Глава тридцатая. Тиррол.

Моросил дождь. Воздух был влажным и пронизывающе прохладным, противным. Низкие, пепельно-серые облака ползли над землей, цепляясь за деревья, навивая уныние, смертную тоску. Типичная, в общем-то, осенняя погода для юго-западных окраин некогда великой и могучей Империи Севера. Как-никак конец месяца Гармма. Еще тридцать с небольшим дней, и на окрестные поля, луга, леса просыплется первый снег. Воды прудов, рек и озер окажутся скованны льдом, заметет дороги, некоторые тракты сделаются малопригодными для их использования. Жизнь людей замедлит свой бег, две трети территории некогда великой страны впадут в иллюзорную спячку. Так было всегда, так будет и впредь. И неважно, что Империя канула влету, а на ее месте образовалось порядка сорока независимых государств, которые только и делали, что воевали друг с другом. Природе на бесконечно глупые поступки человека было решительно наплевать. Она гнула свою линию и не собиралась меняться. И люди вынуждены были под нее подстраиваться. Все люди: от простолюдина до аристократа.

Бранд сидел в небольшой канаве на окраине лесного массива, пытаясь укрыться от дождя под ветвями красавицы-ели. Помогало так себе. От мороси вообще сложно защититься, а уж если она сопровождалась порывистым ветром, то и подавно. Алариту пришлось бы нелегко, если б не умбару. Чудесный костюм можно было считать настоящим подарком судьбы. Не иначе, Халла расщедрились, открыв людям секрет изготовления ткани, из которой шилось облачение служителя Лиги.

Канавка, как и дерево, рядом с которым она пролегала, находилась на холме, ввиду чего на ее дне не собиралась вода. Несмотря на это, молодой человек не устроился на голой земле, подложив под себя походный топчан, который сделал своими руками, используя ковер и ткань, раздобытые еще в Школе. Поерзав на нем, устраиваясь поудобнее, Бранд бросил взгляд вдаль, но ничего, кроме скошенного поля, простиравшегося от горизонта до горизонта, и нескольких одиноко стоящих деревьев, не увидел. Ничего интересного.

Реджинец машинально проверил пенал, висевший у него на груди, и, в особенности, крепления ремня. Планы, выкраденные им сутки назад прямо из военного лагеря князя Натаниэла, ни в коем случае не должны были пострадать от непогоды. Пенал (металлический цилиндр, длиной в три четверти локтя и сечением в половину кулака) снизу имел сплошное бесшовное дно, через которое вода никак не могла просочиться внутрь, а сверху завинчивался крышкой на резьбе. Держалась она крепко, и о сохранности ценных документов можно было не переживать. Ремень, перекинутый наискось через грудь алариты, как и крепления, выглядели неповрежденными. Единственное, что, точнее, кто расстраивал Бранда, - это курьер, который должен был уже давным-давно явиться на встречу с лазутчиком, чтобы забрать у него секретный груз и передать алариту новый приказ Лиги (Бранд подозревал, что посланец не ограничится одним приказом).

Молодой парень горько вздохнул. Война. И конца, и края ей не видно. Власть и богатства делили все, у кого были на это возможности. Неуемные аппетиты благородных омывались реками крови простого народа. Территории, ранее считавшиеся центральными провинциями Империи Севера, еще пока не до конца забыли о дипломатии и о том, что внешняя политика не должна целиком и полностью вестись грубыми, силовыми методами. А вот в пограничных землях дела обстояли совсем плохо. Тут о мире люди даже и не помышляли - смерть и насилие могли прийти даже в такие захолустья, как предгорья Еверлинка. Княжества и королевства, которые совсем недавно считались пограничными территориями единого государства, воевали со всеми подряд, находясь в сплошном кольце врагов. Тиррол было одним из таких княжеств, вынужденное оберегать свои территории, как от вчерашних друзей - земель, получивших независимость в результате распада Империи, - так и от государств, которыми никогда не правил Престол Севера.

И все эти перманентные конфликты, похоже, были только на руку Лиге, которая, кажется, выполняла заказы наиболее конкурентно и платежеспособных сторон, потому что никакой логики в поведении аларитов Бранд не видел. Сегодня он мог выполнять поручения, действуя в интересах короля Садорима, а завтра, преспокойно перерезать монарху глотку или отравить его военачальников, тем самым серьезно облегчив жизнь войскам князя Натаниэла.

Тиррол имел территорию, немногим уступавшую герцогству Реджин. С северо-запада он граничил с княжеством Темешир (теперь уже княжеством, а не герцогством, как было всего каких-то пять лет назад), с северо-востока - с королевством Гаррса. Восточная граница княжества, самая короткая, на данный момент пролегавшая вдоль реки Бьорн, разделяла Тиррол и графство Дежен. А с юго-запада земли князя Натаниэла соседствовали с землями королевства Садорим, которыми правил Жернар III, прозванный одноглазым - по вполне понятным причинам (у него отсутствовал правый глаз, который он потерял еще в юношестве, во времена Скальдфаарской агрессии).

Бранд вдохнул сырой воздух, неприятно щекотавший ноздри, и ему показалось, что он вновь чувствует запах человеческого пота и лошадиных испражнений, запах походных костров, готовящейся на них еды, запахи кислой земли, раскаленного метала, прелого сена и смолы. Для военного лагеря войско княжества Тиррол выбрало большое и довольно ровное поле, с трех сторон окруженное лесом, на котором с легкостью разместились солдатские и офицерские палатки, загоны для лошадей, полевая кухня, лекарская, несколько кузнечных и мастерских. Лагерь был основательно укреплен (слишком уж основательно, учитывая, что он был походным), присутствовали многочисленные ловчие ямы, иные ловушки и целая система траншей. Солдатам даже удалось сделать легкую засеку. Не хватало только рва с водой, оборонительного вала и серьезного палисада.

Впрочем, оборона военного лагеря могла помочь тирролцам только в случае прямого на них нападения вражеских сил. Бесспорно, войсковым разведчикам и даже высококвалифицированным разведывательным наемным отрядам и группам было бы довольно сложно (хоть и возможно) проникнуть в походный лагерь. Чего нельзя было сказать об аларитах. Бранд без особого труда миновал периметр, под покровом темноты просочился сквозь многочисленные палаточные ряды солдатских и офицерских казарм. Место, куда он намеревался попасть, находилось в самом центре военного лагеря. Большой круглый шатер, со всех сторон окруженный отборными гвардейцами. Вокруг него полукругом располагались палатки высшей военной знати, в том числе и палатка самого князя Натаниэла. Его персона мало заботила Бранда (во всяком случае до тех пор, пока молодой человек не получит приказ об его устранении), как, впрочем, и персоны приближенных верховного военачальника. Бранда послали сюда за военными планами. По всей видимости, Жернар отвалил Ложе несколько мешков золота, коль скоро Лига взялась за такое плевое дело.

Бранду даже не понадобилось прибегать к своим чудесным способностям, ставящим его, фактически, на ступень выше любого обычного человека. Для патрульных собак он сделался совершенно незаметным, воспользовавшись специальным зельем, которое блокировало любые человеческие запахи. Бинарную смесь, приготовленную по секретным рецептам, известным лишь алхимикам Школы, надлежало сначала частично принять внутрь, а затем, спустя несколько минут, обрызгать ею одежду. Бинарная смесь называлась таковой исключительно из-за способа применения. Стоило заметить, что состав алхимического шедевра был настолько сложным, что в нем сам Скард мог сломать обе ноги.

Когда четвероногие друзья людей перестали его чувствовать, Бранд подобрался к центральному шатру и, выждав удачный момент, оставшись недосягаемым для патрулей, воспользовался одним из своих кинжалов. Тусклое лезвие под определенным углом отливало глубокой чернотой. Оружие специально зачаровали, чтобы, работая им, производить минимум шума. Лезвие с легкостью разрезало плотную водостойкую ткань, проделывая в пологе шатра небольшую дыру, через которую Бранду удалось проникнуть внутрь. Осмотревшись по сторонам, лазутчик заметил несколько фигур, облаченных в нарядные, дорогие доспехи. Князь Натаниэл, лицо которого выглядело уставшим, даже измученным, с полузакрытыми глазами выслушивал мнения своих приближенных.

В шатре, не считая непрошеного гостя, находилось семеро человек. Прячась за бочками и прочим хламом, которого оказалось неожиданно много для шатра походного лагеря, Бранд старался ловить каждое слово, срывавшееся с губ аристократов. Говорили на нординде - наречии, распространенном по всей территории бывшей Империи. Им пользовались жители крайних северных провинций и далеких южных земель, граничащих с Великими Степями. Родной язык Бранда (вернее, диалект), на котором он разговаривал еще в детстве, позаимствовал из нординда примерно половину всех слов, если не больше. Военачальники обсуждали планы предстоящего нападения, анализировали донесения разведчиков, пытаясь подобрать наиболее оптимальную тактику и стратегию грядущего наступления.

Которому аларит собирался помешать. Дождавшись подходящего момента, когда в шатре поубавится народу, посланец Лиги воспользовался еще одним зельем, которое, будучи распыленным в воздухе, воздействовало на сознание людей. Не прошло и пары минут, как пятерка аристократов погрузилась в состояние полусна-полуяви. Нечто подобное испытывали сильно подвыпившие люди перед тем, как начать опорожнять свой желудок, хотя сравнение нельзя было считать точным. Пьяные, обычно, после того, как им удавалось протрезветь, понимали, что были пьяны, как и понимали, что, находясь в неадекватном состоянии, могли, что называется, наломать дров. Люди же, попадавшие под воздействие зелья, не осознавали, что на некоторое время выпадали из реальности. Для них ничего необычного не происходило. Поэтому никто из находящихся под воздействием зелья военачальников Тиррола не почувствовал присутствия будущего жнеца, и не заметил, как со стола, за которым несколько минут назад проходило совещание, пропали секретные документы. Когда они заподозрили неладное, было уже поздно. Бранд без особых трудов выбрался из лагеря и, не оставляя следов, покинул сопредельную с ним территорию, направляясь на встречу с курьером.

Будущий жнец… Получая текущее задание, Бранд уже не числился обычным выпускником. Те результаты, которые он показал, проходя испытания Орденов, удовлетворили Магистров, и реджинца теперь стали считать мастером. Он все еще не был полноправным аларитом. Для того чтобы получить заветный двенадцатиконечный браслет, он должен был доказать Лиге свою профпригодность, доказать реальным делом, что Ложа может на него рассчитывать. Бранда очень интересовало, как долго он будет пребывать в этом статусе. По заверениям некоторых Наставников он мог получить браслет, выполнив всего несколько заданий. Одним из таких он сейчас и занимался.

- Тени Скарда, да где это курьер? - зло прошептал реджинец, осматривая внимательными глазами заволоченный молочно-белой пеленой горизонт.

О том, что курьера могли перехватить, скажем, разведчики Тиррола или садоримы, Бранд даже не помышлял. Мастера Лиги, если он того сам не пожелает, крайне сложно выследить и практически невозможно захватить в плен. Все ловушки, возможные западни он способен учуять за лиги. Маги оставались единственными, кого аларитам стоило по-настоящему опасаться.

«И почему в Школе не тренируют магов? Конечно, в мире есть немало учебных заведений, где готовят волшебников, в том числе и высококлассных. В первую очередь речь идет об Университете в Корстоне, Академии в Аредине и Высшей Школе Магии на островах Ружж. Эти учебные заведения славятся на весь мир, но и помимо них немало мест, где могут подготовить неплохого мага. И Школа бы могла, если б хотела, но вместо того, чтобы воспитывать своих собственных магов, вынуждена иметь дело с наемниками.»

От нечего делать, Бранд начал играть в бозе с самим собой. Закрыв глаза, он ясно и четко представил перед собой желто-серое поле десять клеток в длину и десять клеток в ширину, крайние линии которого занимали войска четырех враждующих армий. Войска представляли собой стандартный набор фигурок, каждая из которых имела определенную степень свободы. Игрок перемещал свои фигурки по игровому полю в строгом соответствии с правилами, стараясь, во-первых, сохранить своего короля живым и здоровым, а, во-вторых, устранить королей-конкурентов или, в случае, если это было невозможно, завладеть территориальным преимуществом. Помимо фигурок, в распоряжении каждого из игроков была колода карт и пять шестигранных кубиков. Карты определяли специальные возможности и приемы, доступные противоборствующим армиям, или случайные события, которые не находились во власти королей, ну, а кубиками определялась очередность хода и их количество. Бранд полюбил бозе с первого взгляда, будучи еще совсем юным послушником. Интерес к игре привил ему Сома, с которым они, бывало, рубились в нее все свое свободное время. И хотя игра требовала наличие четырех игроков, никто не запрещал послушника командовать сразу двумя армиями. Но в воображении реджинца он сам единолично отдавал приказы всем четырем королям. Такая мысленная игра с самим собой, откровенно, не доставляла алариту большого удовольствия. Но она была полезна для тренировки сознания, стимулировала мыслительную деятельность, развивала гибкость ума. Бранд никогда не пренебрегал тренировками, посвящая им большую часть своего времени.

Короли черных и синих пали самыми первыми. Красные немногим проигрывали белым в споре за территории, но им настолько удалось укрепить оборону, что красному королю практически ничего не угрожало. Начиналось самое интересное - тактическое и оперативно-тактическое противостояние двух концепций, двух идей (основательного оборонительного построения с последующим планомерным установление господства над всей территорией игрового поля у красных и яростными, кинжальными атаками, рассчитанными на превосходство в ударной мощи и скорости наступления у белых) - когда реджинец почувствовал присутствие постороннего человека. 

Молодой человек отложил игру на потом, запомнив ходы оставшихся двух армий, открыл глаза и снова посмотрел вдоль линии горизонта. Ничего. Никаких изменений. Все та же серая, непривлекательная картина, навевающая уныние. Но аларит чуял приближение гостя. Курьер двигался вдоль опушек леса, не забредая глубоко в чащу, при этом избегая открытых пространств. Только мастер Лиги мог почувствовать его приближение. Тем более, когда речь заходила о Бранде, которого даже Наставники, порой, не могли застать врасплох.

Курьер показался ровно с той стороны, откуда реджинец ожидал его появления. Походный умбару, балахон на голове, потайные карманы, полные всяческого холодного оружия, амулетов и оберегов. Все как положено.

- Задержался, - проворчал Бранд, хотя не имел права высказывать подобные мысли вслух.

- На то были причины, - сухо ответил ему курьер. - От нас не все зависит в этом мире. - Он цепким профессиональным взглядом осмотрелся по сторонам, уделив фигуре Бранда некоторое время. - Добыл?

- Ты знаешь, что добыл.

Курьер распахнул отворот плаща, протягивая вперед руку.

Бранд поднялся на ноги, осторожно снял с себя пенал и передал его посланцу Лиги. Тот критически осмотрел металлический цилиндр, проверяя его герметичность. Оставшись довольным, он перекинул его через плечо, удобно пристраивая цилиндр на груди, после чего извлек на свет кожаный сверток.

- Это что? - спросил Бранд, не спеша брать его в руки.

- Твои инструменты, - усмехнулся курьер. - Не желаешь посмотреть?

Реджинец принял сверток, присел, скрестив ноги. Ослабив страховочные зажимы, он скинул петли и медленно раскрыл его. Внутри обнаружились наборы метательных ножей, звезд, пара стилетов и кинжалов, нож серповидной формы, с десяток ампул из разноцветного стекла и колбочек из обожженной глины, крохотный пенал с метательными иглами, еще один - с дротиками - и трубка, чем-то напоминавшая свирель. Набор инструментов, который однозначно говорил сам о себе.

- Орден Жнеца, - в большей степени утвердительно, нежели вопросительно произнес Бранд.

- Ты принят, - сказал курьер. - Осталась лишь формальность, и ты получишь заветную звезду.

- Браслет?

- Да.

Бранд кивнул, вертя сверток в руках.

- Под формальностями надо понимать всего несколько заданий?

- Совершенно верно.

Реджинец усмехнулся, прячась сверток в складках плаща.

- И кого я должен убить первым?

Ответ оказался неожиданным:

- Пока никого, но будь готов. Может статься, что ты получишь приказ и должен будешь устранить цель как можно быстрее.

Аларит молча кивнул, уже догадываясь, кем окажется его первая жертва. Он умел складывать в уме два и два. И когда через пару дней все тот же курьер доставил ему пергамент с официальным приказом Магистров Ложи об устранении князя Натаниэла, реджинец этому не удивился.

- Войска Тиррола оказали неожиданно жестокое сопротивление, и армия Жернара Одноглазого понесла серьезные потери, - покачал головой Бранд, глядя на приказ, который медленно сгорал в пламени походного костра. - Садориму даже не помогли военные планы, выкраденные мной из ставки Тиррола, и теперь королю пришлось избавиться еще от нескольких мешков золота, чтобы убийца Ордена Жнеца устранил главнокомандующего ненавистного княжества. - Лицо Бранда тронула холодная улыбка, больше напоминавшая оскал. - Прекрасный способ зарабатывать деньги, помогая обеим сторонам конфликта. Знал бы Жернар, кто в действительности виноват в его проблемах...

Крамольные слова, которые не должны осквернять уста верных мастеров Лиги. Правда, в голове Бранда не возникла даже тень мысли о том, чтобы предать Ордена, ослушаться приказа Магистров. Он выполнит поручение. В конце концов, его готовили специально для этого.

Подарок, полученный им от курьера, на деле являлся чем-то большим, чем просто подарком. Сверток с инструментами был символом. Он означал, что его принял в свои ряды один из Орденов. Его выбрали, и остальным Орденам нужно было с этим смириться. Теперь он являлся жнецом - отныне и до своей смерти. Теперь он подчинялся высшим иерархам Ордена и Ложе Магистров. Никто больше не имел над ним власти. Никто.

- Стоило прикончить тебя раньше, когда у меня была такая возможность, - проворчал себе под нос Бранд, туша костер. - Меньше возни бы было.

У Аларита ушло несколько минут на то, чтобы замести за собой следы. Критически осмотрев стоянку, Бранд остался собой доволен. Теперь никто не поймет, что здесь кто-то ночевал. Его даже собаки не учуят - алхимические зелья об этом позаботятся.

Разве что маги...

Очередной раз помянув волшебников недобрым словом, Бранд отправился в путь. Приказ, доставленный ему курьером, помимо имени цели содержал краткую информацию по ее текущему местонахождению. Примерному, надо заметить, но хоть что-то. После тяжелого боя, когда противоборствующие армии активно выпускали друг другу кишки, наступила передышка. Королевство и княжество залечивали раны, перегруппировывались, отдыхали, строили новые планы. Жернар III и Натаниэл пока еще располагали людьми и ресурсами, чтобы продолжать вести войну. Бранд подозревал, что подобная ситуация будет сохраняться еще долго, ведь Лига заинтересована в этом конфликте.

Алариту понадобились ровно сутки, чтобы добраться до войска тирролцев. С комфортом разместившись на пригорке под кустами и корягой, поросшей мхом, реджинец принялся наблюдать за царящей в лагере обстановкой. То, что он видел, его нисколько не удивило. Наоборот. Все выглядело так, как и должно было выглядеть. Этот лагерь разительно отличался от того, в который реджинец наведался без спроса. Никакой засеки, всего несколько траншей, внешними патрулями даже и не пахнет. Солдатских палаток изрядно поубавилось, впрочем, как и офицерских. Убийца буквально кожей чувствовал эманации страха, усталости и боли раненых солдат. Дела у Натаниэла шли плохо. В прочем, должно быть, у Жернара Одноглазого они шли еще хуже. Внимательный взгляд аларита скользил по палаткам, подмечая детали: усиленные патрули во центральной части лагеря, неприлично разросшаяся лекарская, яма на окраине, куда свозили тех, кого уже не было возможности спасти. И много всякого хлама, до которого у людей элементарно не доходили руки.

Еще не закончив осмотр, Бранд уже знал, что будет делать дальше. Сейчас - день. Убийца не собирался проникать в лагерь в светлое время суток. Стоило дождаться ночи и воспользоваться подаренными ему инструментами. Точнее, одним из них. Сейчас он не проходил испытание, он выполнял задание и был волен самостоятельно выбирать, как, когда и что ему надлежит делать. Никаких условий, кроме одного: князь Натаниэл должен был умереть в течение двух суток с момента получения аларитом письменного приказа. Время еще было, но, если цель не удастся устранить ночью, придется серьезно корректировать план.

Думать о плохом не хотелось, и Бранд решил немного отдохнуть, набраться сил, сконцентрироваться. Он не собирался воевать с солдатами Натаниэла. В идеале все должно было пройти так, чтобы никто ничего не понял. Именно так работают алариты. Их бояться, но при этом уважают.

Через три часа начало темнеть. Внушительный облачный покров этому способствовал. Бранд выбрался из леса, когда в лагере зажглись первые факелы. Скорее всего, поутру войско снимется, а, значит, убийце надлежало действовать быстро. Реджинец не испытал проблем, пробираясь внутрь охраняемого периметра. Он был подобен тени, которая растворялась в ночи. Обходя патрули и избегая животных (все равно каких), Бранд продвигался к намеченной цели - небольшой одноосной телеге, заполненной какими-то мешками и рулонами брезента. Какое бы ни было тяжелое положение, но дисциплина и порядок не должны покидать военный лагерь. Это закон, прописанный кровью. Если его нарушают, обычно кто-то умирает. Грядущей ночью Бранд собирался доказать это тирролца.

Когда стрелки часов приблизились к полуночи, убийца наконец-то достиг заветной позиции. Бранд подполз к телеге, некоторое время выжидал, вслушиваясь в тишину внутри себя. Затем поднялся, медленно приподнял брезентовую ткань, укрывавшую большую часть груза, и забрался под нее. Теперь оставалось только ждать. Удобный случай обязательно должен был подвернуться.

С того места, где находился Бранд, открывался вид на центральную дорогу (если само понятие «дорога» применимо к военному лагерю), разрезавшему стоянку войска князя Натаниэла пополам. Центральный шатер, где проводились совещания, и палатка самого князя, не были видны в достаточной мере, но убийцу это не пугало. Если его цель выйдет на улицу и начнет двигаться в любом направлении, то обязательно попадет в поле его зрения. Большего от князя и не требовалось.

Бранд очень рассчитывал, что Натаниэл решит проветриться до наступления рассвета. Работать ночью куда сподручней. Можно сделать дело и покинуть лагерь, практически не напрягаясь. К сожалению, не всегда нашим желаниям суждено сбываться. Главнокомандующий вышел подышать свежим воздухом, когда уже начало светать.

- Наконец-то, - прошептал Бранд, кляня Натаниэла самыми последними словами. - Доброе утро, Скард бы тебя побрал. Хорошо ли вам спалось, Ваше Величество?

Убийца заранее позаботился о своем оружии. Сегодня никаких контактов. Обычная, верная и безопасная работа с дистанции. В руках Бранд держал деревянную духовую трубку, поверхность которой в некоторых местах содержала глиф-письмо и узоры. В их структуре чувствовалась магия, но реджинец не мог определить, какая именно. Не хватало квалификации, знаний. Скорее всего, речь шла об обычных наговорах, улучшавших, скажем, точность стрельбы, повышавших дальность и силу выстрела. Но это лишь предположения, а как там на самом деле - кто ж знает.

Внутри трубки находилась игла, пропитанная ядом. «Поцелуй Сарбоны» относился к ядам с замедленным действием. Кто такая Сарбона и почему ее поцелуи приводили к смерти, Бранд не знал (в книгах ничего не упоминалось о происхождении названия яда), но для работы это и не требовалось. Яд как нельзя лучше подходил для целей Бранда. Если он поразит Натаниэла первым же выстрелом, князь умрет только спустя пятнадцать минут, максимум спустя полчаса. За это время реджинец планировал убраться куда подальше и никогда больше не встречаться с тирролцами. В последнее, впрочем, он практически не верил.

Бранд приготовился стрелять, но никак не мог дождаться удобного момента. Князь постоянно находился в окружении солдат и офицеров, которые все время перекрывали линию выстрела. Его Величество сделал утренний туалет (походный вариант), опять забежал к себе в палатку, покинул ее спустя пару минут, направляясь в сторону командного шатра. Реджинец не рисковал. Он хотел все закончить одним точным попаданием, но для этого ему нужно было время. Наконец князь потребовал себе коня. Ему подвели ухоженного белоснежного красавца-жеребца. Натаниэл легко и без посторонней помощи вскочил в седло. По лагерю протрубили общий сбор.

«Пора,» - подумал Бранд, целясь в шею князя.

Он вдохнул носом утренний воздух, слегка прелый и влажный, задержал дыхание, концентрируясь. Стрельба из духовой трубки требовала от убийцы определенного навыка, вырабатываемого годами тренировок. Это только со стороны могло показаться, что пользоваться таким необычным, редким видом оружия легко и просто. На самом деле, нужно было очень постараться, чтобы попасть иглой в цель с расстояния приблизительно в четыре десятка шагов. Стрелок должен был правильно выдохнуть, при этом суметь рассчитать траекторию полета иглы, прицелиться и непосредственно перед самим выстрелом замереть, превратиться в человекоподобную статую, чтобы, не приведи Халла, не сбить прицел.

Духовая труба чихнула практически бесшумно. Тонкая игла с едва заметным крестообразным металлическим оперением пронеслась по воздуху по идеальной параболической траектории, вонзивши в шею князю, аккурат под мочку уха. «Поцелуй Сарбоны», помимо эффекта отсроченной смерти, обладал еще одним крайне полезным свойством. Он мгновенно поражал нервные окончания в том месте, через которое попадал в организм, из-за чего жертва не могла почувствовать непосредственно сам укол. Натаниэл, как ни в чем не бывало, ехал верхом, суровым взглядом осматривая военный лагерь. Верховный главнокомандующий и не подозревал, что ему оставалось жить меньше получаса.

- Извините, но мне пора, - прошептал Бранд себе под нос, покидая укрытие.

Выбраться из лагеря в светлое время суток, пусть и ранним утром, немногим легче, чем проникнуть в него. Люди с утра находятся в полусонном состоянии. Практически все солдаты и офицеры невнимательны, а патрули несут службу спустя рукава. Никто не смотрит по сторонам, и все, что требуется от убийцы, это просто не попадаться людям на глаза. Беда в том, что в проснувшемся лагере, тем более, если этот лагерь собирается сниматься с места, бодрствующего народа гораздо больше, чем в ночном. И это проблема. Даже если смотреть в оба глаза, неустанно вертя головой по сторонам, все равно высок риск напороться на человека.

Бранд контролировал окружающее его пространство не только глазами. Улавливая колебания внутренней тишины, он чувствовал каждого солдата, офицера и генерала, находящегося поблизости. И он знал, кто, как и куда может проследовать в тот или иной момент времени. В настоящий момент мир для реджинца заполнился полупрозрачными человеческими фигурами, которые неустанно делились, множились, при этом каждая копия продолжала жить самостоятельной жизнью, что-то делать, куда-то идти. Одни копии были едва заметны, и Бранд не обращал на них внимание. Другие, напротив, выглядели ярко, четко, практически материально. Их стоило опасаться, обходить стороной. Фактически, жнец видел варианты возможного ближайшего будущего и выбирал самый оптимальный для себя. При этом он испытывал невероятное ощущение. Бранд не мог себе даже представить, что внутренняя тишина могла дать ему такую власть над событиями.

И ведь об этом никто не знал. Возможно, Наставники догадывались, что реджинец невероятно далеко продвинулся в освоении внутренней тишины, но одно дело подозревать, и совсем другое - знать наверняка. Он всего добился сам. Школа обозначила перед ним путь, и с тех пор он шел по нему, не собираясь сворачивать, останавливаться или поворачивать назад. А что ждало его в самом конце? Ведь конец должен был быть. Неизвестность? Всемогущество? Бранд не верил во всемогущество, но верил в возможности, недоступные для других.

Он совершенно точно может сделать что-то такое, чего еще никому не удавалось. Он может стать кем-то особенным, значимым.

Бранд достиг окраины лагеря и схоронился в чистом поле. Бесценный умбару превратил человека в нечто неопределенной формы - серое, блеклое, незапоминающееся и совершенно не привлекающее внимания. Продумывая отступление, реджинец старался выдерживать определенное направление. Тирролцы расположились своеобразным овалом, при том что один из его приплюснутых концов очень близко примыкал к лесному массиву. В ста сорока шагах от этого места произрастал ровный ряд кустов, по которым проходила граница опушки. Смехотворное расстояние для опытного и мастеровитого убийцы.

Шло время - текли секунды. Внутренний метроном Бранда бесперебойно отсчитывал мгновения до окончательной смерти князя Натаниэла. Ночью он бы преспокойно ушел, не дожидаясь, пока среди солдат поднимется паника. Но сейчас была не ночь, и аларит не собирался рисковать.

Двадцать три минуты понадобилось «Поцелую Сарбоны», чтобы убить правителя целого независимого государства, пусть и не очень большого. После того как действие яда вступило в финальную стадию, князь Натаниэл практически мгновенно потерял сознание, завалился вперед, упершись головой в шею лошади, в седле которой ему не суждено было удержаться. Он был уже мертв, когда падал на сырую промозглую траву. Ни один лекарь и даже самый искусный маг теперь не смогли бы вернуть его к жизни.

Как и предвидел Бранд, в лагере поднялась паника. Первые минуты, когда никто еще не знал, что случилось и что следует делать, когда никто еще не успел как следует осознать происходящее, были минутами убийцы. Реджинец, пластаясь над землей, пополз в сторону леса, слыша за спиной надсадные крики глашатаев и вой сигнальных рогов. В скором времени самые глазастые офицеры и генералы обнаружат маленькую, еле заметную иголку, воткнутую в шею верховного главнокомандующего, уже мертвого, и начнут догадываться об истинных причинах смерти князя. Не беда. К тому моменту, как самые умные и внимательные разберутся в происходящем и примутся ловить неведомого убийцу, аларит будет уже очень и очень далеко. И никто не сможет его выследить. Никто, включая лучших следопытов и гончих.

Даже магам придется изрядно попотеть, чтобы напасть на его след. Впрочем, это им ничего не даст, ведь след внезапно оборвется. Об этом позаботятся, потому что убийцы Лиги никогда не работают в одиночку.

*** 

Солнце клонилось к закату. Красно-оранжевый диск светила растворялся в полосе тумана, висевшей над горизонтом. Отсюда с холма хорошо было видно, как свечение звезды из ярко-насыщенного, концентрированного, постепенно превращается в бархатно-нежное, неопределенное, в чем-то даже робкое.

Бранд прислонился спиной к старым плохо отесанным камням. Несмотря на пронизывающий ветер, он не чувствовал холода. Некогда в этом месте располагалась сторожевая башня одного из древних королевств, которому было суждено раствориться среди необъятных просторов Империи Севера. Прошло несколько сотен лет, на протяжении которых башней никто не пользовался, ввиду чего она благополучно развалилась и в настоящий момент представляла собой довольно-таки жалкое зрелище. Кольцевидное основание, высотой в полторы сажени, сложенное из массивных камней, каменные блоки, разбросанные по всему холму, поросшие ряськой. Стена, некогда окружавшая башню, в настоящее время лежала в руинах, скрываемых бурьяном и кустами. Ветер, дожди и снега постепенно стирали воспоминание о памятнике военной инфраструктуры древности. Внутри холма наверняка обнаружилось бы несколько уровней подземелий, но вход в них давным-давно завалило. Ранее в башне мог нести службу отряд численностью до сотни мечей, теперь же даже животным сложно было отыскать в ее руинах укрытие.

Разруха и запустение. Лучшего места, для того, чтобы встретиться с высокопоставленными аларитами Ордена Жнеца, найти было нельзя.

После убийства князя Натаниэла, реджинец встретился с курьером, который изложил ему волю Ложи. Лига осталась довольна Брандом. Настолько довольна, что коллегия Магистров решила незамедлительно посвятить молодого аларита в полноправные члены Братства Орденов. Как сообщил курьер, двое из высших иерархов Ордена Жнеца пожелали лично наградить Бранда двенадцатилучевым браслетом. В соответствие с традициями Ордена сделать это надлежало втайне от посторонних глаз, причем к посторонним в данном случае можно было отнести всех, кто не участвовал в посвящении.

После расставания с посланцем Лиги Бранд двое с половиной суток добирался до места, которое иерархи посчитали идеальным для проведения ритуала. Чуть более восьмидесяти часов непрерывного движения. Аларит не спал, практически не делал остановок на то, чтобы отдохнуть и перекусить. Он боялся опоздать и, тем самым, серьезно оскорбить магистров. Он добрался вовремя, и вот уже несколько часов дожидался высокопоставленных гостей.

Жнецы задерживались, но это нисколько не волновала реджинца. Мало ли что могло случиться по дороге. Его действия (как и работа всей Лиги) привели к настоящему хаосу на пограничных землях двух конфликтующих между собой государств. Король Жернар III как-то уж слишком оперативно проведал о смерти князя Натаниэла, и войска Садорима поспешили немедленно развить преимущество, свалившееся на них буквально с неба. Тиррол полыхал практически от границы до границы, но, несмотря на удручающее тяжелое положение, пока что держался. В стране множились дезертиры, беженцы. Княжество наводнили наемнические отряды практически со всего света (и с чего это вдруг?), зверствовали банды мародеров. Повсюду царил хаос, кровь солдат и простого народа лилась реками. В такой обстановке даже лучшим из лучших не просто работать. Бранд все прекрасно понимал и никого не осуждал.

Он просто ждал.

Солнце полностью скрылось за горизонтом, когда реджинец почувствовал присутствие посторонних лиц. Бранд привстал с камня, на котором сидел, вгляделся вдаль, где в складках рельефа, образованных соприкосновением двух холмов, виднелась ровная полоса деревьев. Чуткие глаза аларита улавливали движение. Две фигуры двигались не спеша, ни от кого не прячась, словно намеренно выставляя себя напоказ. Когда вокруг ни души, можно и не таиться. Бранд не сомневался, что его гости прекрасно чувствовали округу и знали, что за ними никто не наблюдает. Никто, кроме того, кому это было разрешено.

Бранд дождался, пока пара аларитов приблизится к нему на расстояние в несколько десятков шагов, поднялся в полный рост и склонил голову в учтивом поклоне. Со стороны могло показаться, что его взгляд устремлен куда-то себе под ноги. На деле же убийца полностью контролировал пространство перед собой, не спуская глаз с гостей.

- Эстеба старис элле да ороттас[20]! - Один из иерархов поприветствовал Бранда ритуальной фразой на древнем наречии, которым, порой, пользовались некоторые мастера Лиги, скажем так, в особых случаях. Согласно историческим материалам, язык, на котором были произнесены слова, первые алариты получили от самих Халла. Подобный жест мог означать высочайшее расположение Божественного Порядка по отношению к Союзу Орденов. И не было повода думать иначе. Хотя Бранд во время обучения в Школе слышал из разных уст байки, что, мол, Божественные Халла не только лишь один Союз в свое время успели отблагодарить подобным образом. Многим жречествам по всему м<