СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ: ОТ КРИМИНАЛЬНОГО АВТОРИТАРИЗМА ДО «ПОЗИТИВНОГО НЕГАТИВИЗМА»

Октябрьские события 1993 г. открывали самые мрачные перспек­тивы. Точнее, закрывали любые благоприятные. Из всех возможных вариантов развития реально оставались только три.

Первый.Дальнейшая криминализация власти и вообще всей по­литической жизни страны. Объективная логика так называемого «де­мократического процесса»,с самого начала сделавшего ставку на кри­миналитет во всех его модификациях, от бандитской политики госу­дарства в отношении разграбления, разбазаривания, растранжирива­ния накопленного нелегким трудом поколений национального богат­ства, заботливой опеки жуликов всех мастей, вроде Мавроди с его МММ и г-жи Соловьевой с ее «Властелиной», вплоть до поощрения разного рода мелких прохвостов, мошенников, прохиндеев, ничего иного и не могла породить.Все это прикрывалось лицемерными рас­суждениями о содействии частной инициативе, необходимости появ­ления в России крепкого собственника, среднего класса, который, мол, и станет «опорой и надёжой» нарождающейся российской демо­кратии.

Врали, конечно. И знали, что врали. Не перераспределением соб­ственности, не вымороченными монетаристскими формулами, не заве­домо бандитской ваучеризацией, в результате которой было ограблено сразу несколько поколений россиян, не «шоковой терапией», но кропот­ливым трудом, поощрением производительных сил, достойным вознаг­раждением наемных работников, заботой о добросовестных людях, а не о мошенниках и казнокрадах создаются основы по-настоящему эффек­тивной рыночной экономики.

Наши доморощенные демократы стали намеренно приравнивать понятия «спекуляция» и «рынок». Хотя «спекуляция» – понятие вовсе не рыночное. Жульническое. «Спекуляция» преследует только одну цель: обмануть, нажиться на чужом труде, на чужой неосведомлен­ности, неопытности. Нажиться, а полученную наживу запустить не в производство, не туда, где создаются новые материальные ценности, товары и услуги, а опять же в обман и наживу. Разница между поня­тиями спекуляция и рынок точно такая же, как между «нажива» и «прибыль». Нажива никого не может обогатить, кроме мошенников. Прибыль – опора благосостояния честных, порядочных людей и ос­нова рынка.

Есть такой объективный экономический закон: каждый добытый рубль создает лишь ту инфраструктуру своего воспроизводства, в кото­рой он получен. При переводе с академического языка на обычный, раз­говорный, это означает: если деньги получены, добыты нечестным, во­ровским путем, куда бы они ни попали, куда бы их ни «запускали», как бы ни «отмывали», где бы ни «крутили», воспроизводить, подпитывать такие деньги будут лишь воровскую среду, воровскую мораль, воровские законы.

Доказательств действия этой закономерности вокруг нас больше чем достаточно. Хотелось бы, конечно, поменьше. В этом порочном круговороте воровских денег причина достигших невиданных преж­де масштабов взяточничества, коррупции, организованной преступ­ности, существования теневой экономики, поголовного ухода от на­логов. Даже самой беспомощности государства в его попытках наве­сти хоть какой-то порядок. Пока в России в обороте лишь крохи де­нег, заработанных честно, до тех пор не будет и подъема честной, прозрачной экономики. Честная, прозрачная, действительно рыноч­ная экономика обязательно начинается с малого. Со своевременных выплат зарплат, пенсий, пособий, стипендий. Покуда неоткуда чест­ным деньгам на эти цели взяться, не будет у нас и честной экономи­ки, порядка в государстве.

Я, понятно, не Чубайс, не Немцов, не Федоров, не Христенко, тем более не Христос, способный взвалить на свои плечи чужие грехи, взять на себя ответственность за судьбы страны и людей. Я никогда не взялся бы управлять экономикой или политической жизнью, но то, что мне положено понимать как гражданину Рос­сии, понимаю. До тех пор пока нынешняя жульническая «рефор­маторская команда» будет править бал в Кремле и Белом доме, Рос­сия ни к демократии, ни к рынку не продвинется ни на шаг. Хотя, конечно, нельзя не признать, силы эти ребята накопили мощные. Жульнический дух, которым от них веет, распространился далеко по России.

Если в столице правят уголовники по духу, то почему бы на ме­стах, на периферии не начать захватывать власть ворам в законе. Клементьеву в Нижнем, Каняхину в Ленинске-Кузнецком, Пуделю в Хабаровске. И почему, собственно, государственным деятелям, депутатам Государственной Думы, самым звучным именам нашей отечественной культуры не пойти на поклон, не засвидетельство­вать почтение прежнему уголовнику, а ныне щедрому меценату, ставшему вдруг олицетворением завидной добродетели. Безуслов­но, опасность криминализации власти, превращения России в тер­ риторию, где будут работать только законы зоны, существует. И она весьма реальна.

Тенденция криминализации, круговой воровской поруки сегодня в России первая, ведущая. Как прежде командно-административная, аппаратно-партийная. Если иметь в виду ее политическую составля­ющую. Многие из нынешних политиков, не очень разборчивые в средствах, откровенно делают ставки на криминальную карту. Шус­трый коммунист Семаго, например. Спрашивается, что он Клемен­тьеву, что ему Клементьев... Ан, подишь ты, он у Клементьева, быв­шего дружка Немцова, в общественных защитниках. А не удастся «отмазать» уголовника по судам, можно на волне обывательского со­чувствия к нему набрать побольше политических очков... Чем черт не шутит, ведь так можно и в президенты попытаться протиснуться...

Причем, надо отдать коммунисту-коммерсанту должное, вполне трезвый расчет. Если вспомнить, что в национальном характере на­ших соотечественников коренится черта, в соответствии с которой каждый россиянин чувствует себя потенциальным зеком. Не даром же в России говорят: от сумы и от тюрьмы не зарекайся... Короче, криминальная составляющая в нашей общественной и политической жизни, что называется, имеет место. И очень многие ее усиленно разрабатывают. Я не из их числа...

Вторая тенденция.Национал-патриотическая. Это все, что оста­лось от развалившейся в прах тенденции национал-имперской. Я не буду на эту тему долго рассуждать, поскольку специально посвятил ей большую публикацию в сборнике «Русский строй».[80] Но главное, с моей точки зрения, отмечу. Ради­кально настроенные националисты и шовинисты, часто подкрепля­ющие свои экстремистские взгляды еще и религиозными пристрас­тиями или же, наоборот, антипатиями, расплодились по всей России в превеликом множестве.

Этнофобии и этномании стали обычным явлением не только в обы­денной жизни, неопровержимым фактом не только бытового, но и об­щественного, национального, политического сознания. И в принципе это понятно. Если разрушены все мыслимые сплачивающие общественное самосознание ингредиенты, политические, исторические, гражданские, то апеллировать, в целях сплочения, хоть какой-то консолидации, мож­но только к общей национальной принадлежности, к зову крови, к ро­довым, генетическим обязательствам друг перед другом. О появлении «национальной идеи» можно говорить только тогда, когда «идея» «Ярусский» заслоняет собой все другие идеи, принципы, взгляды. Любое иное толкование национальной идеи – лукавство.

Естественно, политики не могут не разрабатывать эту «золотую жилу». Даже если в душе понимают, что не от хорошей жизни им приходится этим заниматься. Вот и разрываются многие из них меж­ду соображениями политической целесообразности, сиюминутной пользы и выгоды и голосом совести, чувством личной порядочности. Иногда до смешного доходит. В одном телевизионном репортаже, из Севастополя или Минска, к примеру, мы видим мэра Москвы в па­триотической русской кепке, ставшей уже притчей во языцех, призывающим к славянскому единству, а в другом, из Иерусалима, в ермолке, рассуждающим о том, что евреев и русских исторически объединяет... Что бы вы думали? Оказывается, ум, изобретательность и находчивость. Ну прямо хоть сейчас формируй команды для фи­нальной встречи КВН с капитанами Ю. Лужковым и Исааком Рабином во главе...

Появляются как грибы после дождя народно-патриотические со­юзы, фронты, комитеты. Одни называют себя «государственниками», другие «державниками», третьи «патриотами». Но все это политичес­кий блеф и балаган, затеянный для развлечения почтенной публики и собственного ублажения...

Попытки так называемых национал-патриотических сил поправить дело, вернуть прежнюю Россию и прежнюю великоросскую гордость, тщетны. Не надо было за Декларацию «О независимости и суверените­те России» голосовать в июне 1991-го. А в декабре того же года за под­тверждение Беловежских соглашений. Не сумели Россию отстоять, не удастся и возродить. Никакой конструктивной силой национальный патриотизм уже не станет. Имевшийся шанс вернуть России имперский статус был упущен.

Теперь все национал-патриотические благоглупости могут вопло­титься только в анпиловское кликушество, бабуринскую псевдо-озабоченность, зюгановско-НПСРовское занудство, в плакатные мизансцены ЛДПРовского лидера с убогой старушкой на фоне золоченых куполов православных церквей. Но «сыну юриста» хоть в фантазии, в своеобраз­ном чувстве юмора и политической артистичности не откажешь... Ос­тальные же тоска смертная, скука...

Ю. Лужков и А. Лебедь не в счет. Они не в патриотизм играют, а в президентскую избирательную кампанию...

Иными словами, национально-патриотическая линия себя исчерпа­ла, зато набирает в России силу волна национал-шовинистских настроений. Вплоть до появления полуфашистских, а то и откровенно фа­шистских, нацистских организаций. На днях видел пронесшихся по Кутузовскому проспекту, по направлению к Ельцинской даче, черно-облаченных в кожаные доспехи «байкеров». На шлемах у них кра­совалась надпись: Россия, но на такой вот манер: «Russia». Те, кто бьет по этому поводу тревогу, безусловно правы. Только одно хочу сказать: посеяли всю эту нечисть на нашей земле опять они же, на­ши горе-демократы, близорукие, как огородные кроты. Хотя призна­ваться в этом сегодня они, конечно же, не желают.

Но ведь и без таких признаний ясно: начиная борьбу с Горбаче­вым, с КПСС, именно они выпустили из бутылки националистиче­ского джина, запустили по кругу политические считалочки на манер того, кто кому чего больше должен, кто за чей счет живет и благо­денствует, кому от кого больше пользы. Всем сразу захотелось неза­висимости и суверенитета.

Однако никто не хотел давать себе отчета: независимость от кого или от чего? Суверенитет во имя чего, ради каких целей? Досчита­лись, допрепирались до того, что развалили страну, восстановили друг против друга народы, которые веками жили в дружбе и согла­сии. Замолотили отбойные молотки, заскрежетали краны, раскуро­чивающие не только обелиски советским воинам-освободителям в Прибалтике и на Западной Украине, но и памятники Барклаю-де-Толли, Пушкину, Грибоедову, русским путешественникам, осваивав­шим новые земли, российским воеводам, присоединявшим эти зем­ли к России.

Многие закоренелые партократы, соратники не то что Горбачева, а еще самого Брежнева, под заклинания о независимости и сувере­нитете, об исторической справедливости и попранном национальном достоинстве, тут же переквалифицировались в политических «управ­домов», в князей, ханов, баев, панов, господ, отцов нации... А один даже, ничтоже сумняшеся, объявил себя Туркменбаши и начал печа­тать деньги с собственным изображением... Правда, цена этим день­гам оказалась ломаный грош, тот что отлетел шелухой, мелкой ще­пой от поломанной, четвертованной страны... Подтачивать «демокра­ты» начали союзное партократическое государство, а разрушили, в клочки разметали вековую Россию...

Надеюсь, демократы не забыли, какой она была до большевиков. Да нет, не забыли, конечно. Ведь именно они инициировали дискус­сии, от бульварных до сугубо научных, кого присоединили к России насильно, а кто вступил в союз с ней добровольно. И все это при са­мом активном участии лучших демократических умов. Но не погоня за истиной, не восстановление исторической правды было здесь главной целью. Нужно было подрубить корни Горбачеву, прежнему геронтологическому руководству КПСС, вырвать из-под «кремлев­ских старцев» кресла, перераспределить в свою пользу причитающи­еся им блага и привилегии.

Ох, уж эти привилегии. Сколько было шума, гама, причитаний. Каких только комиссий по искоренению привилегий не создавали. Десятки политиков сделали себе на этом великолепные карьеры, до­были славу народных заступников, рыцарей социальной справед­ливости. А сегодня спокойненько пользуются все теми же закрыты­ми больницами и санаториями, загородными резиденциями, строят собственные виллы и дворцы, на которые, если судить по официаль­ной зарплате, им десять жизней надо положить.

Правда, теперь, отхватив свое, начинают вздыхать: расчлененным оказался рынок, нарушились десятилетиями налаживавшиеся хозяй­ственные связи, трудно стало договариваться о сотрудничестве на равноправной, добрососедской основе, все друг друга подозревают в коварстве и обмане, в стремлении нажиться за чужой счет. А под эти разговоры и сетования, чуть что, на улицах возле посольств и торго­вых представительств то одной страны СНГ, то другой появляются пикеты, очень хорошо возмущенные и прекрасно, по-партийному организованные демонстранты, с профессионально намалеванными плакатами, требованиями, лозунгами. Начатый демократами процесс обеспечения национальной независимости и упрочения государст­венного суверенитета продолжается.

Все это изо дня в день подпитывает националистические, вплоть до экстремистских, настроения. А тут еще добавят в бурлящий ко­тел религиозной, точнее фундаменталистской приправы, посыпят со­лью старые исторические раны, обиды, оскорбления, унижения. Вот каша и заварилась. Не расхлебаешь. В сегодняшней России такое развитие событий тоже политическая реальность. И находятся люди, причем, достаточно много, которые существующей ситуацией актив­но пользуются в своих собственных политических, чтобы не сказать корыстных, целях и интересах.

Однако, эти игры мне тоже не по душе...

И, наконец, третий из названных в начале главы вариантов.Речь пойдет о тенденции, которую я определил как «ПОЗИТИВНЫЙ НЕ­ГАТИВИЗМ»(«ПН»). Название звучит парадоксом. Парадоксальна эта тенденция и по содержанию. Но тем не менее именно она, и я постараюсь это доказать, наиболее благоприятна и перспективна для России. После октября 1993 года вычленить ее из общей сумятицы жизни могли лишь искушенные политологи, да и то в самом общем виде. И уж, конечно, не как самостоятельное явление. К концу же 1995 года она как бы уже конституировалась.

Для «позитивных негативистов» была учреждена в избирательных бюллетенях, подготовленных для очередных парламентских и прези­дентских выборов, специальная графа «Против всех». О потере ин­тереса к политикам и политике, о снижении «электоральной актив­ности», а проще нежелании избирателей участвовать в выборах, го­ворили уже давно. Явка на избирательные участки по 30-35 процен­тов зарегистрированных избирателей считалась уже высокой.

Но появление в бюллетенях новой графы свидетельствовало о на­личии феномена. На избирательных участках ожидали избирателей, которые должны были прийти сюда для того, чтобы демонстративно, фиксированно... не проголосовать. То есть выступить против предла­гаемого выбора. При самом широком его спектре. Начиная с разно­образных избирательных блоков, объединений и заканчивая незави­симыми кандидатами, которые, кроме себя, никого не представляли.

Таких «негативистов» по итогам голосования набралось около 5 процентов. По существующему у нас избирательному закону этот ру­беж считается «квалификационным». То есть имей «негативисты» свое собственное избирательное объединение, движение или партию, то могли бы провести в Думу собственную полновесную фракцию. Вот она, вполне реальная, зарегистрированная избирательными ур­нами и компьютерной системой обработки данных перспектива.

Летом 1996 года, после завершения президентских выборов, в «Независимой газете» под рубрикой «карт-бланш» был опубликован мой комментарий «Что за теми, кто «против всех». Тогда его мало кто заметил, еще меньше поняли. Даже многие мои знакомые сочли пуб­ликацию досужим журналистским зубоскальством. А соображения по поводу того, что к моменту следующих выборов, парламентских и президентских, страна может оказаться в сложнейшей ситуации, ког­да будет не только некого выбирать, но и некому, политологической гиперболой, употребленной для красного словца.

Однако комментарий был написан хоть и в ернической манере, дань современным стилевым пристрастиям, но абсолютно всерьез и представлял собой политический прогноз, очерчивающий причины назревающего электорального кризиса. Здесь же назывались возмож­ные перспективы его разрешения. Рискну повторить и то и другое.

Тем более, что проблемы, о которых шла речь в прогнозе, стали ны­не еще актуальнее.

Итак, причины электорального кризиса, который должен вызреть окончательно к выборам 1999 и 2000 годов.В период между выборами практически никаких позитивных перемен ни в политической, ни в экономической, ни в социальной ситуации в стране не произойдет. Все политические силы, начиная с президентской команды, прави­тельстваи вплоть домногочисленных политических движений, пар­тий, объединений, блоков,ассоциаций и парламентской оппозиции, будут имитировать бурную деятельность, перекладывая друг на друга ответственность за случившиеся неудачи, провалы, просчеты.

Любые попытки затормозить негативные процессы, вытащить страну из кризиса или хотя бы стабилизировать его будут заканчи­ваться безуспешно. Более того, с большими политическими издерж­ками. Дискредитированными окажутся даже искренние попытки и стремления выправить ситуацию. Правительственная чехарда будет продолжаться. Одних и тех же людей по несколько раз будут пере­ставлять на разные места, производя всевозможные «рокировочки» с «переменным неуспехом». Авторитетные политики будут терять свой авторитет, влиятельные – влияние, трезвые – трезвость, разумные – разум и так далее по всем возможным параметрам.

Перспективы выхода из этого заколдованного круга.Они связаны с появлением на российской политической сцене общественного дви­жения и его лидера, которые могли бы стать центром кристаллиза­ции так называемых «протестных настроений», но имеющих позитив­ную подоплеку. Позитивную в том смысле, что они не приемлют ни­кого из выдвинувших свои кандидатуры и предъявивших свои про­граммы избирательных объединений, партий и движений. Но они вовсе не безразличны к поискам утвердительных ответов на вопросы: что делать? Зачем? И как?

Ведь те, кто проголосовал на выборах «против всех», это не про­сто люди, махнувшие на все и вся рукой, для которых лозунг «да го­рите вы со своими выборами синим пламенем», «апофигей» житей­ской мудрости. Голосовавшие «против всех» – самая думающая, во всяком случае, ищущая, неравнодушная часть населения. Не только потенциально, гипотетически, но уже фактически наиболее полити­чески активная.

Это же надо, бросить все – любимую жену, детей, дом, телевизор, стадион, дачный участок, удобный диван, дружков-приятелей и дви­нуть на избирательный участок, дабы демонстративно зафиксировать там свою «фигу». Уже не просто в кармане, не под столом, не в спи­ну – таких смельчаков и «активистов» у нас тоже хоть пруд пруди, но они пока в «негативистском резерве», – а в нос, в официальном го­сударственном документе, избирательном бюллетене. Чтоб никто от этой «фиги» не отвертелся. Смотрите, считайте, государственные му­жи, кандидаты с депутатами, думайте, делайте выводы...

В 1996-м таких «позитивных негативистов» набралось 5 процен­тов, в 1999-м и в 2000-м будет гораздо больше. В этом можно не со­мневаться. Тот, кто сумеет сплотить эту категорию политически ак­тивных граждан, убедить их в своей правоте, повести за собой, тот и победит. Даже без денег, без Березовских и Гусинских, без ОРТ и РТР. Но только как это сделать? Кто способен возглавить этот про­цесс? – вот где проблема и загадка.