КОНЦЕПТЫ ЧЕСТЬ И ДОСТОИНСТВО В ОБЫДЕННОМ ДИСКУРСЕ (НА ОСНОВЕ АССОЦИАТИВНОГО ЭКСПЕРИМЕНТА)

Вахрушева К.А.

магистрант Высшей школы социально-гуманитарных наук и международной коммуникации, [email protected]

Научный руководитель: Сидорова Т.А., д. филол. н., профессор кафедры русского языка и речевой культуры ВШСГНиМК

Категории ЧЕСТЬ и ДОСТОИНСТВО очень важны для носителей лингвокультуры, поскольку «защита чести и достоинства каждого человека является интересом не только конкретного человека, но и общества в целом – это условие общественного существования» [1, с. 4]. В настоящее время наблюдается изменение национального менталитета, что находит отражение в общественном языковом сознании, поэтому несомненным представляется возрастающий интерес к проблеме взаимодействия языковых и ментальных структур, к вопросу взаимосвязи лингвистического и когнитивного аспектов в рамках языковой картины мира.

На наш взгляд, категории ЧЕСТИ и ДОСТОИНСТВА составляют взаимодействующие концептосферы как часть общественного языкового сознания носителей русской лингвокультуры. Поэтому целью исследования стало выявление особенностей восприятия концептов ЧЕСТЬ и ДОСТОИНСТВО в бытовом дискурсе.

Ассоциативный эксперимент был проведен с двадцатью пятью респондентами, 80% которых - с высшим образованием и 20% - со средне-специальным, из них 84% составляют женщины, 16% мужчины. По возрасту участники были разделены на группы от 20 до30 лет (44%), от 30 до 40 лет (28%), от 40 и старше (28%).

Респондентам было предложено ответить на 4 вопроса:

1. Назовите, не раздумывая, первую ассоциацию на слово «честь» (может быть вкусовая, звуковая, зрительная ассоциации)

2. Назовите, не раздумывая, с кем (каким персонажем, героем книги, фильма) ассоциируется слово «достоинство».

3. Назовите синонимы (похожие по смыслу слова) к слову «честь».

4. Представьте, что разговариваете с ребенком пяти-семи лет. Как бы Вы объяснили ему, что такое достоинство?

Самая частотная ассоциация на слово «честь» – слова «совесть» (12%) и «достоинство» (12%). Данная реакция актуализирует когнитивный признак, выражающий отношение носителей языка к объекту. Это оценочная реакция. Часть респондентов (8%) показали реакции «съесть», «офицер» и «»честь мундира». Это объективация когнитивного признака, выражающего опыт знакомство с данными понятиями. Его можно назвать энциклопедическим. Остальные ответы (по 4%): «беречь», «гимн РФ», «Российский флаг», «флаг», «долг», «доспехи», «шпага», «весть», «дуэль», «прямой», «ответственность», «правда», «доверие». Это признаки, объективирующие когнитивный компонент социально-культурный, связанный с бытом и культурой народа.

 Респонденты отметили двадцать шесть синонимов к слову «честь», из них чаще всего встречается слово «достоинство» (54%), на втором месте -«доблесть», «благородство», «ответственность» (по 15%), далее – «совесть» (12%), затем –«престиж», «отвага», «правдивость», «искренность», «уважение» (8%), остальные реакции (по 4%): честность, долг, преданность, доброе имя, репутация, самоуважение, подвиг, порядочность, верность, сила духа, самообладание, мужество, гордость, уважение, принципы, высокие моральные качества. Это признаки, объективирующие когнитивный компонент оценочный, выражающий отношение носителей лингвокультуры к объекту осмысления. Как видим, в эту группу включаются абстрактные понятия, обозначающие нравственные качества человека.

 На просьбу назвать, не раздумывая, с кем (каким персонажем, героем книги, фильма) ассоциируется у вас слово «достоинство», 8% респондентов не дали ответа, у 8% респондентов ассоциация с героем пьесы А.А. Грибоедова «Горе от ума» Чацким, Изаурой из сериала «Рабыня Изаура» (8%), Айвенго – героем одноименного романа Вальтера Скотта (8%). Остальные реакции по 4%: Ричард Львиное Сердце, Золушка, Павел Корчагин (Н. Островский «Как закалялась сталь»), Болконский (Л.Н. Толстой «Война и мир»), дворянин, офицер, В.Т. Шаламов, Г.К. Жуков, Чапаев, Фандорин, Александр Григорьев (роман В. Каверина «Два капитана»), Атос, Мушкетеры, Робин Гуд, высокий, Василий Лановой «Офицеры», Эмиль Золя, Лаит «Играть, чтобы жить». Данные реакции объективируют энциклопедический компонент, объединяющий когнитивные признаки, связанные с опытом взаимодействия с названным понятием.

Только у 8% респондентов слово достоинство ассоциируется с женским персонажем (Изаурой из сериала «Рабыня Изаура» и Золушка), остальные реакции - мужчины. Реально существовавшие люди, такие как В.Т. Шаламов, Г.К. Жуков, Эмиль Золя, Василий Лановой (актер) фильм «Офицеры» составляют 15% всех ответов. Персонажи литературы 19 века составляют 27%, 20 века – 23%, 21 века – 4%. Имена нарицательные, такие как высокий, офицер, дворянин, составили 11% реакций. Эти реакции составляют утилитарный компонент семной интерпретации ассоциатов и выражает прагматическое отношение носителей лингвокультуры к данным понятиям как стереотипным представлениям об их носителях.

Все попытки объяснения слова достоинство ребенку пяти-семи лет условно можно разделить на несколько групп по характерному признаку:

1. Достоинство как умение держать себя в руках, сохранять разум, не опускаться до оскорбления других и не позволять пренебрежительное отношение к себе. Выделяется регулятивный компонент, предписывающий такое качство, как сдерживание эмоций, уверенность в положительной оценке своей личности другими.

2. Достоинство как качество личности человека. Были названы: вежливость, скромность, честность, самоуважение, порядочность, верность, отвага, геройство, ответственность. Выделяется оценочный компонент, предписывающий положительные качества личности.

3. Достоинство как действие. «Сохранить достоинство – это вести себя так, чтобы уважали другие, а главное – ты сам себя», «Это способность совершать правильные вещи, даже когда все вокруг говорят не делать этого и хотят стукнуть», признание свое вины и др. Выделяется регулятивный компонент, объединяющий признаки, предписывающие, как надо поступать.

Из вышеописанных итогов ассоциативного эксперимента можно сделать следующие выводы:

Во-первых, ЧЕСТЬ и ДОСТОИНСТВО являются взаимодействующими концептами единой концептуальной области, составляющей часть общественного языкового сознания носителей русской лингвокультуры. Этот тезис доказывается тем, что самой частотной ассоциацией на слово «честь» было слово «достоинство», а 54% синонимов к слову «честь» составляет лексема «достоинство».

Во-вторых, в обыденном сознании понятия честь и достоинство связаны традиционно мужскими личностными качествами, такими как доблесть, мужество, ответственность, благородство, отвага и другими. Подтверждением может служить и тот факт, что только у 8% участников эксперимента понятие достоинство ассоциируется с женскими образами.

В-третьих, концепты ЧЕСТЬ и ДОСТОИНСТВО связаны в обыденном сознании с понятиями защитник и защитник Родины, государственности, что подтверждают такие ассоциации со словом честь: «гимн РФ», «Российский флаг», «флаг», «долг», «доспехи», «шпага» и ассоциации со словом достоинство - «офицер», «дворянин», «высокий».

В-четвертых, чаще всего понятие достоинство ассоциируется с персонажами книг, фильмов или реальными людьми, которые совершили какой-либо подвиг или преодолели себя в слабости и болезни (Шаламов, Павел Корчагин, Болконский), защитили Родину (В.И. Чапаев, Г.К. Жуков) или слабого (Робин Гуд), иными словами, герои в сознании носителей лингвокультуры.

В-пятых, понятия честь и достоинство связаны с такими общечеловеческими высокоморальными понятиями, как правда, доверие, верность, совесть, правдивость, искренность, уважение, честность, долг, преданность, доброе имя, репутация, самоуважение, порядочность, верность, сила духа, самообладание, мужество, гордость, уважение, моральные принципы.

Таким образом, концепты ЧЕСТЬ и ДОСТОИНСТВО необходимо исследовать на разных уровнях сознания носителей лингвокультуры, что позволит выявить объективные средства их объективации с целью дальнейшего использования в правоприменительной практике, где до сих пор эти понятия отождествляются. Сложился даже стереотип речевого употребления сочетания «унижение чести и достоинства». Хотя известно, что достоинство, как оценку личностью самого себя, можно лишь умалить. Актуальность исследования обусловливается также тем, что в системе ценностей честь утрачивает своё значение, а традиции её защиты вне рамок правового поля ушли в прошлое (дуэли, защита купеческой чести, офицерской и т.п.). В настоящее время «законодательство, скорее, декларирует защиту чести, чем констатирует действенный механизм её обеспечения, а практика правоприменения имеет тенденцию к её игнорированию…» [1, с. 9]. Перспективы исследования мы видим и в выявлении факторов, порождающих преступления против чести и достоинства личности.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Арямов, А.А. Уголовно-правовая защита чести и достоинства. – М., 2009.

БАЗИСНЫЕ И НАЦИОНАЛЬНЫЕ АРХЕТИПЫ В СКАЗКЕ
ЖАКА-КЛОДА МУРЛЕВА «РЕКА, БЕГУЩАЯ ВСПЯТЬ»

Кабанова Н.Г.

магистрант Высшей школы социально-гуманитарных наук и международных отношений, [email protected]

Научный руководитель: Давыдова А.В.,  к.ф.н., доцент кафедры литературы ВШСГНиМК

В фольклоре французского народа можно выделить различные виды и жанры. Самым популярным и частотным видом является сказка. 

Устойчивость сказочного предания показывает, что сказка заключает в себе некие национальные и общечеловеческие архетипические образы, имеющие отражение в ценностях человеческой жизни. В сказке есть «множество исторических наслоений, отражений различных исторических эпох, весьма отдаленных друг от друга» [Аникин, В.П., 2014].

Во французской сказке, в отличие от русской, архетипы предстают в более простой форме, благодаря этому «архетипические образы дают нам ключ для осмысления процессов, происходящих в коллективной психике» [Разумовская М.В., 1983]. Согласно концепции К.Г. Юнга, любой архетип является неведомым психическим феноменом, поэтому «невозможно сколько-нибудь удовлетворительно перевести содержание архетипического образа на язык мышления» [Юнг К.Г., 1994].

Основными типовыми участниками французского сказочного дискурса являются главный герой, ложный герой, вредитель, волшебник. Кроме основных участников в сказках имеются помощники главного героя (положительные сказочные существа), а также враги, действующие на благо вредителю (злая мачеха, завистливые сестры и др.). Главные герои – это бедняки (крестьяне, рыбаки), иногда – торговцы. Характерно, что не только взрослые, но и дети являются главными героями французских народных сказок. Члены королевской семьи представлены в сказках как местная знать, а не могущественная властвующая сила. В этом факте отражено время создания сказок – эпоха феодализма. Для французской волшебной сказки характерен фантастический мир фей и духов под названием lutins, которые в сказках действуют как реальные люди.

Свое сопоставление народной и современной французской сказки будем основывать на произведении Жана-Клода Мурлева « Река, бегущая вспять», замечательно переведённого на русский язык Надеждой Бунтман. Странное название, не правда ли? И очень символичное. Дело в том, что эта сказочная река, действительно, течёт вспять. Она вытекает из моря, из широкого спокойного устья, становится быстрой полноводной лентой, поднимается в горы, забирается к самым небесам и там, у самой вершины, сперва превращается в ручеёк, затем в едва видимую ниточку воды, потом вовсе теряется из виду, становясь малой каплей, падающей в крохотной озерцо живой воды. И если добраться до этого озерца и напиться из него, то обретёшь бессмертие. Только вот нужно ли оно человеку, это бессмертие?

Французские сказки появились во времена Средневековья, а первая документально зафиксированная сказка увидела свет в 1690 году. XVII век был плодотворен на литературные феномены, которые открыли двери для французских сказок в мир настоящей литературы. Именно Шарль Перро сумел вывести целый ряд фольклорных сказочных сюжетов на более благодатную почву современной ему литературы. Согласно мнению С.Н. Бордовских, «благодаря литературному таланту Шарля Перро французские сказки не только не канули в Лету, но были сохранены и переданы будущим поколениям практически в первозданном виде» [Бордовских Н.С., 1987].

Анализируя сюжетные и стилистические особенности французской сказки, можно выявить, что она в целом наполнена романтичностью и волшебством, в ней часто присутствуют любовные истории, которые завершаются счастливым финалом. Знать и крестьяне, самые разнообразные животные и выдуманные персонажи (вроде феи или мальчика-с-пальчика) – вот типичные участники таких сказок. В анализируемой нами современной сказке главным героем является такой самый обыкновенный мальчик Томек, начавший поиски той девочки, которая стала для него самой доброй, самой смелой, в общем, самой необыкновенной. Положительные героини французских сказок – часто, женщины вроде Золушки, феи, маленькой Аннетты и т.д. В сказке Жака-Клода Мурлева девочку, смело отправившуюся на поиски волшебной воды для своей любимицы, зовут Ханна. Томек следует за героиней, отправившейся на поиски живой воды, чтобы спасти больную птичку. За Ханной, в которую он влюбился на всю жизнь. То есть, герой следует за любовью, за смыслом жизни, постижению которого и учит каждая французская сказка.

 В качестве негативных персонажей же нередко выступают существа мужского рода: великаны, волки, людоеды. При этом главный герой часто начинает с малого: он ничем не владеет, ничем не выделяется, однако ищет славы и любви, добивается всего. В анализируемом нами произведении такими негативными героями становятся медведи в Лесу Забвения и колдунья-девочка, закрывающая выход с Несуществующего острова. Образ вредителя-людоеда (l'ogre) характерен для французских волшебных сказок вообще. «Источник образа – фольклор, где людоед – древний персонаж, отражающий раннюю стадию развития человеческого общества. Справедливо усматривать его как символ инициации, предполагающей прохождение героя через мнимую смерть. В людоеде, в нашем случае это медведь, сильно звериное начало» [Луков В.А., 2010]. Жертвами людоеда становятся часто в сказках дети, которые спасают себя, проявив смелость и сообразительность, а сказка Мурлева подтверждает эту устоявшуюся фольклорную традицию. Данные персонажи позволяют проявить герою все свои лучшие человеческие качества, чтобы в итоге стать достойным бесценной награды – возможности обрести обыкновенное человеческое счастье в любви и добре.

Во французских народных сказках действуют как добрые духи, например, les lutins, так и злые, стремящиеся погубить положительного героя. Это esprits infernaux – адские духи. С ними герой ведет борьбу и, проявив силу или смекалку, выходит победителем. В сказках встречаются и духи из местного фольклора, например, волшебные персонажи корриганы (Korrigans) – духи, привидения (как злые, так и добрые). В сказках встречаются также эльфы, которые представлены в мифах и легендах разных стран как волшебный народ, живущий в своем мире, невидимом для смертных. Впервые о них упоминалось в кельтской мифологии. Там они считались волшебными существами, которые населяют природу и являются ее символами. В сказке Мурлева подобными эльфами можно считать жителей страны Парфюмеров, добрых и несказанно участливых человечков, желающих помочь всякому, оказавшемуся в беде. Не исключением стали Томек и Ханна, ведь без помощи этих маленьких, но столь великих в своей душевности людей они не обрели бы счастья сами и не сделали бы счастливыми тех, кто был «заперт» на Несуществующем острове. Думается, парфюмеры у Мурлева – это иносказательное обозначение самого французского народа, его собирательный образ, ведь искусство создавать ароматы – один из брендов Франции, который делает её узнаваемой в мире.

Но в сказках действуют не только общеизвестные волшебники; необычными свойствами часто наделяются знакомые герою существа или предметы, которые в определенных обстоятельствах становятся помощниками: карп, ворон, сова, курица. «Волшебные существа помогают героям в благодарность за их доброту: золотистый карп находит для героя кольцо, которое принцесса уронила в реку, ворон помогает победить страшного великана, а сова помогает добыть волшебную воду» [Брейгер Ю.М., 2012]. В сказке Жака-Клода Мурлева помощь в подъеме на Священную Гору, вершина которой заканчивается волшебным источником, героям оказывает Доброе существо – Приставала. Без него нет возможности ни согреться ночью, ни достать плоды с деревьев, ни преодолеть крутые утесы.

Для сказочного дискурса присущи сочетания, характеризующие злых волшебников по отношению к главному герою: la fée méchante (злая, мстительная фея), une horrible sorcière (ужасная ведьма), un redoutable ennemie (опасный враг); злые феи часто одеты в черные лохмотья, а с их головы свисают змеи. В сказке Мурлева подобное обличие имеет старуха на качелях, загадывающая загадку. Появление в сказках великанов не случайно: великаны рассматриваются носителями французской мифологической традиции либо как некий враждебный народ. Томек смел и умен, поэтому он справляется с испытанием. Своей храбростью он совершает сразу 3 блага: спасает собственную жизнь, чтобы продолжить путь к Ханне, освобождает жителей Несуществующего острова от многолетнего плена и «спасает» саму старуху от чар злобы и смерти, ведь после отгадывания она становится маленькой девочкой, устремившейся в небеса.

Номинация положительных сказочных героев во французских сказках нередко отражается в их внешнем виде. Это доказывает и старуха, первоначально представшая перед нами в ужасающих отрепьях, с длинными когтями, и жители страны Парфюмеров, внешне милые и приятные всякому, и Мари, полная, улыбчивая и жизнерадостная крестьянка.

Образ леса – один из древнейших и распространенных в фольклоре, в сказках он волшебный, заколдованный (la forêt enchantée). «В представлении древних он был населен враждебными божествами и духами, олицетворяющими опасность. В то же время лес или роща считались своеобразными храмами, местами поклонения богам» [Луков В.А., 2010]. Томека и Ханну в лесу поджидает смерть, и только благодаря помощи положительных героев, а также своим душевным качествам, находчивости, отваге, герои выходят победителями. Лес в сказках может охраняться великанами (des géants). В исследуемой нами сказке это огромные кровожадные медведи.

Гора как непреодолимое препятствие получает в сказке следующие характеристики: prodigieuse par sa hauteur – необычная по своей высоте; et si droite que n'ypouvait mettre lespieds sans tomber – такая отвесная, что нельзя сделать и шаг, чтобы не упасть. В сказке Мурлева Священная Гора, действительно, огромна, иногда опасна, но на пути героев все трудности отступают, ведь добро притягивает добро: рядом с Ханной – Томек, а с ними обоими – Приставала.

Море также является местом суровых испытаний для героев. Находясь в плену у злой феи, принц из французской сказки не смог убежать от нее: злая фея превратила море в бушующую, ужасную стихию. Это состояние моря передается в сказке Мурлева несколькими эпитетами: ce bord inaccessible (этот недоступный берег моря), mer orageuse (бурное, бушующее море). Старуха ставит условие, с которым справляется храброе сердце – и море вновь становится ласковой стихией, готовой служить добрым помыслам.

Сад и луг также становятся местом испытания для персонажей сказок. Герои сказки Мурлева попадают на Луг Забвения. Это страшное испытание – можно навсегда заснуть, не выполнить свой долг (вернуть деньги Ханне), не найти Живой воды (тогда Амадина умрет от старости). Но этого не случится – рядом с героями маленькие и сообразительные парфюмеры. От любой беды они найдут лекарство.

Исследователи французских сказок выделяют несколько сюжетных линий, в которых прослеживается локализация действия.

В большинстве французских сказок завязка сказочного действия влечет за собой отправку героя из дома с последующими испытаниями. Так и Томек отправляется по собственному желанию и имеет определенную цель. «Во французской сказке можно выделить несколько вариантов развития сюжета: а) цель путешествия ясна, но реализация этой цели связана с поиском неизвестного таинственного места, что передается разными лексемами: «au pays inconnu» (в неизвестную страну), «à un certain endroit» (в какое-то место), «dans un grand bois» (в большой лес); б) место путешествия известно, но не точно: принцесса отправляется искать короля Сharmant в его королевство («au royaume de Charmant»), хотя не знает, где оно находится. В сказке «Река, бегущая вспять» нам встречается первый вариант развития сюжета: мальчик Томек отправляется в путь, чтобы догнать девочку и помочь ей найти живую воду, чтобы на пути своём встретить и врагов, и друзей, чтобы увидеть большой мир и понять, отличается ли он чем-нибудь от родной деревни, и, конечно, разобраться в самом себе.

Сюжет французской сказки прост и безыскусен, ее содержание сводится исключительно к действию; в ней нет ни лирических отступлений, ни анализа чувств. Действие обычно разворачивается в крестьянской среде, где главные герои - дровосеки, садовники, в нашем случае, это продавец из сельской лавки. Таким образом, французская сказка «человечна» и рациональна.

Художественное время сказочного дискурса – это время, в течение которого происходит повествование, т.е. от момента сказочного зачина, в основе которого имеется запрет либо угроза (в нашем случае, нравственный порыв вернуть деньги златовласой девочке, не боявшейся ничего на свете), до окончательной победы главного положительного героя, а также место, где происходят события, в нашем случае - испытания сказочного героя.

Во французском сказочном дискурсе нашла отражение такая фольклорная традиция, как присказка. В зачине-присказке всегда можно обнаружить присутствие сказочника, в нашем случае – сказочник, его отношение к сказочному повествованию, его информированность, например: «Эта история произошла, когда люди еще не придумали, как сделать жизнь удобной… Никто даже и не мечтал о мобильных телефонах! Но были уже и радуги после дождя, и абрикосовое варенье с миндалем, и полуночные купания — словом, все то, что ценится и по сей день. Впрочем, были, увы, и неразделенная любовь, и сенная лихорадка — недуги, от которых до сих пор не изобрели никакого лекарства. Короче говоря, это было давным-давно». Таков зачин в сказке «Река, бегущая вспять», который, к тому же, рифмован и имеет даже форму философского рассуждения.

Проведённый анализ показал тесную связь текста сказки Мурлева с фольклорной французской сказкой, в которой очевидно представлены национальные архетипические представления, воплощающие взгляд французского народа на добро и зло, человеческие ценности, мироустройство.

Когда мы читаем сказку Жака-Клода Мурлева, нам непременно вспомнятся многие другие детские книжки – андерсоновская «Снежная королева», «Маленький принц» А. де Сент-Экзюпери, может быть, пьеса Мориса Метерлинка «Синяя птица», без сомнения, и «Волшебник Изумрудного города» Баума – Волкова. Вспомнятся морские истории о пропавших кораблях и необитаемых островах, полях забвения и дремучих лесах, истории о чудовищах, сторожащих врата и требующих от путника разгадывать их загадки... Словом, немало замечательных художественных произведений, так или иначе отзывающихся на страницах книжки Жака-Клода Мурлева. В этом нет ничего неожиданного - искусство сегодняшнего времени строится не на придумывании каких-то новых, доселе небывалых сюжетов, а на обыгрывании уже известного человечеству: только в мире добра может жить любовь, дружба и счастье.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Айбазова, Х. А. Язык и культура в фольклорном тексте / Х. А. Айбазова // Исследования в области французского языка и французской культуры. Текст: проблемы смыслопорождения, перевода, преподавания. – Пятигорск : ПГЛУ, 2014.. - С. 92-96.

2. Аникин, В.П. Русская народная сказка. – М., 2014

3. Бордовских, Н.С. Бернар Клавель и его сказки // Б.Клавель. Поющее дерево: Сборник сказок. – М.: Радуга, 1987. С. 5-7

4. Брейгер, Ю.М. Испытание героя в русских и французских сказках: лингвосемиотический аспект / Ю.М. Брейгер // Вестн. Волгогр. гос. унта. - Сер. 2: Языкознание. – 2012. - № 1 (15). - С. 228-232.

5. Луков, В. А. Произведения и герои: Герои. Французская литература от истоков до начала Новейшего периода [Электронный ресурс] / под редакцией профессора Вл. А. Лукова // Людоед (персонаж сказки Ш. Перро «Господин Кот, или Кот в сапогах»). URL: www.litdefrance.ru/199/559

6. Пропп, В.Я. Исторические корни волшебной сказки. – Л., 1986. С. 253–277.

7. Разумовская, М.В. О сказке // Французская литературная сказка (12 – 20 вв.). – М.: Радуга, 1983. С.5-34.

8. Симонов, К.И. Лингвокультурные парадигмы героя французской фольклорной сказки (эмико-этическое изучение структуры текста): диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. – Оренбург, 2003. – 190 с.

9. Юнг, К.Г. Психология бессознательного. – М.: Канон, 1994. - 32с.