Впрочем, нельзя сказать, что Джин занимался всем этим в полном одиночестве, и при отсутствии единомышленников. Вскоре у него на этом поприще появились соратники. 12 страница

– Окей...

– Стивен бросил меня!

– Это ужасно! – Ответил я и крепко обнял Сэнди.

В течение некоторого времени после этих слов мы продолжали сидеть на софе, заключив друг друга в объятья, а затем Сэнди поела меня в спальню.

«Вау! Что происходит?! – Пронеслось у меня в голове. – Это же чудесно!»

В плане интима я был совершенно неопытен, но уверен, что Сэнди по достоинству оценила мой энтузиазм. Я был подобен отбойному молотку. Я был словно «Love Gun»! В столь юном возрасте ты возбуждаешься всякий раз, когда даже просто снимаешь с себя штаны. Ну а обрести возможность переспать с кем-либо – это уже нехилый бонус для любого подростка! До того самого случая, когда я переспал с Сэнди, секс мне казался нечто таким, что было невозможно получить. Так что, такие отношения с Сэнди стали для меня в определенном роде, своеобразным поворотным моментом. Мне повезло в том смысле, что Стивен так и не вернулся в семью, и я начал все чаще и чаще заскакивать к Сэнди домой, а жила она в двух шагах от меня. Отныне, ее квартира превратилась для меня в нечто вроде «парка сексуальных развлечений» с такими аттракционами, от которых дух захватывало! Естественно, что ничего подобного я ранее не испытывал! Все эти рандеву с Сэнди происходили в поздние вечерние часы, поскольку нам с ней надо было подождать до тех пор, пока ее дети не заснут. Помню, как однажды ночью, я из квартиры Сэнди позвонил своей маме, чтобы предупредить ее о том, что вернусь домой поздно. Конечно же, это был уже далеко не первый случай.

– Ответь мне честно, Стэн, что происходит? – Спросила мама.

– Да ничего особенного, мам. Просто у Сэнди полным-полно проблем...– Ответил я.

Моя мама была в курсе того, что в семейной жизни Сэнди произошел раскол, и вполне возможно моя мать подозревала о том, что меня и Сэнди связывают не только дружеские отношения. Но на самом деле моя мать не хотела знать правду.

После такого поворота в отношениях между мной и Сэнди я понял, что обладаю некоторой привлекательностью в качестве определенного рода партнера для женщин более старшего возраста. В результате, моя самооценка сильно возросла! Единственная вещь, затрагивающая тему секса, которую я услышал от своего отца, выражалась в том, что я останусь сам по себе, если от меня кто-то забеременеет. Секс, как мне внушалось исподволь, был нечто таким порочным и грязным. Но, Боже мой! Как же сильно я желал этого! И вот теперь, испытав каков он в действительности, я вошел во вкус. И, кроме того, я теперь обрел возможность потрахаться, не прилагая при этом, никаких усилий. Я имею ввиду то, что мне не приходилось прибегать к длительным ухаживаниям, стараясь таким образом расположить к себе девчонку-ровесницу, склоняя ее к сексу. Соответственно, у меня не возникало никаких проблем психологического характера. Я по-прежнему не мог общаться со своими ровесниками: я ничего не мог поделать с собой в этом плане. Я по-прежнему рассматривал близкие и доверительные отношения между людьми, как нечто такое, совершенно неприемлемое для меня, поскольку я никого не хотел пускать за ту «полосу оборонительных укреплений», которую я воздвиг вокруг себя в целях психологической самозащиты. У меня не было никакого желания сближаться с кем бы то ни было. Но теперь я осознал, что от женщин, которые были старше меня, я могу получить «сладенькое», а затем, не мешкая, просто-напросто слинять.

Сделал дело и в кусты!

Собственно, такой расклад целиком устраивал и моих партнерш. Ну, все! Отныне ворота плотины были распахнуты!

Довольно скоро, еще одна женщина из нашего района, увидев меня идущего по улице с гитарой, по дошла ко мне и спросила не знаком ли я с кем-либо, кто смог бы преподать ее сыну несколько уроков игры на ней. Я ответил, что, в общем-то, могу заняться этим.

Как оказалось, эта дама была разведена и провела свой тридцать девятый день рождения со мной в постели. Мне же на тот момент, было семнадцать лет.

Следуя на поводу у своих инстинктов и гормонов, я все чаще и чаще оказывался в подобных ситуациях. Секс превратился для меня в некое подобие наркотика. Великолепный наркотик, скажу я вам! Мне теперь открылся доступ к нечто такому запретному, при этом безо всяких напрягов, обязательств и всего такого, что напоминало бы реально близкие отношения, порой возникающие между мужчиной и женщиной. И ни одна из тех женщин, с которыми мне довелось переспать, ни разу не выразила желания получить от меня нечто большее в эмоциональном плане. Так что у меня не было ни единого повода для душевного волнения. Глядя на то, чем я занимался, я не руководствовался никакими правилами, и старался не заморачиваться по поводу того, насколько такое поведение приемлемо по каким-либо нравственным критериям. Если чья-то жена пожелала переспать со мной, ну так и что ж с того! Ничего плохого я в этом не видел, поскольку никто не принуждал ее делать это. Ну а тот фактор, что в результате такой связи «на стороне» у той женщины могли возникнуть проблемы с ее супругом, меня это нисколько не заботило. Это была их проблема, ну или, станет их проблемой. Если женщина захотела отдаться мне, я не видел в этом для себя ничего плохого.

В другой раз произошел следующий инцидент. Мой приятель – владелец хэд-шопа «Middle Earth», по всей видимости, крепко «запал» на одну девчонку, которая частенько наведывалась к ним в магазин. Ну и затем, однажды ночью, во время вечеринки, проходившей в квартире этой супружеской четы, этот парень стал в открытую настойчиво домогаться той самой девчонки. Я полагаю, в тот период времени эта самая супружеская пара была очень близка к тому, чтобы их отношения стали совершенно свободными в плане обязательства хранить друг другу верность. Но, тем не менее, в ту ночь жена моего друга выглядела очень расстроенной, видя то, как ее муженек прямо у нее на глазах ухлестывает за другой цыпой. В общем, все закончилось тем, что я оказался вместе с этой обиженной женщиной в спальне. При этом, с нами в комнате очутилась их немецкая овчарка и, как мне показалось, этот кобель был также заинтересован во мне, как и его хозяйка.

Эй, ну и что в этом такого?! Ведь все они взрослые люди.

Я не хотел обзаводиться подружкой, поскольку не желал никаких взаимоотношений на постоянной основе. Откровенно говоря, я боялся этого. Я по-прежнему мог добыть себе возможность для утоления своей похоти, при этом, не обременяя себя в эмоциональном плане. Но, конечно же, я осознавал, что при определенном раскладе могу оказаться в пренеприятнейшей ситуации. К примеру, всегда был такой шанс, что чей-либо муженек в приступе ревности мог попытаться кастрировать меня. (Как вы помните, в адрес моего отца поступала подобная угроза!). Так что я совершенно не исключал такого развития событий, когда кто-нибудь вознамерится «грохнуть» меня за подобные похождения.

У меня не было абсолютно никого, на кого я бы мог положиться. Я по-прежнему продолжал существовать в своем собственном маленьком мире. И теперь я оказался ведомым на поводу еще одной движущей силы, название которой – секс. Для меня совершенно не имел значения тот фактор – где и с кем. Я мог трахнуть кого угодно и где угодно. К примеру, в памяти всплывает такой эпизод. Как-то раз ночью, в соседнем с нами доме проходила вечеринка и я, напросившись, завалился туда. Примите во внимание это обстоятельство: я просто заглянул сюда. Хозяева этого дома отвели под гардероб одну из спален, и вся верхняя одежда гостей складывалась ими на кровати. Этот вечер для меня завершился тем, что я увлек в эту самую комнату одну женщину, завалил ее на кровать поверх всей этой кучи пальто, а затем трахнул. Во время нашей возни, несколько человек заходили сюда за своей одеждой, но застав нас в столь интересном положении эти люди в ужасе выскакивали за дверь. Но мне было совершенно пофиг на это. У меня не было совершенно никаких понятий о морали и элементарных причинах, которые могли бы удержать меня от подобного безрассудства. Еще совсем недавно, из всех удовольствий в жизни, у меня была только музыка, а теперь у меня был еще и секс! Секс зверем пробудился во мне!

В другой раз, подружка моей сестры осталась ночевать у нас, и ночью я умудрился пробраться к ней в постель. Но эта девчонка вытолкала меня прочь. На следующее утро сестра рассказала матери об этой моей ночной проделке. Я же находил все произошедшее весьма забавным и, собственно говоря, то обстоятельство, что мои родители не слишком много внимания уделяли моей персоне, на сей раз сыграло мне на руку. Мать с отцом отнеслись к этой моей выходке так, словно вообще ничего не произошло, о чем я, естественно, совершенно не жалел!»

***********************

По мере того как 60-е катились к закату, рок-музыка стала претерпевать метаморфозы и взрослеть. Наступал «золотой век рок-н-ролла», отличавшийся разнообразием групп, артистов и изобилием ярких событий. Музыкальные опусы Джими Хендрикса заставляли почитателей его таланта усомниться в земном происхождении самого маэстро. В 1969 году «King Crimson» создадут свой шедевральный альбом «In The Court Of The Crimson King», который разрушит все существующие каноны. На пороге нового десятилетия рушились идеалы «детей цветов», а один из кумиров хиппи - Марк Болан (Mark Bolan) постепенно отошел от потусторонне-кислотных акустических фантазий и обратил свое творчество в электричество. Мрачная, доселе неслыханно суровая музыка «Black Sabbath» вкупе с их религиозной атрибутикой, казалась многим людям откровенным сатанизмом, что привлекало одних слушателей и просто-напросто отпугивало других. Очень скоро, дебоширы и сокрушители сценического реквизита «The Who» сочинят и представят миру самый отвязный рок-гимн под названием «Won't Get Fooled Again». И скоро в среде меломанов станут весьма актуальными спору на тему: кто из бывших «Битлов» в сольном амплуа обладает такой пластинкой, которая по своим качествам достойна сравнения с творениями самой «ливерпульской четверки». «Led Zeppelin» развивали бурную концертную деятельность, а объемы продаж их дебютных альбомов будут соперничать с «The Beatles» и «The Rolling Stones».

Пол Стэнли: «Мое восприятие музыки теперь тоже было совершенно другим. Когда я в августе 1969 года увидел живое выступление «Led Zeppelin», состоявшееся в «Corona Park», в Квинз, то ощутил всю сексуальность, которой обладала эта группа. В тот раз они выступали перед толпой, которая насчитывала чуть меньше двух тысяч зрителей. Это шоу проводилось в павильоне, сохранившемся после Всемирной торговой выставки, устроенной здесь в 1964 году. Это павильон представлял собой довольно необычную конструкцию, по своему виду напоминавшую нечто вроде гигантской веранды. Пол был уложен мозаичной плиткой. Крыша была сделана из разноцветного прозрачного пластика. Этот объект окружали колонны, отливавшие перламутром, на вершинах которых были установлены диски, своим внешним видом напоминавшие летающие тарелки.

Гитарный саунд Джимми Пейджа произвел на меня такое же воздействие, как в бытности то самое произведение Бетховена, которое я впервые услышал в раннем детстве. Джимми был необычайным гитаристом. Он играл в характерной для него безмятежной, чуть отстраненной манере, с мечтательным выражением лица. Но его гитарные партии можно было охарактеризовать, как в высшей степени совершенные! Музыка этой группы представляла собой не что иное, как рок с блюзовой основой, но, тем не менее, «Led Zeppelin» превратили этот, в общем-то, довольно распространенный стиль в абсолютно новое, свойственное только им.

Роберт Плант (Robert Plant) вопил словно бэнши (banshee), и я не знал никого, кто бы мог петь так же как он. Мне доводилось вживую видеть Терри Рейда (Terry Reid) и Стива Мерриотта (Steve Marriott), которые в некотором роде заложили фундамент такой вокальной манеры, в которой пел Роберт. И, тем не менее, именно Плант был гораздо более влиятельным, притягательным и совершенным фронтменом. Он разработал такой стиль, который прежде вообще не существовал. В силу всех своих качеств певца, Роберт Плант был больше, чем просто певец: он был материальным воплощением рок-божества! Роберт обладал уникальным имиджем и послужил прототипом для множества вокалистов. Я помню, что когда вскоре снова побывал на шоу «The Who», то отметил для себя тот факт, что Роджер Долтри уже успел отрастить пышную кудрявую шевелюру. «Ага, – подумал я, – Роджер хочет быть похожим на Роберта Планта!» Каждый певец-фронтмен хотел выглядеть и звучать как Роберт Плант!

Действо, которое в тот летний день происходило на открытой сцене в «Corona Park» было поразительным! Это был первый раз, когда я во время концерта испытал чувства, сравнимые разве что с религиозным экстазом! На этом шоу я побывал вместе с Дэвидом Аном, с кем по-прежнему виделся время от времени, и припоминаю что после того как «Led Zeppelin» завершили свое выступление, сказал ему: «Давай помолчим! Давай не будем разговаривать об этом концерте, потому что любые слова, сказанные нами, могут все опошлить!» И никогда после этого я не видел подобного совершенства...»

***********************

Пол Стэнли: «Музыка, определенно, по-прежнему была моим убежищем от всех невзгод, и средством, благодаря которому я мог побороть все, глубоко засевшие внутри меня сомнения и терзания. Я жаждал возможности самоутвердиться, а такое чувство возникало, когда я играл перед зрителями. Я почувствовал это во время нескольких выступлений в составе «Post War Baby Boom» в местах вроде «Beehive», и это при том, что нам за это не заплатили ни цента. Так же мне понравилось проходить прослушивания для представителей издательских компаний.

В общем, я снова объединился с Мэттом Рейлом - младшим братом Джона из «Post War Baby Boom». Пару лет назад я уже играл вместе с Мэттом и теперь мы снова подключали гитары к нашим, с черной облицовкой, усилителям «Fender», а затем начинали импровизировать. От случая к случаю к нам присоединялся барабанщик Нил Тимен. Нередко, во время таких репетиций мы выводили уровень громкости на полную, таким образом, выдавая сплошную «стену звука».

Мы умудрились несколько раз отыграть в одном местечке под названием «The Bank» в Бруклине, которое представляло собой точку, где тусовались хиппи. Это было многоэтажное здание, в котором ранее располагался банк, а теперь здесь расквартировалась целая коммуна. На одном из этажей пол был полностью застелен соломой и детишки могли прямо здесь покататься на осликах. Мы выступали на другом этаже, в помещении, малопригодном для проведения таких мероприятий, поскольку акустика здесь была никакая. Звук был совершенно отстойный, и наши гитары звучали как-то уж совсем мерзко. Мэтт, кстати говоря, во время большинства здешних выступлений почему-то играл, повернувшись спиной к зрителям...»

Через некоторое время, реформированное трио «Uncle Joe» благодаря стараниям Нила обрели возможность репетировать в профессиональной студии, и даже кое-что записать там.

Нил Тимен: «Ближе к концу 60-х мы стали более упорны в своих стремлениях добиться успеха именно в качестве рок-группы, и в этом намерении мы утвердились окончательно. В 1967 году я на неполный рабочий день устроился в звукозаписывающую студию «Century Sound». Здесь я подружился с парнями из группы «Jay And Americans» Марти Каперсмитом (Marty Kupersmith) и Кенни Венсом (Kenny Vance). Через несколько лет, где-то ближе к 70-му году «Jay And Americans» удалось заключить крупный рекорд-контракт и они арендовали нью-йоркскую «Mayfair Studios». К этому времени я уже поднакопил кое-какой опыт, и эта группа наняла меня для исполнения обязанностей звукорежиссера. Я работал с ними в этой студии с понедельника до пятницы, с трех дня до одиннадцати вечера, за что мне насчитывалась зарплата, исходя из тарифа пять долларов в час. Вопреки всем сплетням, должен сказать, что я никогда не работал полотером ни на этой студии, ни в какой-либо другой! В общем, в моем распоряжении оказалась целая студия, и всякий раз, когда группа, с которой я сотрудничал, не присутствовала здесь, я мог использовать это помещение и оборудование в своих целях. Ну и, конечно же, я стал запускать сюда Стэна и Мэтта. Здесь, на «Mayfair Studios» мы могли спокойно репетировать, и никто нам не препятствовал даже в использования рекордера!»

Именно в тот период времени на «Mayfair Recordi n g Studios»в Манхеттене была записана песня «Stop, Look To Listen», авторства Пола Стэнли. Эта песня считается одной из самых первых авторских работ Стэнли, и самое примечательное то, что запись этого трека сохранилась, и в 2001 году была издана на мегарелизе KISS «Box Set». По утверждению Пола, эта песня была сочинена прямо во время репетиции в этой студии, и изначально ее структура и аранжировки, по задумке, должны были быть гораздо более сложными. Тем не менее, записана «Stop, Look To Listen» была в довольно примитивном виде, что можно объяснить не иначе чем невысоким уровнем исполнительского мастерства, которым на тот момент обладали Стэн, Мэтт и Нил. Достойна внимания сама вокальная партия звучащая здесь: отрывистые выкрики строчек лирики очень напоминают знакомую вам характерную манеру пения Пола Стэнли. Текст этой песни представлен в таком виде : «Hey, you say you've got your reasons/ Why you're walking out on me, hey/ You say I should be leavin'/ Cause there are some places to see.

I think you better stop, look to listen/ Realize what you'll be missin'/ Stop, look to listen/ What are you trying to olo, hey, hey, hey, yeah/ I think you better stop, look to listen.

Well, you say the end is coming/ And the Armageddon's near/ We'll, you say my judgment day will come/ Something I should fear, yeah»

(Эй, ты говоришь, что у тебя есть причины, почему ты устраиваешь эту сцену. Ты говоришь, что я должен уйти, потому что есть несколько совершенно очевидных оснований для этого.

Я думаю, что тебе лучше остановиться и прислушаться. Только вообрази, что ты можешь потерять. Остановись и призадумайся. Что же ты пытаешься сделать. Я полагаю, что тебе лучше остановиться и призадуматься.

Ты говоришь, что конец близок и скоро наступит Армагеддон. Что ж, ты говоришь, что для меня настанет судный день – вот чего я должен страшиться...).

В книге прилагавшейся к бокс-сету указано, что «Stop, Look To Listen» была записана в 1966 году. Но учитывая приведенные выше высказывания Нила Тимена, можно считать эту дату неверной, хотя это могла быть и банальная опечатка.

Пол Стэнли: «Эта песня была записана на «Mayfair Studios», находившейся на 47th Street в Нью-Йорке. Эта студия располагалась, можно сказать «за углом», той самой 48th Street , на которой было изобилие музыкальных магазинов. «Stop, Look To Listen»была записана при участии Мэтта Рейла, Нила Тимана и меня. Нил работал на «Mayfair» по выходным, занимаясь уборкой помещений этой студии, и благодаря этому у нас появилась возможность придти сюда и записаться. А ведь это было большое дело для кучки четырнадцатилетних мальчишек. Музыку и текст этой песни я сочинил, чуть ли не сразу же за один подход. В составе нашей группы не было бас-гитариста, поэтому для того чтобы скрыть отсутствие партии этого инструмента, мы решили во время записи сыграть как можно громче.

Это был самый первый раз, когда я записывался в студии.[46] Полагаю, что запись была произведена на двухдорожечный рекордер. Мы вели себя подобно детишкам, оказавшимся в кондитерском магазине. Мы понятия не имели о том, что за чертовщиной мы здесь занимаемся, но у нас было намерение записать что-то на пленку, сохранив это для потомков...»

Какие еще песни Пола Стэнли, кроме «Stop, Look To Listen» обкатывались во время тех репетиций на «Mayfair Studios» – остается загадкой. Вполне возможно, что среди них была «Sunday Driver», о которой упоминалось великое множество раз в разных интервью. Несомненно то, что эта песня тоже является одной из самых первых сочиненных Полом вещей, но, по всей видимости, либо никаких ранних записей «Sunday Driver» (Let Me Know) не существует, либо для их публикации, по чьему-то мнению, еще не пришло время.

Нил Тимен: «В те дни, проведенные на «Mayfair Studios», мы не записывали песни с нескольких подходов. Мы всего-навсего репетировали и записывали сам процесс для того, чтобы впоследствии послушать пленку и оценить нашу игру, ну и наши аранжировки. На самом деле, в тот момент мы относились к этому делу, как к своеобразной учебе, причем, по большей части все у нас происходило довольно спонтанно и как-то малоосознанно. В основном мы работали только над песнями Стэнли, но занимались мы всем этим не ради забавы. К тому времени, у группы «Move» уже вышел альбом «Shazam», и мы джемовали на темы нескольких песен с этой пластинки. Стэнли записывал свои вокальные партии, что называется «сходу», и впоследствии мы даже хотели перезаписать кое-что и сделать кое-где наложения. Не думаю, что тогда Стэнли знал как надо петь во время записи в студии, чтобы все получилось надлежащим образом. Вот так и проходили наши сессии. Кстати, когда я через несколько лет увидел Пола в процессе записи вокала на студии «Electric Lady», то отметил для себя, что он стал несравненно лучше в этом плане...»

Пол Стэнли: «Было, конечно же, здорово снова поиграть вместе с Мэттом и Нилом, но мне было предельно ясно то, что это совершенно не та группа, в составе которой могу рассчитывать на что-либо достичь в будущем. А мысли о собственном будущем стали терзать меня все больше и больше по мере того, как время отведенное на обучение в высшей школе подходило к концу. Скоро я должен был стать выпускником, и мне волей-неволей приходилось задумываться о том, какой следующий шаг я должен предпринять. Мне причиняла беспокойство не та забота, что я останусь без средств к существованию. Меня заботило то, что большинство моих ровесников в этот период времени закладывали прочный фундамент для последующего построения своей карьеры, благодаря которой им, скорее всего, было уготовано в жизни вполне обеспеченное существование. Все эти молодые люди готовились поступать в другие высшие образовательные учреждения, в которых они приобрели бы знания и навыки для последующего их применения в какой-либо профессиональной сфере деятельности. Ну а я был не из числа таких ребят.

Вы только задумайтесь: я родился глухим на одно ухо, без правой ушной раковины. Рос я не в простых условиях, сложившихся в нашей семье. Из-за своеобразного отношения ко мне со стороны моих родителей я не мог ощущать себя самодостаточным, а затем и вовсе усомнился в своей вменяемости. Какой у меня был выбор: стать жертвой, смириться со своим положением и жалеть себя, сетуя на судьбу, или решиться начать бороться за успех, осознавая, что обладаю определенным большим талантом?! Как вы знаете, я в итоге выбрал второй вариант, и теперь мне предстояло предпринимать дальнейшие шаги.

Твой мир такой, каким ты сам его создаешь. Так что ты сам можешь пойти на компромисс и для определенного установленного тобой правила, ты всегда можешь сделать исключение. Ты должен постараться положиться на свою интуицию, и постепенно у тебя появится вера в себя. Ты должен определиться с тем, чего ты хочешь достичь в своей жизни, а затем начать действовать, двигаясь по направлению к поставленной цели.

Но, не смотря на всю мою обретенную уверенность в собственных силах, никто не мог дать мне никаких гарантий на то, что моя карьера в музыке сложится хоть сколь-нибудь удачным образом. Мои сверстники, жившие рядом со мной по соседству, следуя наставлениям своих родителей, намеревались стать врачами или юристами и, в конце концов, все так и вышло. Ну а я старался заниматься по жизни только тем, чем хотел, решив, что мое призвание – музыкант! Я намеревался стать рок-божеством, и мои волосы уже опускались ниже плеч. А это должно было быть довольно странное намерение, учитывая тот факт, что почти каждый из твоих сверстников собирается поступать в какой-нибудь колледж, имея вполне определенные планы получить какую-то традиционную профессию. Ну а я, тем временем, сидел в своей комнате, подобно какому-то чудику и лелеял мечты стать рок-звездой. Шансы на то, что мне удастся осуществить все задуманное, складывались совершенно не в мою пользу. Я прекрасно отдавал себе отчет в этом. Я провел бессчетное количество бессонных ночей, сидя в постели и размышляя над той чертовщиной, которой занимаюсь. Неважно то, насколько сильна твоя вера в самого себя: время от времени тебя все равно будут одолевать сомнения в правильности выбранного тобой пути. Это будут далеко не самые светлые моменты в твоей жизни и твоя былая самоуверенность может основательно пошатнуться, но, впрочем, до конца не исчезнет.

Помню, как я лежал в постели и размышлял. У меня был план или что-то типа него. В действительности это была, скорее всего цель, нежели план. Я был уверен в том, что во мне есть что-то особенное. Я отдавал себя отчет в том, что уже двигаюсь в определенном направлении и что ставка мной уже сделана. Но все дело было в том, что на выбранном мною пути не было никаких верстовых столбов, благодаря которым на определенном отрезке можно остановиться и посмотреть, сколько еще предстоит пройти. Это не было похоже на то, если бы я выбрал совершенно иную стезю, решив, к примеру, стать оптометристом. «А что если?! Что если у меня ничего не получится?» – мелькало в моей голове. И все подобные страхи и сомнения возникали у меня по ночам.

В конце концов, я расписал сценарий, учтя в нем и такой вариант «на самый крайний случай». И вскоре я устроился на работу в телефонную компанию. Это была хорошо оплачиваемая корпоративная работа с хорошими бонусами. Здесь в мои обязанности входили выезды и установка телефонов на точки по предварительным заявкам. Соответственно, если уж я сгодился на то чтобы занять такую вакансию (что было не так-то и просто в то время), то у меня появился допуск работать автономно, то есть без напарников и руководителей. И вот теперь я разъезжал по всему городу на автофургоне и устанавливал телефоны по указанным адресам. Один, сам по себе!»

***********************

Пол Стэнли: «Мэтт Рейл и я начали скандалить меж собой во время репетиций. Я считаю, что в тот период мы гораздо больше просто валяли дурака, чем занимались делом и двигались вперед. Я так же настаивал на том, чтобы во время выступлений нашей группы, Мэтт наконец-то развернулся бы лицом к публике, а не продолжал играть, повернувшись к зрителям задницей, уткнувшись головой в свой усилитель.

Однажды, все наши разногласия достигли своего апогея. Во время репетиции мы с Нилом попросили Мэтта убавить уровень громкости на своем усилителе, а он ни в какую.

– Выруби! – Заорали мы на него.

– Нет! – Прокричал Мэтт в ответ, продолжая играть на предельном уровне громкости. Ну и мы с Нилом решили положить этому всему конец. Мы ушли от Мэтта, и с этой группой было покончено.

Впрочем, мы с Мэттом сохранили дружеские отношения и впоследствии даже работали вместе таксистами в одной компании. Но я осмелюсь предположить, что когда мы перестали играть в одной группе, это, в некотором роде, облегчило Мэтту жизнь».

В конце 1969 года к Стэнли и Нилу присоединился басист по имени Марти Коэн (Marty Cohen), ранее учившийся вместе с ними в одной школе. Место лид-гитариста в этой группе недолго оставалось вакантным, поскольку вскоре Марти привел одного парня, с которым вместе не так давно играл в составе группы, именовавшейся «Cathedral». Улавливаете связь?! Ну, конечно же, этим гитаристом был, уже знакомый вам по предыдущей главе, Стивен Корнел.

Но далее дела в преобразовавшемся составе «Uncle Joe» стали складываться таким образом: если со Стивеном у Стэнли сложились неплохие, прямо-таки товарищеские отношения, то с Марти Коэном все было не так гладко.

Нил Тимен: «Я не склонен думать, что Стэну нравился Марти. Этот паренек мог очень быстро и просто вызвать к себе чувство неприязни: он представлял собой этакий тип приколиста-шута, которому чувство меры неведомо вовсе. Другими словами, этот парень никогда не понимал, когда ему следует прекратить юродствовать. Но, тем не менее, Марти пользовался успехом у девчонок, и когда ему в очередной раз удавалось раскрутить какую-нибудь цыпочку на перепихон, то он потом всех доставал россказнями об этом достижении. У Марти Коэна было немало недоброжелателей. Да, именно Марти познакомил нас со Стивеном Корнелом. После окончания школы Марти в течение года играл вместе со Стивеном в одной группе где-то в районе Кетскиллз, ну а вместе с ним там играл и Джин Симмонс...»

Вероятно, при случае Стэнли все же избавился от Марти Коэна. Поводом для этого могла послужить банальная ссора. Но в дальнейшем ему еще предстояло иметь дело с этим парнем.

Пол Стэнли: «Когда я и Нил расстались с Мэттом Рейлом, фактически, наша группа распалась, но я продолжил продвигать начатое дело далее. Поскольку все мои попытки реализовать себя в амплуа сольного артиста, когда я предлагал свой песенный материал издающим компаниям полностью провалились, в тот момент я принял для себя, в общем-то, правильное решение, выражавшееся в том, чтобы мне снова стоило бы попытаться достичь чего-либо в составе какой-нибудь группы. В то время Нил Тимен подрабатывал в звукозаписывающей студии, и там через одного своего знакомого он прослышал об одном лид-гитаристе по имени Стив Корнел. Ну и вскоре мы пригласили Стивена присоединиться к нам, чтобы совместно поработать над кое-какими кавер-версиями, а так же над несколькими моими оригинальными песнями. При встрече мы сказали Стиву, что считаем, что было бы неплохо при возможности где-нибудь выступить. Ранее, когда я играл в составе с Мэттом и Нилом, у нас фактически никогда не было постоянного бас-гитариста. Теперь же, для осуществления наших замыслов басист пришелся бы как нельзя кстати. «У меня на примете есть такой человек...» – сказал Стивен, после чего рассказал нам, что этого парня зовут Джин Клейн, и что несколько лет назад они с ним, будучи подростками, вместе играли в одной группе под названием «The Long Island Sounds». Со слов Стивена, я понял, что в данное время, этот самый Джин проживает где-то за городом. По-видимому, этот басист был постарше меня, поскольку он уже заканчивал обучение в колледже. Меня, откровенно говоря, мало заботило то, где именно проживал этот Джин Клейн: в Салливан Каунти или же в Стейтн Айленде. Если у нас была возможность создать реальную группу и предпринять совместную попытку продвинуться, то я был готов на все ради этого...»

Стэнли, Нил и Стивен не могли не понимать того, что им необходимо будет включить в репертуар своей новой группы как можно больше оригинальных песнях, взамен опостылевших каверов, ведь только в таком случае они могут рассчитывать привлечь к себе внимание со стороны крупных рекорд-лейблов. Наверняка, Стивен Корнел упомянул о том, что тот самый Джин Клейн, чью кандидатуру они уже рассматривали на место бас-гитариста в своей группе, не только умеет вполне сносно играть на этом инструменте, но и сочинять песни. Сама идея обрести в составе их проекта как минимум двух композиторов, не могла не понравиться Стэнли...

***********************