Школа М.Н. Покровского.

Михаил Николаевич Покровский (1868–1932) – советский историк-марксист, государственный и партийный деятель. Первоначально находился под влиянием концепций В.О.Ключевского и П.Г.Виноградова, бывших его учителями. К марксизму впервые обратился в форме «легального марксизма» (М.И.Туган-Барановский, П.Б.Струве, С.Н.Булгаков). Такая интерпретация марксизма нашла отображение в первых исторических трудах Покровского: «Хозяйственная жизнь Западной Европы в конце Средних веков», «Местное самоуправление в Древней Руси», «Русская история с древнейших времен до смутного времени».

В 1915–18 выходит его «Очерк истории русской культуры», где Покровский развивал важную для понимания его исторической концепции теорию «торгового капитализма» как особой формации в русской истории, определением внутренней и внешней политики царского правительства торговым капиталом. В основе исторического анализа по Покровскому лежит марксистская концепция общественно-экономических формаций. Он был одним из первых историков, рассматривавших историю России материалистически. Доказывая, что в основе исторического развития России, как и любой другой страны, лежат социально-экономические процессы (и опровергая традиционное мессианство), Покровский обратился к теме классовой борьбы народных масс. Развенчивая распространённые утверждения о «мирном» характере русском истории, историк акцентировал внимание на внутренних и внешних конфликтах России. Например, он активно обличал завоевательную колонизаторскую политику царской власти. Покровский остро полемизировал с историками, отстаивавшими отжившие идеи о неземледельческом характере Древней Руси, отсутствии в России феодализма, закрепощении государством всех (в т.ч. привилегированных) сословий. С антинационалистических и антимонархических позиций историк критиковал официальные теории, изображавшие образование русского централизованного государства вокруг Московского княжества как результат «собирания земель русских», идеализации личности и преобразований Петра I.

Покровский сыграл важную роль в Октябрьской революции 1917 г.: во время вооружённого восстания в Москве, был членом Замоскворецкого революционного штаба Красной гвардии, комиссаром Московского ВРК по иностранным делам и редактором газеты «Известия Московского Совета рабочих депутатов». Впоследствии Покровский был одним из организаторов Коммунистической академии, Государственного учёного совета, ИИ АН СССР, Института красной профессуры. Кроме того, он являлся редактором исторических журналов «Красный архив», «Историк-марксист», «Борьба классов» и членом Главной редакции БСЭ; активно участвовал в деятельности Истпарта, Института Ленина и др. научных учреждений.

Покровский был инициатором чисток в АН и т.н. «Академического дела», когда органами ОГПУ была арестована большая группа учёных-историков: «Надо переходить в наступление на всех научных фронтах. Период мирного сожительства с наукой буржуазной изжит до конца». Покровский активно развивал и внедрял идею единой трудовой школы и всеобщего образования, прямо руководя процессами культурной революции, создания рабфаков и ликвидации безграмотности среди населения старше 25 лет. Под выдвинутой им парадигмой «милитаризации» ВО Покровский понимал преодоление отчуждения науки и образования от непосредственного производства, что позволило бы поставить их на решение конкретных задач Советского государства. Крылатая фраза Покровского «История есть политика, опрокинутая в прошлое» также акцентировала внимание на практическом значении истории, необходимости обращаться к тематике, могущей быть ценной для текущих общественных потребностей. По этой причине он предлагал интегрировать школьный курс истории в курс обществоведения.

В работах этого времени Покровский отмечал несамостоятельность государственных деятелей русской истории: цари, их приближённые, чиновники и военачальники объективно были инструментами влиятельных социальных сил, проводя в жизнь интересы «торгового капитала», агентами которого они являлись. Так, в отношении самодержавия он использовал выражение «торговый капитал в шапке Мономаха», отвергнув господствовавшую традицию рассматривать русскую историю по периодам правления того или иного царя или князя. Для трудов Покровского свойственны интернационализм и обличение имперских и шовинистических стереотипов, распространённых в русской исторической науке, в частности, утверждения о «несамостоятельности» и «культурной отсталости» угнетённых Российской империей народов. Стремясь обличить внешнюю и внутреннюю политику правящих классов, Покровский делал ударение на негативных аспектах русской истории, ранее замалчивавшихся. Он указывал на классовое угнетение, агрессии и завоевательные войны царизма, ограбление им порабощённых народов, технологическую отсталость. Его отношения к царизму, дворянству, купечеству и буржуазии было преимущественно критичным. Важное место в творчестве Покровского занимает разоблачение откровенно апологетических представлений о традиционных «героях» русской историографии. Монархи, полководцы, государственные и церковные деятели, дипломаты предстают в его работах в совершенно ином свете – как эгоистические, жестокие, ограниченные личности. Многие историки подвергались осмеянию со стороны Покровского, напр., за уподобление князей удельной Руси абсолютным монархам, Земского Собора буржуазному парламенту, а воззрений членов ВТС идеологии «левых» земцев кон. XIX в.

Учитывая критику со стороны других марксистских историков, в последние годы жизни Покровский признал некоторые недостатки исторических взглядов, изложенных в прежних работах, и попытался их усовершенствовать. В монографии «О русском феодализме, происхождении и характере самодержавия» (1931) он отказался от своего первоначального понимания «экономического материализма», выражавшегося в недооценке сферы производства и гиперболизации сферы обращения. Также он пересмотрел свои оценки народничества, Русской революции 1905–1907, ограниченную интерпретацию империализма в качестве только завоевательной политики, а также отошёл от тенденции к модернизации истории (в частности, признал несостоятельным свой тезис о буржуазном характере Пугачёвского восстания). Февральскую революцию 1917 он перестал называть началом социалистической революции, согласившись с определением её как буржуазно-демократической. В итоге, продолжая отмечать важность торгового капитала в становлении капитализма в России, Покровский прекратил использовать словосочетание «торговый капитализм», признавал, что царский абсолютизм был орудием не только торгового капитала и призвал уделить больше внимания творческой роли народных масс в историческом процессе.

А.Н.Артизов в своей статье «Судьбы историков школы М.Н.Покровского» отметил, что понятие «школа Покровского» впервые появилось в официальном сообщении «В Совнаркоме Союза ССР и ЦК ВКП(б)» (1936), где осуждались «ошибочные исторические взгляды, свойственные так называемой “исторической школе Покровского”». Это, конечно, была не научная дефиниция, а броский ярлык, удобный для шельмования неугодных. К вредительской «школе» причисляли любого, кто казался «врагом народа», даже если он имел весьма отдаленное отношение к Покровскому и даже его критики (Э.Я.Газганов, А.И.Ломакин и П.С.Дроздов, критиковавший его С.А.Пионтковский, В.И.Невский, П.И.Анатольев, В.3.Зельцер, П.П.Парадизов).