ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ XXgF.lfA

Кельзен не пытается связать действительность нормы непо­средственно с волей государства, как это делали этатисты. Ведь это означало бы выведение должного из сущего. Для Кельзена прием­лем лишь один вариант: выведение должного из должного же. По­этому основная норма — это лишь норма долженствования, из кото­рой следует действительность других норм. Она не есть акт воли Она—постулат юридического мышления (1, 37). Пользуясь кан-товской терминологией, Кельзен называет основную норму «транс­цендентально-логическим постулатом».

Следует отметить, что Кельзен различалстатичные и динамич­ные нормативные системы. Статичная система — это такая система норм, основание и содержание действительности которых выводится из единой нормы, постулируемой в качестве основной. Так, напри­мер, из нормы, предписывающей сохранять гармонию с мирозданием, можно вывести все другие моральные нормы: необходимость помо­щи ближнему, необходимость исполнять обещания, запрет на ложь и т. д. Динамический принцип характеризуется тем, что в содержание постулируемой основной нормы входит лишь определение некото­рого нормотворческого фактора, уполномочивание нормоустанавли-вающей инстанции или (что тоже самое) правило, определяющее, как должны создаваться общие и частные нормы порядка, конституи­руемого этой основной нормой. Кельзен приводит следующий при­мер: «Отец приказывает ребенку идти в школу. На вопрос ребенка, почему он должен идти в школу, можно ответить: "Потому что так приказал отец, а ребенок должен выполнять приказания отца". Если же далее ребенок спросит: "А почему я должен выполнять приказа­ния отца?", ему должно ответить, что Бог приказал слушаться роди­телей, а приказания Бога должно выполнять. Если же ребенок спро­сит, почему должно выполнять приказания Бога, т. е. поставит под вопрос действительность этой нормы, то в ответ можно лишь ска­зать, что эта норма не может ставиться под вопрос, т. е. что невоз­можно искать основание ее действительности, что эту норму можно лишь постулировать. Но содержание нормы, послужившей в нашем примере исходным пунктом ("Ребенок должен идти в школу"), не­возможно вывести из этой основной нормы» (1, 72).

Из того обстоятельства, что право рассматривалось Кельзеном как динамическая система, вытекала необходимость его постоянно­го движения, развития, совершенствования.Процесс динамики права идет у Кельзена отобщих норм киндивидуальным, созда­ваемых судами и администрацией.

^ _______________________ПРАВОВОЙ НОРМАТИВИЗМ: Г. КЕЛЬЗЕН

Действенность нормы. Кельзен различалдействительность

(Geltung) идейственность (Wirksamkeit) правовой нормы. Действи­тельность нормы означает, что нечто должно или не должно совер­шаться. «Поскольку действительность нормы есть долженствование, а не бытие, следует отличать действительность нормы от ее действен­ности... т. е. от того факта, что норма на самом деле применяется и соблюдается и что люди на самом деле действуют в соответствии с этой нормой. То, что норма действительна, не равнозначно тому, что она фактически применяется и соблюдается» (1, 72).

Самое интересное заключается в том, что Кельзен считал такую связь между действительностью нормы и ее действенностью, т. е. между долженствованием нормы и ее бытием, необходимой. «Пра­вовая норма, — утверждает Кельзен, — считается объективно дей­ствительной лишь в том случае, если поведение, которое она регу­лирует, хотя бы в некоторой степени фактически соответствует ей. Норма, которая никем и никогда не применяется и не соблюдается, т. е., как принято говорить, не действенна ни в какой, даже самой малой степени, не считается действительной правовой нормой... Правовая норма перестает считаться действительной, если в тече­ние продолжительного времени она оставалась бездейственной. Дейст­венность есть условие действительности в том смысле, что действен­ность должна наступить вслед за установлением правовой нормы, чтобы она не утратила своей действительности» (1, 21-22).

Такая позиция Кельзена не вполне согласуется с самим норма­тивизмом. Ведь в этом случае норма должного зависит не только от Другого должного, но и от сущего (поведенческих актов). «Чистая теория» оказывается связанной с социологией и на поверку является не такой уж и «чистой».

Норма и ценность. Кельзен не отрицал связи правовых норм с Ценностями. Более того, он считал, что все правовые нормы отража­ют определенные ценности. Но в норме, следуя логике ученого, сле-Дует различатьобъективные и субъективные ценности. Если нормы, лежащие в основе оценочных суждений, установлены актами челове­ческой, а не надчеловеческой воли, то выразившиеся в этих нормах Ценности произвольны. Другими актами могут быть созданы другие нормы, противоречащие первым и конституирующие другие ценно-^и, противоположные первым. Поэтому нормы, установленные

Раздел V

ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ XXBglf^

людьми, а не надчеловеческой властью, Кельзен относил к относи­тельным и субъективным ценностям (1, 30).

Но правовые нормы обладают иобъективной ценностью, так как определяют должное поведениевсех людей, чье поведение в ка­честве должного определяется объективно действительной нормой. В отличие от субъективной ценности объективные ценности право­вой нормы не знают ценностной градации, так как поведение может либо соответствовать, либо не соответствовать норме, но не может соответствовать или не соответствовать в большей или меньшей сте­пени. Таким образом, признавая ценность правовой нормы, Кельзен видел ее в самой норме как объективном правиле должного, распрост­раняющемся на всех, а не в каком-либо ее конкретном содержании. Можно сказать и то, что ученый признавалформальную ценностьправовой нормы.

Основная норма международного права. Кельзен уделял большое внимание проблемам международного права, что также отличало его от ученых-этатистов, вынужденных международное право вообще игнорировать, поскольку оно плохо вписывалось в теорию права как приказов государства.

В отличие от этатистов ученый признавал, что основанием дейст­вительности отдельного государственного правопорядка может быть «позитивная норма международного права в ее применении к госу­дарственной конституции» (2, 95). При этом он полагал, что основа­нием действительности международного правопорядка может быть лишь основная норма международного права, которая тем самым служит опосредованным основанием действительности государ­ственного правопорядка.

Как и всякая подлинная основная норма, подчеркивает мысли­тель, это не установленная, нопостулируемая норма. Она представ­ляет собой предпосылку, позволяющую рассматривать так называе­мое общее международное право, т. е. «в общем и целом действенные нормы, регулирующие поведение всех государств по отношению дрУ¹' к другу», как правовые нормы, обязывающие государства. Эти нормы создаютсяобычаем, который конституируетсяфактическим пове­дением государств, т. е. поведением людей, действующих согласно государственным правопорядкам в качестве правительств. Если они истолковываются как обязательные для государств правовые нормы, то это происходит потому, подчеркивает Кельзен, что постулируется