравнен в правах с народом.

«Бонне руж» носили главным образом мужчины, но в период наибольшего подъема революции 1792—1793 годов также и женщины. Именно к этому времени и относятся первые аллегорические изображения революционной Фракции в виде молодой стройной женщины во фригийской шапочке и с развевающимися длинными волосами. Но эта аллегория в то время еще не имела собственного имени, не стала еще эмблемой Франции.

Между тем с 1793 года «бонне руж» была признана официальной эмблемой, ее изображение стало появляться на официальных документах, печатях, штемпелях, но после 9 термидора 1794 г. (контрреволюционного переворота) фригийская шапочка не только стала постепенно выходить из официального употребления, но и исчезла в быту; несколько попыток возродить моду на нее как на французский народный головной убор не дали никаких результатов — она не вязалась с пролагавшим себе в новой политической обстановке стилем «ампир»,

отражавшим громоздкую пышность наполеоновской империи и последующей реставрации Бурбонов. Лишь с 1870 года, с установлением во Франции режима Третьей республики, ее официальным гербом стало изображение молодой женщины в «бонне руж» на голове. Этот герб — «Марианна с фригийской шапочкой», на котором стояли золотые латинские буквы RF, просуществовал во Франции до 20 июня 1940 г., то есть до дня бесславного разгрома ее фашистской Германией и позорного падения Третьей республики. Именно то, что Марианна оказалась тесно связанной с дискредитированным режимом Даладье — Лаваля — Петэна, воспрепятствовало после второй мировой войны восстановлению прежнего герба Франции и обусловило отказ де Голля от всех эмблем прежнего режима, в том числе и от фригийского колпака, или «бонне руж». Де Голль был более склонен к восстановлению эмблемы галльского петуха и лотарингского креста — эмблемы эпохи Каролингов (X в.).

В то же время фригийская шапочка как эмблема включена в гербы ряда латиноамериканских государств, завоевавших свою независимость в первой половине XIX века и усвоивших «бонне руж» под влиянием французской буржуазной революции. Так, например, фригийская шапочка присутствует в гербах Аргентины, Сальвадора, Колумбии, Кубы, Никарагуа и на тыльной стороне государственного флага Парагвая.

Поскольку фригийская шапочка и «бонне руж» хотя и сходные, но исторически не вполне тождественные понятия, то в эмблематике эти тонкие различия находят отражение в разных видах изображения: фригийская шапочка в гербах Колумбии и Парагвая отличается от более аккуратной «бонне руж» на гербах Аргентины, Сальвадора, Никарагуа и Кубы, в которых при создании государств хотели более определенно подчеркнуть заимствование этой эмблемы непосредственно у французских революционеров. Особенно подчеркнутой аккуратностью отличается кубинский вариант этой эмблемы — здесь «бонне руж» снабжена белым кантиком и пятиконечной звездочкой, то есть максимально осовременена.

Фригийская шапочка в любой своей форме изображается обязательно в профиль, с поворотом своего ниспадающего верха в геральдически правую сторону. Она укрепляется либо на «палке», называемой в геральдике посохом и означающей правление (т. е. свобода находится на вершине правления), либо на вершине ликторского пучка и в этом случае означает, что свобода поддерживается законом и порядком.

Только в гербе Никарагуа «бонне руж» свободно парит, испуская лучи, что должно означать, что свобода в стране никак не связана, и это весьма точно отражает ныне фактическое положение в этой свободной и героической стране.

142. ФРУКТЫ (ПЛОДЫ) (см. фигуры естественные, группа 3 раздел 4: Плоды, а также Виноград, Гранат, Груша, Малина, Яблоко).

143. ЦВЕТ в геральдике. Цвет играет большую роль а геральдике и эмблематике, поскольку применение в гербовом щите и в фигурах (эмблемах) разного цвета, во-первых, значительно увеличивает количество вариантов различных знаков облегчает возможность их отличия одного от другого, а также позволяет создавать множество сочетаний и перестановок разноцветных фигур, создавая тем самым их многообразие, расширяя численность не совпадающих по внешнему виду знаков, эмблем, гербов, делая богаче, раз пообразнее их арсенал; во-вторых, с каждым цветом связано его определенное смысловое, политическое и национальное значение и, следовательно, применение цвета позволяет углублять и расширять качественную гамму различных фигур и знаков, нюансировать их содержание; наконец, в-третьих, применение цвета делает эмблемы и гербы аттрактивными, превращает их в подлинные произведения искусства и позволяет рассматривать их как таковые, помимо их чисто геральдического значения, «читая» их в контексте развития искусства в определенной стране и в определенную эпоху.

Следует особо подчеркнуть, что «цвет» в символике и в геральдике далеко не однозначные и не одинаковые, не совпадающие понятия. Основное различие заключается в том, что символика цвета тесно связана с национальными, политическими, историческими, религиозными и иными идеологическими и этнографическими особенностями, а потому крайне многообразна и тесно связана с применением в определенной стране или у определенного народа или в какой-либо его партийной или социальной группе.

В противоположность этому цвет в геральдике (по своему значению, месту и применению) строго постоянен, стабилен, интернационально канонизирован и не подлежит интерпретации. В геральдике существует строго определенное число употребляемых красок, которые подразделяются на две группы: металлы и эмали (финифти); третья группа — меха — ныне вышла из употребления (фактически исчезла с конца XIX — начала XX в. и в современных, новых гербах не применяется).

Металлы — золото и серебро — в случае, когда требующие их цвет эмблемы приводятся не в подлиннике, а в репродукции, копии и т. д., могут быть заменены соответственно желтым или белым цветом, но с обязательной оговоркой, ибо указанные цвета могут существовать и как таковые, представляя сами себя.

Финифти включают красный, синий, зеленый, черный, пурпурный цвет*. В новейшее время к ним иногда добавляют

* Символика общепринятых геральдических красок (цвета) следующая:

золотой — верховенство, величие, уважение, великолепие, богатство;

серебряный — чистота, невинность, непорочность, мудрость, радость (в смысле «безмятежное состояние души»);

пурпурный — высокорожденность (императорство), достоинство, величие, верховенство, власть;

красный — право, сила, мужество, любовь, храбрость;

синий — слава, честь, верность, искренность;

зеленый — свобода, радость (ликование), надежда, здоровье;

черный — постоянство, скромность, смерть, траур, мир (в смысле «покой»);

оранжевый и коричневый, но эти два цвета, так же как и натуральные цвета (розовый, стальной), не имеют полного международного признания.

Отсюда можно сделать вывод, что государство должно выражать свои национальные, политические, государственные и идеологические позиции, пользуясь исторически принятой шкалой красок, дающих возможность отразить все главные, принципиальные, существенные позиции, свойства и различия.

Три цвета (а то и два) считаются вполне достаточными, чтобы отразить классовую сущность и идейные принципы любого государства в его национальном флаге. Так что семи классических красок геральдики с лихвой должно хватить для использования их в современных вещественных символах государственной власти — в государственных гербах и национальных флагах.

Вплоть до начала XVI века гербы, как родовые, так и государственные или городские, изображались только в красках (металлах и финифтях). Поэтому воспроизводить свои гербы на своем имуществе (движимом и недвижимом) могли лишь весьма состоятельные люди. Обедневшие дворяне, например, в России даже в конце XVIII — начале ХТХ века были порой не в состоянии выкупить свои дипломы на герб в герольдмейстерской конторе, поскольку выполнение этих дипломов на пергаменте с применением натурального листового золота и серебра, органическими невыцветающими красками, профессиональными художниками-геральдистами стоило весьма дорого и исполнялось исключительно за счет гербовладельца. Несостоятельные гербовладельцы могли удовольствоваться лишь гравированной копией своего герба, оттиском его на бумаге, который стоил значительно дешевле.

При этом в гравюре краски (и металлы) подлинного герба заменялись штриховкой, условным графическим изображением, присвоенным каждому цвету (см. рис.). Путь к такой замене цвета штриховкой открыло изобретение книгопечатания. Впервые н Западной Европе штриховое изображение цвета появилось около 1500 года, но вплоть до середины XVII века к этому приему прибегали все же крайне неохотно и в сборниках гербов, даже отпечатанных и оттиснутых с граверных досок, все равно гербы раскрашивали от руки. Вследствие этого чаще применялся другой прием: при печатании давался лишь граверный контур герба и его фигур, все они не штриховались, а оставались белыми, но их цвет обозначался просто первой буквой его наименования на соответствующем языке. Так, черный цвет во французских гербах обозначался буквой N (noire), в немецких — буквой S (schwarz), а английских — буквой В

(black) и т. д. Предполагалось, что затем каждое поле и фигура будут раскрашены и буквы служат лишь для указания художникам.

Однако это оказалось настолько неудобным практически, особенно когда гербы попадали в другую страну, что после Вестфальского мира 1648 года, когда все дела приводились в Европе в относительный порядок, было принято правило обозначать цвет в геральдике порядковыми латинскими буквами алфавита, едиными для всех стран: А — красный, В — синий, С — зеленый, D — черный, Е — золотой (желтый), F — серебряный (белый), G — пурпурный.

Штриховка же с этого времени утверждалась как обязательная, если геральдический цвет не предполагалось после печатания выполнять красками. Только натуральному цвету не была присвоена ни определенная буква, ни штриховка, так как в то время, когда эти правила утверждались (середина XVII в.), натуральный цвет в геральдике еще вообще не допускался и не признавался. Лишь позднее, в конце XVIII — начале XIX века, было принято правило для передачи натурального цвета графически оставлять поле белым, но, чтобы не путать его с серебряным или белым, наносить на него так называемую «тень», то есть очень легко и чуть-чуть штриховать лишь геральдически левый край такого поля или фигуры.

До XX века правило заменять цвет штриховкой не касалось лишь изображения гербов на печатях (вислых, восковых, сургучных, оттиснутых) и на монетах (и позднее на банкнотах), а также на арматюрах (см.). Во всех этих трех случаях допускалось изображение одним цветом или, точнее, одним металлом (на монетах и арматюрах).

С XX века, когда технические возможности изготовления точных (прецизных) штампов позволили воспроизводить штриховку также и на металле, было принято правило, что отныне только арматюры как знаки ведомственного, более узкого значения, для отличия их от знаков важных, государственных (например, орденов и медалей) освобождались от нанесения штриховки, обозначающей цвет в металле. Все остальные государственные знаки, если на них воспроизводились изображения государственного флага или герба в металле, должны были штриховаться установленным образом, если, конечно, каждый цвет не покрывался соответствующей краской (эмалью).

Это правило, строго соблюдавшееся в ряде европейских стран, позволило, например, в ГДР заменить в некоторых знаках отличия (медалях) красную, золотую и черную эмаль менее дорогостоящей штриховкой, нисколько не снизив вместе с тем геральдической точности и престижности этих знаков отличия, а главное, обеспечив их международную узнаваемость. Кроме того, это позволило расширить качественные различия данного знака отличия, создав за счет вариаций в передаче цвета вместо трех степеней — четыре: золото с эмалью, золото со штриховкой, серебро и бронза.

144. ЦВЕТЫ в эмблематике (см. Фигуры естественные, а также Гвоздика, Лот ос, Роза).

145. ЦЕПЬ. Изображение цепи и понятие цепи (словесное, метафорическое, символическое) имеют в геральдике, эмблематике и символике различные значения, связанные с различным историческим применением цепи как реального предмета.

1) В классической геральдике, да и в современной государственной геральдике капиталистических государств цепь традиционно рассматривается как один из атрибутов государственной власти. Это объясняется тем, что в ряде государств как Западной, так и Восточной Европы, в России, в том числе и в странах Ближнего и Среднего Востока, цепь (золотая цепь) входила в число государственных регалий (в России — в XI—XV вв.), а позднее, в XVI—XVII веках, сохранялась как знак власти в «большом царском наряде» и надевалась при коронации и «больших выходах» поверх барм — знаков царского достоинства. В большинстве стран Западной Европы цепь в течение XIV—XIX веков использовалась как важнейшая составная часть высших, государственных знаков отличия (высших орденов), даруемых ограниченному числу лиц, и в этом качестве сохраняется до наших дней, независимо от политического и социального устройства тех или иных государств (например, в Чехословакии, Финляндии, Швеции, Великобритании, Испании, на Мадагаскаре и др.). Как знак высокого достоинства и власти цепь до наших дней входит в число непременных внешних должностных знаков бургомистров (мэров) крупнейших городов в большинстве стран (иногда в небольших городах республиканских стран она заменяется лентой). Таким образом, исторически цепь служит символом того, что владеющее или носящее ее лицо облечено определенной властью, и тем самым она указывает на высокий ранг, высокое достоинство своего носителя. Таково, следовательно, символическое значение цепи как вещественного символа. Именно это обстоятельство и находит отражение в геральдике, когда цепь (обязательно золотую цепь или ее часть) изображают как эмблему в родовых гербах (эмблема высокого достоинства, власти) или в гербах некоторых государств, в основном монархий (Норвегия, Дания, Швеция, Бельгия, Монако и др.).

2) Именно исходя из этого исторически утвердившегося значения цепи в геральдике эксплуататорских обществ (государств), в пролетарской символике еще в период ее зарождения в недрах капиталистического общества возникло, естественно, диаметрально противоположное значение цепи, а точнее — цепей (как это понятие стало именоваться во множественном числе в социалистической эмблематике, в отличие от прежнего геральдического, употребляемого лишь в единственном числе)*. Цепи в социалистической

* Сравните это с аналогичным явлением в терминологии «молота» и «молотков». Когда антагонистические классы (или иностранные завоеватели в древности) побеждают своего противника или вступают в борьбу с ним, они прибегают в геральдике не всегда к отмене или запрету знаков противника, но и к употреблению их в ином смысле путем изменения их грамматической формы употребления.

эмблематике также означают понятие власти, но не существующей социалистической власти, а власти капиталистической, которая существовала и была свергнута. Именно для того, чтобы эмблематически выразить идею бывшей власти эксплуататорского общества, свергнутой власти, цепь изображается разорванной и тем самым состоящей из двух отдельных кусков (и, следовательно, ставшей уже не цепью, а цепями), и при этом цепи в пролетарской эмблематике получали черный, а не золотой цвет или даже (чтобы геральдически подчеркнуть, сколь низко пало достоинство этой эмблемы) изображались в натуральном серо-стальном цвете. Изображение этой эмблемы появилось уже на первых советских почтовых марках в 1918 году и вошло в аллегорическое изображение Прометея на эмблемах советских партийных издательств, а после второй мировой войны эмблема разорванных цепей вошла даже в государственный герб Австрийской республики как вечное напоминание о том, что страна избавилась в 1945 году от фашистского ига. Таким образом, новое эмблематическое понятие «черных цепей» наряду с «золотой цепью» принято ныне де-факто, как интернационально признанное в геральдике.

3) Как видим, оба указанные выше символические и эмблематические значения цепи теснейшим образом связаны с европейской историей и с европейской геральдической практикой.

В то же время на Востоке, в Азии цепь исторически ассоциировалась с иными понятиями. Она была знаком, который наглядно демонстрировал единство, неразрывность уз — будь то личных, племенных, сословных или государственных. Цепи в этом смысле на Востоке всегда придавалось магическое значение. Собственно, и в Европе как знак достоинства цепь сформировалась на основе ее первоначального восточного значения знака нерасторжимого единства, сплоченности. Тот, кто владел цепью, обладал тем самым как бы возможностью сохранять единство первоначально рода, племени, затем союза племен и целого народа. Именно из единства и сплоченности и родилось, возникло фактическое представление о цепи как о символе власти.

Таким образом, восточное символическое значение цепи как эмблемы единства и сплоченности — наиболее древнее. Поэтому далеко не случайно, что именно в этом значении цепь присутствует как эмблема в гербах некоторых современных восточных государств, для которых подчеркивание своего единства особенно важно, особенно актуально в той исторической обстановке, в которой они возникли и продолжают существовать.

Так, цепь изображена на гербе Индонезии, стране, расположенной на самом обширном архипелаге в мире, разбросанной

на нескольких тысячах островов, населенной свыше 150 народами (при общем населении 160 миллионов), раздираемой самыми различными этническими и социальными противоречиями. Эмблема цепи для такой страны — это целая программа деятельности ее правительства на пути к единству, к его установлению и сохранению. Эта эмблема перекликается с гербовым девизом «Bhinneka tunggal ika" — «Единство в многообразии».

Цепь как эмблему единства включили в свои гербы и некоторые международные организации — Лига арабских государств и Организация африканского единства, причем у последней цепь (представляющая собой ряд цепеобразно соединенных колец) изображена не замкнутой, как это обычно для эмблем единства, а «в строчку», с двумя открытыми концами-нитями, означающими, что эта организация еще не укомплектована полностью и открыта для присоединения других африканских государств.

Цепь как эмблема единства (т. е. в строго замкнутом виде) присутствует и на гербах некоторых европейских государств, например Бельгии, которая, как известно, состоит из двух национальных частей — валлонской и фламандской. В соответствии с этим изображение в гербе страны орденской цепи монарха символизирует единство этих разнонациональных единиц под одной короной и перекликается с государственным девизом «В единстве (союзе) — сила».

Цепь как эмблема единства изображается, как правило, в виде замкнутого кольца и в этом случае чаще всего не золотым, а каким-либо иным (национальным или символическим) цветом, чтобы не путать ее с цепью как символом и эмблемой власти или верховного достоинства. Так, например, цепь в гербе Лиги арабских государств изображена красным цветом, что должно символизировать, что арабское единство скреплено кровью: в декларации ЛАГ от 11 сентября 1964 г. записано, что нападение на одно арабское государство будет считаться нападением на всех них. В гербе Индонезии цепь изображается серебряной, так как это цвет Луны — светила, почитаемого на Востоке больше Солнца, и к тому же цвет серебра должен символизировать чистоту помыслов, заложенных в основе этого единства.

Наоборот, золотой цвет орденской цепи Почетного легиона, введенной в герб Франции после второй мировой войны, подчеркивает, что эта эмблема трактуется как указание на высокое достоинство Пятой республики, на силу и крепость ее государственной власти.

146. ЦИРКУЛЬ — одна из новейших эмблем нашего времени, ставшая государственной всего 35 лет назад, когда она была введена в герб ГДР как главная эмблема республики наряду с молотом (1955 г.). Молот и циркуль в ГДР соответствуют советской главной эмблеме — серпу и молоту. Эта соединенная

эмблема символизирует союз между рабочим классом и научно-технической интеллигенцией, говорит о высоком техническом уровне хозяйства республики, о высокой квалификации ее рабочего класса. Хотя циркуль как символ меры вещей и как эмблема точности (прецизности) был известен в Германии уже в середине XIX века, но его употребление было крайне ограничено, эта эмблема носила чисто прикладное значение, была ремесленным знаком чертежников (циркуль и угольник). Однако именно немецкий пролетариат впервые еще в 60-х годах XIX в. попытался сделать эту эмблему своей, классовой (см. Интернационала эмблемы). В современной социалистической геральдике ГДР значение циркуля как эмблемы неизмеримо расширилось и возвысилось: он символизирует научно-технический прогресс, техническую вооруженность, прецизность немецкой промышленности, говорит об известной немецкой точности и аккуратности, указывает на высокую квалификацию рабочего класса и на высокое качество изделий ГДР.

Циркуль и молот, а иногда и один циркуль как главная эмблема республики входят в большинство знаков отличия ГДР, фигурируют на монетах и банкнотах республики.

147. ЦИФРОВЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ. Цифры, как и буквы, а тем более надписи (за исключением девизов, обладающих своим определенным местом в гербе) весьма редко употребляются в геральдике и особенно в гербах государств главным образом потому, что они хуже различимы, чем рисованные символы и эмблемы, изображающие предмет, животное, растение или геометрическую фигуру. Кроме того, значение аббревиатур или цифр, их сокровенный смысл — будь то исторический или символический — не всегда бывает ясен даже для населения употребляющей их страны, а тем более за рубежом и, как правило, не только требует специального пояснения, но и предполагает известный уровень политической и исторической грамотности.

Иногда даже лица, обладающие историческим образованием, не всегда могут объяснить, что означает та или иная цифра на государственном гербе иностранного государства, хотя интуитивно и логически кажется, что речь всегда может идти лишь о дате создания государства, о дате революции или о дате принятия первой конституции страны. Однако на практике подобные «догадки» весьма часто приводят к ошибке, разъяснить которую можно только при детальном ознакомлении с историей соответствующей страны.

Вот почему в классической геральдике по крайней мере до XIX века считалось недопустимым вводить цифры в гербовый щит, и они если и появлялись, то приравнивались по геральдическим канонам к энигматическим изображениям. Даже в XIX веке после наполеоновских воин, когда геральдические нравы заметно демократизировались и смягчились, все равно введение цифр в гербовый щит могло быть оправдано лишь чрезвычайными,

исключительными обстоятельствами. Так, в течение XIX века (с 1810 по 1890 г.) цифровое изображение ввели в свои гербы пить латиноамериканских стран, но их нововведение в геральдику не поколебало общепринятых канонов. Считалось, что введение цифр и букв (аббревиатур) резко снижает идейный уровень герба, ибо любую идею и любой символ красноречивее и полнее можно передать языком цвета и фигуры (изображения), язык которых интернационален и не нуждается в специальном объяснении.

Составители государственных или национальных гербов весьма дорожили «идеийно-изобразительной чистотой» геральдического художества и стремились не столько к увеличению, сколько к канонизации и стандартизации определенного, строгого арсенала эмблем, ибо чем доступнее, обычнее, понятнее, яснее была символика и эмблематика герба, тем шире мог быть круг людей, сознательно объединяющихся вокруг него.

После второй мировой войны в канонах гербоведения произошли сильные изменения. Они были прямым отражением тех перемен, которые произошли в международной политической и социальной жизни. В государственные гербы новых государств или в новые гербы ранее существовавших государств стали вводиться «немыслимые» с точки зрения классической геральдики «фигуры»: мотыга, мачете, циркуль, нефтяная вышка, каскад гидроэлектростанций, самопишущая ручка и даже рисовые «чеки». Вместе с тем стали чаще появляться изображения букв, требующих расшифровки, и, наконец, появились, правда, в весьма умеренном числе гербов, и цифровые знаки — арабские и римские цифры. Пять европейских стран и одна африканская имеют ныне в своих гербах изображения цифр. Вместе с пятью ранее существовавшими латиноамериканскими гербами с цифрами из 160 государственных гербов, зарегистрированных в ООН, 11, следовательно, обладают ныне цифровыми «фигурами».

Что же они обозначают, о чем говорят, о каких исторических событиях повествуют? Начнем с европейских стран: в их число входят Албания, Югославия, Болгария, Кипр и Франция.

На гербе Албании начертана дата «24 мая 1944 г.» В популярных брошюрах и в прессе часто можно прочитать, что албанский герб запечатлел дату освобождения Албании от фашистских оккупантов. Это неверно. Албания была освобождена 29 ноября 1944 г. Но не эта дата особо священна для албанского народа, а дата решительного перелома в пользу антифашистских сил. 24 мая в небольшом городке Пермети на юге Албании, недалеко от албано-греческой границы, собрался I Антифашистский национально-освободительный конгресс. Он избрал из своей среды Совет, наделенный законодательными функциями, а Совет выделил Комитет, наделенный правами Временного правительства Албании. В это время еще никто не мог точно знать, когда будет освобождена Албания. Но то, что народ победит, было ясно каждому. Вот почему не день окончательной