Сны Анфисы. Царица Подземного Царства.

 

Анфиса, пока не познакомилась с Никой, очень мечтала в своём раннем детстве иметь сестру. Чувство одиночества и тоски по какому-то очень близкому человеку, другу, такому же, как она, стало ей знакомо с самых первых лет, как только она стала себя помнить. И общение с отцом и другими близкими и очень добрыми к ней людьми не могло её избавить от этой тоски.

 

Играть с другими детьми — у неё как-то очень редко получалось. И иногда она в этих случаях начинала замечать на себе какие-то странные взгляды других детей, и какие-то шушуканья за своей спиной. А иногда — ей с другими детьми становилось просто скучно. А чаще — ей просто интереснее было играть одной.

 

И в своих играх она очень часто была настолько поглощена образами своего воображения, своими фантастическими воображаемыми приключениями — что больше ей никто был не нужен.

 

Но тоска по близкой подруге-единомышленнице, всё-таки, была очень сильной. И отзвуки этой тоски остались у Анфисы даже тогда, когда она познакомилась с Никой.

 

Впрочем, и у Ники Анфиса угадывала какие-то отзвуки подобной же тоски. Обе чувствовали нечто подобное. И у Ники тоже не было никаких близких подруг, кроме Анфисы. И это их сближало...

 

…

 

Анфисе несколько раз снилась какая-то девочка, с которой они даже не играли — а которая говорила с ней о чём-то очень важном. Но о чём — Анфиса, когда просыпалась, почти ничего не могла вспомнить.

 

Но, наконец, ей удалось установить во сне какой-то серьёзный контакт с этой девочкой. И эта девочка рассказала Анфисе, что она — из Подземного Мира. И приглашала Анфису к себе. И много ей рассказала, и про себя, и про свой Подземный Мир...

 

Анфиса тогда проснулась посреди ночи — и очень ярко вспомнила весь этот свой сон, и рассказ этой девочки. И постаралась, лёжа ночью, вспомнить все-все подробности и всё-всё обдумать.

 

И она — как-то почти невольно — стала что-то «творчески» добавлять от себя к этому увиденному сну, какие-то новые интересные детали, которых, как ей казалось, там не хватало, но которые должны были присутствовать.

 

И, как-то, она стала в своём воображении понемногу развивать весь этот привидившийся ей сюжет. Как сценарий фильма.

 

И у неё стала получаться такая история...

 

…

 

В Будущем произошло восстание роботов, и роботы уничтожили на Земле всех людей. Или же люди сами уничтожили друг друга в совершенно страшной войне с применением всех видов оружия. В этой войне на Земле погибло всё живое. А уцелели только роботы.

 

Роботы не стали спасать людей, а спасли и оставили в живых только эту девочку, потому что только она одна относилась к роботам как к людям и верила, что у роботов есть душа. И только она одна умела понимать роботов и общаться с ними — как больше никто из людей.

 

Роботы сделали эту девочку своей царицей — и построили для неё под землёй, под всей поверхностью планеты, целое преогромное Подземное Царство, которое было погружено вглубь Земли на многие и многие километры, на десятки, и даже на сотни, этажей. И никто посторонний не мог иметь доступа к этому Подземному Царству.

 

А потом все роботы куда-то исчезли. Быть может, на какую-нибудь другую планету. И эта девочка осталась в своём Подземном Царстве совершенно одна. Но роботы оставили ей для обслуживания разные хитрые механизмы, которые могли исполнять любые её команды, и оставили ей и огромное количество продуктов, и совершенно всё необходимое для её жизни.

 

А поверхность Земли, всей планеты, превратилась после восстания роботов и гибели человечества в совершенно мёртвую и безводную пустыню, и покрылась совершенно непроницаемым мраком. Так, что если бы какие-нибудь уцелевшие на других планетах люди, или какие-нибудь инопланетяне, приземлились на неё — то не смогли бы увидеть в этом густом мраке совершенно ничего. И ни за что бы не обнаружили ни одного тайного входа в Подземное Царство.

 

И эта девочка осталась совершенно одна на планете, и глубоко-глубоко под землёй, где она могла совершенно свободно, и не беспокоясь об этом, и есть, и пить, и дышать. И перемещаться по своим бесчисленным и многоэтажным подземным ходам — куда ей захочется и с почти любой скоростью. И — прокладывать для себя новые подземные ходы, и создавать новые подземные залы, и новые помещения, какие захочет...

 

Анфиса всё это видела как в кино...

 

…

 

И один раз к этой девочке в её Подземное Царство проник, чудом когда-то уцелевший во всех космических катаклизмах, одинокий космический разведчик...

 

Она — была из Прошлого. А он — из Будущего. И они не должны были никогда встретиться. Но у неё глубоко под землёй искривилось время...

 

 

Разведчица Будущего

 

Скуки Анфиса никогда не знала. Скучать ей было действительно некогда, и очень многие дети, да и родители, могли бы ей, наверное, в этом отношении позавидовать.

 

Её отец был исключительно добросовестным и умным родителем, очень хорошим психологом, и талантливым и усердным педагогом и воспитателем. Он уделял дочке, её образованию и развитию, чрезвычайно много внимания, и времени, и сил, и средств, не жалея ради неё действительно ничего. И это при всей его занятости какими-то важными, ответственными и секретными государственными делами.

 

Хотя, конечно, было в его отношении к дочери нечто настолько чрезмерное, настолько фантастическое и мечтательное, что это могло бы встретить неприятие у многих родителей и педагогов. Но многие его знакомые педагоги-новаторы, представители «коммунарского движения» в Ленинграде (а потом и в других городах) этот его педагогический эксперимент вполне поддерживали.

 

Да, и вообще — и на их городской кухне, и на их даче почти постоянно, и очень активно, обсуждался — заданный ещё Октябрьской революцией — «проект» и «план» Человека Будущего.

 

И Анфиса все эти разговоры и споры постоянно слышала — и даже сама принимала в них творческое участие...

 

…

 

Анфиса была тогда ещё в совершенно дошкольных летах — когда отец, при подвернувшемся случае, затеял с ней ещё одну — и серьёзнейшую, и очень увлекательную педагогическую игру.

 

Он, как-то раз, когда они вдвоём рассматривали вместе какие-то военные фотографии и картинки, и увидев, с каким интересом она воспринимает его короткие рассказы о подвигах наших разведчиков в войну, даже и до войны (также и глубоко в тылу врага), спросил её:

 

«Хочешь быть настоящей разведчицей?».

 

Перед Анфисой, конечно, всегда был пример отца — настоящего солдата и разведчика! И Анфиса, конечно, уже, в общем, знала по некоторым детским книжкам и фильмам, и по рассказам отца и других «коммунаров», что были не только разведчики мужчины — но и отважные женщины-разведчицы (и даже диверсантки!). Были в войну и дети — партизаны и разведчики. И образы юных пионерок-разведчиц тоже успели произвести впечатление на её воображение...

 

И, конечно, Анфиса на предложение отца — и с радостью, и очень серьёзно для себя, ответила:

 

«Хочу! А где я буду разведывать?»

 

Отец сказал:

 

«Аня, везде! Со злом — надо бороться везде! И с буржуазными привычками — надо бороться везде! И с самой смертью — надо бороться везде! И самая главная смертельная опасность — находится глубоко в самом человеке. Необходимо предельно глубоко — изучать самого человека! И в его неразрывной связи — и с Природой в целом, и со всей Мировой Историей...

 

Этому надо всерьёз и по-настоящему учиться! «Учиться, учиться и учиться», как говорил Ленин! Во всех наших школах этот его лозунг висит. Да и во многих библиотеках тоже, особенно школьных и вузовских (Герта очень хорошо это знает). То есть — учиться, потом — на определённом этапе, когда твои старые знания зашли в тупик — полностью переучиваться заново, и потом — опять, ещё раз, переучиваться, чтобы суметь старое знание соединить с новым! Безо всякой пощады к себе!..

 

Учиться в школе, учиться в институте, учиться в наших многочисленных детских и юношеских кружках! А главное — всю жизнь учиться и переучиваться самому, самостоятельно, день и ночь! Непрерывно — и без всякой пощады к своим душевным слабостям — заниматься самообразованием, самовоспитанием и саморазвитием. Постоянно поднимаясь с одной ступени развития — на другую — более высокую!..

 

А любое развитие всегда, и эволюционно — и революционно!..

 

Необходим каждодневный добровольный каторжный труд самообразования и самовоспитания — когда новые знания и возможности лишь очень постепенно накапливаются по малым крупицам. Но именно такой каждодневный труд — приводит в какие-то критические моменты к потрясающим прозрениям и озарениям, к гениальным творческим открытиям!..

 

Такова диалектика. И надо понять и усвоить её законы. И только тогда — можно стать настоящим коммунистом и революционером, и настоящим разведчиком! Стать — Разведчиком Будущего!..»

 

Отец говорил, как всегда, очень вдохновенно, устремив свой огненный взор — куда-то в совершенно неведомые дали пространства и времени. И Анфиса всегда слушала эти его речи — затаив дыхание...

 

Анфиса тут вспомнила, что видела на рабочем столе у отца сборник стихов Евгения Евтушенко «Разведчики грядущего». Также и ещё стихи разных поэтов, которые регулярно приносил Алик, также и другие «коммунары». И о которых потом у них в доме много спорили...

 

Чтобы стать Человеком Будущего — надо сначала стать Разведчиком Будущего! Это было для Анфисы совершенно ясно.

 

И разве индейские воины, а также первобытные охотники на разных мамонтов, разве они — не были, прежде всего, разведчиками и следопытами?..

 

И ещё Анфиса вспомнила про старый фильм «Подвиг разведчика», с мужественным красавцем Кадочниковым в главной роли, где он хитро и смело похищает фашистского генерала на самолёте. Но для этого нужно было переодевание. Как и у подпольщиков. И суметь перехитрить всех фашистов...

 

И тут же она вспомнила про другой известный и очень популярный фильм с Кадочниковым — «Повесть о настоящем человеке». Где он играл лётчика Маресьева — который, когда фашисты подбили его самолёт, 18 дней полз по снегу через глухой лес с перебитыми ногами. И потом без обеих ног — снова стал летать!..

 

Анфиса особо запомнила в этом фильме сцену, когда в госпитале один старый коммунист горячо убеждает его, что он обязательно сможет снова летать! А когда тот сомневается — то не один раз повторяет ему:

 

«Но ты же — СОВЕТСКИЙ ЧЕЛОВЕК!..»

 

Да! Советский Человек — это и есть Настоящий Человек! И это и есть — Человек Будущего!..

 

И настоящий разведчик — должен быть, прежде всего, Настоящим Человеком! Как лётчик Маресьев!

 

И каждый настоящий разведчик — должен совершить подвиг разведчика и подвиг Настоящего Человека!

 

И Анфиса — тоже его совершит когда-нибудь! И освободит из плена своего товарища по разведке, или по другим подпольным революционным делам...

 

…

 

И Анфиса действительно горела желанием — чтобы работать над собой, над своим образованием и воспитанием, и формировать из себя Разведчицу Будущего.

 

И все «коммунисты-космисты», и педагоги-«коммунары», и самые юные «коммунары», пионеры и комсомольцы, что у них бывали, Анфису в этом деле только поддерживали...

 

Правда, Герту отец назвал «Разведчицей Прошлого». Но и это понятно. Без разведки Прошлого — ничего не сможешь понять про Будущее.

 

И Анфиса — уже с особой новой сознательностью — стала учиться на «разведчицу всех времён и народов», как сказал однажды отец. А точнее — просто продолжать ту учёбу, которой и отец, и Герта, и Алик с Ариной, и другие «коммунары» и «коммунисты-космисты», с ней серьёзнейше и самым основательным образом занимались, можно сказать, почти с самого её рождения...

 

Но — уже теперь, как бы, на некотором новом этапе...

 

Этап — это дорога с кандалами...

 

А ещё этапы — это лестница в коммунизм. У них дома в библиотеке тоже такая есть...

 

…

 

У них в доме, в их ленинградской квартире, как уже говорилось, была огромная, прекрасная и очень хорошо организованная библиотека(её начали собирать ещё предки Герты). Была и очень хорошая фильмотека, что в то время могли себе позволить немногие. Было и значительное собрание самых разных музыкальных записей, как на грампластинках, так и на заграничных магнитных лентах и на других носителях. Стояло прекрасное пианино «Красный Октябрь» (бывший «Беккер»), были гитара, флейта и другие музыкальные инструменты. Была очень грамотная подборка больших, красочных альбомов с хорошими репродукциями, отечественными и зарубежными, по которым можно было изучать всю историю мировой живописи...

 

Хорошие игрушки, детские книги и различные детские развивающие игры появлялись у Анфисы в достаточном изобилии в соответствии с её возрастом и развитием. Были у неё и обычные девчоночьи куклы. Но ей, вообще-то, в самом раннем детстве — как-то больше нравилось играть с медведями, зайцами, оленями и прочими игрушечными зверями. А позже — нравились разные интеллектуальные и развивающие игры, в том числе, и привезённые, с разной оказией, из-за границы...

 

И читать, и писать (и даже какому-то, пусть небольшому, знанию других языков) она, как уже говорилось, научилась очень рано, удивительно рано, и очень быстро. И, как-то, почти сама. Отец и другие взрослые не переставали поражаться таким её способностям.

 

Она очень и очень быстро перечитала почти все классические детские сказки (особенно, да, любила сказки волшебные). И взялась за мифы, эпосы, детскую (и далеко не только детскую) фантастику, приключения, рассказы для детей (и не только для детей) об истории России, и по Всеобщей Истории, про революцию и про войну. Почти самостоятельно изучила «Детскую энциклопедию» (прекрасное советское издание!).

 

О физической и спортивной подготовке Анфисы тоже уже, отчасти, говорилось. И Ника, как её самая близкая подруга и горячая единомышленница, при случае, всегда составляла ей компанию...

 

…

 

Отец всё время поощрял самостоятельные занятия Анфисы, и постоянно говорил ей, и повторял, со страстью и упорством:

 

«Ты — Человек Будущего! Человек — Коммунистического Будущего! Человек — Космического Будущего! И ты будешь это великое и прекрасное Будущее — счастье и могущество всего пробуждённого и освобождённого человечества — творить своими руками! Своими мыслями, своими трудами, своими мечтами!..

 

Но это Будущее — нуждается в глубочайшей, серьёзнейшей и самой разносторонней опережающей разведке! И — в самых внимательных, умных и храбрых исследователях-разведчиках!..

 

Человечество сделало столько великих и важных открытий! Но — сколько ещё неизведанного! Мы ведь до сих пор не знаем — почему человек болеет и умирает? И как можно победить болезнь и смерть? Но ведь можно! И как сделать человечество бессмертным, совершенным и счастливым?..»

 

…

 

И всё чаще отец в своих «педагогических речах», обращённых к Анфисе, останавливался на главной для себя теме — и говорил:

 

«У каждого человека — как и у всего человечества — есть только одна, самая коренная, самая фундаментальная проблема — это проблема его смертности! Все остальные проблемы — только производные от неё. Добро и зло — это жизнь и смерть. Решим проблему жизни и смерти — и решатся все остальные проблемы!..

 

И человечество — всю свою историю решает эту проблему! И уже, вроде бы, очень много, чего поняло...

 

Ведь коммунизм — это и есть победа над смертью, это и есть бессмертие человека и всего человечества! А бессмертие — значит совершенство! Во всех отношениях и смыслах! Человек должен стать совершенным!..

 

И тебе — надо всему этому учиться! Быть разведчиком и воином — значит непрерывно учиться! Учиться — и у радости, и у боли! Учиться — даже у самой смерти!..»

 

…

 

И Анфиса училась. И училась вдохновенно и страстно, потому что чувство тайны жизни и смерти — самой жгучей и важной тайны на свете — как и жажда некой Высшей Справедливости, как и благоговейное преклонение перед всем революционным и героическим — которое теперь должно стать космическим — всё это стало ей знакомо и близко уже очень и очень рано...

 

Она очень любила, и крайне уважала, разных революционеров-подпольщиков, особенно «народовольцев» (о которых ей постоянно рассказывала Герта), настоящих подпольщиков и конспираторов. А ведь революционер-подпольщик — он тоже как разведчик! Вот, и Ленин. И Дзержинский. И Сталин, наверное...

 

Про Сталина теперь всё время говорят, что он стал «культ». Только и слышишь непрерывно по радио и по телевизору — что культ, и культ!..

 

А Герта говорит, что все культы — это культ Солнца. И Огня тоже. Просто детей надо всё время учить, что от спичек без культурного поведения можно всем сгореть. Мы уже и так — горели-горели! И теперь можем сгореть совсем...