ДЕНЬ ВТОРОЙ. ВЕЛОСИПЕД и ОБХОДНОЙ ЛИСТ

Обычно на новом месте я сплю очень плохо. Но не в этот раз. Я заснул, как убитый, и начал просыпаться только тогда, когда почувствовал на своём плече чью-то трясущуюся руку, как будто моего будильщика било током. Мне даже приснилось, как будто я сижу на своём диване, и вдруг начинается землетрясение. Сначала я думал, что это воет трескающаяся земля, и только потом различил слова, прорывающиеся к моим ушам.

- Дмитрий, вставай! Линейку проспишь! – громко причитал женский голос, в котором я спросонья не мог никого узнать. Я всегда спросонья такой. Мне требуется несколько минут, дабы как следует прийти в себя и начать воспринимать реальность правильно.

И даже когда я понял, что происходит, решил немного поиздеваться.

- Н… не нуди, дай поспать! Отстань, старушка, я во сне… – устало промямлил я и накрыл голову подушкой, как делал, ещё будучи школьником, когда мать входила в спальню ранним утром. Будильниками я в детстве не пользовался. Зачем, когда работа родителей и моя школа начинались в одно и то же время – в восемь часов? Мать просыпалась от будильника и поднимала меня и Юлю. В первую очередь сестру, потому что она хуже себя вела. Всё удобно.

- Какая я тебе старушка?! Ты что, бредишь?! Что за капризы, Арсеньев?! Быстро вставай, одевайся и бегом к умывальникам! Ты, кстати, вчера там не был, а свинью я тут держать не намерена! Здесь лагерь для приличных детей, а не скотный двор!

- Сама ты скотина. Кофе мне принеси, и тогда я проснусь, - пообещал я.

- Фиг тебе, а не кофе, бездельник! Цикорий выпьешь – сегодня в столовой на завтрак.

Всю сонливость сняло, словно рукой, и я, прикрывшись одеялом, присел на кровати. Вчерашние события, будто острым ножом, пронзили сердце. Лагерь… я до сих пор здесь? Это не было сном? Нет, не было. Я задержался, и задержался преизрядно.

И да. Одно дело – вставать, когда тебе пора на работу или занятия, и совсем другое, когда для какой-то ерунды. И во мне заговорил праведный гнев.

- Ты сумасшедшая! Дай спать! Оль, зачем ты меня разбудила? Какая ещё линейка?

- Такая! Ты разве не знал, что в «Совёнке» каждый день проводится линейка ровно в 9:00 (девять ноль-ноль! – отчеканила она). Уже 8:50! Я и так позволила тебе дрыхнуть больше положенного! Совсем распоясался!

Сидя в кровати, я растерянно посмотрел на свою поясницу.

- А вот тут ошибочка: я никак не мог распоясаться, потому что вообще не ношу ни поясов, ни даже ремней. Кстати… - я хотел спросить у девушки ещё что-то, но она меня перебила быстрее, и сделала это тоном заправской «училки».

- А ну быстро на линейку! Я не намерена делать исключение! Все подумают, что ты – мой любимчик! И я подорву свой АВТОРИТЕТ!

- У тебя он разве есть? – спокойно спросил я и, потянувшись, прошёлся по домику в одних трусах, осматривая стену над кроватью: какой-то плакат из иностранного мелодраматического фильма, рядом – какая-то фотография природы, а совсем возле окна – неплохой рисунок бабочки-махаона. И всё заставлено полочками с бесконечными бумажками и тюбиками. Видимо, Олька следит за своей красотой.

- Конечно! А если его не будет, авторитета – тогда мне крышка, я не смогу больше быть вожатой, - Ольга хотела сказать что-то ещё, но оборвала свою речь, словно выболтала нечто лишнее. Нечто, чего мне не положено было знать…

- Ну мы посмотрим, что будет с твоим авторитетом дней эдак через пять, - угрожающе сказал я. – А насчёт линейки, - я ещё раз потянулся… - это мы подумаем.

- Ты бы сначала оделся! Мне не очень хочется созерцать тебя в таком непотребном виде!

«Твои проблемы».

- Послууушай… - вяло протянул я, - не пойду я ни на какую линейку, потому что… Ладно, сделаю уж подарок, схожу. Но завтра ты этого не дождёшься! – я решился, так как подумал, что посмотреть какое-нибудь местное мероприятие будет довольно интересно, тем более заснуть я бы всё равно не смог после такого треска над ухом. Мои мысли включились в работу со скоростью бешеной бензопилы, и я потянулся к верхним деревянным полкам, чтобы взять оттуда майку с джинсами, но к своему удивлению вместо них там аккуратно лежала пионерская форма.

- Таак! Ольга… Дмитриевна! Ты куда спрятала мою одежду! Что за фигня! Тут же только распашонки с погремушкой не хватает! – я с негодованием на лице нещадно сбросил на пол белую майку, такую же белую рубашку и синие брюки. Девушка отошла к шкафу, а я умоляющим взглядом её туда проводил. Весь издевательский настрой как рукой сняло – больше всего на свете мне захотелось получить назад своё имущество.

- ВЕРНИ МОИ ВЕЩИ!!! БЫСТРО! – заорал я так, что меня было слышно, наверное, по всей улице. Во всяком случае, если бы широкое окно распахнулось.

- Я сейчас лучше тебя в медпункт отправлю, - уверенно сказала Ольга, пока преспокойно доставала из шкафа какую-то красную тряпку, в которой я за несколько секунд узнал нехитрый пионерский галстук.

- И прекрати меня обвинять! Это твоя одежда. Ты сам вчера её повесил! Уже неделю живёшь, а никак привыкнуть не можешь!

- ЧЕГООО?! – моя челюсть отвисла, как тогда, при встрече с Двачевской. – СКОЛЬКО?! – глаза стали шире, чем в японском аниме.

- Неделю, - Ольга пожала плечами. – И хватит корчить из себя драматического актёра. Получается у тебя хреново. И вещи это твои. Давай, одевайся.

- Я?! Мои?! Вовсе нет. Я приехал в джинсах и майке. Аа! Сапоги мои! – я пошарил рукой под кроватью и облегчённо вздохнул – они лежали на месте. Самый главный элемент облачения спасён!

- Ага, конечно. А ещё в свитере, зимней куртке и сапогах. Скажи ещё, что вчера по зимнему городу гулял. Неплохая шутка, Дмитрий, но у нас так мало времени. Одевайся и марш к умывальникам! И зубной порошок захвати! – вожатая дала мне коробочку с, по всей видимости, зубным порошком. Я автоматически сжал столь важный предмет гигиены в ладони, ведь чистить зубы надо для собственного здоровья.

«Потом обязательно разыщу, куда они вещи дели. Далеко унести всё равно бы не смогли. И если здесь есть мусорка, то, скорее всего, выкинули туда».

- Ладно-ладно, - я хотел успеть на линейку, чтобы посмотреть это новое для меня мероприятие целиком, от начала до конца, поэтому быстренько нацепил на себя носки и форму. Другой одежды всё равно не предвиделось, а шокировать окружающих появлением в неглиже не очень хотелось. Ольга, словно находясь в режиме постоянной боевой готовности, подала мне галстук. Почему-то в эти мгновения я ещё не до конца вспомнил о финансовых ценностях, лежавших в карманах верхней одежды.

И очень зря, потому что иначе бы никогда не согласился… и…

Если бы я тогда выбросил эту тряпку в окно или разорвал в клочья, то, скорее всего, уже вечером попивал бы пивко в каком-нибудь сочинском баре, забыв «Совёнок», как страшный сон. Однако сейчас идея в коем-то веке поносить настоящий пионерский галстук, которого я в своей жизни вживую ни разу не видел, показалась мне довольно прикольной. Мои родители пионерами были, но, к сожалению, такие атрибуты не сохранили.

Совершенно не представляя, каким образом нацепить на себя эту фигню, я накинул его на шею и принялся завязывать, словно шнурки на ботинках. Или же петлю для повешения… В попытках добиться правильного узла я ходил кругами по комнате и, проходя мимо шкафа, на дверях которого крепилось зеркало, чуть не потерял дар речи: с Той стороны на меня смотрел подросток. Точнее, это был я, но не в том возрасте, в котором покинул Крестьянскую улицу! Если верить отражению, на вид мне было где-то 17-18 лет: времена окончания школы – начала института. Мысли в моей голове никак не хотели складываться в общую картину, но при всей фантастичности ситуации я нашёл силы сделать вид, что ничего необычного не происходит.

И лишь погладил кончиками пальцев по чищенному металлическому ободу зеркального овала. Зеркальный овал покачнулся из стороны в сторону. Зеркало не было прибито – оно вертелось на маленькой верёвочке, и если бы я как следует дёрнул, то оно наверняка бы разбилось!

- Прибить надо, - отрешённо механически сказал я. – Тебя.

«Распять на зеркале».

- Эй! Ты чего творишь?! Хватит мучить галстук. Дай помогу, - Ольга протянула руки к моей шее и умело за несколько секунд завязала галстук так, как надо. «Удавка захлопнулась».

- Спасибо. Сразу видно, что это твоя профессия! Лет пять на это училась, да? Ну, я пойду! – быстро покинув домик вожатой и не пытаясь трезво осмыслить чудесное превращение, я подбежал к какому-то мелкому пионеру и, разузнав, где находятся умывальники, поспешил по указанному пути. Дорога проходила между домиками, а потом вильнула на опушку леса, и передо мной предстала «умывательная площадка».

На месте я обнаружил ряд небольших каменных ванночек в форме столбиков, с одного края которых крепились простые механические краны. Я подошёл к ближайшему и включил воду, повернув расхлябанный вентиль. К величайшему сожалению, вода была только холодной, несмотря на красный цвет крана. Причём не просто прохладной, а почти ледяной, как для моржей. Вот обманщики! Хотя с другой стороны, откуда бы им взять бойлер?

Мыться целиком в таких условиях было безумием, тем более купаться слишком часто я не любил, а последний раз делал это позавчера перед тем, как засесть за проект. Да и народу здесь ходило очень много, а светить своими нагими телесами было как минимум неэтично, особенно учитывая, что девушек здесь намного больше, чем пацанов. Скажут ещё, извращенец какой. Эксгибиционист, во!

Не успел я как следует изучить «помывочный прибор» советского образца, мимо пробежала Славя в облегающем чёрном спортивном костюме и кроссовках. Казалось, идёт он ей гораздо больше, чем обычная школьно-пионерская одежда. Да и двигаться в таком облачении, очевидно, удобнее.

- Эй, новенький! – блондинка остановилась, сделала несколько глубоких вдохов и, напустив на лицо показную строгость, предупредила, - линейка через пять минут! Поторопись, а то Ольга Дмитриевна ругаться будет!

Я пропустил столь «ценную» информацию мимо ушей и лишь озадаченно посмотрел на Славю, а запыхавшаяся девушка побежала в сторону домиков. По всей видимости, переодеваться по-деловому. Я довёл глазами её до жилища и хорошенько его запомнил. Люблю запоминать мелочи.

- А где тут туалеты, кстати? – я только сейчас со всей тяжестью почувствовал, что не опорожнял мочевой пузырь со вчерашнего дня. Чудесное попадание сюда настолько меня огорошило, что желание как следует не проявилось до этого часа.

Вообще, когда я попадаю в новые места, то естественные потребности уходят на второй план, уступая первенство ощущениям непривычного пространства.

«Ладно. Кажись, сортиров нема. В таком случае воспользуюсь старым дедовским методом. Кусты рядом…» Я реализовал свой позыв и вернулся к воде.

Наскоро умывшись, я захотел почистить зубы, но оказалось, что забыл у Ольги зубную щётку, поэтому просто набрал зубного порошка в рот и яростно его разжевал, ощущая стойкий вкус мела. Я прополоскал и охладил рот и, сунув коробку с порошком в карман, побежал на площадь, где ровными рядами стояли пионеры и, по всей видимости, ждали вожатую. Площадь я узнавал издалека по «Генде». Самое примечательное место, видное отовсюду – никакой возни с его поисками точно не возникнет.

К моему удивлению, Славяна уже оделась по форме и стояла вместе со всеми.

- Славяна, ты почему это такая быстрая? Надо же и добежать, и переодеться, и назад прийти – как у тебя так удаётся? – спросил я у девушки, похлопывая её по плечу.

- Эээ…

Почему-то, несмотря на то, что пионеров в лагере ходило достаточно много (по моим скромным наблюдениям, во всяком случае больше сотни), на линейку собрался какой-то жалкий десяток.

- Других торопит, а сама опаздывает! – громко сказал я и решил сделать то, что должен порядочный пионер в столь вопиющей ситуации: привести вожатую. Это же прямое нарушение дисциплины!

Я посмеялся в душе над собственными измышлениями и побежал в домик, куда и вломился на полном ходу. Возле кровати стояла Ольга, совершенно голая. На ней не было даже нижнего белья. Девушка переодевалась и в данный момент застёгивала на своей пышной груди лифчик, заблаговременно завесив окно. Волей-неволей я осмотрел её с ног до головы и отметил, что природа не обделила «начальницу» формами.

- Дмитрий, тебя не учили стучаться?! – гневно воскликнула вожатая и повернулась ко мне передом, чем полностью раскрыла свой внешний вид со всеми своими женскими половыми признаками ниже пояса, невольно заставив меня отвернуться к стенке.

- А я, между прочим, к себе в комнату вхожу, так что стучаться – это лишнее. Пусть уходит та, кому это надо. А вообще, я по делу. Тебя на линейке ждут. Опаздывать нехорошо! – поспешил дать симметричный ответ я и под бурный возглас «ВЫЙДИ ВОН!» медленно вышел за дверь и принялся ждать с обратной стороны, переступая со ступеньки на ступеньку. В конце концов, чего я там не видел! Внутри продолжились какие-то возмущённые стенания, но я не вслушивался. Через пару минут Ольга покинула свою «келью». Одета она была в белую рубашку и синеватую юбку с коричневым ремнём и блестящей жёлтой бляшкой. На распущенных каштановых волосах девушки примостилась панамка, а на ногах – классические туфли. Довершал «ансамбль» галстук и комсомольский значок на груди. «Надо будет стыбзить», - решил я.

- А ты быстро. Для девушки, - попытался сделать я комплимент, на что вожатая никак не ответила, а я добил её «контрольным выстрелом». – А линейка уже давно началась. Пионеры ждут своего вождя, а ты заставляешь их ждать. Это неэтично. Особенно для такой взрослой тян, как ты.

- Для кого-для кого? Я твоего языка не понимаю! Пошли…

- Конечно, не понимаешь. Ты же не полиглот, в отличие от меня, - похвастался я.

Разумеется, на самом деле я был против линеек, пионерских галстуков и пионерии в целом, потому что это насилие над личностью, но сейчас представился удобный случай для поддразнивания, и я его не упустил.

- Десять минут – это совсем не опоздание, - деликатно пояснила поуспокоившаяся девушка. На всякий случай я запомнил её слова, чтобы в случае чего использовать их против автора.

На протяжении всего пути вожатая пыталась о чём-то верещать, словно надоедливая автомобильная сигнализация под окном моей квартиры. Информации в её речи было настолько мало, что я не запомнил ни слова, погрузившись в созерцание красот вокруг.

- Да ты ничего не слышишь! – возмутилась моя спутница, а я лёгким кивком головы подтвердил её страшное предположение. На этом разговор закончился по обоюдному согласию.

Гравийная тропка сменилась на асфальтированную дорогу, и мы гордо вышли на площадь. Я не стал становиться в общий строй, вместо чего гордо вытянулся на площади перед пионерами, заняв таким образом место подле Ольги. Хули, если уж живу с ней в одной комнате, то и постоять рядом имею право.

- Арсеньев, быстро в строй! – скомандовала Ольга, но, к сожалению для девушки, приказ до меня не дошёл, и я продолжал стоять на месте, как вкопанный, стараясь смотреть в глаза Генды, освещённые ранним лучом. Ольга тем временем решила не продолжать свои попытки сравнять меня с серой массой, и обратилась к отряду:

- Дорогие товарищи! Каждый из вас – пионер, и должен нести это гордое звание. Пионер – всем ребятам пример! Совёнок – необыкновенное место, где отдых сочетается с общественно полезным трудом, а прежде всего, мы не имеем права порочить честь нашего основателя, товарища Генды, видного революционера и правозащитника!

При этих словах я весь обратился в слух. Да, «Совёнок» действительно никак нельзя было назвать обыкновенным местом. Хотя бы потому, что взрослых людей вырядили в пионеров, а они покорно соглашаются слушаться какую-то, кхм, Олю. То ли гипноз, то ли угрозы, то ли какое нейролингвистическое программирование. Какая-то мистика прямо. Будто в фильм ужасов попал, и вот-вот начнётся кошмар! Хотя по сути он начался ещё вчера… Только резни и смертоубийств не хватает – впрочем, времени у нас ещё много! Предположения меня не радовали, и хотелось думать о чём-то более радостном. Ещё этот Генда. Кто он вообще такой? Я решил не стоять на месте, как дурак, и вставить в общую пафосно-воспитательную речь свои «пять копеек».

- Скажите, товарищи, кто такой Генда?! – мой голос на удивление раздался довольно громко и уверенно и легко перебил Ольгу. Наступила глубокая тишина. С низкорослого дерева сорвался листочек, сделал в воздухе спиралеобразную траекторию и плавно опустился к моим ногам. Я его поднял и, покрутив в руках, спрятал в карман. Всё, что угодно, лишь бы больше не видеть эту линейку и эту гордую девку.

Ольга недоумевающе окинула меня взглядом и, казалось, задумалась о чём-то сокровенном. Спустя где-то полминуты тревожного ожидания вожатая под гробовое молчание отряда выдала:

- КАК?! Ты не знаешь Генду?! Прогуливал уроки истории, да? По тебе видно, что ничего путного из себя не представляешь! Двоечник!

- Дело в том, что история – не совсем мой профиль. О таком персонаже мог и забыть. В каком веке он жил и работал?

- Я с таким невеждой и разговаривать не желаю! – вожатая заправила за ухо прядь тёмных волос и продолжила рассказывать подопечным о порядочности и образцовости, и внимания мне больше не уделила.

- Да ты сама не знаешь, кто это, - пробормотал я. – Ежели я такой тупой и необразованный, то просвети меня! Просветишь – и завтра одолжение сделаю – тоже на линейку вовремя приду.

Ответной реакции не последовало.

Пионеры же в течение всей линейки бросали на меня незаметные взгляды. Мне казалось, что они должны быть недовольными, ведь я ломаю привычный для них порядок вещей, но на удивление глаза ребят светились чем-то вроде просветления.

Когда линейка закончилась, возле лавочек ко мне подошла Алиса. Она подозрительно сверкнула глазами и толкнула меня в плечо – на этот раз полегче, чем при первой встрече.

- Поздравляю. Даже я бы так не смогла! – мой проницательный взгляд приметил, что девушка слегка покраснела.

- Ну я же разумный человек, ну. У меня дела. Не буду же я у вас на поводу скакать во главе с Олькой. Мне домой надо, - я пожал плечами, потому что не видел ничего особо героического в своём поведении. Оно для меня было самым обыкновенным.

- А повёл ты себя, как безбашенный школьник, - Алиса подмигнула мне и быстрым шагом удалилась.

«Наверное, я нарушил их вековой порядок…» - показалось мне. Хмм, почему вековой? Я здесь всего лишь один день, а как сказала Ольга, смена в «Совёнке» длится неделю (или две, уж не помню). Несмотря ни на что, в моей голове крутились мысли о вечности и непреложности.

К этой минуте у меня уже возник план действий: для начала спросить у нескольких пионеров о местонахождении «Совёнка», и если они не смогут ответить ничего путного, попытаться выбраться отсюда пешком и дойти до ближайшей остановки. Она должна быть примерно там, куда меня привезли. Там дождаться хоть какого-нибудь автобуса и доехать до любого города. Мне казалось, что я смогу пройти даже сотню километров, как ходок к Ленину, лишь бы больше не видеть это пристанище чокнутых!

На дороге показалась вожатая. Она пыталась что-то кричать мне вслед, но в эту минуту я был уже возле домика. Здесь подвешен шезлонг, а к задней стене прислонено несколько лопат и граблей, а прямо возле входа стоял… велосипед, прислонённый к стене слева от окна. Он был совсем простенький, советский, но даже такое транспортное средство гораздо лучше, чем пеший ход. Заодно, покатаюсь.

«А вчера-то я его и не заметил!»

Когда Ольга окончательно разделалась с линейкой, почти бегом поспешила ко мне. Одновременно с её подходом я вспомнил, что в моей куртке лежали ключи, мобильный телефон и, самое главное, банковская карта с почти полумиллионом на счету! Прежде всего, я практичный человек и забочусь о своих материальных ценностях, поэтому такого рода потеря меня изрядно расстроила. Гнев был по крайней мере такой же, как когда я узнал, что Ольга здесь будет требовать себе подчинения.

- Эй! – позвал я вожатую. Девушка даже не успела открыть рот, чтобы высказать претензию мне первой, - в моей куртке лежали ключи и деньги! Это уже не смешно! Когда я выберусь отсюда, то обращусь в полицию по факту кражи! Будешь жить в тюремной камере. Хотя… разницу между тюрьмой и своим домиком почувствуешь вряд ли. Либо ты должна всё вернуть прямо сейчас! Что это за лагерь, где процветает воровство?

Ольга совершенно равнодушно отреагировала на мои страшные обвинения и в свою очередь сдержанно сделала мне замечание:

- Ты как вёл себя на линейке? Хочешь, чтобы я рассказала родителям о твоём непорядочном поведении?! Я могу и милицию вызвать!

- Полицию!

- Нет, милицию! – Ольга надвинулась на меня ближе и зловеще сверкнула глазами.

- Полицию! И я обязательно это сделаю! Мало того, что похищаете людей, занимаетесь грабежом, так ещё и дурака из меня строите! Ты должна отвечать за де… за подростков своих!

- Конечно. И я отвечаю за них, - не усомнилась в своих обязанностях Ольга. – То есть за вас.

- Тогда почему воруешь? Или позволяешь воровать, то есть сообщничаешь! – я хотел орать, но не получалось. В итоге мой голос всё равно стремился к спокойствию.

- Никто ничего у тебя не крал, - холодно и как-то слишком равнодушно ответила вожатая и ленивым шагом зашла в домик. Я не хотел продолжать обострять ситуацию (тем более, это всё равно было невозможно – как следовать скандалить Олька не умела).

Я взял велосипед за руль и быстро потащил его за собой с твёрдым намерением выйти на дорогу и ехать… ехать отсюда подальше, чтобы уж точно не возвращаться! До ближайшей остановки, станции или даже международного аэропорта!

Сейчас я понимаю, что вёл себя тогда далеко не как самый умный человек в мире. В пути, возможно, придётся провести несколько дней, и, во-первых, его не стоило даже начинать до завтрака с пустым желудком, а во-вторых, надо было собрать сумочку с едой и захватить парочку бутылок воды, чтобы не чувствовать себя голодным. И чтобы горло не пересыхало. Тем более, велосипед. А велосипед – это нагрузка. Это спорт. А значит, организму потребуется усиленное питание и влага.

По дороге к воротам мне удалось остановить нескольких пионеров лет 10-13-ти, которым я задавал однообразный вопрос: «В какой стороне находится Райцентр?», на что получал довольно разнообразные, но ни на йоту не проливающие свет на ситуацию, ответы:

- Сам приехал, и не знаешь?

- Ты на солнышке перегрелся что ли?

- Откуда я знаю? У Ольги Дмитриевны спроси!

- Иди маме позвони – она расскажет!

- Только малыши не знают, где живут и отдыхают, - сказал какой-то толстенький парень в белой кепке и с оттопыренными ушами. Мне остро захотелось его чем-нибудь треснуть, но я сдержался, потому что он, по-видимому, не был ни в чём виноват, и это бы стало необоснованной агрессией да ещё и к ребёнку. Одно дело – Ольга, а детей я бить не привык. Даже наглых.

«Какой-то коррекционный лагерь для детей и юнцов с особенностями умственного развития…» - бормотал я про себя, выкатывая на идеальную дорогу велосипед и яростно закрывая ворота. Смазаны они были хорошо и захлопнулись без малейшего скрипа. Если бы я нашёл цепь с замком, то обязательно бы её сюда повесил, чтобы запечатать навсегда это дурацкое место.

А вот и дорога. Да, такой дороге позавидует даже Германия! И кто её вообще строил в таком неподходящем месте? Вот что значит – неэффективное расходование бюджетных средство. Это у нас в стране любят, особенно здесь, в Краснодарском крае.

Больше я не встретил никого из вчерашних знакомых. Ну и хрен бы с ними! Зато избавлю себя от непонятных расспросов. Всё равно ничего путного у этих дебилов (или несчастных одурманенных людей) не допросишься!

Раздался зовущий гудок. Я так понял, что нас хотят видеть на завтраке. Сирена слышалась даже отсюда. Особенного голода я не ощущал, потому что с детства не привык кушать рано утром, а кофе здесь всё равно не давали, я в этом уверен. Можно бы было попросить Ольгу, чтобы она достала мне бодрящий напиток (или хотя бы цикорий), но мне не очень хотелось лишний раз с ней разговаривать.

Я уселся на велик и быстро покатил прочь от «Совёнка». Сторону, откуда приехал автобус, я не запомнил, поэтому отправился наугад. В любом случае, дорога должна куда-то привести! Даже если она кольцевая, ответвления по любому будут. А если где появится тропинка вбок, я обязательно на неё сверну: может, к деревне какой выеду – хотя бы попаду в более адекватную обстановку. А там кто её знает…

Погода довольно быстро испортилась. Находясь в лагере, я не мог даже представить, чтобы здешнюю ясность неба могли затянуть серые тучи. Настолько постоянной казалась совёнковская безоблачность! Хотя я здесь и провёл только один день, идеальность погоды сомнений не вызывала. Она была такой же прекрасной, как дорога под ногами.

Однако факт оставался фактом: интуиция подвела. С того края неба, откуда недавно взошло Солнце (восток, кажется), довольно быстро налетали серые тучи. Вот они уже заслонили наше дневное светило, и вот принялся накрапывать мелкий холодный дождь.

- Самое время! – воскликнул я, уже отъехав от лагеря на порядочное расстояние. Во всяком случае, так говорили мне мои ощущения. Дорога при этом уже не казалась тянущейся в бесконечность, потому что горизонт больше не просматривался. Причиной тому неожиданно стал туман, окутавший слабой дымкой окружавшее меня пространство.

Сейчас мне было всё равно на погоду. «Лишь бы выбраться, лишь бы выбраться», - думал я. В маленьком зеркале на руле я видел какого-то юношу в пионерском галстуке, напоминающего меня. В общем, это и был я, однако столь непривычным казалось мне собственное лицо, что я, засмотревшись на него не без удовольствия (помолодел же), нечаянно вильнул рулём в сторону, и колесо, поскользнувшись на склизком от дождя асфальте, сошло с намеченного пути, и я болезненно приземлился коленями в каменистую землю.

«Интересно, сколько у меня после этого синяков появится? Лишь бы заражение крови не получилось… Кстати, а куда я положил телефон?» - подумал я. Часто случалось, что в неожиданные моменты мне приходили совершенно отстранённые мысли, - «Точно, под подушку засунул. Нет, оставил в куртке! Нет, засунул под подушку!» – возникло двоемыслие. С одной стороны, я был уверен, что смартфон в куртке (надо было её надеть!), с другой – отчётливо помнил, что прятал его под подушку. «Разумеется, украли», - сделал я логичный вывод и, твёрдо вознамерившись приехать сюда с полицией, с новыми силами погнал своего неказистого железного коня вперёд, стараясь поменьше юлить колесом по мокроте. При этом туман всё сгущался и сгущался до тех пор, пока я не потерял из вида дорогу даже на пару шагов впереди.

Я старательно смотрел под колесо, убавив скорость, насколько это было возможно, пока наконец не перестал видеть и его. Следом из поля моего зрения исчез и руль. Вместе с моими руками. Казалось, я погрузился в густейшее молоко, и чувствовал себя, как в холодной влажной парилке. Я резко затормозил и отошёл в сторону, наощупь ведя за собой велосипед. Сейчас я по своим возможностям ничуть не превосходил слепца. И даже отставал от него, ибо слепой уже приноровился жить со своим недугом, а я привык смотреть в оба глаза. Особенно на дороге.

Да и на велосипеде последний раз я катался два года назад, а это весьма немалый срок, чтобы растерять сноровку.

- Что ж, остаётся идти пешком, пока эта мгла не рассеется. А если она ядовитая? Как там та бабка про радиацию говорила… - надо было поспешать. Но лучше идти медленно, чем поломать кости. Да, пожалуй, торопиться не буду. Я принял твёрдое решение и, прощупав ногой асфальт, осторожно зашагал вперёд, одной рукой таща велосипед, потому что с ценностями расставаться не привык, да и он обязательно мне понадобится, когда станет ясно. И не зря, потому что через пару минут такого инвалидского движения туман начал проясняться. Вот и дорога снова видна, и можно ехать. Я вновь оседлал свой транспорт и продолжил путешествие.

Под ногами было всё ещё мокро. Сказывались осадки от тумана. Но чем дальше я ехал, тем суше становилось.

- Туча! Ты захватила очень мало, и тебе не удастся меня остановить! Дождь не может быть везде – не дождёшься! – громко обратился я к стихии, как будто она могла меня слышать.

Природа, устрашившись моей претензии, умерила свой пыл.

С каждым моим шагом погода улучшалась ударными темпами. По-стахановски: вот туман полностью исчез, вот тучи освободили Солнце, которое как ни в чём не бывало засверкало в зените.

- Ну где этот Райцентр? Хоть деревня бы какая показалась… - пробормотал я и заметил впереди какой-то забор. Вот и приехал! Главное, чтобы там были адекватные люди, а не помешанные, как в лагере.

Я закрутил педали с утроенной силой, пот стекал по лицу, перемешиваясь с влагой от тумана… Вот уже скоро, вот пару метров до построек! Но вдруг перед глазами потемнело от разочарования, потому что подъехал я туда, откуда начал свой неверный путь – слева от меня стоял всё тот же «Совёнок»…

Двери были призывно открыты, как будто я их не закрывал. Видимо, кто-то за время моего отсутствия выходил погулять…

- Вот ведь незадача. Кажись, я сделал круг!

Откуда-то из леса раздался птичий крик, до ужаса напомнивший мне злобный смех. Я подошёл к ближайшему кусту и посмотрел в чащу. Под ногами валялось что-то белое: грязная записка.

В любое другое время я бы не стал подбирать всякий мусор, но сейчас вовсю включил «режим детектива» и хватался за любую подсказку.

Я развернул бумажку. Она была заляпана мокрой грязью и помята. Но надпись читалась разборчиво: «Улыбайся чаще, и Чаща улыбнётся тебе». Я опять свернул записку и машинально сунул её в карман.

- Бредятина… Уроды умственно отсталые!

Впереди как раз была чаща. И даже нет… Чаща с Большой Буквы, как написано на бумажке. Клёны, берёзы и несколько мощных дубов настолько плотно переплетались друг с другом, что пробраться сквозь них не представлялось никакой возможности.

Я машинально улыбнулся, подсознательно выполняя инструкцию, которую получил под кустом.

И не успел этого сделать, как перед глазами потемнело, будто обухом по башке долбанули, а когда снова просветлело, никакой чащи вовсе не было: вместо густых деревьев маленькие реденькие кусточки, какие я тут привык наблюдать с самого начала…

Я помотал головой. «Галлюцинации какие-то». Залез в карман, но никакой записки там не обнаружил, а вместо неё – сухой древесный лист, который я смял и выбросил. Вот что значит попасть в ядовитый туман!

В те тягостные минуты я начинал понимать всю особенность ситуации, в которую попал. Это место не было похоже ни на Краснодарский край, ни на Россию, и в целом на тот мир, из которого я сутки назад выехал на маршрутном автобусе. Да и разве это было похоже на маршрутку? Не уверен… Я пытался успокоить свои нервы, мысленно уверяя себя, что это такое представление, что это розыгрыш, что я поехал не в ту сторону, что сделал круг…

- Туманы так быстро не налетают, а леса не исчезают. Это специально. Я не уеду в Райцентр по этой дороге. Я не уеду по ней никуда, - издав нервный смешок, подытожил произошедшее я и повёл велосипед назад в лагерь. Судя по Солнцу, обед должен быть не ранее, чем через несколько часов, и мне не оставалось ничего иного, как осмотреть «Совёнок» вдоль и поперёк. Может, попробовать спросить кого-нибудь о странностях на дороге? Пожалуй, Ольгу.

Я аккуратно поставил двухколёсного железного коня на место в его «стойло» и постучался.

- Войдите! – бросила вожатая, и я зашёл внутрь. Подойдя к девушке и пытаясь казаться как можно более серьёзным, я спросил:

- Почему по дороге, ведущей из лагеря, я не смог попасть в Райцентр? Почему вернулся назад в «Совёнок»?

Глаза Ольги расширились от удивления.

- Ты пытался попасть в Райцентр? Зачем? Твоя смена ещё не закончилась! Ты бы мог попасться диким зверям на растерзание, и меня бы посадили!

- Оль… чтобы тебя посадили, совершенно не обязательно разрывать меня диким зверям. Это и так случится. Я гарантирую, - на угрозы девушка пожала плечами.

- Хватит вот этих вот своих шуточек, Арсеньев. Так зачем ты уезжал?

- Потому что мне захотелось домой… - я решил ответить так, чтобы мои слова показались серыми и будничными.

- Заскучал что ли? Познакомься с кем-нибудь. Заведи друзей. Сразу станет веселее! – Ольга улыбнулась и уселась за стол читать свою книгу. Она будто забыла о наших разногласиях, словно из её памяти это исчезло. Словно она вообще не запоминала ничего плохого, отфильтровывая негатив, будто ситом. Эх, мне бы так!

- Негативные эмоции очень вредно влияют на Ваше здоровье, товарищ, - вспомнил я слова психиатра, когда год назад проходил обязательный медосмотр для работы.

Я дошёл до кровати, где спал, сунул руку под подушку и на удивление нашёл там свой смартфон. Значит, он всё-таки здесь. На всякий случай я положил его в карман «пионерских» брюк, чтобы не лишиться, как всего остального, и впредь носить с собой. И так не сфотографировал многое из того, что мог. И стоит он тридцать тысяч. А может… показать его Ольге? Я не заметил у неё сотика. Впрочем, у других тоже. Надо будет поспрашивать, а пока…

- Оленька, солнышко, а ты видела такое? Это называется – «приблуда телефонная». Вот, - я извлёк из кармана смартфон и «зажёг» экран. Я сделал несколько шагов к вожатой, которая как раз нахлобучивала панамку, направляясь к выходу. Я одёрнул девушку за руку и поднёс к её глазам «приблуду».

- Чего ты мне тычишь? Очередная, наверное, японская игра вроде змейки, да? – девушка отодвинула мою руку от себя подальше. – Я тебе не ребёнок! И вообще они специально мастерят свои поделки, чтобы отуплять советских детей. Чтобы вы вместо чтения умных книжек глаза свои портили.

- Да причём здесь отуплять? Это чтобы звонить! Телефон же, ну! Смотри, сигнала нет! Почему? Столбы вон рядом, провода трещат! В чём проблема? Здесь глушители стоят?

- Ты боевиков забугорных насмотрелся? Причём здесь оружие? Какие глушители? Глушители – они у военных… Какой телефон? Как ты, дурень, будешь с этого… - Ольга презрительно показала на смартфон, - звонить, если провода нет? Ведь ток по проводам идёт, не так ли? – вожатая рассмеялась от собственных слов и «выпорхнула» за дверь с книгой.

В работе сотовой связи я и сам разбирался слабо, а Ольгу в воровстве уже и не подозревал. И никого из обитателей лагеря. Какое воровство может быть там, где магия способна превратить тридцатилетнего мужика в семнадцатилетнего сопляка? Мне кажется, здесь вообще-то об имуществе не говорят, а всей душой заняты мистическим экспериментом…

Будучи человеком критического склада ума, я всё же никогда не отметал наличие явлений, не объяснимых (пока) с точки зрения известных человечеству законов физики и других наук. То, что доступно нашему знанию, лишь вершина айсберга… С детства я мечтал столкнуться с чем-нибудь фантастическим, но столкнувшись, почувствовал, насколько это неприятно. Неизвестно, сколько мне ещё здесь торчать!

Что ж, поиграем в Исследователя.

- Я Исследователь, - похвалился я Ольге, когда она через минуту вернулась назад в домик. – У меня высшее техническое образование – я в таких вещах, как сотовая связь, понимаю.

- Не витай в облаках, Дмитрий. Ты не представляешь себе, сколько всего надо преодолеть в жизни, чтобы называть себя исследователем… - по тону Ольги мне показалось, что она тоже кое-что понимает в исследованиях…

- И моя первоочередная задача – разработать конкретный план спасения из этих гиблых мест, - подытожил я.

- Дмитрий, хватит дурить! Ты должен взять обходной лист и отметиться в каждом указанном месте! – услышал я резкий оклик вожатой. Ольга протянула мне какую-то бумаженцию, на которой был список различных мест в «Совёнке», а рядом места для подписей. – Славя должна была передать тебе его ещё утром, но ты куда-то смылся…

- Что значит, куда-то?! Я вроде уже говорил… а, ладно, понял, - понял, что она успела всё забыть. «Градусник стряхнулся».

Первой моей мыслью было порвать эту гадскую бумагу и бросить в лицо вожатой, и я уже собрался потянуть листок в разные стороны, как подумал, что иметь полный список построек лагеря в моей плачевной ситуации достаточно полезно. Да и силу вещественных доказательств пока никто не отменял. Фотографии ведь могут не сохр