В университете - общая история

В среду общая история стояла аж сдвоенной парой, и Юрий Казимирович диктовал нам исторические события и даты:

«Досмутный период и Смутные войны мы с вами будем изучать в следующем году, а на первом курсе мы рассмотрим современную, так сказать, историю.

Итак, 250 лет назад, после завершения Смутных войн подписанием Декларации, выжившее человечество вступает в период бурного развития. Несколько десятков лет происходит массовое строительство с одной стороны, и массовое уничтожение остатков прошлого – с другой. Этот период условно называемый «большая уборка», когда в моду вошел лозунг «выкинем старое». Именно в это время было потеряно, а точнее уничтожено множество исторических свидетельств. Какая жалость для историка!

Однако, вернемся к событиям. В это время происходит расформирование воинских подразделений, восстановление сельского хозяйства и промышленности, складываются формы государственного управления и административного деления территории. От подписания Декларации управление нашим государством взял на себя Совет, состоявший из командующих армиями, крупных землевладельцев и промышленников. Постепенно происходит установление границ округов Советников.

В 48 году от Декларации после Фултонской речи Советника Челышева для пресечения провокаций на границах государства формируются военные округа, находящиеся под управлением Совета. В 56 году создается каперский флот, а позже – в 178 году – государственный военный флот.»

Словосочетание «каперский флот» последние дни стало для меня значимым и потому привлекло мое внимание. Как же так? Государственный флот у нас появился на сто двадцать лет позже, чем каперский? Надо будет расспросить профессора подробнее.

«В 68 году советника Челышева отстраняют от управления округом, и на его землях вводится управление Совета. Позже, в 115 году из этих земель будет выделена зона Советника Оглы.»

О Советнике Оглы я тоже сделала пометку.

«В 120 году выходит закон о пиратстве, ограничивающий права каперов. Позже, после «Рыбной войны» он отменен…

Мирное развитие государства было прервано так называемым «Конфликтом казуса большинства». Приблизительно в 150 году от Д. произошло вооруженное противостояние некоторых Советников, которое условно можно описать как войну Севера и Юга. Партия крупных землевладельцев «южан» во главе с Советником Кульчицким двинула свои дружины в сторону столицы. Им противостояла более многочисленная коалиция Советников, имевшая, однако, меньшие земельные наделы, или представляющая промышленно развитые центральные районы.

Причины конфликта неясны. Судя по отдельным свидетельствам, в Совете было принято некое постановление, против которого решительно выступили «южане», вплоть до начала военных действий.

Дружины противоборствующих партий встретились на порогах реки Великой, где флоты и армии Советников стояли друг против друга восемь месяцев. Железнодорожное сообщение между югом и севером было закрыто на два года. В столице год действовал комендантский час, однако сведений о вооруженных столкновениях в столице мы не имеем.

Противостояние закончилось мирным соглашением, и Совет, и государство воссоединились.

В 152 году начинается большая программа по переустройству столицы. В ходе этой программы в 194 году приступили к строительству метро под руководством Советника Микояна, а в 203 году был пущен первый подземный поезд…»

В порту

После лекций мы с Полем поехали в порт. Портовые кварталы столицы вытянуты вдоль реки. Там пристани, верфи, склады – крупные и мелкие, больших кампаний под рукой Советников, как например, Первая Северо-Западная, и мелких частных предприятий, в чьем ведении вряд ли найдется больше двух корабликов. Здесь же рыбные рынки, гостиницы, кабачки… Как всегда, чем дальше от центра, тем кварталы беднее, грязнее и опаснее. Если бы адмирал не подсказал где искать, то мы и за неделю не справились бы.

Указанное место называлось «Пять углов». Улица сначала спускалась к реке, но потом, словно передумав, вновь ползла на пригорок. Автомобиль потряхивало на булыжной мостовой. За окном проплывали низенькие домики, одно-двухэтажные, каменный с фасадом на улицу, или деревянные, спрятанные за забором.

Я поняла, что мне не хватает запаха моря. Ведь для меня порт – это всегда морской солоноватый ветер. А здесь иной запах, запах пресной воды, речной рыбы и пресноводных водорослей.

Здание Русской церкви нашлось не на самом берегу, а чуть в отдалении. Сюда сходился пяток улочек, образуя небольшую площадь. И здесь, на пригорке, возвышалась башня со звонницей, окруженная хозяйственными пристройками, с высокой дверью между колонн, и длинными, в ширину фасада, ступенями перед ней.

Я осторожно вошла внутрь, и Поль тоже.

Полумрак, высокие своды, сладковатый запах. По стенам развешаны изображения людей, а перед ними горели свечи, где много, а где мало. Женщина в темном платке колдовала над свечками, зажигала, гасила, переставляла. Другая женщина неподвижно стояла на коленях у стены.

Мы с Полем остановились при входе, осматривались.

- Здравствуйте, - навстречу нам вышел мужчина в черном балахоне. Волосы его были коротко подстрижены, а голос звучал мягко и приветливо, - Чем я могу вам помочь?

- Надеюсь на Вашу помощь, - горячо заговорила я, - мой брат ушел в плаванье. Он - русский, и просил молиться за него и за его друзей. Но я не знаю как! Пожалуйста, научите меня.

Мой собеседник казался мне молодым, хотя в волосах его серебрилась седина. Его взгляд был как прозрачный осенний день. Он кивнул:

- Называй меня инок Иннокентий. Я научу, это несложно. Главное, ты должна чувствовать сердцем. Я вижу, что ты любишь своего брата, и беспокоишься за него, и желаешь ему удачи. Тебе нужен покровитель, к которому можно обратиться за защитой и помощью. Святой адмирал Федор Ушаков покровительствует тем, кто в море. Проси его - такова будет твоя молитва. Взгляни, вот его изображение. Святой угодник Федор Ушаков был адмиралом, он воевал и одержал много славных побед. Воину непросто быть милосердным. Ушаков возвысился до святости тем, что никого не считал ниже себя, и к каждому относился как к равному себе, и в каждом видел брата своего - человека.

И я, и Поль были очарованы. Я слушала инока, затаив дыхание. Мне казалось, что я попала в волшебную сказку - "и в каждом видел брата своего - человека". Какой же совершенной любовью надо обладать, чтобы в каждом видеть брата! И как сложно это воину и полководцу, непредставимо сложно. Но если у него получилось, то и у нас есть надежда.

- Мне тоже хотелось бы так любить людей, - робко произнесла я.

Инок улыбнулся:

- Все великое начинается с малого. Если таково твое сердечное влечение, то позволь ему быть.

- Но я не могу быть русской, - заволновалась я, - Мой род верен другому Владыке.

- Я заметил, госпожа, - ответил инок, - Не беспокойся. Мы верим, что ни один путь не закрыт. Если ты хочешь молиться за своего брата, то молись с чистым сердцем. Никто не может это запретить. Вот, возьми малое изображение Святого адмирала, но помни, что главная сила - в твоем сердце. Я тоже помолюсь за твоего брата и его спутников.

Когда мы прощались, Поль задумчиво сказал:

- Знаешь, я тоже хочу быть русским.