Кризис конфуцианства XIX – начала XX вв.

Весной 1799 г. при императорском дворе состоялись дебаты, определившие социально-политический курс Китая и судьбу конфуцианского учения в первой трети XIX в. Противостоящими сторонами в этой дискуссии выступили представители двух традиций «ханьского учения» – Чжан Хуэйянь (張惠言 1761–1802) и Хун Лянцзи (洪亮吉 1746–1809), представлявшие радикальное течение «новых текстов» и Чжу Гуй (朱珪 1731–1807), защищавший позицию более склонного к компромиссу с официально признанной школой «учения о принципе» направления «древних текстов». Программное послание Чжан Хуэйяня предлагало широкое реформирование всей законодательной и ритуальной системы империи Цин со значительным смещением в сторону ужесточения наказаний. В свою очередь Чжу Гуй, представлявший интересы северной аристократии, отстаивал необходимость более сдержанных и укорененных в конфуцианской традиции управления государством мер, акцентированных на привлечении новых талантов. Победу в диспуте одержала более консервативная сторона, предводительствуемая Чжу Гуем. В результате в цинской политической жизни в качестве лидирующего утвердилось движение цзинши, претендующее на возрождение одноименного реформаторского течения XVII в., которое, в свою очередь, опиралось на исторический прецедент XI в. – широкомасштабные реформы Ван Аньши (王安石 1021–1086).

Однако победа более консервативного конфуцианского течения оказалась временной. Серьезные проблемы внутренней и внешней политики заставили императорский двор обратиться в сторону школы Гунъян, предлагавшей изменить направление и ускорить темп модернизации Китая. В 30–40-е гг. XIX в. лидирующие позиции уже принадлежат последователям школы «новых текстов», практикующим политикам Вэй Юаню (魏源 1794–1857), Гун Цзычжэню (龔自珍 1792–1841) – ученикам главного теоретика школы Гунъян начала XIX в., внука Чжуан Цуньюя Лю Фэнлу (劉逢祿 1776–1829). Теоретические построения Лю Фэнлу основывались на выявлении на основе комментария Гунъян основных направлений исторического процесса, «трех разделений, девяти целей» (三科九旨 сань кэ цзю чжи). Концепция «трех разделений, девяти целей» была высказана еще философом эпохи Хань Дун Чжуншу (董仲舒 179–104 гг. до н. э.) и была поддержана практически всеми мыслителями школы Гунъян. Лю Фэнлу придал древней теории новое звучание и революционный для конфуцианства смысл, отождествив современную ему эпоху с предсказанным в «первом разделении» переходом к третьей эре – эре «Великого поравнения» (太平 тайпин), а также придав канонический статус уже состоявшемуся отделению процесса самосовершенствования от практики государственного управления.

После национального унижения первой Опиумной войны (1840–1842) авторитет «ханьского учения» в целом был в значительной степени подорван, и в 50–70-ее гг. XIX в. наставников из школы Гунъян серьезно потеснили приверженцы официального неоконфуцианства – «школы принципов». Официальное конфуцианство переживает последний краткий период частичного возрождения. Впрочем, речь не идет о ренессансе духовной традиции, а только лишь об альтернативном варианте цзинши – теории политического управления. Это последний отзвук великой традиции Чжу Си и братьев Чэн был приведен в действие в основном усилиями двух ученых – Ли Юаньчуня (李元春 1769–1854) и Фан Дуншу (方東樹 1772–1851). Наиболее авторитетным мыслителем этого направления позднецинской мысли был Цзэн Гофань (曾國藩 1811–1872). Философская позиция Цзэн Гофаня и его сторонников определялась разделением учения на две составляющие: неизменная доктрина и обусловленная историческим контекстом практическая сторона: «В Дао-Пути нет древнего и современного, а в [его] применении есть различие между древним и современным» (Ши Гэсинь. Вань Цин лисюэ яньцзю. С. 13, 14).

В последней четверти XIX в. кризисные тенденции в китайском обществе усиливаются. Катастрофические, позорные для великой в прошлом державы поражения в Опиумных войнах, затянувшийся экономический кризис, потеря политического согласия в рядах правящей элиты, всепроникающее влияние западной цивилизации – все это привело к победному шествию реформаторских настроений и смещению равновесия в сторону сторонников окончательного преобразования традиционного Китая. В конфуцианстве конца XIX – начала XX вв. преобладало наиболее радикально реформаторское направление школы Гунъян, всецело отвергающее средневековую неоконфуцианскую традицию во всех ее проявлениях. Ведущие конфуцианские теоретики этого поколения обращаются к воссозданию из сохранившихся осколков изначального конфуцианского учения. Ввиду крайне небольшого количества текстов, на которые они могли опереться, реформаторам конфуцианства было предоставлена значительная степень свободы, так что реконструкция фактически превращалась в вольную и политически пристрастную трактовку учения Конфуция.

В фокусе исследовательского внимания представителей школы Гунъян находился анализ исторических процессов, который привел их к утверждению о необходимости широких социально-политических и идеологических преобразований соверменного им Китая. Так, влиятельный каноновед рубежа XIX–XX вв. Пи Сижуй (皮錫瑞 1850–1908) стал рассматривать «Канон перемен» как теоретическое обоснование революционного преобразования общества: «Если невозможны изменения и преобразования, то это не перемены». Лозунг преобразовательного движения предшествующих десятилетий: «Китайское как основа, западное как применение» (中體西用 чжун ти си юн) был подвергнут критическому пересмотру. Пи Сижуй настаивал на необходимости изменений не только второстепенных практических аспектов управления государством, но и «сущностных» идеологических теорий. Ориентация на «западное учение» обосновывалась якобы существовавшей изначальной близостью раннего конфуцианства и христианства. Сохранение традиционных истоков китайской культуры огранивалось фигурой самого Конфуция, все же последующие этапы развития конфуцианского учения отвергались как потерявшие актуальность. В целом конфуцианство оценивалось Пи Сижуем как учение, в котором фактически отсутствует четкое и неизменное ядро, как учение, которое всегда открыто новому и способно включать в себя элемнеты иных учений, в том числе чужеземных. В полном согласии с Пи Сижуем еще один представитель школы Гунъян этого периода Ляо Пин (廖平 1852–1932) настаивал на полной идентичности китайской культуры «высокой древности» (上古 шан гу) и современной западной цивилизации.

Знаменитые политические реформаторы позднецинского Китая Кан Ювэй (康有為 1858–1927) и Лян Цичао (梁啟超 1873–1923), также принадлежавшие к школе Гунъян, делали акцент на идеологическом обосновании проводимых ими социально-экономических преобразований. Кан Ювэй уточнил и углубил концепцию «двух учений Конфуция» – раннего учения, представленного в традиционной конфуцианской этике, и подлинного позднего учения по содержанию очень близкого к западному либерализму.

Подводя итог исторического развития конфуцианского учения в период правления династии Цин, следует отметить поэтапный процесс исчезновения конфуцианской традиции. Если еще в конце XVII в. официально признанное госдарственной властью направление «школы принципов» обладало полной двухсоставной структурой традиционного конфуцианства – практикой самосовершенствования и теорией политического управления, то к середине XVIII в. конфуцианские психотехнические практики окончательно замещаются изучением ритуала как основы правильного межчеловеческого взаимодействия. С началом XIX в. ритуальная проблематика, в свою очередь, уступает «пальму певренства» более актуальной проблеме – конкретным планам политических реформ. В XIX в. конфуцианство теряет и внешний элемент, необходимый всякому традиционному учению, превращаясь в лишенную связи с духовной традицией социально-политическую программу. В последней четверти XIX в. окончательно выхолащивается содержательная часть конфуцианского политического реформирования и происходит ее замещение идеологией модернизации и вестернизации Китая. Таким образом, к началу ХХ в. можно говорить об окончательном прерывании конфуцианской традиции как на внутреннем уровне духовных практик, так и на внешнем уровне политического управления. Остаются только формальные линии духовного преемствования, но и они вскоре обрываются вместе с падением системы традиционного образования после Синьхайской революции 1911 г.

Глава 8