РАЗДЕЛ 1. V Межвузовская студенческая научно-практическая конференция «Актуальные проблемы спортивного права в современной России» 141 11 страница

Исходя из анализа вышеуказанных нормативных актов, можно сделать вывод, что предоставление услуг с использованием информационно-коммуникационных технологий может осуществляться представителями всех медицинских специальностей после получения необходимой для диагностики, лечения и профилактики заболевания информации. Однако привлечение медицинских работников, не получивших специальных знаний в сфере применения телемедицинских технологий, может негативно сказаться на качестве и своевременности предоставления подобных услуг. В связи с этим, считаем необходимым проведение профессиональной переподготовки кадров, которые уже осуществляют медицинскую деятельность, а также включение в федеральные государственные образовательные стандарты для специалистов в области здравоохранения обязательное изучение учебных дисциплин в сфере применения телемедицины.

Анализируя все нововведения в области применения телемедицинских технологий при оказании медицинской помощи, можно отметить, что они не отражают на данный момент все возможности, предлагаемые современными технологиями, которые могли бы использоваться в сфере российского здравоохранения. Однако нельзя недооценивать то, что законодателем сделан первый шаг в этом направлении, а главное установлено легальное использование телемедицины. Это имеет большое социальное и экономическое значение для России – страны с огромными расстояниями, поскольку использование телемедицинских технологий позволяет получить медицинскую помощь в тех районах, где представляется сложным постоянное посещение медицинских учреждений в связи с затруднениями в транспортной доступности и нехваткой узких специалистов[212].

Законодательство в данной сфере содержит отсылки к дополнительному нормативному регулированию уполномоченного федерального органа исполнительной власти, что означает необходимость разработки подзаконных нормативных актов Правительства, Министерства здравоохранения РФ и других уполномоченных органов.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что правовое регулирование в области применения телемедицинских технологий недостаточно развито и требует корректировки и доработки достаточно объемного количества существующих нормативных актов, порядков, стандартов оказания медицинской помощи с применением телемедицины.

Баширов Дамил Рауфанович

Уральский государственный юридический университет

В КАКИХ СЛУЧАЯХ СУБЪЕКТЫ РФ МОГУТ УСТАНАВЛИВАТЬ АДМИНИСТРАТИВНУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРАВОНАРУШЕНИЯ В СФЕРЕ БЛАГОУСТРОЙСТВА?

Согласно п. «к» ч. 1 ст. 72 Конституции РФ в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов находятся административное и административно-процессуальное законодательство.

В частности, это выражается в том, что в соответствии с ч. 1 ст. 1.1 КоАП РФ в Российской Федерации существует два уровня законодательного регулирования административной ответственности: региональный и федеральный.

К уровню регионального регулирования можно отнести такую группу отношений, как установление административной ответственности за нарушение законов и иных нормативно-правовых актов субъектов РФ, а также нормативно-правовых актов органов местного самоуправления, что предусмотрено п. 1 ч. 1 ст. 1.3.1 КоАП РФ. Из содержания некоторых норм,
например, из определения благоустройства территории, которое дано в п. 36 ст.1 Градостроительного кодекса РФ, а также из определения благоустройства территории поселения, данного в ч. 1 ст. 2 ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» становится ясно, что правила благоустройства территорий устанавливается органами местного самоуправления. Из этого следует, что в законодательстве Российской Федерации заложена возможность ее субъектов устанавливать административную ответственность в сфере благоустройства территорий, что также подтверждается общими положениями (примечание к ст. 1.5, ст. 2.6 и ст. 2.6.2) и некоторыми процессуальными нормами (п. 4 ч. 1 ст. 28.1, ч. 3 ст. 28.6 и др.) КоАПа РФ.

Но проблема заключается в том, что в действительности это регулирование осуществляется несколько иначе, чем планировалось изначально.

Во-первых, органы местного самоуправления хоть и должны устанавливать правила благоустройства, но делают это с определенными нарушениями, воспроизводя в правилах благоустройства местного значения требования санитарно-эпидемиологического благополучия населения, что находится в ведении РФ. Следует обратить внимание и на неопределенность в разграничении понятий правил благоустройства и требований санитарно-эпидемиологического благополучия населения. Указанные выше понятия пересекаются в части «поддержания и улучшения санитарного состояния», эта неопределенность является одной из причин того, что органы местного самоуправления воспроизводят в правилах благоустройства территории некоторые требования санитарно-эпидемиологического благополучия населения.

Во-вторых, в соответствии со ст. 1.3 КоАП РФ законодательством субъекта РФ не может быть предусмотрена административная ответственность за нарушение правил и норм, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (Правила и нормы технической эксплуатации жилищного фонда, СНиПы, СанПиНы). Иначе говоря, дублируя требования санитарно-эпидемиологического благополучия в правилах благоустройства поселения (городского округа), они создают повод для установления субъектом РФ, в котором находятся эти поселения (городские округа), административной ответственности за нарушение тех требований, которые де-факто устанавливаются и РФ.

В-третьих, когда в нормах региональных административно-деликтных законов имеют место указания на нарушения правил благоустройства, то фактически они не отвечают принципу определенности, ясности и недвусмысленности, поскольку правила благоустройства, охватывающие организацию благоустроительных мероприятий различного рода и направленности, могут быть установлены в т.ч. нормативными правовыми актами РФ.

Вышеуказанные утверждения поддерживаются и Верховным Судом РФ, который в определении № 78-АПГ14-3 от 26 февраля 2014 г отменил решение Санкт-Петербургского городского суда от 19 ноября 2013 года. В этом решении суд Санкт-Петербурга отказался удовлетворять заявление о признании недействующими некоторых статей Закона Санкт-Петербурга от 31 мая 2010 г. № 273-70 «Об административных правонарушениях в Санкт-Петербурге», в которых устанавливалась административная ответственность за нарушение тех правил, которые были установлены нормативно-правовыми актами РФ и СССР (п.2 ст. 21 ФЗ от 30 марта 1999 г. № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», санитарные правила «СанПиН 42-128-4690-88. Санитарные правила содержания территорий населенных мест», утвержденные заместителем Министра здравоохранения СССР от 5 августа 1988 г. № 4690-88, п. 4 Указа Президента Российской Федерации от 29 января 1992 г. № 65 «О свободе торговли»).

Таким образом, можно прийти к тому выводу, что субъекты РФ вправе устанавливать административную ответственность в сфере благоустройства в тех случаях, когда правила благоустройства определены органами местного самоуправления правильно, то есть, они не совпадают с требованиями санитарно-эпидемиологического благополучия населения и иными правилами, которые устанавливаются законодательством РФ и иными нормативно-правовыми актами РФ, а также в случаях, когда соблюдены требования определенности, ясности и двусмысленности.

Колчева Екатерина Сергеевна

ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия»

Научный руководитель: к.ю.н., доцент СмагинаТ.А.

ДОСТУП ДЕТЕЙ К ИНФОРМАЦИИ В СЕТИ «ИНТЕРНЕТ»: ВОПРОСЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

Стратегия национальной безопасности Российской Федерации относит к национальным интересам объективно значимые потребности личности, в первую очередь, в обеспечении ее защищенности. Новые формы противоправной деятельности с использованием информационных, коммуникационных и высоких технологий, в том числе – размещение материалов различной направленности в сети Интернет: от суицидальных до экстремистских – бич нашего времени. На наш взгляд это можно отнести к особым факторам, провоцирующим нарушение развития психики у ребенка. Тем самым возникает вопрос: кто и как должен встать на защиту подрастающего поколения, которое проводит необоснованно длительное время в сети Интернет и уже не мыслит жизни без него? Интернет-зависимость еще не признана медицинским диагнозом, но специалисты-психологи склоняются к тому, что интернет-зависимость продолжает ряд алкогольной, наркотической, игровой зависимости.

Концепция информационной безопасности детей отмечает как один из принципов – ответственность государства за соблюдение законных интересов детей в информационной сфере. Так, администраторы активно действующих «групп смерти» – «Синий кит», «Тихий дом», «Разбуди меня в 4:20» и другие, цель которых состояла в убеждении подростков-пользователей в том, что их жизнь ничего не стоит, что после её окончания наступит действительно то, чего желает каждый – привлечены к уголовной ответственности. Интернет-сайты, распространяющие запрещенную в РФ информацию, в том числе сведения о призывах и способах совершения самоубийства, блокируется лишь по решению суда. В 2012 – 2016 годы блокировке подверглись более 10 тысяч интернет-ресурсов, распространявших информацию о способах самоубийства, информацию, пропагандирующую или олицетворяющую насилие, смерть, иные противоправные действия. Полагаем, что это полномочие излишне перегружает судебную систему и его следует передать Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор), которая осуществляет контроль (надзор) в этой сфере.

Рассмотрим последовательность определенных действий уполномоченных органов в регулировании данного вопроса:

Федеральный закон от 29.12.2010 № 436-ФЗ (ред. от 01.05.2017) «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию»[213] – устанавливает такую правовую позицию: К информации, запрещенной для распространения среди детей (также запрещен ее оборот-т.е. распространение, в том числе в сети «Интернет») относится также и информация, побуждающая детей к совершению действий, представляющих угрозу их жизни и здоровью, в том числе к причинению вреда своему здоровью, самоубийству;

Здесь же следует сказать об установлении соответствующих средств защиты со стороны государства – Приказ Минкомсвязи России от 29.08.2012 № 217 «Об утверждении порядка проведения экспертизы информационной продукции в целях обеспечения информационной безопасности детей»[214] –Экспертиза информационной продукции проводится на договорной основе экспертом, экспертами и (или) экспертными организациями, аккредитованными Роскомнадзором, по инициативе органов государственной власти, органов местного самоуправления, юридических лиц, индивидуальных предпринимателей, общественных объединений, граждан в целях обеспечения информационной безопасности детей. Срок проведения экспертизы не может превышать тридцать дней с момента заключения договора о ее проведении.

Приказ Минкомсвязи России от 16.06.2014 № 161 «Об утверждении требований к административным и организационным мерам, техническим и программно-аппаратным средствам защиты детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию»[215] относит к административным мерам осуществление Процедур, направленных на предотвращение, выявление и устранение нарушений законодательства Российской Федерации о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию; при этом обязательно назначается работник, ответственный за их применение. При этом, приказ относит Ограничения доступа к техническим средствам доступа к сети "Интернет" К техническим и программно-аппаратным средствам защиты детей. На наш взгляд, защита должна состоять в следующем:

1. Государственная Регистрация каждого Сайта в информационно-телекоммуникационной сети Интернет как средства массовой информации или групп в социальных сетях. По меньшей мере, такая функция как «Добавить» должна отсутствовать. Сейчас это требует лишь наличие компьютера. Но, если мы говорим об информационной безопасности детей, значит, в определенной степени интернет-ресурсы представляют собой информационную опасность.

2. Также предлагаем осуществлять защиту детей от негативного воздействия сети Интернет через специальные психолого-диагностические центры, создаваемые совместно образовательными органами и органами здравоохранения. Цель их деятельности – при ежегодном обследовании детей пубертатного возраста определить психотип ребенка, уровень влияния на него различного рода зависимостей и прочее, что позволит родителям во время расставить акценты. Для этого необходим Приказ Минобрнауки.

3. В свою очередь, в постоянной деятельности Роскомнадзора за отслеживанием содержания интернет-сайтов проводится работа по выявлению и блокированию запрещенной информации продолжается во взаимодействии с заинтересованными органами власти и администраторами социальных сетей.

Так, следуя информации от 19 января 2018 года: В Роскомнадзор поступили требования Роспотребнадзора о признании запрещенной информации, способной побудить школьников к противоправным, асоциальным поступкам, результатом которых могут стать действия суицидального характера: в отношении трех групп в социальной сети «ВКонтакте», которые содержат информацию о возможных способах и средствах для совершения самоубийства Данные интернет-страницы внесены в Единый реестр запрещенной информации. Таким образом, Роскомнадзором в адрес администрации социальной сети были направлены требования удалить противоправную информацию. Требования оперативно выполнены

4. Вдобавок, в профилактической деятельности: Министерство связи и массовых коммуникаций Российской Федерации ведет работу по установке предупредительных «маячков» для родителей на опасные для детей сайты; блокировка опасного контента; создание в интернете безопасной зоны; обучение детей работе в интернете. В целом, Регулярная организация мероприятий со стороны уполномоченных органов власти и подведомственных им учреждений, направленных на повышение уровня медиаграмотности детей, позволят приобретать навыки безопасного существования в современном информационном пространстве. Таким образом, государство, ранее переложив ответственность на самих детей: если приобретёте навыки – возможно, сможете ими воспользоваться в позитивных целях, сегодня само принимает серьезные управленческие решения.

Из сказанного следует, что лишь в случае комплексного применения различных государственных мер и подходов органами государственной власти совместно с родителями и образовательными организациями можно будет говорить о защите детей от смертельно-вредоносной информации во всем интернет-пространстве.

Лифанов Дмитрий Максимович

Уральский государственный юридический университет

АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ОРГАНИЗАЦИИ АЗАРТНЫХ ИГР

Несмотря на то, что азартные игры и пари в части регулируются гражданско-правовым (ст. 1062.1063 ГК РФ), уголовным (ст. 171.2) законодательством, тем не менее, предпринимательская деятельность, связанная с организацией и проведением азартных игр, является предметом правового регулирования и административного права. Причиной этому служит наметившаяся тенденция широкого распространения игорных заведений без лицензии, в том числе в сети Интернет. Так, например, по данным отчета Министра внутренних дел по Удмуртской Республике за 2015 год в регионе было пресечено 174 факта незаконной деятельности подпольных игорных заведений. Изъято 1702 единицы игрового оборудования на основании составления протокола об административных правонарушения[216]. Поэтому появление ст. 14.1.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) закономерно, поскольку это вызвано, прежде всего, необходимостью урегулирования общественных отношений, связанных с совершением административных правонарушений в предпринимательской деятельности. Стоит отметить, что ранее аналогичный состав попадал под действие ст. 14.1 КоАП РФ в силу специфики родового объекта административного правонарушения.

Исходя из легального определения, под азартными играми понимается основанное на риске соглашение о выигрыше, заключенное двумя или несколькими участниками такого соглашения между собой либо с организатором азартной игры по правилам, установленным организатором азартной игры; деятельность по организации и проведению азартных игр представляет собой деятельность, направленную на заключение основанных на риске соглашений о выигрыше с участниками азартных игр и (или) организацию заключения таких соглашений между двумя или несколькими участниками азартной игры; игровым оборудованием являются устройства или приспособления, используемые для проведения азартных игр[217]. Важно обратить внимание, что применение ст. 14.1.1 КоАП РФ возможно в соответствии со ст. 28.1 КоАП РФ, поскольку здесь установлены основания для возбуждения производства об административном правонарушении. В свою очередь, в соответствии с Федеральным законом от 26.12.2008 г. №294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» законодателем установлены общие основания для проведения мероприятий по контролю, в том числе за игорными заведениями.

Согласно действующему законодательству, деятельность по организации и проведению азартных игр в букмекерских конторах и тотализаторах подлежит обязательному лицензированию Федеральной налоговой службой РФ (далее – ФНС РФ)[218]. Однако по факту лицензирующий орган ФНС РФ практически бездействует, активная работа ведется лишь по выдаче лицензии, а не по осуществлению надзора за деятельностью нелегальных игорных заведений, выявлению, соответственно, правонарушений. В данном случае пресечение незаконной деятельности игорных заведений возлагается на должностных лиц подразделений лицензионно-разрешительной работы[219], сфера деятельности которых весьма обширна и нередко может не затрагивать вопросы о лицензировании игорных заведений, например, в сети «Интернет».

Представляется уместным в контексте данной темы пакет законопроектов, внесенный в ГД РФ Государственным Советом Республики Татарстан, по поводу лицензирования производства оборудования для азартных игр[220], поскольку внедрение такой процедуры позволит значительно снизить риск нелегального распространения игрового оборудования для организации и проведения азартных игр. Предполагается административное наказание за хранение и реализацию игрового оборудования или устройств, приспособлений для проведения азартных игр без лицензии в виде штрафа в размере до 250 тыс. руб., что, по сути, является себестоимостью игрового оборудования.

В настоящее время, одной из ключевых проблем остается вопрос о лицензировании различных площадок по проведению азартных игр, всевозможных тотализаторов и т.д. в сети «Интернет». Причиной этому служит их повсеместное распространение на различных сайтах под видом рекламы, сторонних объявлений и т.д. Более того, данные сайты очень часто меняют свой домен или оформление сайта, что представляет существенные трудности по отслеживанию и, соответственно, лицензированию их деятельности в сети «Интернет». В этом плане проявляется невозможность ФНС РФ противодействовать неправомерной организации и проведению азартных игр без соответствующей лицензии в сети «Интернет». В связи с чем нагрузка ложится на плечи правоохранительных органов и Роскомнадзора. Следовательно, руководствуясь опытом зарубежных государств, необходимо направить собственные усилия на создание специальных подразделений в органах внутренних дел (полиции)[221], чтобы соответствовать мировым стандартам в области борьбы с организацией и проведением азартных игр без лицензии как в натуре, так и в условиях виртуальной реальности.

Подводя итог, можно сказать, что законодательство в области регламентации деятельности предпринимательской деятельности, связанной с азартными играми, находится в стадии развития и в достаточной мере ограничивает перспективы на создание игровых заведений, в частности путем установления специально оборудованных игровых зон или на основании наличия соответствующего разрешения. Но в то же время положения ст. 14.1.1 КоАП РФ предоставляют весьма широкие возможности в части организации и проведения азартных игр: с точки зрения действующего КоАП РФ, разрешены лотереи, букмекерские конторы, тотализаторы. И ранее легально действовавшие игорные заведения, руководствуясь положениями названной статьи, продолжили свое существование под видом лотерейных организаций, букмекерских контор и площадок в сети «Интернет». Думается, что такая законодательная политика целесообразна в условиях современного игорного бизнеса. Из вышесказанного следует, что на данном этапе не разработан в должной мере механизм по контролю за данным видом предпринимательской деятельности и пресечению правонарушений, связанных с игорным бизнесом.

Мирошников Илья Александрович

ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия»

Научный руководитель: к.ю.н., доцент Смагина Т.А.

АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ В ОБЛАСТИ ОХРАНЫ ЗЕМЛИ

Земля как природный объект и природный ресурс находится под правовой охраной государства, что прямо закреплено положениями Конституции РФ и детализируется в федеральных законах. Земельные правонарушения наносят существенный вред окружающей среде, поэтому вопрос привлечения к юридической ответственности за нарушение земельного законодательства является актуальным.

Целью данной работы выступает характеристика общественных отношений в области охраны и рационального использования земель (почвы) как объекта административного правонарушения.

Ст. 8.6 КоАП РФ предусматривает административную ответственность за самовольное снятие или перемещение плодородного слоя почвы, уничтожение плодородного слоя почвы, порчу земель в результате нарушения правил обращения с пестицидами и агрохимикатами или иными опасными для здоровья людей и окружающей среды веществами и отходами производства и потребления. Данное административное правонарушение заключается в неисполнении обязанностей правообладателей земельных участков по сохранению почв и их плодородия, защите земель (ст. 13 ЗК РФ), использованию земельных участков способами, не наносящими вред окружающей среде, в том числе земле как природному объекту (ст. 43 ЗК РФ). Исходя из п. 6 Основных положений о рекультивации земель, снятии, сохранении и рациональном использовании плодородного слоя почвы^[222] указанные мероприятия проводятся на основе проектов рекультивации, получивших положительное заключение государственной экологической экспертизы.

Одной из ключевых проблем является доказывание фактов совершения правонарушения для привлечения к административной ответственности. Так, например, в рассмотренном Четырнадцатым арбитражным апелляционным судом деле^[223] факт уничтожения плодородного слоя почвы муниципальным образованием путем захламления отходами производства доказан не был, поскольку проверка не зафиксировала время образования свалки отходов и наличие вины в действиях (бездействии) апеллянта.

Напротив, Исилькульский городской суд признал^[224] доказанным факт правонарушения: в ходе земельного надзора было выявлено, что с целью выкопать металлические трубы ООО «Камень+» нанес вред землям сельскохозяйственного назначения. Был собран образец почвы. На основании договоров определены собственник и арендатор земельного участка, а гарантийное письмо доказывает, что ООО «Камень+» проводил рекультивацию земель с целью демонтажа труб. Экспертное заключение свидетельствует о существенном снижении плодородия почв. Министерство сельского хозяйства и продовольствия Омской области подтвердило отсутствие обращений по поводу проведения земельных работ на поврежденном позднее земельном участке.

Пробелом в правовом регулировании данного вопроса является также отсутствие законодательных критериев сохранения плодородия почв, за исключением земель сельскохозяйственного назначения. Кроме того, не дано законодательного определения и понятию «уничтожение плодородного слоя почвы» и способов данного уничтожения, а в правоприменительной практике под ним понимают механическое воздействие, помещение поверх почвы грунта, металла, асфальта и т. п., однако толкование данного термина приведено в Письме Росприроднадзора^[225], где под порчей и уничтожением плодородного слоя почвы понимается частичное или полное разрушение почвенного покрова в результате умышленных или неосторожных действий, а также вследствие непринятия мер по предотвращению негативных последствий, вызванных антропогенными и природными факторами, характеризующееся ухудшением его физического и биологического состояния, а также снижением (потерей) плодородия почв, вследствие чего использование земельного участка невозможно либо требует введения специальных ограничений, включая консервацию земель для проведения мероприятий по восстановлению плодородия почв.

Например, похожим образом толкование осуществил Саратовский областной суд в решении по делу^[226]: проложение административным ответчиком дороги из щебня и асфальтовой крошки привело к снижению плодородия почвы по сравнению с неповрежденной частью земельного участка.

Таким образом, для эффективности реализации данной нормы необходимо улучшить работу органов и должностных лиц, уполномоченных исполнять требования закона и применять нормы юридической ответственности^[227]. Представляется необходимым определить ряд терминов в целях единообразного применения ст. 8.6 КоАП РФ. В целях этого предлагается:

ввести легальные определения либо дать легальное толкование изданием постановления Верховного Суда РФ следующим понятиям:

плодородие почв (земель) – способность почвы удовлетворять потребность растений в питательных веществах, воздухе, воде, тепле, биологической и физико-химической среде и обеспечивать жизнедеятельность растений;

мероприятия по сохранению плодородия почв – совокупность научно обоснованных приемов обработки почв, применения агрохимикатов и пестицидов, выявления и устранения засоренности почв сорными растениями, зараженности почв болезнями и вредителями, защиты почв от водной, ветровой и механической эрозии и иных приемов в целях воспроизводства плодородия земель и охраны окружающей среды^[228];

закрепить определение порчи и уничтожения плодородного слоя почвы, предложенное в Письме Росприроднадзора, в нормативно-правовом акте либо в акте официального толкования.

Чекушина Анастасия Сергеевна

Уральский государственный юридический университет

ПРОБЛЕМА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ МОДЕЛЕЙ ГОСУДАРСТВЕННО – ЧАСТНОГО ПАРТНЕРСТВА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Одним из наиболее дискуссионных вопросов в развитии науки административного права является вопрос определения места административно-имущественных отношений в системе права в целом. Указанные правоотношения сводятся к формированию составов публичной собственности, планированию, управлению данными составами, а также к осуществлению контрольно-надзорных мероприятий в их отношении[229]. Объекты публичной собственности представляют основной источник удовлетворения обще - социальных интересов, являющихся критериями определения уровня благосостояния граждан. Государственно-частные партнерства (далее – ГЧП) как эффективный способ управления публичным имуществом ввиду несовершенства нормативного регулирования ГЧП сталкиваются в РФ с рядом проблем, например, отсутствием четкой классификации моделей ГЧП. Данный вопрос остался нерешенным и с принятием в 2015 году ФЗ «О государственно-частном партнерстве, муниципально-частном партнерстве в Российской Федерации» (Далее – ФЗ № 224). Так, п.3 ст.6[230] данного ФЗ упоминает существование неких форм ГЧП, однако конкретный перечень отсутствует. Остальные положения лишь говорят о «взаимодействии публичного и частного партнера», не уточняя, в какой форме оно должно происходить.

Наукой выработана следующая система форм ГЧП: контракты на выполнение работ, оказание услуг, поставки продукции для государственных нужд; лизинг; концессия и т.д., об этом писали в своих работах В.Г. Варнавский[231], В.А. Михеев[232], Л. Шарингер[233] и др. Отсутствие нормативно-закрепленных критериев разделения моделей ГЧП на уровне одного федерального закона приводит к свободе публичного партнера в формировании своих полномочий (возможность «обхода закона», злоупотребления правом), а также является коррупциогенным фактором в соответствии с Методикой проведения антикоррупционной экспертизы нормативно – правовых актов (а именно п. а, з, в ч. 3; п. б ч.4)[234]. Данное обстоятельство препятствует эффективной реализации принципов ГЧП, закрепленных в ст. 4 ФЗ № 224 (принципы должны распространяться на все формы ГЧП, включая те, которые регулируются специальными федеральными законами).

Практика европейских государств в сфере реализации ГЧП-проектов демонстрирует регулирование каждой формы ГЧП специальными нормативно-правовыми актами, относящимися к административному праву. Так, во Франции правовой режим концессионных соглашений основывается на законе Сапена (с 1993 г.); обслуживание объектов для нужд правоохранительных органов, правосудия и армии осуществляется такими формами ГЧП как LOPSI (Закон Франции № 2002 – 1094 от 29 августа 2002 года) и LOPJ (Закон Франции № 2002 – 1138 от 9 сентября 2002 года)[235]. Законодательство Франции за каждым видом объектов создаваемого или реконструируемого публичного имущества закрепляет особенную форму ГЧП и устанавливает за ГЧП соглашениями публично – правовой характер, признавая социальную значимость возникших правоотношений, нуждающихся в особой правовой охране (каждый нормативно – правовой акт регламентирует большое количество антикоррупционных мер, в частности обязательное участие в создании и утверждении контрактов представителей оппозиции и Генеральной дирекции по вопросам конкуренции и потребления).