Кризис натурфилософии. Софисты и Сократ.

Софисты. Протагор.

     С одной стороны парадоксы Зенона породили сильное сомнение в том, что можно знать что-либо, не впадая в противоречие. Анализ понятия делимости и движения убеждал в немыслимости очевидного чувственного опыта. С другой стороны, открытие несоизмеримости в рамках пифагорейского учения о числе показало, что если диагональ квадрата невыразима целым числом, то учение о числовой подоснове бытия очевидно несостоятельно. И, наконец, учение о чувственном восприятии Демокрита уже не оставляло сомнений в том, что чувственное восприятие недостоверно. Раз чувства у всех разные, то вполне вероятно, нет общего для всех знания, на которое так оптимистично рассчитывали все ученые от Фалеса до Демокрита. А если уж совсем просто, то философских систем, каждая из которых учила о разном количестве первоначал, развелось столько, что резонно было задаться вопросом, а что из этого чушь? В пример приведу систему Эмпедокла, популярного и самовлюбленного мудреца, который собрав с миру по нитке, учил, что первостихий четыре, вода, воздух, огонь и земля, различению которых нас учат современные гороскопы. Четыре стихии-первоначала приводятся в движение любовью и враждой, двумя противоположными мировыми силами.

     Очевидно, пришла пора задуматься о том, чего стоят все теории, а заодно оценить способность человека что-либо знать вообще. От онтологии рассуждения смещаются в сторону гносеологии. Происходит очевидное пресыщение рассуждениями физиков и интерес смещается в сторону человека, оценки его познавательных возможностей. Само мышление теперь предмет исследования. Гуманитарные науки стали более популярными у целого поколения философов, которых принято обозначать как «софисты». Многие учителя «мудрости» преподавали риторику, науку о том, как правильно и убедительно говорить, и эристику, искусство побеждать в спорах. Философ, бескорыстный искатель мудрости, как следует из смысла слова, сменился софистом, «sophistes» специалистом по мудрости. Возможно, он не претендовал на то, что нашел мудрость, но он мог научить убедительно говорить или скрывать слабые места своей аргументации, находить уязвимые пункты в словах противников, возможно даже прибегая к хитростям. Самый известный софист Протагор был высокооплачиваемым учителем и обучал одного юношу красноречию в суде, с договоренностью вернуть плату за обучение как только он выиграет первое свое дело. Но юноша, получив образование, в суд не спешил. Тогда Протагор подал на него в суд за неуплату, рассуждая, что если последний выиграет дело, то заплатит по договору, а если проиграет, то суд заставит выплатить долг по приговору. Такие шутки показывают, скажем так, сферу интересов софистов и круг их профессиональных обязанностей.

     Софистика – философское движение в древнегреческой философии, которое принимало установку на отсутствие общей и обязательной истины. Своеобразной торговой маркой софистики стала максима Протагора «Человек есть мера всех вещей, существующих, что они существуют и несуществующих что они не существуют». Буквально Протагора нужно понимать так: если для одного человека ветер кажется холодным, а для другого теплым, то ветер таков, каким он кажется каждому человеку. Нет единственной верной картины действительности, есть только множество ощущений, разных у всех людей, для каждого из которых истина своя. Проще говоря, Протагор утверждает, что истин может быть много. Если человек ограничен только собственными чувствами при познании мира, то трудно понять, каков мир сам по себе, так как известными нам становятся только ОБРАЗЫ предметов, буквально по-гречески «эйдолоны». Демокрит различал среди чувственных свойств те, которые целиком субъективны, не принадлежат телам самим по себе, а порождаются устройством нашего тела. Таковы вкус, запах, восприятие цвета или тепла. В зависимости от состояния тела меняются и восприятия и никого не удивляет, что вода кажется холоднее или теплее в зависимости от состояния тела. Уставшему человеку ноша покажется тяжелее, а ведь на первый взгляд масса тела принадлежит к объективным свойствам. Протагор убедительно показывает, что все чувственные свойства целиком вторичны, и зависят от нашего устройства. Даже для одного человека истин относительно чего-либо бывает много, что уж говорить о всех людях. Протагор считает все свойства вещей, приписываемые объектам субъективными, то есть зависящими от субъекта. Но он претендует на большее – доказать, что вещи именно таковы, как кажутся, а не просто другие, неизвестные нам.

     Все свойства вещей, согласно софистам, появляются и исчезают только в отношениях с другими вещами. Например, человек может быть мужем или братом или отцом только в отношении жены, брата или сына соответственно. Если у человека нет детей, то отцом он быть не может. Можно быть высоким по отношению к низким и тяжелым по отношению к легким, но бессмысленно говорить о высокости самой по себе или о тяжелости вне контекста о том, о чем идет речь. Любая вещь обрастает свойствами, вступая в отношения с другими вещами, и теряет свойства, выходя из отношений. Можно, например, перестать быть мужем. Если это верно для отношений вещей, то наше восприятие объектов есть один из частных случаев такого рода отношений. Ветер ни холодный не теплый, пока никто не мерзнет, камень не легкий и не твердый, пока его не поднимают или не бьют им. Вещи становятся такими, как нам кажется в процессе восприятия, но не раньше. Истин столько же, сколько восприятий, и бессмысленно спорить об устройстве вселенной если она кажется кому-то единой, а другому делимой на атомы.

     Основной тезис софистов – это утверждение о множестве равноправных истин. Или, придерживаясь определения истины как соответствия представления предмету, следует сказать, что истины попросту нет. Этот вывод подкрепляется двумя обстоятельствами. Первое. Все вещи находятся в процессе изменения и поэтому ничто не может быть высказано как раз и навсегда установленная истина. Тень Гераклита встает за этим утверждением: «Холодное теплеет, теплое холодеет, влажное высыхает, сухое увлажняется». «Одно и тоже в нас – живое и мертвое, бодрствующее и спящее, молодое и старое. Ведь это, изменившись, есть то, и обратное, изменившись, есть это». Второе. Все свойства вещей возникают в отношениях, поэтому нельзя говорить о том, что истинна та или иная точка зрения. Восприятие и есть последнее правило для определения истины. Если истина у каждого своя, то следует уделять внимание не добыванию истины, а убеждению других людей в своей точке зрения. Софисты единодушны в том, что важна не истинность, а убедительность. Они становятся учителями красноречия и эристики (наука о правилах ведения спора).