Пертель О.О., Введение в политическую концепцию Ханы Арендт

// Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2009. № 4. С. 60-64.

Ханна Арендт (1906—1975) — блестящий политический мысли­тель XX в., концептуализировавшая феномен тоталитаризма как со­вершенно новую форму политического режима в истории человечест­ва.

По мнению многих мыслителей, X. Арендт поставила вопросов гораздо больше, чем нашла ответов. Возможно, оригинальность ее мысли связана с особенным человеческим и научным подходом к пониманию вещей. Она родилась и воспитывалась в ассимилирован­ной еврейской семье и, видимо, поэтому обладала особой чувстви­тельностью к восприятию интеллектуальных веяний своего времени. С одной стороны, ее всегда интересовала проблема незащищенной человеческой экзистенции. С другой стороны, пережив на собствен­ном опыте преследования и изгнание, она выступала за обеспечение меньшинств правами и свободами. Одной из новых задач философии, политологии, истории она считала развитие гуманитарной антропологии.

Важнейшая особенность ее творчества — нацеленность на аналитику крупномасштабных соци­альных феноменов и процессов. По ее словам, она писала не для того, чтобы воздействовать на кого бы то ни было, но потому, что хотела понимать.

Создание целостной картины концепции X. Арендт затрудняет не только ее стиль изложения, но и то, что на русский язык переведе­ны лишь 5 из примерно 100 ее работ. В этой связи большим подспорьем для российских исследова­телей являются работы западных коллег.

Элизабет Янг-Брюль, автор известной работы о Ханне Арендт, выделяет в ее творческой биографии четыре основных этапа.

Первый: 20-е гг. XX в., когда X. Арендт находилась под большим интеллектуальным влиянием М. Хайдеггера и К. Ясперса. На этом этапе у нее отсутствовал всякий интерес к политике.

С 1933 г., после нелегального отъезда из Германии, начался вто­рой этап творческой биографии X. Арендт, отмеченный осознанием собственной еврейской идентичности, пробуждением интереса к по­литике и отказом от общения с неполитизированными, философст­вующими интеллектуалами. Его итогом стала работа "Истоки тотали­таризма" (1951).

Третий этап: 1950-е гг. — первая половина 1960-х гг., связан с работой над продолжением "Истоков тоталитаризма", главной темой которого должен был стать сталинизм. Однако во время работы ак­центы сместились в сторону критики рабочего общества, в результате в свет вышла монография "Удел человеческий" (1958). Позднее X. Арендт издала ее на немецком языке под названием "Vita activa, или О деятельной жизни". Знаковой работой, завер­шившей этот период творчества, стала книга "Эйхманн в Иерусали­ме" (1963), в которой она исследовала феномен "банальности зла".

Последний, четвертый этап связан с работой, которая по замыс­лу должна была стать "Введением в политику", а вышла в свет как книга "О революции" (1964). В ней X. Арендт представила свой проект политики республиканского толка, которая обеспечивала бы свободы, а также активное участие граждан в политическом процессе. Этот проект, задуманный в каче­стве альтернативы партийной демократии, можно назвать совеща­тельной республикой. С представленных в нем позиций X. Арендт участвовала в дискуссии о политической ответственности во время вьетнамской войны, высказывала свою точку зрения на роль насилия во времена студенческих волнений, а также ставила под вопрос пра­вомерность лжи в политике на примере Уотергейтского скандала.

В последней, оставшейся незавершенной, работе "О жизни духа" (1978) X. Арендт пыталась преодолеть традици­онное разделение между бездейственным миросозерцанием и бездум­ной деятельностью. Главную задачу этого исследования Арендт виде­ла в разработке учения о политическом суждении.

Из библиографического экскурса становится более понятной тра­ектория, по которой двигалась X. Арендт, выбирая и развивая тема­тику своих работ. В исследовании истоков тоталитаризма X. Арендт утверждает, что западная политическая традиция была не­достаточно эффективной, чтобы противостоять угрозе тоталитаризма: «Прежде всего, тоталитарное господство является событием, которое в своей беспримерности не может быть осмыслено категориями поли­тической мысли, а его "преступления" не могут быть измерены тра­диционными масштабами, осуждены существующими законами и адекватно наказаны. Из этого следует, что тоталитаризм действительностью разрушил длительную традицию западной истории. И ее кру­шение является сегодня очевидным фактом». Сама же X. Арендт понимает факт крушения политической традиции как вызов, требующий ответа в форме нового начала: "Для всех действительно политических вопросов представление о начале и истоках имеет большое значение, потому что оно собственно касается того простого факта, что политическое действие, как и любое другое действие, в сущности, является началом чего-то нового. Такое дей­ствие в понимании политической науки является истинной сущнос­тью человеческой свободы".

Таким образом, важнейшая политическая способность человека заключена в способности к действию, которое дает начало чему-то новому.

В процессе выработки новой идеи политического X. Арендт об­ратилась к опыту древнегреческого полиса, в котором политика была тождественна свободе. Не соглашаясь с признанной интерпретацией человека как существа политического, она подчеркивала, что поли­тика возникает не в человеке, а между людьми. Свобода и непохо­жесть различных людей является необходимой предпосылкой для воз­никновения межчеловеческого пространства, в котором возможна ис­тинная политика. "Чудо свободы заключено именно в этой способ­ности зачинать новое, которое со своей стороны основано на том факте, что каждый человек со времени своего прихода в мир, сущест­вовавший до него, сам является новым началом". Для X. Арендт характерно возвышенное понимание политики, при этом ее стремления направлены на поиск теоретических контра­ргументов относительно опыта тоталитаризма. Она напоминает о том, что слово "политика" происходит от слова "полис", обозначав­шего высшую форму взаимодействия людей в Древней Греции. Одним из основных принципов полисного взаимодействия являлась свобода, и в этом смысле политика и свобода вытекают друг из друга и являются сторонами одной медали. Но политика в своем истинном смысле редко встречалась в истории, хотя X. Арендт находит приме­ры такого проявления: это основание в ходе революции США, осво­бодительные движения XX в., а также совещательные модели демо­кратии. В тоталитарных же системах, по ее убеждению, вследствие уничтожения способности человека к свободному действию полити­ческая сфера была разрушена. В политической концепции X. Арендт выделяются два базовых тезиса: первый актуализирует очевидный факт много- и разнообразия (непохожести) людей, а второй — взаи­мообусловленность политики и свободы и необходимость пространст­ва, в котором люди могут друг с другом говорить и действовать. Существует несколько вариантов интерпретации политического учения X. Арендт. Так, Маргарет Канован интерпретирует его как политический экзистенциализм, основываясь на тезисе X. Арендт о том, что населяющие землю люди и похожи, и различны, а потому подлинным основанием их взаимодействия явля­ется "похожесть в непохожести", а сохранение этого принципа слу­жит серьезнейшей защитой от угрозы тоталитаризма. Дана Вилла причисляет концепцию X. Арендт к неоаристотелизму. Речь идет об аристотелевском понятии "практика", которое X. Арендт реанимировала в своей трактовке политического действия. Ее симпатии к греческому полису, концептуализация политики как сферы для свободного действия и говорения служат аргументами в пользу точки зрения исследователей, которые считают ее представи­тельницей неореспубликанских взглядов. И это лишь три основных подхода к обобщению в отношении политической мысли X. Арендт.