Глава двадцать пятая. Послушник.

«...Таким образом, на правом фланге армии Князя Хайпа возникло замешательство.

Пехотные отряды синих мундиров, не ожидавшие удара со стороны, которую, согласно плану, должны были закрывать засадные полки под командованием графа Спирру, фактически вышли из боя в первые же минуты столкновения с противником, понеся при этом невосполнимые потери. Баронет Вольск и Барон Хогарт, возглавлявшие фланговую атаку Золотых Крыльев, сумели максимально быстро разобраться в хаосе, царившем на поле брани, и развили успех, войдя своим строем глубоко в тело армии княжества Харрул. Молниеносная дерзкая атака позволила воинам начать окружение тыловых полков армии князя Хайпа. Царивший же на правом фланге его армии хаос, а также разрывы между атакующими полками в центральных ее частях, превышавшие критические, обрекли силы Харрула на поражение. Как только Золотые Крылья замкнули кольцо окружения, коммуникация и командование всеми полками в армии Князя Хайпа были полностью нарушены. Разгром его армии оказался предрешен…»

Бранд оторвался от книги в толстом тяжёлом переплёте, зевнул, прикрывая кулаком рот. Слева на тяжелой металлической подставке покоился светильник. Неяркого белого света, испускаемого светящимся камнем, имевшим форму яйца, хватало лишь на то, чтобы осветить небольшую квадратную поверхность читального стола. «История севера» за авторством архилектора Петеция возвышалась над гладким темно-коричневым деревом угольно-черным постаментом. Справа от нее стоял глиняный сосуд, умещавшийся в одной руке. Сосуд, заполненный до краев еще час назад, к настоящему моменту практически опустел. Прозрачный кисло-сладкий настой имел дивный аромат, и Бранд предпочитал им больше дышать, нежели пить его.

Юноша взъерошил короткие жесткие волосы, закрыл глаза, массируя веки. В правом углу стола находились часы. Стрелки показывали без четверти шестнадцатого ночи.

«Пора», - подумал Бранд.

По-хорошему, послушники в это время суток должны были спать. В Школе строго следили за дисциплиной и не приветствовали нарушение режима, однако на некоторые вещи Наставники закрывали глаза. Одной из таких вещей считались дополнительные образовательные часы в Библиотеке или в любом тренировочном зал. Все зависело от послушника и от его желаний.

Бранд поднялся из-за стола, напоследок проведя пальцами по рельефным буквам заглавия книги. Шел 3352 год, начало осени. Бранд был послушником уже более полугода, из которых четыре крайних месяца он ежедневно задерживался в Библиотеке до глубокой ночи. Каждый раз отрываться от книг страшно не хотелось. Реджинца интересовало все: от истории древнего мира до энциклопедии оружия, от религиозных трактатов, написанных на неизвестных языках, до географических очерков. Он проглатывал одну книги за другой. Казалось, не существовало тем, к которым он испытывал бы безразличие.

С первых дней обучения в кузнице аларитов, Бранд начал демонстрировать незаурядные способности и невероятную тягу к изучению всего и вся. У него обнаружился, фактически, безграничный талант полиглота, который, в сочетании с передовыми технологиями обучения, имевшимися в распоряжении Наставников, позволил юноше одновременно успешно постигать более тридцати языков. Это казалось невероятным. Кроме того, Бранд обладал прекрасной памятью и стремился развить все ее аспекты. Для этого он попросил Наставников показать ему несколько специальных упражнений, которые позволили бы ему усовершенствовать свой аппарат восприятия мира. Наставники пошли ему навстречу, и вскоре талантливый послушник понял, что усваивание книг дается ему легче прежнего. Отдельные страницы, содержащие важные тексты, рисунки, иллюстрации, изображения, формулы он мог и вовсе вызвать из глубин памяти в любой момент времени. Это оказалось чрезвычайно полезным навыком, особенно во время проведения различных лабораторных работ, тестов и зачетов.

Бранд взял со стола светильник, затем подхватил «Историю севера», которую положил в специальный ящик, находящийся справа от читального стола. Разыгравшееся воображение парня рисовало ему масштабное сражение между двумя имперскими провинциями (в будущем княжествами). Десятки тысяч воинов сходились в жестокой сече. Каждая сторона сражалась за свою идею, и не было среди людей, участвовавших в том сражении, ни правых, ни виноватых.

«…Некогда могучая Великая Империя Севера распадалась на части. Во время правления последнего императора Роддона II влияние трона на многочисленную аристократию, представленную аж двенадцатью Великими Княжескими Домами, значительно ослабло. Разумеется, ослабление произошло не вдруг и не сразу. Поначалу, когда император был молод и только занял Сверкающий Трон, все его мысли, стремления и поступки были направлены на государственные дела. Он старался продолжать линию отца, императора Гевора III, прозванного Великим, вел социально-направленную внутреннюю политику, неагрессивную, но мощную, внушающую уважение политику внешнюю. По первым годам правления казалось, что сын окажется достоин своего отца, но потом, Роддон II постепенно начал отстраняться от своих обязанностей. С течением времени заботы об Империи отошли для него на второй, а, в последствие, и на третий план. Его более не интересовали дела ни аристократии, ни простого народа. Вдобавок, Император никак не мог обзавестись наследником, и этот факт бросал на Сверкающий Трон громадную тень. Эйфория, вызванная впечатлениями от первых лет правления Роддона II, сменилась у граждан Империи непониманием, которое, в свою очередь, быстро переросло в негодование. И если мнение простого народа мало кого интересовало (да и до возможного восстания дело еще не дошло), то с недовольством людей благородных кровей нужно было считаться. Многочисленные советники Императора ни единожды докладывали самодержцу о болезненной ситуации в обществе, однако Роддон с завидным упорством игнорировал эти донесения. Естественно, что недовольство аристократии троном привело к заговору против Императора. Мало того, Роддон II, фактически, сделал все, чтобы его же советники переметнулись на сторону заговорщиков. Судьба Императора оказалась предрешена.

Императора, но не Империи. Великим Домам не составило труда убрать никчемного монарха, которого в последние дни его жизни практически никто не поддерживал (возможно, лишь личная гвардия), но перед заговорщиками возникла другая проблема. Преемственность власти. Иными словами среди Князей встал вопрос о том, кто должен занять Сверкающий Трон, когда с нынешним Императором будет покончено. Эту проблему разрешить так и не удалось. Амбиции каждого из Великих Домов не позволили Князьям договориться мирным путем. Вдобавок к борьбе за Престол Севера подключилась так называемая аристократия второго эшелона - менее влиятельные Дома, амбиции которых, однако ж, оказались неуемными. В итоге борьба за власть привела к началу холодной тайной войны между двадцатью двумя Домами Империи, а после того, как Роддон II был отравлен, и Сверкающий Трон опустел, противоборство приобрело явный, открытый вид. В течение первых нескольких месяцев после кончины Императора свои права на трон пытались заявить более десяти Князей, однако слепая борьба за власть привела к хаосу внутри огромной страны. Одна за другой провинции Империи начали объявлять о независимости. В начале 3341-го года в южных и восточных провинциях распадающегося на части государства вспыхнули сразу пять народных восстаний. Все они были жестоко подавлены, но к тому времени было ясно, что Великой Империи Севера пришел конец.

Последующие пару лет были ознаменованы отделением окраин бывшей Империи от ее центра и образованием десятков независимых государств. Всем им еще только предстояло доказать свою состоятельность и самостоятельность в горниле бесконечных междоусобных войн, которые не затихают и по сею пору. К чему это приведет, и когда закончатся конфликты на некогда мирной земле - неизвестно, но ясно одно - слабая рука монарха оказалась неспособна удержать колоссальную власть, что привело к погибели одного из величайших государств в истории современного мира.»

Юноша двигался пустыми коридорами, утопавшими в полутьме, обдумывая прочитанное. Много вопросов возникало в его голове. Таких вопросов, на которые могли дать ответ либо политики, либо историки. Отчего Великие Дома не смогли договориться? Как аристократия допустила гражданскую войну, затронувшую даже самые отдаленные уголки некогда единой Империи? Почему Роддон II, правивший поначалу как подобает сильному, волевому монарху, мудрому руководителю, в последствие махнул рукой на государственные дела и превратился в шута на троне? Что с ним случилось? Какие события заставили его отстраниться от управления Империей, и были ли они, эти события?

Когда Бранд добрался до комнаты, в которой, помимо него, проживал еще десяток юных воспитанников Школы, его голова готова была взорваться от непрекращающейся бурной мыслительной деятельности. Мозг фонтанировал идеями, гипотезами, теориями, предположениями, аналитическими выкладками. Послушнику очень хотелось взять в руки лист бумаги и начать записывать свои мысли, однако, когда его голова коснулась подушки, весь его творческий запал куда-то испарился. Веки налились тяжестью, тело сделалось ватным, уставшим. Бранд зевнул, широко и сладко, даже не озаботившись прикрыть рот рукой. Спустя несколько секунд он провалился в спокойный сон без сновидений.

 

***

Густая липкая, но теплая, добрая тьма клубилась под потолком, оккупировав арочные своды помещения. Резные колонны из черного и белого гладкого материала, похожего на отесанный мрамор, заслоняла легкая сизая дымка. Едва слышная приятная мелодия расслабляла сознание, утягивала рассудок в мягкую, уютную колыбель полусна.

Посреди круглой комнаты располагался каменный постамент, поверхность которого имела температуру, превышающую нормальную температуру тела человека на пару градусов. По периметру прямоугольного постамента, возвышавшегося над полом на добрых три локтя, были установлены свечи. Пламя их светило ровно и непрерывно, свет окрест распространялся без колебаний, а дым, образовывавшийся в результате процесса горения фитилей, наполнял помещение приятным ароматом, умиротворяющим, успокаивающим психику. Вокруг своеобразного каменного ложа, неслышно ступая по плиткам, которыми был умощен пол, передвигался Наставник. Его голову скрывал глубокий балахон, а пальцы рук защищали перчатки из тонкой кожи. Рядом с постаментом располагался небольшой круглый столик на фигурной ножке из темно зеленого материала. На столике находилась фарфоровая тарелка, по самые края заполненная полупрозрачной маслянистой жидкость. Мужчина, прохаживаясь взад-вперед, время от времени подходил к тарелке, забирал из нее по одной тонкие длинные иглы, что-то еле слышно шептал себе под нос, а затем методично вкалывал иглы в тело послушника, лежавшего перед ним.

Тело Бранда никогда еще не испытывало такой разной, такой противоречивой смеси ощущений. Каждый укол доставлял ему неимоверное наслаждение и, в то же время, реджинец ощущал дискомфорт, иногда даже острую боль, словно его мышцы медленно и беспощадно рвала некая сила. Эта же сила с легкостью дробила его кости, отравляла кровь, внушала ложные чувства и всячески издевалась над его нервной системой.

И все же приятного было больше. Гораздо больше.

Наставник подошел к столику с покоящейся на нем тарелкой, плавным движением руки взял очередную иглу. С ее конца сорвалась капля, неслышно упала на пол. Не обращая на это внимания, мужчина подошел к ученику, чуть склонился над телом молодого человека и ловким, молниеносным движением вогнал иглу под лопатку. Бранд не издал ни звука. Он практически ничего не почувствовал. Только спустя несколько секунд в месте укола родилось тепло, начавшее плавно распространяться по поверхности кожи и вглубь тела. Впрочем, волна тепла вскоре сошла на нет, а юноша ощутил, как мышца в том месте, где в нее входила игла, начинают самопроизвольно сжиматься, становясь твердыми, нагруженными. Минуло мгновение, и мышцы стали каменными. Бранд издал недовольное кряхтение, на которое Наставник никак не отреагировал.

Прошло несколько минут, прежде чем в тело юноши воткнулась еще одна игла. На сей раз местом укола был выбран позвонок в области крестца. По словам Наставника, процедура иглоукалывания должна была подготовить тело послушника к восприятию запредельных для человека нагрузок, которые, тем не менее, считались вполне обыденным для аларитов.

Еще одна демонстрация секретов магических технологий. Очередная. Сами по себе иглы, естественно, мало на что были способны. Нет, от обычного иглоукалывания, особенно проведенного настоящим мастером своего дела, толк, конечно же, был, вот только не такой, который требовался Наставникам. Простое иглоукалывание стимулировало нервные узлы, приводило в тонус мышцы и связки тела. Оно как нельзя лучше подходило для основы лечебно-восстановительных практик. С его помощью можно было укрепить мышцы, связки и даже дух воина, но Школе требовалось больше, гораздо больше. В связи с этим, иглы, которым пользовался человек в балахоне, имели на себе особый наговор, при помощи которого осуществлялось специфическое, усиленное воздействие на организм послушника. Под воздействием тонких магических потоков видоизменялись внутренние структуры мышц, связок, всевозможных тканей, костей, внутренних органов. Питательный раствор - та самая жидкость, в которой плавали иглы - являл собой, своего рода, универсальный строительный материал, который шел на усовершенствование организма. На его создание, если верить книгам, которых Бранд начитался в Библиотеке, у аларитов ушло шестьдесят два года. Громаднейший срок, но усилия того стоили. Шедевр алхимического искусства служил неотъемлемой частью так называемой пассивной практики подготовки послушников. Без процедуры специализированного иглоукалывания не обходилась подготовка ни одного ученика.

- Вытяни руки, - глухим сухим голосом произнес Наставник.

Бранд нехотя подчинился. Его создание пребывало где-то на границе яви и сна. Окружающая действительность воспринималась реджинцем сквозь туманную завесу. Реальность выглядела нечеткой, ее границы размывались.

Поверхность постамента, сильно смахивающего на каменное надгробие, была довольно широкой. На ней с легкостью могли разместиться два человека, однако история Школы не знала прецедента групповых сеансов иглоукалывания. Этот процесс являлся настоящим таинством - индивидуальным, можно даже сказать интимным.

Наставник с ювелирной точностью установил новую иглу на локтевом суставе правой руки, затем тоже самое проделал и с левым.

- Вытяни пальцы, - сказал он тихо.

Бранд подчинился, и вскоре каждая фаланга на каждом пальце обеих его рук имела по игле. Молодой человек с любопытством посмотрел прямо перед собой. Некоторые иглы едва заметно колебались, другие находились в состоянии полного покоя.

«Двухчасовой сеанс, каждый третий день и так в течение шести недель,» - подумал юноша. Интересно, кем он станет, когда пройдет выпускное испытание и превратится из послушника в мастера одного из Орденов?

Перед внутренним взором реджинца сами собой встали строчки текста книги, которую он прочел одной из последних. Ее написал один из древних Магистров Лиги, в пору, когда он был только избран в Ложу. По сути, книга рассказывала об истории Орденов, о культуре аларитов, о Лиге с момента ее зарождения и до сегодняшних дней.

Вообще, история Лиги оказалась довольно тесно связана с Халла, что стало для Бранда большим откровением. Школа, назначение которой заключалось в подготовке кадров Лиги, совсем не случайно располагалась в относительной близости к крупнейшему в мире храмовому комплексу. Это было символом. Да и слово «аларит» для всех более-менее распространенных мировых языков являлось халлагизмом, то есть словом, заимствованным людьми из языка Божественных Халла. Смысл, заключенный в нем, можно было объяснить словами «последователь, идущий истинным путем». Довольно длинно, но иначе нельзя. Книга утверждала, что учредителем союза Орденов являлись сами Халла, а история Лиги начиналась в первые годы после ниспровержения Скарда в миры Теней и Скорби. Первыми аларитами стали проявившие себя во время Великой Войны люди, сражавшиеся под знаменами Божественных Халла. Объединение всех их в одну организацию, наделенную самыми широкими полномочиями, максимально способствовало установлению Божественного Порядка и эффективно препятствовало распространению послевоенного хаоса, захлестнувшего весь мир. После того, как Божественный Порядок удалось установить, союз Орденов подвергся реструктуризации. На заре Лиги действовали всего два Ордена, которые назывались «Отчаянные» и «Незримые». В последствие они стали называться Серебряными Львами и Жнецами соответственно. Это произошло, когда в союз вошли два новых ордена (Золотая звезда и Часовщики). Тогда-то Лига и стала напоминать ту, которая действовала в настоящее время. Инициатива создать дополнительные Ордены принадлежала Халла (кто бы сомневался). Новый облик тайной организации сложился буквально за несколько лет. Фактически, он оставался неизменным в течение трех с лишним тысяч лет - еще одно откровение, поразившее Бранда в самое сердце. Лига, в отличие от союза, не имела таких широких полномочий, но и задачи, которые она решала, были проще. Вернее будет сказать, эти самые задачи лежали в несколько иной плоскости, нежели противодействие силам Скарда. Зло было повержено, установление Божественного Порядка позволило с течением времени наладить жизнь простых смертных, восстановить мир, серьезно пострадавший в результате Великой Войны, сиречь Катастрофы. То, чем занимались Халла, было правильно. Божественный Порядок работал и приносил результаты. Мир в новой эпохе кардинально отличался от мира, который пребывал в хаосе темных веков, и логично было бы предположить, что Халла сделают все, чтобы сохранить все как есть, сохранить тот Порядок, что они подарили всем живым, мыслящим существам. Халла так и поступили, и Лига стала для Божественных одним из главных аргументов, гарантирующих действие этого Порядка. Алариты обязаны были пресекать любые попытки зла вернуться в мир. Лига всячески старалась противодействовать хаосу. Любому, в любом виде. За три тысячелетия алариты пресекли деятельность громадного числа радикальных сект, колдунов-революционеров, магов-отщепенцев, чародеев-отшельников, жаждущих запретных знаний и практикующих потенциально опасную для общества магию. Алариты четырех Орденов действовали по всем континентам, во всех более-менее цивилизованных государствах. Лига везде имела свои глаза и уши - идеальных шпионов-призраков, чья деятельность оставалась скрыта от глаз простых смертных, в том числе королей, царей, императоров и прочих вождей. Можно было с полной уверенностью сказать, что Лига стояла на страже мира и порядка, противодействуя злу во славу Божественных Халла.

- Наклони голову вперед.

Бранд с большой неохотой отрешился от воспоминаний. Любые мысли вовремя иглоукалывания были настолько яркими, четкими и насыщенными, а погружение в них таким глубоким, что юноша не сразу сообразил, что от него требуется.

- Бранд, не спи. Наклони голову вперед, - терпеливо повторил Наставник.

Реджинец послушно выполнил указание старшего. Тут же шею послушника обожгло жаром. Молодой человек сжал челюсти. Ощущения были не из приятных. Ему показалось, что в его затылок забили гвоздь, длинный и толстый. Терпеть это не было никаких сил.

- Скоро пройдет, - сказал Наставник, словно чувствуя то, что чувствовал Бранд.

- Хотелось бы в это верить, - сквозь зубы процедил юноша.

Некоторое время человек в балахоне переминался с ноги на ногу, потом счел нужным заметить:

- Это необходимо, ты же знаешь.

- Угу, - единственное, что сумел выдавить из себя послушник.

- Учиться - всегда тяжело. Мастерство, умение, возможности не придут сами собой. Чтобы достичь вершин, нужно преодолеть боль, преодолеть себя, стать сильнее. На аларитов возложена особенная миссия. Ты ведь знаешь об этом?

- Дха, - прохрипел Бранд.

- Мы несем ответственность за этот мир. Нашими руками поддерживается Порядок, установленный свыше. На наших плечах лежит колоссальная ответственность. Мы не вправе подвести тех, кто надеется на нас, кто возложил на нас священную миссию. Ты ведь понимаешь это?

Послушник ничего не ответил. По его мнению, незачем было отвечать на очевидный вопрос.

- Ты умный парень и талантливый ученик. Ты многого добьешься, со временем, но твой путь начинается здесь и сейчас. Пройди же его до конца. Не смей сворачивать в самом начале. Докажи, что мы не ошиблись в тебе. Докажи это, прежде всего, самому себе.

- Я постхарааюссь, - прошипел реджинец.

Наставник кивнул.

- Вот и славно. Старайся изо всех сил, а мы тебе поможем. Я тебе обещаю. Из тебя выйдет прекрасный аларит. Поверь, у Школы большой опыт в воспитании подрастающего поколения.

Очевидно, довольный собой, Наставник замурлыкал себе под нос незнакомую мелодию. Бранд, скрипя зубами, терпел боль, которая, казалось, только усиливалась с каждой секундой. Определенно, сегодняшняя процедура могла считаться самой болезненной.

«Хватило бы сил пережить все это!»

Послушник закусил губу и напряг всю свою волю. Он должен выдержать. Он справится. В этом нет никаких сомнений.

 

***

Бранд повернул голову вправо, где на каменном алтаре лежала книга в тяжелом кожаном переплете. Глаза послушника быстро побежали по ровным строкам рукописного текста. Реджинец едва заметно кивнул, словно соглашаясь с мыслями, пришедшими к нему в голову, затем оторвал глаза от книги и посмотрел на механические часы, расположенные на полке возле стены. Слева до чутких ушей юноши долетел звук, похожий на бульканье. Сзади что-то затрещало. Кажется, между двумя магическими катушками пробежал разряд.

Послушник схватил часы, утопил один из коротких рычажков в его корпус, после чего перевел маленькую стрелку на несколько делений вперед и поставил часы на место. Затем реджинец повернул голову влево, где на широком столе располагались с десяток всевозможных сосудов, заполненных различными алхимическими ингредиентами. Его внимание остановилось на кувшине изящной формы, внутри которого хранился красно-оранжевый порошок без определенного запаха. Прямо перед Брандом находилась печь. На тяжелых металлических решетках покоилась массивная кастрюля, в которой в строгом соответствии с рецептом и технологией готовилась особая субстанция. Дно кастрюли облизывали ненасытные языки пламени. Слева от плиты на специальном штативе была закреплена прозрачная спираль. Рядом с ней на двух других штативах крепились стеклянные сосуды специфических форм. Тот, что находился ближе к спирали, выглядел как горизонтальная трубка толщиной с палец, к нижней стороне которой были припаяны две пузатые колбы. Другой сосуд очень походил на витой рог самца арвена, с той лишь разницей, что был прозрачным и, наверняка, не таким прочным.

Рядом с кувшинами лежала длинная ложка. Бранд воспользовался ей, зачерпнул немного красно-оранжевого порошка и высыпал его в кастрюлю. Глаза юноши стрельнули в сторону часов и тут же вернулись к стеклянной спирали.

«Еще три минуты и можно начинать.»

На оба конца спирали оказались надеты мягкие гибкие переходники, притом тот конец, который находился ближе к кастрюле с кипящей субстанцией, был снабжен металлическим зажимом. Стрелка часов весело бежала, отсчитывая секунды и минуты.

«Любой алхимический процесс, - любил повторять Наставник, - должен иметь точную временную привязку, в противном случае вы ничего не добьетесь».

Бранд схватил зажим, слегка надавил на лепестки, освобождая загнутый переходник. Теперь тот стал напоминать хоботок, гибкий шланг, конец которого Бранд держал у себя в руке. Послушник внимательно следил за ходом часов. У него будет только пятнадцать секунд, и за этот краткий промежуток времени ему нужно будет собрать как можно больше парового экстракта. Если он не доберет положенную по технологии норму, все придется начинать заново.

Стрелка часов прошла четыре с половиной оборота, и Бранд молниеносным движением руки подставил свободный конец переходника к краю кастрюли. Внутренняя поверхность раструба, которым был снабжен гибкий шланг, сразу сделалась влажной. Минуло пятнадцать секунд, и молодой человек поспешил перегнуть переходник зажимом. Теперь, как указывал текст в книге, паровой экстракт должен был доходить до кондиции внутри спирали в течение восьми минут.

Реджинец пальцами пережал переходник, закреплённый с другого конца спирали, и стал ждать. В голове сам собой всплыл отчётный журнал успеваемости, который вел Наставник Первой Ступени. Помимо Бранда, в Школе в настоящее время обучалось еще тридцать три новичка, и все они демонстрировали не дюжий потенциал. Хотя почти по всем предметам Бранд был впереди них. Почти, но не по всем. Что касалось языков, истории, работы с любым оружием, военной тактики и стратегии – здесь Бранду не было равных. Он превосходил практически всех по бойцовым навыкам, искусству выживания и разведки. А вот с алхимией он дружил с пятого на десятое, и никто не мог сказать почему. Реджинец схватывал все на лету, ему не нужно было повторять дважды. Любой текст, который он мог изучить в многочисленных трактатах, посвященных высокому искусству алхимии, воспринимался им однозначно и четко. Другими словами, Бранд понимал, что там написано, и знал, что нужно делать, чтобы получить желаемое, но когда начинал работать, часто получал не те результаты, которые хотел видеть. Уже несколько раз он создавал лекарства вместо ядов и наоборот. Во время крайней лабораторной работы из-под его рук вышел яд, свойства которого кардинально отличались от тех, что были описаны в учебном пособии.

- Уже лучше, - заметил Наставник, сдерживая улыбку. – Во всяком случае, этим ты можешь кого-то отравить, а не вылечить.

Слава Халла, что терпеть насмешки, пусть и неявные, приходилось только от Наставников и только по алхимии. Кодекс послушников, касавшийся обучающихся любых ступеней, категорически запрещал любые высказывания или иные демонстрации критических замечаний в адрес отстающих. Допускалось и даже приветствовалось добровольная помощь в тех или иных вопросах послушникам, чья успеваемость по некоторым предметам недотягивала до средней по группе. Бранд сам старался помочь кому-то в тех вопросах, где был сильнее. Он не стремился соревноваться с другими новичками. Единственное, что он хотел, чего страстно желал, это самосовершенствования. Только себя он считал настоящим соперником, которого должен был побеждать изо дня в день. Такая его философия импонировала Наставникам, и они всячески его поддерживали, не забывая при этом указывать на его ошибки. Это очень мотивировало молодого человека. Он из кожи вон лез, чтобы оправдать ожидания Мастеров.

- Давай, - прошептал Бранд, бросая цепкие взгляды на часы, - в этот раз ты должен получиться. Должен!

Неудачи только предавали Бранду сил, подхлестывали его, добавляли желания становиться лучше, постигать самого себя. Он отчаянно пытался разобраться в причинах собственных неудач. Он чувствовал, что, когда поймет это, алхимия ему покорится.

Миновали восемь минут. Молодой человек ослабил давление на гибкий шланг, соединив его со вторым сосудом. Горизонтальная стеклянная труба моментально заполнилась мутным насыщенным бело-сиреневым дымом. Спустя некоторое время внутренняя поверхность припаянных к ней колб сделалась влажной. В нижних ее частях начали собираться прозрачные капли. Бранд не стал дожидаться, пока парообразная среда целиком и полностью сконденсируется. В одном из кувшинчиков он при помощи ложечки зачерпнул синий порошок, который насыпал в стеклянный рог. Если у него все получится, то при соединении конденсата, который он получал в настоящий момент времени, с этим порошком, получится сильно действующее отравляющее вещество. При попадании в кровь оно практически мгновенно провоцировало бы мышечный спазм, что приводило к полному параличу у жертвы. В дальнейшем яд поражал нервную систему и внутренние органы. Жертва, подвергшаяся отравлению этим веществом, умирала мучительной смертью.

Наконец густой дым полностью превратился в жидкость. Прозрачными слезами она скопилась в нижних частях колбообразных наростов, дно которых было снабжено блокирующими клапанами. Послушник взял со стола два длинных шланга, снабженных тонкими наконечниками из особого вещества, на вид легкого, но очень прочного, одними концами соединил их с блокирующими клапанами в основании стеклянного рога, а другими - с колбами. Из-за разности высот, а также давлений, жидкость начала перетекать в рог. Как завороженный Бранд наблюдал за тем, как она медленно накапливается на стенке витого сосуда, как ее с каждой секундой становится все больше и больше, как она начинает медленно сползать вниз, стекать туда, где находился синий порошок.

- Давай, давай, давай...,- шептал Бранд, от волнения закусив губу.

Если он все сделал правильно, то при соединении двух субстанций должен был появиться розоватого оттенка пар, который потом, впрочем, довольно скоро исчезал. Если пар не появится, это будет означать, что у него опять ничего не получилось. В который уже раз.

Прозрачная струйка стекла вниз по стенке рога, соприкоснулась с синим порошком. Сердце юноши на мгновение остановило свой бег, а когда в груди вновь застучало, Бранд увидел, как внутри сосуда в результате алхимической реакции возникает розовый дымок.

- Да! - вскричал послушник, подпрыгивая на месте. - Получилось! Наконец-то!

Эмоции хлестали через край. Он так долго ждал этого дня, так надеялся, так верил, что у него когда-нибудь получится. И вот у него, похоже, получилось. Невероятно!

Розового дыма внутри стеклянного сосуда образовывалось все больше и больше. Реакция протекала медленно, словно бы с неохотой. Две субстанции соединялись воедино, трансформируясь в один из опаснейших ядов, когда-либо используемых людьми. Спустя некоторое время, когда розоватое облако исчезло, в нижней части витого рога скопилось немного прозрачной с зеленоватым отливом жидкости.

- Иди-ка сюда! - воскликнул Бранд, хватая руками прозрачный сосуд.

- Скард тебя дери!

Послушник отдернул руки. Ладони обожгло прикосновением.

- Тупая голова! - ругался юноша, тряся кистями, - Он же горячий! Реакция идет с выделением тепла! Как я мог об этом забыть!?

Бранд скользнул взглядом по столу. За кувшинчиками у стены валялись кожаные перчатки с меховой прослойкой, которые могли защитить человеческие руки от избыточного воздействия тепла. Реджинец напялил их на обе ладони, морщась от неприятных ощущений, снова схватил витой сосуд, подбежал к другому столу, на котором стоял штатив с колбочкой, заранее закрепленной на нем, и стал по капле переливать в нее яд. На то, чтобы заполнить пробирку постоянного хранения, у молодого человека ушло полторы минуты. Яда получилось даже больше, чем он рассчитывал, и пробирка удалось заполнить до отказа, под самую пробку.

Бранд поднял ее вверх, посмотрел на свет. Зеленоватого оттенка прозрачная жидкость радовала глаза и грела душу реджинца.

- Нужно тебя испытать. Как можно скорее!

Надежно упаковав пробирку в походную сумку, реджинец стремглав вылетел из учебно-практического кабинета алхимии. Стоило в минимально возможное время отыскать кого-нибудь из Наставников и доложить ему об успехе.

Нужного Наставника удалось обнаружить в соседнем коридоре. Могучая фигура в балахоне что-то обстоятельно растолковывала двум послушникам второй ступени совершенства. Дождавшись, пока Мастер закончит нравоучения, Бранд подскочил к нему и со всем возможным почтением обратился к мужчине:

- У меня все получилось! Я получил яд, который требовал от меня учебный план.

Не переставая докладывать, молодой человек извлек из сумки пробирку и показал ее Наставнику.

Мужчина аккуратно взял двумя пальцами стеклянный сосуд, внимательно посмотрел на пробирку под всевозможными углами. Из-за того, что его лицо находилось в тени, Бранд не мог понять, доволен ли Мастер или нет.

- «Цепь Аркоса», я полагаю? - спросил он.

- Да, - активно закивал юноша. - С первого раза получилось! Наконец-то.

- Похвально, - кивнул Наставник. - Ты делаешь успехи, не сдаешься. Ты знаешь, что этот яд считается одним из самых сильных и опасных ядов, существующих в мире?

- Мне это известно.

Из-под балахона донесся тихий смешок.

- И, конечно же, тебе известно, почему этот яд носит такое название?

- Да, Наставник, известно, - не задумываясь, ответил реджинец. - Яд назван в честь великого аларита прошлого, Аркоса из Бельведы, который впервые получил его путем алхимических превращений. Он долгое время считался одним из лучших в Ордене Жнеца. После трех десятков лет безупречной службы он вошел в состав Ложи своего Ордена, затем был произведен в высшие иерархи Лиги.

Наставник передал пробирку с ядом юноше, после чего скрестил руки на груди, таким образом, демонстрируя готовность слушать Бранда на протяжении как минимум пары часов. Послушник, конечно, прекрасно знал историю знаменитого аларита прошлого, но ограничился докладом всего в несколько минут.

- У тебя великолепная память, Бранд, - похвалил его Мастер. - Твоей наблюдательности и внимательности можно только позавидовать. Из тебя выйдет великолепный аларит, но ты не должен расслабляться. Ни в коем случае. Понимаешь меня?

Бранд молча кивнул.

- А знаешь ли ты, каким образом Аркос впервые проверил действенность своего яда?

Реджинец понял, что краснеет. К своему стыду, он не знал, как ответить на заданный Наставником вопрос. Он знал об Аркосе, знал о том, что тому удалось получить сильнодействующий яд, но книги умалчивали, как и при каких обстоятельствах аларит его применил.

- Не кори себя, - произнес Наставник строгим голосом. - Чисто физически невозможно за полгода изучить книгохранилище нашей Библиотеки. Она огромна. Меня не удивляет, что ты не можешь дать точного ответа на мой вопрос. А знаешь, почему я вообще тебя об этом спросил?

- Нет, - мотнул головой молодой человек.

- Все очень просто. Ты самостоятельно должен повторить путь Аркоса из Бельведы. Ты - Бранд из Реджина - вступил на путь, которым некогда воспользовался древний аларит. Теперь я хочу, чтобы ты завершил его. Прошел его до конца.

- Что я должен сделать?

Наставник указал на пробирку, которую Бранд держал в руке.

- Здесь, поблизости, водится очень крупное, могучее животное, - сказал он задумчиво, растягивая слова. - Горные бизоны сильны и свирепы. Их не так-то просто застать врасплох, еще сложнее убить. Я хочу, чтобы ты испытал то, что создал, и понял, какую силу таит в себе эта прозрачная жидкость. Найди стадо бизонов, выследи самого крупного из них и убей, но убей при помощи яда. Мне все равно, как ты это сделаешь, у меня только одно условие: ты должен воспользоваться ядом, иначе испытание не будет зачтено. Справишься?

А что Бранд мог ответить?

- Да, Наставник, справлюсь!

- Тогда приступай, - кивнул мужчина. - У тебя двое суток. Этого времени более чем достаточно.

Мастер удостоил ученика коротким поклоном, развернулся, заводя руки за спину, и бесшумной походкой отправился по своим делам. Бранд с зажатой в руке пробиркой смотрел ему вслед.

 

Отчетная записка.

Многоуважаемый милорд архимаг, настоящим письмом доношу до вас результаты крайних исследований в области «погружной психомантии». Опыты проводились в полном соответствие с планом научно-исследовательских работ, подписанных членами научного совета и лично вами в начале прошлого года. В исследованиях участвовало двадцать четыре специально отобранных добровольца, в связи с чем результаты исследований, как мне видится, представляют громадное значение для постижения некоторых основ магических наука. Добровольцы в полном со