Глава четвертая. Туманный острог.

Морозный ветер кидал снежные хлопья прямо в лицо, но меховая шапка надежно защищала человека от зимних ненастий. Облачение, пошитое из шкур снежных волков и медведей, за долгие годы существования Рубежа зарекомендовало себя с наилучшей стороны. Оно являлось обязательной частью экипировки всех разведчиков - наиболее подготовленных, организованных и смышленых бойцов, защищавших долину от вторжений стай хищных зверей и полуразумных агрессивных тварей в зимний период года. Быть разведчиком - это огромная ответственность, но, между тем, великая честь. Сегодняшним утром Бранда приняли в их ряды, о чем мальчишка летом не мог даже и мечтать. В двенадцатилетнем возрасте ходить в рейды, предупреждать Рубеж о готовящихся вылазках волчьих и пардовых стай, тролличьих банд - такого еще никогда не случалось, но Бранд был удостоен чести называть себя разведчиком не за красивые глаза. Он делом доказал свою состоятельность и по праву занял место среди юношей двенадцати-четырнадцати лет отроду. Хотя, конечно, разведывательные дозоры комплектовались не одними лишь юнцами. Старшими в некоторых парах и тройках служили умудренные сединами старики и мужики, кому было крепко за сорок пятьдесят - все сплошь и рядом увечные да калеки, не годные к службе в регулярных гвардейских формированиях герцогства Реджин. В предгорьях Эверлинка вообще не проживало ни одного здорового мужика старше пятнадцати и младше пятидесяти лет. Объяснялось это просто: не подошел еще к концу пятнадцатилетний срок службы самого первого призыва в герцогскую гвардию, откуда людей увольняли либо по состоянию здоровья, либо за выслугу лет. Вот и выходило, что все хозяйство и оборона долины, по крайней мере, той ее части, что находилась в непосредственной близости от гор, лежало на плечах мальчиков, юношей и хотя бы частично сохранивших дееспособность мужчинах.

И ничто нельзя было с этим поделать.

Бранд, экипированный по-зимнему, уже как полноправный разведчик стоял посреди внутреннего двора Туманного острога в окружении двух десятков таких же как он юношей-новичков, за плечами которых не было еще ни одного рейда. Позавчера начался месяц Джустицар[10]. На половине Реджина господствовали метели. Температура воздуха даже днем не поднималась выше десяти градусов под отметкой замерзания воды. Ночью же предгорья Эверлинка находились во власти суровых морозов, и любой, кому не посчастливилось оказаться в темное время суток на улице, рисковал не дожить до утра. Непрекращающиеся снегопады и шквалистый ветер, казалось, делали окрестности Рубежа непроходимыми. Снежный покров в среднем достигал высоты трех-четырех локтей. И в таких нечеловеческих условиях разведчики должны были организовывать рейды, нести дозорную вахту, чтобы женщины, старики, младенцев и подрастающее поколение, зимовавшее в деревнях, получили возможность дожить до весны.

- Осушите свои чаши, - зычным голосом прогудел Бринд, начальник гарнизона Туманного острога.

Это был пожилой человек шестидесяти двух лет, широкий в плечах, крепкий, с седыми короткими волосами и седыми же усами, напоминавшими по форме подкову. У него отсутствовала левая нога по колено, а голень, голеностоп и стопу ему заменял деревянный протез, мастерски сработанный и закрепленный при помощи высокого искусства магии, что являлось наградой за спасение жизни какому-то богатенькому вельможе в одном из приграничных сражений четыре года назад. У Бринда также отсутствовали мизинец и безымянный палец на левой руке; верхняя левая часть туловища, а также вся левая сторона головы несли на себе следы жестоких ожогов. Поговаривали, что этот человек несколько часов фактически в одиночку противостоял регулярным сотням Альвбранта. Насколько эти слухи были близки к истине, каждый решал сам, но в разведке Рубежа не было мастера искуснее Бринда. Это признавали все без исключения.

Бранд глубоко вдохнул свежий морозный воздух. Несколько снежинок залетели ему в ноздри, заставив отфыркиваться. Он скосил глаза вправо. Показалось, или лицо одного из новобранцев до боли напоминало лицо Дзена? Крепко зажмурившись и помотав головой, Бранд еще раз вгляделся в окружающие его лица. Ничего. Показалось.

Не мальчик, но уже юноша неспешно подался вперед, наклоняясь. Перед каждым разведчиком-новичком на деревянном стуле располагалась чаша со специальным отваром на спиртовой основе, именуемом «Третьим Дыханием». Отвар содержал настои на различных кореньях, травах, цветах и плодах тех или иных кустарников и деревьев. Мальчишки постарше, с которыми дружил Бранд, в частности Фил, на полном серьезе утверждали, что человек, испивший сие зелье, на несколько часов становился невосприимчив к холоду, пронизывающим ветрам и колючему снегу, получал дополнительные физические силы, выносливость и другие полезные в быту разведчика способности. Юный охотник слушал эти байки с изрядной долей скепсиса, не веря словам друзей, однако сейчас, когда ему выпал шанс самому испробовать таинственный напиток, он глядел на чашу с чувством затаенной надежды. Надежды на чудо.

Юноша насколько возможно бережно взял деревянную глубокую чашу двумя руками. Зоркий глаз Бранда приметил искусную резьбу, которая украшала ее верхнюю кромку. Терпкий, пряный, резкий запах настоя ударил в нос, и охотнику пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не отвернуться. Он поднес чашу ко рту, слегка наклонил ее на себя. Темно-коричневая жидкость коснулась губ разведчика, проникла в рот, обожгла небо и язык. Кто-то из новичков разразился громким кашлем - очевидно крепкий отвар не всем пришелся по вкусу. Бранд, скрипя зубами, терпел и, не отрываясь, пил кажущуюся горячей жидкость, но с каждой секундой, с каждым новым глотком держаться становилось все тяжелее и тяжелее. Он сдался, опорожнив чашу примерно на три четверти и, оторвав от нее губы, почувствовал, что не может дышать. Горло сковал спазм. Внутренняя полость рта горела жидким огнем. Перед глазами пылал кровавый туман, а в ушах гремели раскаты грома. Бранд почувствовал, как его начинает шатать. Он схватился руками за табурет, чтобы удержаться на ногах, но это не помогло. Охотник повалился на утоптанный снежный наст, закрыл глаза. Мир пошел кругом; в животе бушевал ураган.

По ощущениям он приходил в себя несколько часов. Кажется, кто-то помогал ему встать и, вроде бы, ему что-то пытались втолковать, но он не мог разобрать ни слова. Бранду казалось, что все его чувства перемешались, стали отказывать одно за другим. Что-то обожгло лицо, но огонь, если это был он, казался неправильным. Он не грел, а наоборот - морозил и при этом нещадно жег нос, губы, щеки, скулы и веки.

Бранд попытался утереть лицо рукой и к своему удивлению почувствовал, что ему стало легче. Он раскрыл глаза и понял, что стоит на ногах. Как же ему удалось подняться? Ведь он совершенно точно упал. Или нет?

- Горазд же ты пить, - хмыкнули ему в ухо.

Да так громко, что охотник инстинктивно отпрыгнул в сторону. Бранд посмотрел на того, кто к нему обратился. Мощная фигура, укутанная в волчьи и медвежьи шкуры, тяжелый, витой лук, перекинутый через плечо, походные сумки за спиной, слева и справа на бедре два коротких клинка. Бринд.

- Я...

Звук собственного голоса набатом колоколов разорвался у него в голове. Бранда зашатало. Он схватился руками за уши, шире расставил ноги, чтобы не упасть. Вроде бы помогло.

- ... рой ...от и ...сунь я...к.

Слова долетели до его сознания откуда-то издалека. Разведчику показалось, что он начал тонуть в бурлящем потоке воды, и до него пытались докричаться словно бы с берега. Он несколько раз ударил себя по щекам, интенсивно замотал головой.

- Открой рот и высунь язык, - требовательным тоном повторил Бринд.

Юноша подчинился, сделал так, как ему велели, и уже через десяток ударов сердца почувствовал облегчение. Звуковые галлюцинации постепенно отходили на второй план, отступали. Восстанавливалось зрение и дыхание. Верх и низ перестали меняться местами.

Бранда больше не шатало, и он стал озираться по сторонам, глядя на мир такими глазами, словно обозревал внутренний двор Туманного острога в первый раз в жизни. Он находился в настоящей деревянной крепости, которую, учитывая ее местоположение, было достаточно сложно взять приступом. Острог с высоты птичьего полета казался квадратом, в углах которого располагались дозорные башни, высотой двадцать саженей. Территорию укрепления защищал частокол стен, высотой четыре сажени, образованный вкопанными на глубину трех-четырех локтей деревянными столбами. Каждый такой столб плотно прилегал к столбу-соседу и имел остро заточенный верх, напоминавший самый настоящий кол. Внутренняя сторона стен была снабжена площадкой, поднятой над землей на высоту в две с половиной сажени, шириной в три локтя, по которой защитники могли свободно перемещаться в разные стороны и, при необходимости, вести прицельный или навесной огонь из луков по подступающему к острогу противнику. Внутри двора располагалось несколько построек хозяйственного назначения. Под двускатными крышами бревенчатых изб находились столовая, кухня, казармы, баня, кладовая, а также светлица или лазарет, как принято было именовать данное место в настоящих каменных крепостях. Земля во дворе была укрыта толстым слоем снега, который удалось утоптать настолько плотно, что он походил на монолитный пол, выложенный плитами из неизвестного, прочного, белого, гладкого материала. Правда сейчас белоснежный снег оказался замаран содержимым желудков разведчиков-новичков, не выдержавших испытания «Третьим Дыханием». Считанные единицы новобранцев оставались на ногах. Их шатало из стороны в сторону, и сейчас они походили, скорее, не на мужественных воинов, а на одиноко стоящие березки посреди поля, застигнутые врасплох ненастьем. Подавляющее число юнцов ползало на коленях, продолжая выхаркивать горькие темно-коричневые слюни. Были и те, кто тихо подвывал, валяясь на снегу, свернувшись калачиком. Таковых, правда, оказалось меньшинство.

Бранд глубоко вдохнул морозный воздух, отметив про себя, что снег практически перестал идти. Показалось, или его глаза и правда стали смотреть на мир чуток по-другому? Вроде бы снег теперь выглядел немного ярче прежнего, более белым и чистым, и на его фоне все остальные цвета контрастировали резче, чем раньше. А потом пришло осознание, что из всех новичков-разведчиков лишь он один более-менее твердо стоит на ногах.

- Ч-что произошло? - спросил Бранд, заговорив неожиданно низким и по-мужски грубым голосом. - Я... я провалил испытание?

Бринд разразился неудержимым смехом. Начальник гарнизона Туманного острога вообще слыл весельчаком, что было, по меньшей мере, удивительно для человека, который столько раз смотрел в глаза смерти.

- Это было не испытание, Бранд, - ухмыльнулся мастер-разведчик. - Я бы назвал это... церемонией или ритуалом. Не более того. - Он украдкой посмотрел на новичков, которые не спешили прийти в себя, затем перевел глаза на Бранда. Долго, больше минуты он изучал охотника. Его стального цвета глаза, казалось, подмечали любую мелочь. - Спасибо тебе, - наконец произнес он. - Порадовал старика.

На лице охотника застыл немой вопрос, который был замечен Бриндом.

- Мне шестьдесят два года, сынок, - вздохнул старый мастер, - и, как ты, скорее всего, догадываешься, за свою долгую и трудную жизнь я успел повидать многое... очень многое. Я любил, ненавидел, сражался... умирал. Я видел грязь и кровь, слезы боли, печали и слезы радости. Мне казалось, что я уже никогда ничему не смогу удивиться, но ты преподнес мне сюрприз. Приятный сюрприз, и я благодарен тебе за это.

Сбитый с толку Бранд не знал, что ответить.

- Когда я в первый раз испил «Третье Дыхание», - продолжал Бринд, - меня скрючило в три погибели. О, Халла, я думал, что я выблюю собственные кишки - так хреново мне было. А знаешь, что самое удивительное? - Он сделал легкий кивок в сторону чаши с отваром. - Я сделал всего три глотка, и упал, не в силах сдержать позывы желудка.

Бранд продолжал молчать.

Мастер-разведчик указал на нескольких новичков.

- Из них кто-то выпил больше меня, кто-то - меньше, - говорил Бринд, - но никто не выпил столько, сколько осилил ты. Ты практически осушил чащу и, что самое невероятное, остался в добром здравии. За сто с лишним лет существования этого ритуала посвящения, насколько мне известно, подобное не удавалось никому. Естественно, «Третье Дыхание» не способно фатально навредить организму человека. Если бы кто-то выпил столько же, сколько и ты, да даже больше... предположим, что кто-то выпил бы всю чашу, он бы просто потерял сознание и все. Он бы не умер, но ему бы еще долго пришлось приходить в себя. А ты? Не прошло и пяти минут, а ты, мало того, стоишь на ногах, ты мыслишь, ты действуешь. Это... удивительно.

«Пять минут. - Бранд присвистнул про себя. - Казалось, что прошло, по меньшей мере, несколько часов.»

- Я... не специально, - промямлил юноша.

- Да уж, конечно, - улыбнулся Бринд, но из-за ожога его улыбка получилась зловещей. - Как ощущения? Чувствуешь... что-нибудь особенное?

Бранд неуверенно мотнул головой.

- Зрение как будто бы изменилось, - признался он. - Картинка стала четче и... ощущение цвета - глубже. А в остальном... не уверен, но мне кажется, что все осталось как прежде.

Мастер-разведчик довольно осклабился.

- Так и должно быть, - сказал он, хлопая Бранда по плечу. - Привыкай. Наряду с лекарствами разведчики берут в рейды различные отвары, в том числе и «Третье Дыхание». Он считается одним из самых сильных настоев, увеличивающих физические силы человека. Я уж не знаю, почему в ритуале посвящения используется именно он, наверное, из-за того эффекта, который он производит на новичков.

Бранд искоса посмотрел на юнцов. Многие из них по-прежнему чувствовали себя прескверно, однако было заметно, что посвященные постепенно начинают приходить в себя. Удивительно, но никто из его приятелей ни словом не обмолвился об истинных ощущениях, испытываемых новичками вовремя ритуала.

«Фил, ты у меня еще получишь!» - пригрозил другу Бранд, улыбаясь так, чтобы этого никто не видел.

Бринд подошел к одному из новичков, которому, похоже, удалось практически полностью восстановиться, похлопал того по спине, задал несколько вопросов, на которые получил вполне вразумительные, осознанные ответы. Удовлетворившись увиденным и услышанным, начальник гарнизона выждал некоторое время, затем подошел к еще одному юнцу, только что поднявшемуся на ноги, поинтересовался его самочувствием. Новички приходили в себя, и Бринд уделял время каждому. Одним он задавал вопросы, интересуясь их ощущениями от принятия внутрь тонизирующего отвара, других подбадривал и напутствовал.

Минуло около четверти часа, прежде чем разведчики-новички окончательно пришли в себя. И в этот момент Бринд, выхватив один из двух своих коротких мечей, молниеносно подскочил к Бранду и нанес юноше хлесткий, быстрый удар. Лезвие клинка плашмя ударило в плечо, и разведчик едва удержался на ногах. Ошарашенный, повергнутый в шок действиями старого воина, Бранд не успел прийти в себя, как заработал еще несколько ударов. Когда же до него, наконец, дошло, что необходимо взяться за оружие, что Бринд добивается от него именно этого, было уже поздно. Тычок гардой в грудь и поставленная сзади ноги опрокинули незадачливого новичка. Бранд упал на снег. Его лицо пылало.

- Разведчики, запомните! - прогремел голос Бринда. - В сутках - тридцать два часа, а зима длится с конца месяца Виретас по середину месяца Либре. И все это время вы не имеете права расслабляться. Вы должны быть в тонусе каждую секунду, даже когда спите, принимаете пищу или моетесь, вы должны ожидать нападения каждое мгновение времени. Не забывайте, что вы - глаза и уши защитников Рубежа. Не забывайте, что наш враг жесток, коварен и превосходит нас числом. Не забывайте, что в долине, в деревнях остались ваши семьи - самое дорогое, что у вас есть, что у вас еще осталось. Их жизни в ваших руках, и я хочу, чтобы вы крепко это запомнили.

Бринд дикими глазами рассматривал каждого новичка. Разведчики стояли в оцепенении и молчали. Бранд, ощущая себя ничтожеством, валялся на снегу.

 

***

Сумерки с большой охотой отдавали земли вокруг Туманного острога во власть ночи. Мастер Кемер, двигавшийся в голове тройки, присел на одно колено, поднял вверх кулак, и новички, идущие следом, замерли на месте. Бранд, чьи ладони были защищены кожаными с меховой прослойкой перчатками, сжимал в руках мощный, витой лук. На его спине специальным ремнем крепилось копье с закаленным металлическим наконечником; слева на ремне висел колчан с толстыми стрелами, сработанными намного качественнее тех, которыми до сей поры пользовался охотник. Справа на поясе покоился короткий меч.

Тройка двигалась цепью. Бранд шел вторым, в арьергарде - еще один разведчик-новичок по имени Скид. Первый рейд спустя два дня после памятного ритуала посвящения, и сразу ночной. Кто бы мог подумать? Стены острога тройка разведчиков покинула два часа назад. Вал, окружавший палисад, с утыканными под углом к земле кольями, глубокий, широкий ров, в дно которого так же были воткнуты колья, преодолели без приключений. Немного задержались на засеке, представлявшей собой полосу поваленных деревьев, развернутых кронами в сторону ущелья. Ширина полосы в некоторых местах достигала пяти саженей. Стволы деревьев были вкопаны в землю, а ветви крон заострены.

Бранд во все глаза разглядывал местность, простиравшуюся перед ним. С левой стороны уровень земли резко поднимался вверх. Часть Туманного нагорья в буквальном смысле нависала над головой. По правую руку и спереди высилась громада Эверелинка. Разведчик нервно дернул головой. Беззвездная ночь практически уже вступила в свои права; легкий снег сыпал и сыпал не переставая. Повсюду господствовал густой хвойный лес. Как вообще можно соваться в горы при такой плохой видимости? Но мастера Кемера, похоже, темное время суток и не самые лучшие погодные условия заботили мало. Он считался одним из самых опытных разведчиков крохотного гарнизона Туманного острога. То, что Бринд определил его командовать и наставлять сразу двух новичков, выглядело вполне логичным.

Время шло, а бездействие затягивалось. Бранд повернул голову в сторону Скида и отшатнулся: на него с лукавой ухмылкой во все лицо смотрел Дзен. Когда же это кончится? Видения мертвого человека стали преследовать юношу с начала зимы. Убиенный им Дзен являлся Бранду во снах и наяву. Его голос звучал в пении ветра и снега, в разговорах окружающих людей. Бранд понятия не имел, как с этим бороться. Он не чувствовал угрызений совести за то, что совершил, правда, ему от этого было нелегче.

Разведчик зачерпнул рукой снег и обтер ладонью лицо. Скид, активно жестикулируя, глазами полными непонимания, разглядывал Бранда. Юноша большим пальцем ткнул себя в грудь, затем кулаком этой же руки помахал перед собой - условный жест, означающий, что с ним все в порядке.

Бранд развернулся по ходу движения тройки. Наконец-таки, что-то изменилось. Кемер поднял руку ладонью верх, так что ведомые разведчики могли видеть тыльную ее сторону, затем повернул руку на сто восемьдесят градусов вокруг вертикальной оси, показывая внутреннюю сторону ладони. Жест завершился указанием направления движения. Бранд поднялся с колен, поудобнее перехватил лук и, следуя беззвучной команде, стал двигаться строго по следам ведущего. Скид последовал его примеру.

 Выйдя в рейд, тройка мастера Кемера начала двигаться по заранее оговоренному маршруту. Первое место, интересовавшее разведчиков, именовалось Расселиной. Далее группа должна была проследовать к так называемым Колодцам и завершить поход разведкой местности близ Террас.

Лес становился все гуще. Усилился ветер. Видимость упала до предела. Кемер внезапно остановился, словно упершись в невидимую стену. Бранд сосредоточился, изо всех сил напрягая зрение и слух. Показалось или до его ушей долетел звук протяжного волчьего воя?

Ветер и снег. Снег и ветер, Скард их побери. Даже ему, в свои двенадцать лет считавшему себя опытным охотником[11], было сложно ориентироваться в этой мгле. Чем больше звуков вокруг, тем отчетливее казалось, что, по крайней мере, некоторые из них могли быть изданы хищниками. Сознание человека вообще странная вещь. Оно с большой охотой подсовывало зрительные и слуховые галлюцинации как в мертвой тишине, так и в условиях разыгрывающейся какофонии звуков. Бранд не раз замечал за собой такое, и ему это не нравилось. Он не знал, испытывал ли кто-нибудь из его соплеменников нечто подобное. Он не задавал вопросов, не затрагивал данную тему, опасаясь косых взглядов.

Мастер Кемер, тем временем, продолжил движение вперед. По ощущениям Бранда (сейчас он понятия не имел, насколько он может доверять своим чувствам) до первой отметки на маршруте оставалось минут двадцать осторожного шага. Если погода не изменится, а предпосылок к этому не видно, то разведчики в случае столкновения с хищными стаями, окажутся в очень затруднительном положении. Успешная охота во многом зависела от того, насколько охотник контролировал окружающее его пространство. Именно он должен был «вести» животных, а не наоборот. Охотник, которого застигли врасплох, моментально становился жертвой, дичью. В разведке на Рубеже действовали схожие принципы. Разница была лишь в том, что здесь и звери, и люди охотились друг на друга. Здесь выживал лишь самый стойкий, хитрый, ловкий и подготовленный.

И снова мастер Кемер остановился, опустился на колено и поднял вверх кулак. Предупреждение. Юноша решительно не понимал, как пожилой человек ориентировался на местности, как оценивал опасность. Что он видел? Что слышал? Возможно, все его действия объяснялись лишь гигантским опытом, которым обладал старик.

Справа мелькнула какая-то тень. На границе слышимости возникли шелестяще-грохочущие звуки. Камнепад? Но как, во имя Пресветлых Халла, он заметил его? Это же невозможно! Человек не обладал настолько развитым чутьем. Неужели всему виной были отвары, которыми его почивали последние пару дней? Бранд отругал себя за мысли, которые в настоящий момент забили его голову. Как не вовремя! Ну что такого сверхъестественного было в тех отварах? Да ничего! Да, от некоторых ему становилось, мягко говоря, не по себе, некоторые на полном серьезе добавляли юному разведчику сил, выносливости и сноровки, краткосрочно улучшали зрение и слух. И не более того. Не стоило наделять их неведомыми магическими силами. В настоях не было никакой магии. Не было, и все тут.

Внезапно ветер сделался поистине нестерпимым. Гуляя над макушками деревьев, он многократно усиливался, набирал в свои невидимые объятия фунты снега и бросал их в лицо. По-хорошему, группе следовало остановиться и сделать привал. Продвижение в такую вьюгу грозило гибелью всей тройке.

Но мастер Кемер не спешил следовать голосу разума. Он упорно двигался вперед, правда, двигался аккуратно, неспешно, со всеми возможными предосторожностями.

«Как долго мы в пути? - спрашивал себя Бранд. - Сколько еще осталось до Расселины?»

Он совсем потерял счет времени.

«Интересно, - подумал юноша, - Скиду сейчас так же тяжело, как и мне?»

Впереди, казалось из ниоткуда, проступил силуэт огромного дерева. Поистине, королевская ель у самой земли имела ствол в три обхвата. Кемер не спеша подошел к могучему вечнозеленому исполину, прижался к нему боком и описал вокруг головы круг указательным пальцем.

Неужели они добрались?

Следуя указаниям, Бранд и Скид подошли к ведущему. Пожилой мастер ткнул рукой куда-то вдаль, но сквозь снежную пелену разведчики-новички не смогли ничего толком увидеть.

Тогда Бранд, сменив лук на копье, стал двигаться вперед. Скид последовал его примеру спустя пару секунд. Кемер остался на своем месте, прикрывая ребят. Идти пришлось практически на ощупь. Несколько раз юноша едва не споткнулся о запорошенные снегом камни. Ему удалось удержать равновесие, да и оружие помогло.

Совсем скоро он ощутил, что начал двигаться вверх. Бранд находился у самой нижней кромки скального плато, в середине которого, по рассказам, и пролегала та самая расселина. По слухам, она напоминала след от удара гигантского меча. Будто сражавшийся в древности великан проткнул скалу своим неведомым клинком.

Бранд шаг за шагом приближался к цели. Лес отступил как-то сразу и вдруг. Со всех сторон высились громады гор, которых, удивительным образом, было видно, несмотря на метель и кромешную темноту. А, может, это не горы? Может быть, это снова его разыгравшееся воображение?

Провал впереди он скорее почувствовал, нежели увидел. Бранд присел на колено, вскинул кулак в жесте предупреждения. Скид осторожно подобрался к нему, ткнул копьем прямо перед собой. Так и есть, провал. Расселина отвесными стенами уходила вниз на неизвестную глубину. Сами собой в голове Бранда возникли ассоциации. Спиленное дерево, широкий и ровный пень, в поверхность которого вертикально вбили широкий меч. Вбили, а затем вынули, после чего пень превратился в скальное плато, а след от меча - в Расселину, длиной двести с лишним шагов и шириной двадцать саженей.

Скид указал пальцами на пропасть, затем ткнул ими себе в глаза, после чего помахал ладонью перед лицом. Так и есть - ничего не видно. И не слышно. Можно даже слух не напрягать, в такую-то вьюгу. Бранд выпрямил руку в сторону расселину, затем постучал указательным пальцем себе по уху, после чего накрыл его рукой. Скид в ответ пожал плечами. У парня не было соображений, что делать дальше.

А хитрец Кемер остался в стороне, предоставив молодым разведчикам самим разбираться с проблемой. Лучшее обучение, когда учитель предоставляет ученику самостоятельно находить выход из той или иной ситуации. Мастера разжевывают азы, помогают возводить фундамент, но то, какой дом ученик выстроит на нем, целиком и полностью зависит от него самого.

Бранд вздохнул. За свои десять лет он не знал слова «легко». Оно отсутствовало в его лексиконе. Юноша раздумывал секунд двадцать, после чего принял решение. Схватив копье обеими руками, он направил его острием вниз, так чтобы металлический наконечник смотрел в бездну скального провала, и начал насколько возможно осторожно пробираться вперед, двигаясь вдоль обрыва. Он искал место для спуска. Ему нужно было увидеть, что творилось внизу.

Сорок шагов. Пятьдесят. Шестьдесят.

Пронзительный ветер не знал, что такое жалость. Снег застилал глаза. Несмотря на это, Бранду удалось приметить небольшой валун, подходящий для его задумки. Скид следовал за ним по пятам. Когда Бранд остановился, Скид жестами поинтересовался у него, что ему следует делать. Юноша стянул на землю несколько сумок, достал веревку, протянул ее товарищу и кивнул в сторону камня. На пальцах он объяснил напарнику, что тот должен соорудить самозатягивающуюся петлю вокруг валуна. Скид мигом выполнил просьбу Бранда, фактически признав, что в их паре он займет место ведомого.

Когда петлю удалось соорудить, Бранд обвязал веревку вокруг пояса, вручил незакрепленный ее конец Скиду и наклонился над пропастью. Напарник страховал его наверху.

Едва его голова оказалась ниже уровня скального плато, завывания ветра разом прекратились. Это произошло настолько неожиданно, что Бранд резко приостановил движение, начав вглядываться в тьму и вслушиваться в тишину. Ничего. Он мог продолжать висеть здесь до утра в надежде разобраться в богатейшей палитре шорохов, скрипов и скрежетов, но это бы ни на шаг не приблизило его к выполнению задачи.

Ему нужно было вниз, и он продолжил опускаться вглубь расселины сажень за саженью. Веревка очень быстро закончилась, и Бранд стал обшаривать скалу в поисках уступов, борозд, неровностей - всего того, за что можно было бы ухватиться руками или того, на что можно было бы опереться. Тени Скарда! Скала как назло имела мало уступов, местами казалась гладкой. Частями она напоминала камни, обточенные водой. Спуск замедлился до предела, но Бранд не сдавался. Юного разведчика было не так-то просто остановить. Он использовал малейшие вертикальные и горизонтальные трещины, чтобы цепляться за них сильными пальцами, напоминавшими металлические крючья. Несмотря ни на что, он продвигался к цели.

Он опустился саженей на пятьдесят, когда его ноги неожиданно нашарили довольно широкую площадку. Настолько широкую, что разведчик, не боясь улететь вниз, смог развернуться спиной к отвесной стене, размять ноги, помассировать руки и пальцы, гудевшие от неимоверного напряжения. Расселина на глубине находилась во власти тьмы, причем тьмы непроглядной.

«Да, - подумал Бранд, - я бы не отказался сейчас от простого, доброго факела.»

Однако огонь являл собой преступную роскошь, на которую разведчик не мог пойти. На рейде они общались между собой исключительно жестами, стараясь свести производимый ими шум к минимуму. Зажечь огонь, все равно какой, означало выдать противнику свое местоположение, свои намерения. Да, возможно, на десятки лиг окрест нет ни одного волка, медведя или парда, вполне может статься, что ни один тролль этой зимой еще не подходил настолько близко к Рубежу... Это ничего не меняло. Юноша не имел права так рисковать.

Бранд до предела напряг зрение и посмотрел вниз. До того, как стать разведчиком, некоторые настои и отвары, которыми снабжались глаза и уши Туманного острога, представлялись ему очень полезными, а в некоторых случаях и вовсе незаменимыми вещами. После дня ритуала, когда ему практически удалось осушить чашу с «Третьим Дыханием», он уверовал в это еще больше. Реальность же, как это часто бывает, преподнесла неприятный сюрприз: большинство отваров после их применения не давали разведчикам никаких преимуществ. Если от них и был толк, то незначительный. Перед глазами юноши заплясали цветные картинки с изображениями склянок, банок и флаконов разных цветов и размеров. «Бычье Сердце», «Норов Парда», «Глаза Ухуна», «Восприятие»... За красивыми названиями скрывалось одно сплошное разочарование. Конечно, то же самое «Бычье Сердце» на краткое время (минут на пять, не более того) дарило войну ощущение прилива сил и выносливости, а «Глаза Ухуна» как будто наделяли разведчика более острым зрением, но Бранд подозревал, что эти полезные эффекты человек получал по причине наличия в настойках спиртовой основы. Юноша первый раз попробовал спиртосодержащий продукт пару дней тому назад, но, по рассказам старших товарищей, выходило, что стакан, а то и половина стакана отшиги приводили человека в состояние, когда он готов был с одними лишь голыми руками идти на любого противника, хоть на самого Скарда. Конечно, «Третье Дыхание» нельзя было в полной мере называть обычным отваром. Этот настой являл собой нечто большее. От него действительно обострялись чувства. Многие на полном серьезе утверждали, что человек, испивший этого отвара, становился невосприимчив к боли. К сожалению, в ситуации, в которую попал Бранд, любой отвар оказался бы для него бесполезен. Любой из тех, о которых слышал юный разведчик.

Выходило, что юноша ничего не мог поделать со своим зрением. Однако еще оставался слух. И обоняние. Посчитав, что «Следопыт» окажется для него бесполезным и лишь оттянет карманы, Бранд не стал брать колбу этой мутно-желтой дурно пахнущей жидкости и предпочел ей «Восприятие». Нащупав у себя на пояснице мешок, в котором находились склянки с «чудесными» настоями, он по памяти извлек из него нужный отвар, открыл крышку и выпил примерно половину шкалика[12].

Спуск продолжился в кромешной темноте. Бранд каждую секунду ждал, что с его слухом начнут происходить удивительные вещи, что в результате чудесных метаморфоз он сможет слышать куда тоньше обычного. Напрасные надежды. Единственное, чего он добился - это цветные пятна перед глазами, которые мешали сосредоточиться.

И, тем не менее, он спускался. Он делал то, что от него требовалось. Людям на Рубеже нужна была... как это по-ученому называется... информация? Точно - информация. Они нуждались в ней, в самых свежих разведывательных сведениях. Так уж получилось, что он взял на себя ответственность исследовать Расселину, а каждое дело должно было быть доведено до конца и, при этом, доведено с надлежащим качеством.

Когда внизу, по ощущениям саженях в сорока под ним, раздалось посапывание и похрюкивание, Бранд едва не полетел в пропасть - настолько неожиданным стало для него возникновение подобных звуков. Он замер на месте, задержал дыхание, боясь пошевелиться. Ему несказанно повезло! До сей поры продвижение разведчика осуществлялось исключительно наощупь. Прежде чем сделать очередной шаг, Бранд вынужден был ладонями и пальцами рук изучать каждую пядь скальной стены. Даже простое передвижение по ней вверх-вниз было сопряжено с опасностью в любой момент сигануть в пропасть. О том, что юноша пытался быть незаметным, и говорить не стоило. И вот в таких крайне непростых условиях он смог добраться до дна Расселины, не поднимая шума, сохранить самообладание, выдержку и наткнуться на кое-что любопытное.

Точнее, на кое-кого. Разведчиков Рубежа отличало не просто хорошая физическая подготовка, умение использовать различные виды оружия, знание местности и владение массой тактических приемов, но и, как говаривал мастер Бринд, «всесторонне изучение предмета». Гарнизон Туманного острога имел понимание о том, кто им противостоял. Волки, парды, медведи, тролли - животные и полуразумные создания обладали своими уникальными особенностями поведения, привычками, повадками, о которых было известно каждому разведчику, поэтому, юноша, вслушиваясь в приглушенный храп, сопровождаемый редким повизгиванием, шорохами, шепотками и скрежетом без труда распознал тех, с кем ему предстояло иметь дело.

Тролли. И насколько Бранд понимал изрядное число. Минимум пять, максимум двенадцать-пятнадцать особей. Точнее определить было невозможно. В любом случае, небольшой отряд, который мог нести людям серьезную угрозу.

И что же ему теперь делать? Как поступить? Попытаться выбраться из Расселены и доложить Кемеру о находке или же найти способ уничтожить опасных тварей здесь и сейчас? Дилемма. Бранд ломал голову, не зная, как потупить. Две сущности схлестнулись внутри него, и пока ни одна, ни другая не могла одержать верх. Разведчик и охотник. Для первого добыча заключалась в ценных сведениях, для второго - материальные трофеи, пища, шкуры. Он умел убивать и делал это хорошо. Он умел добывать еду и делал это хорошо. Он умел драться, сражаться и делал это хорошо, во всяком случае, для десятилетнего паренька, проживавшего в захолустье. Но мог ли он считать себя квалифицированным разведчиком, пусть и новичком?

Пока что нет, ведь за его плечами не было еще ни одного рейда. Этот - первый и, если Бранд опростоволосится, то первый может стать для него последним.

Юноша покачал головой. Охотник проснется с приходом весны, а сейчас окрестными землями правила зима, суровая и беспощадная, которую могли пережить только крепкие духом воины и мастеровитые разведчики. Борьба двух сущностей в его голове завершилась. Он принял решение.

Сведения. Именно они являли собой ту добычу, которой он собирался овладеть. И эти сведения должны быть максимально полными, чтобы защитники Рубежа смогли как следует ими распорядиться.

Число троллей - вот вопрос, на который Бранд сбирался получить ответ в ближайшее время. Скорее всего, он наткнулся на банду, которая в скором времени должна отправиться в «героический завоевательный поход в земли людей». Обычно численность таких банд не превышала двадцати особей, однако не существовало правил без исключений. Кроме того, тролли хоть и считались наполовину разумными существами, порой, и они преподносили неприятные сюрпризы. Предпочитая самостоятельно штурмовать укрепления Рубежа, они, тем не менее, иногда атаковали позиции защитников долины в самый разгар агрессивного поведения диких стай хищников. По некоторым признакам разведчик мог установить, когда тролли планировали покинуть насиженное место. Бранд собирался всесторонне изучить противника, чтобы составить о нем однозначное мнение.

Спуск вниз дался ему крайне непросто. Юноша понятия не имел, как станет выбираться наверх. Его ус