ДЕНЬ ПЯТЫЙ. ЛЕС, СТАРЫЙ ЛАГЕРЬ и ДИСКОТЕКА. ПОПЫТКИ ПОЗНАТЬ МОНСТРА

Утро. Сколько их уже было? Три, четыре… неважно, потому что на работах я всё равно уже все сроки провалил. Интересно, как я буду объясняться с людьми, которые заказывали мой труд? Скажу, что в пионерском лагере отдыхал? Ну, тогда мне место в психушке уготовано. Во всяком случае, дела они со мной после такого заявления иметь явно откажутся. Кому охота работать с сумасшедшим? Эх, ладно, по любому придётся искать других заказчиков, а с этими жечь мосты…

Судя по виду из окна, линейка с завтраком давно прошли, а Ольга не стала меня будить. Она наконец-то поняла, что я не её пионер, и моим режимом не надо управлять. Всё было немо сказано за вчерашней игрой в непонятную дребедень, которую они незаслуженно называли карточной.

И в столовую тоже я опоздал – издержки моей недостаточной эмансипации, ведь столовая открыта почти целый день, и в Сочи я мог харчеваться, когда хочу. Всё-таки цивилизация весьма балует современного человека. Попади он в дикую природу, пропадёт ведь!

Теперь голодным до обеда сидеть. Я даже немного обиделся: останусь с пустым желудком. Олька, наверное, злится на тот вчерашний случай с Гендой и домишкой. Хотя про домишко она вряд ли прознала. Этого по сути вообще не было, если я правильно понял произошедшее. Кстати, схожу проверю, стоит ли он вообще там. Чёй-то я весьма в этом сомневаюсь!

Ладно, в любом случае надо продолжать поиски выхода. И завтра продолжать, и послезавтра продолжать… Одеваясь, я вспомнил, что слева от лагеря лес. Как раз там, где стоял домик, куда мой злобный дух «пустил красного петуха». Что ж, по дороге. Надо будет попробовать зайти дальше, как можно глубже. Пересечь лес насквозь. На юге нет бескрайней тайги, и всё равно я куда-нибудь да выйду.

Решение обследовать все окрестности я принял с самого начала, но наиболее «дикое» оттягивал до последнего, потому что заблудиться – далеко не лучшая идея. А когда я «познакомился» с палочником, желание совсем ушло куда-то далеко-далеко. Мысли о жутком монстре вновь наполнили мою тревожную головушку, и страх чувствовали все члены. Нет, один я туда точно не полезу!

Надо надыбать себе охранника. В параллельном мире, населённом роботами… Так роботы сильнее и выносливее – тем даже лучше… Во всяком случае, тогда местные мне казались именно роботами. И именно среди них надо было выбрать персонажа, готового следовать за мной (скорее, передо мной) по пути, пестрящему неизведанными опасностями.

Что ж, самое логичное – позвать ребят: Шурика и Электроника. Парни они сильные и, если что, смогут принять бой. Или хотя бы сделать так, чтобы я не заплутал. А в идеале вообще взять удар на себя.

Сохрани меня Бог от палочника!

Пытался ещё раз осознать выводы, к которым я пришёл вчера за той глупой карточной игрой, и мне захотелось расспросить пионеров с целью проверить гипотезу, не роботы ли они. Задавать прямые вопросы, кажется, особого смысла нет, потому что программа так не работает. Они либо отшутятся, либо проигнорируют. Надо действовать более тонко и привести их к тому, на что машины, в принципе, должны однозначно показывать свою сущность.

Роботы, вроде бы, не нуждаются в пище. Тогда зачем им столовая? Может быть, это более высокоорганизованные творения, которые способны кушать, как человек? Извлекать энергию из органической пищи для своих моторов? На что и намекал Электроник. И даже ходить в туалет… Впрочем, куда? Если бы они все действовали по моему примеру, давным-давно изгадили бы всю округу, а это вряд ли могло остаться незамеченным хотя бы по запаху. Видимо, их электронные организмы перерабатывали пищу безо всякого следа, измалывают в мельчайшие молекулы… А может мои выводы были скоропалительны, и я имею дело с обыкновенными подростками, решившими меня разыграть? Но как объяснить перемену моей собственной внешности и необъяснимые аномалии, которые здесь разыгрываются далеко не на уровне провинциального погорелого театра? Они ведь даже не переигрывают!

Подмешивают в пищу наркотики? А это вариант… ведь я увидел себя подростком только на второй день, а поесть у них успел к вечеру первого. Точно. Мой мозг затуманен каким-то новым сверхтехнологичным веществом, которое полностью меняет восприятие окружающего мира.

Всё. Больше не ем. Обойдусь водой из местного озера, благо оно пресное. Логично предположить, что там никаких ядов нет, потому что отравить большущий водоём кучке обычных людей сложновато. Тем более, наркотиком. Даже если его залить туда в трёхтонном объёме, это будет капля в море, и сильного влияния на мозг не получится.

Но я же буду голоден… возможно, до конца недели. Нет, я решусь на это! В блокадном Ленинграде и дольше голодали, и выживали! Главное в моей беде – вернуться в Сочи, а потом уже разбираться, что к чему. Ведь, как ни крути, а главная моя потребность – родной дом. Но разбираться придётся обязательно, не будь я Дмитрием Арсеньевым. Никому не дано права надсмеиваться надо мной. Этот мир ещё ответит за насильственное похищение человека. И одного ли?..

Точно, надо закрыть столовую. Уж если и голодать, то всем вместе! Чё я один лишения терпеть должен. Пущай привыкают жить по-спартански, чтобы закалять силу и дух, как завещали наши воинственные греческие предки! Не могу же я оставить своих товарищей без шанса и позволить им травиться дальше?

Но как это осуществить, надо будет ещё подумать, а пока схожу к своим электроникам. Надо утащить их раньше, чем начнётся теперь уже ненужный для меня завтрак. Дорога каждая минута!

Вот и клуб. Надписи на приклеенных объявлениях почему-то изменились. Теперь там читалось: «Приём новичков закрыт!» и «Не мешай работать молодому учёному – быть может, он новый Королёв!»

Не похоже, чтобы с извечной пустотой этих самых «клубов» ребятам надоели постоянные посетители, которых и без того не было. Видимо, у них какой-то новый проект, в который они погрузились с головой и не нуждаются в помощниках.

На этот раз я даже постучался. Мало ли чем там занимаются…

- Да, заходите, - послышался голос, и я зашёл. Ребята что-то конструировали. Присмотревшись, можно было понять, что это какой-то робот, напоминающий кошку сиамской породы. Её вытянутое железное тело сидело, поджав две лапы, а передние вытянулись вперёд, и Электроник натачивал ей когти.

- Домашнего питомца себе мастерите? – игриво спросил я, дотрагиваясь до нержавеющего уха. – Лень за настоящим кошаком ухаживать?

- Нет-нет, что ты! Мы просто хотим, чтобы это был робот-помощник, - заметил Электроник.

- Мышей будет по лагерю ловить? Или гигантских крыс? – усмехнулся я, но ребята отмахнулись и продолжили звякать своими инструментами.

- Знаешь, мы немного заняты – так что ты хотел? – сказал Шурик.

- Я хотел взять вас в научный поход по лесу, - я добавил слово «научный», чтобы посильнее их увлечь. – В процессе похода мы изучим местную флору-фауну и составим специальный природный… эмм… календарь.

Всё-таки получалось у меня на ходу импровизировать и слова подходящие придумывать.

Шурик сразу оживился и даже прекратил паять свою схему. Он что-то отметил на лежащем чертеже, а сам чертёж свернул в трубочку и положил на подоконник, судорожно задёргивая шторы. Мне показалось, что парень хотел спрятать свою работу от посторонних глаз.

А ещё я заметил, что шторы здесь синие-синие под цвет голубого неба… так, не отвлекаться!

- Ух ты! А что такое «природный календарь»? – с явным интересом спросил у меня Электроник, накидывая на себя курточку. – Кстати, сегодня прохладно.

- Да, да, прохладно. А природный календарь – это такой перечень всех растений и животных в определённой местности с привязкой к их ритму жизни в зависимости от месяца и числа. Будем изучать повадки и манеры местных диковинных существ. Поверь мне, их тут предостаточно, - мои объяснения ребят удовлетворили, а я снова дрогнул, потому что вспомнил осьминога, лазающего по деревьям.

- Вот ты молодец. Наконец-то делом занялся! – похвалил меня Шурик, похлопав по плечу. – Всяко полезнее, чем на лодках плавать, - «я сам на это надеюсь…». – Чего посоветуешь с собой захватить?

Я решил ответить правду.

- Оружие. Можно винтовочку какую-нибудь. Но из-за неимения подойдёт и простая дубинка. Мы ведь собираемся с монстрами сражаться, - на мои слова ответили смехом. Вот что значит быть правдивым человеком!

- Вот уж насмешил – не могу больше! Но по палке действительно захватить надо, - ответил Электроник. – Мало ли: вдруг волки какие-нибудь или лиса бешеная.

- Или страшные осьминоги-палочники, - прошептал я, и мы наконец-то покинули клуб, который Шурик старательно закрыл на маленький блестящий жёлтый ключик. Ребята в куртках, а я в одной рубашке. «Интересно, почему они до этого о палочниках ничего не узнали? Под боком вроде живёт, а на глаза им не появлялся!»

Было, конечно, прохладно, но идти назад в домик за тёплой одеждой мне не хотелось. Опять же, с Ольгой объясняться… да и ноги у меня не казённые!

Мы дошли до опушки и забрались в лес. Лес как лес – смешанный. Птички поют… а где-то в чаще ждёт своего времени большущая тварь, готовая напасть на всякого, кто приблизится к его логову…

Мы ступили на узенькую тропинку, плотно окружённую кустами. Над одним из кустом вились маленькие оски. Где-то в глубине листочков виднелось серое бумажное гнездо… Моё сердце ёкнуло: я здесь был впервые, а в моей голове явственно возник образ страшного серого палочника, карабкающегося по тем деревьям.

Это чудище явно способно на многое.

- Ребята, вы не могли бы идти вперёд? Просто я иногда буду задерживаться, потому что… - я достал из кармана заранее прихваченный из дома блокнотик и ручку и принялся демонстративно что-то черкать, чтобы ребята и правда верили, что календарь составляю.

«Дурю я вас, как баранов», - нарисовал я каллиграфическим почерком, вырвал лист и засунул его в карман брюк.

- Я выполняю зарисовки окружающих природных объектов, - соврал я. – А вы протаривайте мне дорогу – смотрите, чтобы никаких камней и крапивы. У меня ноги крапиву не терпят – если обожгусь, потом неделю спать не буду. Аллергия вот такая своеобразная.

- Это да, причина уважительная, - согласился Шурик, и ребята двинули вперёд на зависть уверенными шагами.

По бокам стояли однотипные деревья – наверное, эти берёзы специально высадили здесь в строгом порядке, чтобы гулять удобно было. Единственное, что изменялось по ходу нашего движения – толщина стволов. Становились они всё толще и толще прямо-таки до аномальных объёмов, всё старее и старее.

И это наводило жуть.

- Почему деревья становятся толще? – спросил я, но не получил ответа. Ребята убежали довольно далеко и уже меня не слышали. Я припустился вперёд, чтобы их нагнать, стараясь не упускать из поля видимости.

- Стойте, стойте! Не для того я вас проводниками нанимал, чтобы вы от меня удирали! – мне удалось их догнать, и я схватил Электроника за его причёску. Волосы парень отращивал довольно длинные, и голова была его уязвимым местом.

- Ай, ты чего творишь? Если ты натуралист, то не должен бояться леса! – а и правда, что я творю? Я отпустил парня, который помассировал свою голову и остановился вместе с другом. Мне удалось пройти вперёд, чтобы они уж точно со своими большими скоростями ходьбы не могли от меня оторваться. Лучше идти первым, чем в одиночестве.

- Да, конечно. И поэтому я не хочу ходить по опушкам. Моя задача – исследовать лес изнутри. Внутри, в лесу, всегда всего больше. Интересного, - я попятился задом.

Когда-то давно мне довелось подрабатывать экскурсоводом. Точнее, я периодически работал за свою сестру, которая устроилась на эту должность сразу после школы. Платят гидам мало, и Юлю взяли, несмотря на отсутствие какого-либо опыта и образования, чтобы она смогла накопить себе на графический планшет. Тогда, в юности, она увлекалась рисованием. На этой работе её научили, что да как говорить, и всё. Это только со стороны экскурсоводы выглядят очень умными – на самом деле они просто, как стих, пересказывают одно и то же изо дня в день.

В общем, иногда мне приходилось её подменять. А она в ответ помогла мне сочинить мой первый роман «Кроты и бабочки». Точнее, сочинила его за… нет, это, пожалуй, лишнее. Надо будет вычеркнуть. Просто по-братски ей помогал, да, безо всяких корыстных помыслов.

И когда я водил экскурсии, то мастерски научился пятиться, чтобы не терять из вида лица всех участников своих групп, и чтобы удобнее было рассказывать им легенды. Иногда и по лесам приходилось бродить в окрестностях Сочи.

- Ишь ты как у тебя получается, - удивился Шурик. – Где научился?

- Тренировки. У меня вообще очень много потрясающих умений. Я и сам человек потряса… - и не успел я закончить своё достохвальное определение, как мои ноги потеряли опору, и я ухнулся куда-то вниз. – Ааа!!

- Ой… - всплеснул руками Электроник, склонившись над ямой, куда я угодил. – С тобой там всё в порядке?

Я сильно ушиб руку. Благо, жопа упала на что-то мягкое. Я повернулся, встал. Яма как раз оказалась чуть выше моего роста. На земле подстелен толстый слой из полугнилой травы, который меня знатно запачкал. Слава Богу, что не сухая земля, а то бы сотрясение мозга запросто мог получить.

Осмотревшись, я понял, что из ямы уходит вбок какая-то мощная дыра. Такая, что в ней может жить какая-нибудь большая тварь типа крота… палочник!

- Здесь случайно не палочник живёт? – спросил я у ребят, которые молчаливо переглядывались. Наверное, они придумывали, каким образом можно меня поскорее вытащить. Или же, наоборот, разрабатывали план моего убийства.

- Палочник – это насекомое вообще-то. Оно по длине, как три кузнечика. А ещё очень худое, - на пальцах показывал Электроник. – Эх, ты, а ещё «натуралист», называется!

- Да я не про насекомое, остолоп ты эдакий, - в другое время я бы говорил громко, но сейчас я боялся, что разбужу кого-нибудь опасного, и мой голос был тихим и вкрадчивым. – Здесь тварь ходит размером с хорошую корову. Только не корова, а осьминог. А на земле оно в собаку превращается, - я, подражая Электронику, тоже показывал всё на пальцах, и даже хотел встать на четвереньки, чтобы изобразить огромное животное, но вовремя раздумал. Но меня всё равно приняли за безумца: ребята задумчиво переглянулись, и Шурик покрутил пальцем у виска.

- Ты, кажись, сильно ударился. Тебя к Виоле надо, - предложил мне Александр. Как же мне надоела эта Виола, к которой меня все посылают при малейшем непонимании. Привыкли одинаковыми быть, и любое отклонение от строя болезнью обзывают. Так оно и было, наверное, в советское время.

- Да ладно, ладно, - я сдался, лишь бы меня выпустили. – Фантазирую я всё. Просто у меня воображение очень буйное.

И не успел я покаяться, как «буйное воображение» предстало передо мной собственной персоной. Мои страхи оказались оправданными – из норы появилась до боли знакомая серая нога. Потом другая, третья… Существо зацепилось за вход и вылезло целиком, продемонстрировав всем присутствующим гладкую лысую голову с одним широким глазом и грязными от земли веками.

Я перекрестился и вжался в противоположную от дыры стену. Существо помотало головой, сбрасывая с реденьких волосянок комки мокрой свежеразрытой почвы. Оно встало перед входом на трёх неравных по длине ногах и подошло вплотную ко мне, уставившись мне в глаза своим большим глазом. Сейчас я разглядел, что он зелёный…

- Хрр, - проскрежетал чем-то палочник и уткнулся мне в грудь лбом, принявшись тереться, словно котёнок. Моя реакция сработала правильно, и я… погладил его. На ощупь – будто лысая кошка породы сфинкс. Таких держала моя сестра, и поэтому я знаю, о чём говорю.

- Успокойся, киса, - тихонько прошептал я. Вверху что-то хрустнуло. «Наверное, челюсть Шурика от удивления сломалась», - в шутку подумал я.

- Тебе помочь? – шёпотом спросил Электроник.

- Не надо, - едва слышно ответил я. – Сам справлюсь.

Секунды казались долгими часами. Голова существа по ощущениям становилась всё холоднее и холоднее: если сначала она едва теплилась, то теперь мне казалось, как будто ко мне прижимается хладный дракон из ледяной страны. Вскоре холод стал нестерпимым, но отстраниться я не мог – всё-таки палочник был сильнее меня и вдавливал в земляную стену.

Слава Богу, холод ослаб. Он как будто перетекал в моё тело, обволакиваясь моей жизненной энергией. Организм принимал холод существа и делал его своей частью.

- Ишь ты… - сказал я, настолько привыкнув к необычным ощущениям, что они мне даже начинали нравиться. – Передаёшь мне свои силы, мистер Палочник?

Палочник чем-то щёлкнул и отпрыгнул на шаг назад, умело разворачиваясь на своих ножках. От неожиданности я тоже подпрыгнул, и настолько высоко, что через секунду стоял рядом с ребятами, наблюдая сверху, как животное снова забирается в свою нору.

Мы дождались, пока существо спрячется до конца, и только тогда рискнули отвернуться от него спиной. Причём, одновременно. На этот раз первым зашагал я, ведь дорога предстояла домой, а не в неизвестные ужасные дебри, так что можно и поторопиться.

- Ч-что. Э-это. Б-было? – у Электроника зуб на зуб не попадал от пережитого, а ноги подкашивались.

- Ну я же говорил, что здесь монстры бродят, а вы, молодые люди, даже слушать меня не хотели, - с деланной обидой сказал я. – И… никогда не рядите человека в сумасшедшего, если не уверены в своей правоте на сто процентов. Иногда самые безумные истории могут быть чистой правдой, - прочитал я им мораль.

- Кто ж знал… - процедил Электроник. – И всё-таки интересно, кто это был…

- Какое-то неизвестное науке животное, очень похожее на осьминога. Только приспособиться успел под сушу – вот и лазает тут, воду ищет, бедный. Прямо, как я свой дом, - спокойно объяснил я, чувствуя в себе уверенность и необыкновенные силы для новых приключений. – Это животное наделило меня энергией.

Я говорил об этом так, как будто был на сто процентов уверен в своих словах.

- Эмм… а может быть, оно выпило из тебя кровь? Или другие жизненные соки, - спорил Шурик.

- Ага, урину мою! – отшутился я. – Думаю, нет. Оно для этого вело себя слишком ласково и дружелюбно. Да и слабости я не чувствую.

- Ну, знаешь ли, когда ты хочешь у кого-то выпить кровь, сначала надо втереться к человеку в доверие… - выдал глубокомысленный афоризм Электроник.

- Если надо, такое выпьет безо всякого доверия…

До лагеря мы дошли довольно быстро и возле клубов разошлись в разные стороны. Ребята сохраняли молчание, даже когда отошли от меня на приличное расстояние. Слух у меня хороший, и их разговоры я бы услышал даже издалека.

И ещё долго стоял на месте, обдумывая произошедшее…

А теперь хорошо бы сходить в библиотеку и наконец-то посмотреть тамошние труды. Если точнее, их годы изданий. Найти из всех книг самую новую, и считать, что в этом мире идёт именно этот год. Метод показался мне научно верным. Тем более после таких приключений надо было для разнообразия заняться чем-то спокойным.

Я зашёл. Евгении нигде не было. Свет, обильно льющийся в зал, освещал затылок бюста Ленина, стоявшего справа от самого высокого столика, где должна сидеть Женя. Вождь отбрасывал длинную тень, сам оставаясь во тьме и с усмешкой взирая на посетителей. «Смеёшься? Ну-ну, Владимир Ильич…» Между стеллажами свисала красная растяжка с золотой надписью «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Раньше, кажется, этого здесь не было. Или было… В любом случае, оно мешается мне на пути к Знаниям, поэтому я аккуратно снял идеологический элемент и сложил его на Женин столик, отодвигая на краюшек.

На стеллаже с картотекой стояло нечто, что с самого начала привлекло моё внимание, но я не сразу подошёл, потому что хотелось взглянуть на большую, привлекающую ещё большее внимание, растяжку. Всё по порядку.

А стоял там глобус, с которым я уже игрался… или то, что от него осталось. Это больше не был шар. В ободе широкого кольца прижался самый настоящий плоский диск со слегка загнутыми кверху краями. Посмотрев ближе, я понял, что так объёмно здесь обозначен край земли, состоящий изо льда.

Я дотронулся до необычной конструкции. Казалось, она появилась тут из тысячелетних глубин истории, когда люди не знали, как на самом деле выглядит Земля. А как она вообще выглядит? Мы разве это знаем доподлинно? Модель выглядела совершенно, как новая – как будто вот-вот с заводского конвейера (или где там они делаются?).

Конструкция покачнулась, но диск даже не зашатался. Глобус (или как ещё назвать эту хрень – землюс?) не вращался, как обычно, а был намертво закреплён на своей оси под небольшим уклоном. Точнее, на двух осях: они здесь располагались по бокам и удерживали диск в центре. А из центра тоже торчала палка и уходила она вверх выше, чем другие оси.

Центральная ось была по цвету золотой, левая – серебряной, а правая – бронзовой. Нижняя подставка чуть шире, чем обод диска. А ещё она вызывающе блестела, словно вызывала меня на бой. Ну я ещё вам покажу!

Континенты находились все на месте, кроме Антарктиды. Они были выпуклыми, рельефными – всё сделано очень качественно и весисто. Вместо ледяного континента, как я понял, ледяной край. Напоминало всё это разворот карты, как на логотипе ООН: там тоже Земля нарисована в плоском виде. Видимо, уважаемая международная организация ещё не доросла до школьных истин, или это у них прикол такой.

- Неплохой артефакт, неплохой, - я щёлкнул пальцами по диску, ушибив ноготь, и вновь вернулся к стеллажам. – Наверное, для спектакля какого изготовили про Джордано Бруно… - успокоил себя я, прекрасно понимая, что это не так.

Дорвавшись до цели своего посещения, я принялся перебирать книгу за книгой: 1978, 1965, 1942, 1981… Значит, минимум поздний совок? Почему тогда Мику заливала мне, что ничего не знает о компьютерах? Боже, она такая красивая… Мне кажется, я хочу увидеть её снова. А компьютеры в это время уже были, и даже персональные. Наверное, просто не разбирается – она же музыкант…ша. И ведь так уверена в своих словах, зараза!

1971, 1975, 1989… - ого, уже почти перестройка. Неужели тогда ещё оставались пионерские лагеря? Неужели тогда ещё сохранялись такие порядки?

1982, 1954, 2013, 2012… - Господи Боже, как же понять эту бесовщину?! Объясните, наконец, что здесь происходит?!! Иначе я окончательно съеду с катушек! Двинусь по фазе! Одну книжку ещё можно было бы списать на опечатку, но две… Да я в современном мире! Это не прошлое!

Я кричал настолько сильно, что прибежала Женя и отобрала у меня какой-то голубой томик.

- Дмитрий, ты дурак?! – возмутительно воскликнула девушка и села за свой столик, разворачиваясь в кресле. – Чего ищешь-то? Чего верещишь?! И кто тебе позволил снять транспарант?

- Он… мне мешааался… - протянул я, поглаживая оставшуюся в руках книгу по корешку. – Знаешь, когда я чем-то недоволен, то начинаю говорить и даже орать сам с собой. Раньше я этим не страдал, но когда стал жить один, привычка выработалась сама собой…

- Ладно, повесим куда-нибудь в другой угол, чтоб не мешалось. А чо ищешь-то?

- Я пытался понять, какой сейчас год, и запутался ещё больше! – я схватил книгу за 2013-ый и сунул её под нос Жени. – Здесь у тебя «Настольная энциклопедия пользователя Windows», которая выйдет только в двадцать первом веке!

- Ну и в чём проблема? – непонимающе заметила Женя. – Это для технарей всяких, очевидно же. Или иностранцев. «Windows» – вроде «окна» по-английски. Можешь сходить к Шурику и Электронику – они тебе, наверное, объяснят лучше. И почему это «выйдет»? Раз она в нашей библиотеке – то, очевидно, уже вышла!

- В двадцать первом веке пионерлагерей уже в природе не существует! – закричал я. – Они давным-давно закрылись и разворовались!

- Типун тебе на язык. Пока жив Союз, будут и лагеря, - Женя подпёрла подбородок кулаком в ожидании, что же безумного я ещё скажу.

- Тогда дай-ка мне книгу за прошлый год! Очень уж захотелось почитать что-нибудь из новенького. Новоизданного, так сказать! Свежеиспечённого! – таким образом я планировал расставить все точки над i, потому что уж от этого требования юной темноволосой пионерке явно не отвертеться! Она обязана удовлетворить запрос читателя! По закону! По уставу лагеря!

Но я недооценил этих непонятных существ! Оказывается, и в этом случае она знала, как откосить.

- Знаешь, Дима, я не особо разбираюсь во всём, что здесь стоит. Моя задача – фиксировать тех, кто хочет почитать. А книги пионеры берут сами. Я особо не слежу, просто записываю. Полки перед тобой! Смотри и сам выбирай! Потом принесёшь мне, а я отмечу в карточке.

- Ты мне «Золотого телёнка» сама выдала. И довольно быстро.

- Это же классика. Это я знаю! Классику – её знать надо.

- А каталога у тебя разве нет? – отвечал я хитростью на хитрость.

- А каталог у нас не предусмотрен! Он в центральной библиотеке, которая в Райцентре. Если тебе так нужно, то зайдёшь туда после смены. Наша библиотека – передвижная, потому что мы здесь временно. На период каникул, на три месяца.

- Мда, у кого каникулы, а у кого-то – рабочие будни… да ещё и напряг на мозги.

Женя обиженно отвернулась в сторону, а я, взяв книгу 2013-ого года под мышку, направился к выходу.

- Стой! Ты куда уносишь? Записать надо! – Женя бросилась за мной, но я лишь ускорил шаг.

- Потом запишешь, - она вернулась на своё место, а я последовал совету библиотекарши и направился к «кибернетикам». Находясь в «книгохранилище», я еле сдержался от того, чтобы устроить там полный погром, но вспомнив, что убирать последствия моего бесчинства пришлось бы бедной Жене, сразу же подавил эту буйную мысль. Да, действовать надо более обдуманно и аккуратно.

Во всяком случае, книги явно были непричастны к моим бедам также, как доказательство преступления не может быть причастно к самому преступлению. Уж если что и взрывать, то медпункт… От Виолетты веяло непонятным холодом и скрытой агрессией. Я это ощущал прямо сердцем и животом. В конечном итоге, толка от её учреждения, как от козла молока. Достаточно было поставить небольшую будку с лекарствами – а там бы сами разобрались. Да и в каждом домике имелись аптечки. В случае чего, ребята могли помочь себе сами. А если пионеры – роботы, то они нуждаются в ремонте, а не лечении. Для этого у них должна быть какая-нибудь станция техобслуживания, а не медпункт.

Я дошёл до площади, но забоялся идти прямиком к статуе. Почему-то не хотелось наступать ногами на асфальт рядом с Гендой, словно он испускал негативные флюиды. Асфальт или Генда – не столь важно. Я вдруг ощутил всем телом, насколько мне противно нахождение рядом с этим памятником непонятно кому, как будто он был живым.

- Стоять! – услышал я сзади себя резкий окрик и от испуга выронил книгу. Я сразу обернулся, но никого за спиной не обнаружил, кроме чего-то белого, похожего на зайца, которое сразу же скрылось в кустах под скамейкой. Брр, наверное, показалось. Но под скамейку не полезу!

Я наклонился, чтобы подобрать книгу, но на земле, кроме травы, ничего не валялось. Я внимательно посмотрел рядом. Вокруг тоже пусто. Книга исчезла, как в воду канула. Можно было снова пойти в библиотеку и найти что-нибудь этого же года издания (хотя бы приблизительно), однако я решил сходить в лес ещё раз (первое посещение показалось мне недостаточным, ведь мы дошли только до логова – а что ещё есть дальше, не посмотрели). Таким образом, литературную загадку я решил оставить на потом. Тем более книжные шкафы никуда не убегут. А хотя… способностью ходить они пока и не овладели, но к вечеру в местном аномальном климате запросто могли научиться и удрать от Жени, словно посуда от Федоры!

Так! Кушать мне не хотелось, и это замечательно. Пока что голодовка идёт в штатном режиме, и организм ей не противится.

Первым делом я добрался до домика, чтобы поменять хлипкие кроссовки на спецовочные сапоги. С утра я этого не сделал, но в этот раз мне захотелось зайти подальше – туда, где заканчивается даже узенькая дорожка, растоптанная местными. Мало ли, может, там какая деревушка начинается… короткий путь.

Перед самой калиткой путь мне преградила Ольга. Что ж, это было ожидаемо.

- На линейку я Вас будить не стала, Ваше Величество! – Ольга презрительно-насмешливо усмехнулась. – Но и на завтрак тоже. Теперь обеда жди. Считай, что это маленькая расплата с моей стороны за вчерашний концерт с картами. Пойми, правила нужно соблюдать и свои поражения принимать с достоинством!

- Ну ты и Олееень! – протянул я, отталкивая девушку, заходя в домик и доставая из-под кровати сапоги. – Так-то мне плевать. Я ведь всё равно голодовку объявил. В знак протеста.

- Чего ты сказал?! Ну, знаешь, это уже все рамки переходит! – вожатая захлопнула за мной дверь и куда-то удалилась быстрым шагом, мелькнув в деревянном прямоугольном окне с открытыми жалюзями. По-моему, ещё вчера их не было…

Я переобулся. Всё-таки лес казался довольно густым, и в его глуби могли водиться ядовитые змеи. Ко всему прочему мне не очень хотелось вернуться в лагерь с ободранными от кустов ногами. Я всё ещё помнил ту яму с палочником и благодарил судьбу, что отделался синяком на руке. И то не очень заметным снаружи. Знаете ли, мазать ссадины йодом с Виолой – то ещё развлечение.

Я вышел на опушку и, не удосужившись обзавестись чем-нибудь для навигации, чтобы не заплутать, смело направился вперёд. Необдуманный поступок, скажу вам. Дорогу я решил выбрать иную, чем с утра – пойти в сторону более низеньких зарослей, начинающихся за Алисиным домиком.

И да, никаким вчерашним домишком, подвергнувшимся огненному вандализму, здесь и не пахло. Ровная трава, горелок нет.

- Не советую ходить дальше, - услышал я тоненький визгливый голосок. Он доносился откуда-то сверху. На ветке толстенного дуба сидел маленький пушистый зверёк, с виду напоминающий большую морскую свинку, но бесформенную. Шарик с красными глазками. Они недружелюбно горели. Я вспомнил потерянную книгу. Точно, он и есть вор!

- Ну что уставился? Я тебе уже всё посоветовал. Второй совет будет только за деньги! Можно карточкой, - зверёк молча прыгнул в зелёную кустистую долину и исчез за деревьями. – Ты же не хочешь погибнуть?.. – уже тише добавило существо непонятно откуда.

- Да, карточкой! – оживился я, услышав знакомое слово. – Стой, стой! Чего это ты мне помогаешь? – удивлённо воскликнул я, но мне никто не ответил. Чаща оставалась безмолвной, и только ветер шумел кронами раскидистых деревьев.

Удивляться было бессмысленно. Местная фауна, по всей видимости, таила в себе ещё очень много загадок, которые мне, как бывшему натуралисту и вообще человеку любопытному, предстояло разгадать. Как же жаль, что место это никто, кроме меня, не исследует! Сюда бы целую бригаду учёных разных мастей!

И ещё жалко, что я не сфотографировал палочника. Надо будет в следующий раз обязательно это сделать! Боюсь я его уже не так сильно…

Я, конечно, мог бы последовать совету своего нового пушистого друга (а друга ли?), и вернуться в домик, но мне надо было обойти всю окрестность, а я не привык отступать от своих планов, поэтому предупреждение проигнорировал и, гордо вздёрнув носик, направился вперёд. Я не подчиняюсь одному «зверьку» в панамке и с комсомольским значком, и другому не подчинюсь!

По деревьям можно предположить, в каком климатическом поясе находится лагерь. Если действительно Краснодарский край, лес должен быть широколиственным с реденькими пальмами. Однако здесь полно елей и сосен, что как бы намекает на более северный регион. На юге они, конечно, приживаются, но не в таких количествах, что более характерно для севера.

- Смешали грешное с праведным! Специально ведь, чтобы я понять не мог, где нахожусь. Преступники инопланетные! Конечно, никаких краёв: ни Краснодарских, ни Красноярских здесь и быть не может. Это явно что-то другое, созданное специально для дурачком из моего времени, – я грязно выругался и продолжил свой путь. Дорога шла вначале прямо, потом начала петлять в разные стороны. Кусты, казалось, сближались, а кроны становились всё ниже и ниже. Наконец-то дорожка пропала. Я ждал этого момента. Со страхом, но ждал. В конце концов мне пришлось пригибаться, чтобы очередная ветка не попала по глазам.

Внизу рос борщевик, и я поблагодарил судьбу, что обулся и заправил длинные штаны – иначе бы весь в ожогах пришёл. Ведь стоит только замараться в соках этой дивной травки и подставить поражённое место под Солнце, обожжёшься. А погода здесь жаркая и ясная, благоволящая к этому.

До чего же мне захотелось поймать это пушистое нечто, встреченное несколькими минутами ранее, и как следует допросить белый комочек. Возможно даже с пристрастием – привязать к дереву и не отпускать, пока всего не поведает!

- И не думай об этом! – пронеслось откуда-то сверху, но на этот раз я ничего не увидел. Лес становился настолько густым, что разглядеть что-либо становилось затруднительно, хотя неизвестное животное прямо-таки неестественно белое! В природе, привычной мне, такого не бывает. Разве что альбиносы, но разговаривать они не умеют… Разве что попугаи. Но эта хрень вот уж никак не может быть попугаю даже дальним родственником. Ведь она совсем непохожа на птицу!

Под ногами хрустели сухие палки, птицы радостно выводили свои трели. Окружающая атмосфера умиротворяла, словно мою внимательность хотели усыпить. Почему-то мне вспомнилась фильм-сказка «Там на неведомых дорожках». Лес казался таким, словно сошёл со страниц детской волшебной повести. Ещё чуть-чуть, и выпрыгнет Баба-Яга или Лихо Одноглазое. Откуда возникают такие мысли, я не понимал, и они явно были не к месту. Во-первых, отвлекали от прямого пути, а во-вторых, расшатывали моё и так воспалённое воображение. Уж после встречи с палочником и говорящей свинкой-альбиносом могло выскочить всё, что угодно, включая доисторических хищных рептилий, поэтому пугали даже самые фантастические предположения. И не с каждым договоришься, как с палочником. Особенно если зверь захочет кушать.

Лес успокоился. Ветер рассосался в ветвях, пение птиц угомонилось, и вокруг воцарилась гробовая тишь, словно в глубоком подвале.

До сих пор я видел только странных животных, а вот с растениями ничего такого не случалось. Всё довольно обычно. И вот настала пора шокировать меня и флоре. Началось всё с того, что, пробираясь под очередной кроной очередного раскидистого дерева, я услышал звон, схожий с переливами колокольчиков. Я поднял глаза. Растение напоминало клён, однако его листья почему-то были разноцветными. Они переливались всеми цветами радуги, не свойственными в природе листьям, и… звенели от малейшего прикосновения моей головы и плеч.

- Точно, сказка! – я вылез из-под «клёна» и попытался сорвать один из листков, но ничего не вышло. Ветки, будто резиновые; листья, будто острый лист металла. В итоге я порезал палец. Эта хрень ещё и сражается!

Я разочарованно обернулся назад и вскрикнул от изумления: прямо передо мной стояла… девушка с кошачьими ушами, причём не маскарадными, а вполне себе естественными (или очень хорошо загримированная). Но не это меня шокировало больше всего: девушка была ни кем иным, как моей сестрой Юлей. Разумеется, в жизни у неё никаких звериных ушей не росло, и поэтому я моментально присел под дерево, опершись о ствол, который по ощущениям напомнил мне холодное стекло.

- Юля, откуда у тебя… это? – я встал и попытался дотронуться до её уха, но вместо шерсти и кожи почувствовал холод, точно прикоснулся к ледяной воде.

- Неважно. Как видишь, мои опасения насчёт тебя сбылись. Ты оказался в пионерском лагере, откуда нет выхода, и теперь не знаешь, что же делать… И тебе тут далеко не до веселья. Теперь-то поверишь, что сны иногда могут сбываться.

- Признаю. Всё верно. Кто бы мог подумать… А как сюда пробралась ты? Тоже на автобусе? Покажи мне выход!

- Не могу. Понимаешь, в общепринятом смысле меня здесь нет вообще. Войти сюда также трудно, как и выйти, а я не настолько ведьма, чтобы путешествовать по иным измерениям и сохранять при этом физическую оболочку.

- Ты со мной разговариваешь и видишь моё лицо, следовательно, как-то сумела со мной связаться… Всё-таки работа в твоём этом… сборнике газетных сказок пошла на пользу, да? Вычитала обо мне у кого-то из присылающих вам офигенные истории о летающих тарелочках? Не всё там у вас враньё, значит.

Юля вздохнула и закатила глаза вверх и в сторону.

<