Употребление эпитетов в фольклорных произведениях устного народного творчества.

    Как уже замечено выше, эпитет- важнейший элемент стилистики народно-поэтического текста. Фольклорный эпитет отличен от эпитета литературного языка. Ф.И.Буслаев определял фольк­лорный эпитет как стилистический прием: "Эпитет, которым соп­ровождается название какого-нибудь предмета, называется пос­тоянным: в народном языке: темный лес, зеленая трава, синее море, белый день, красно солнце, белая лебедь, сизый орел, борзый конь и прочее.

Постоянные эпитеты восстанавливают в воображении то живое, наглядное представление, которое лежит в названии предмета (см 5а,с 290).

Анализ языкового материала позволяет отметить, что эпи­тет является важным элементом в эпической поэзии. Он - одно из важнейших средств отражения мира, раскрытие образа; в нем сконденсированы устоявшиеся художественные и социальные цен­ности, отображенные и отшлифованные длительной фольклорной традицией, которые вместе с определяемым словом представляют собой ключевую единицу фольклорного текста, несущую разно уровневую, в частности историческую информацию.

Называя основное и постоянное качество лица, предмета, явления постоянный эпитет участвует в передаче главной идеи былины - защита родной земли, в отражении эпической модели мира, ядром которой является противопоставление - свое, родное: чужое, враждебное; друг, недруг.

Например: слово богатырь, называющее главный действующий пер­сонаж былин -защитника древней русской земли, сопровождается эпитетами: сильный, могучий, русский, святорусский могучий, русский, могучий, славный, дивный, чудный и другие. Все вместе эти эпитеты передают значения "сильный и удалый", "защитник отечества", "милый народу".

В этом же значении выступают эпические формулы добрый молодец, удалой добрый молодец, удача добрый молодец, удат-ный добрый молодец, дородный добрый молодец, где молодец -это не обязательно молодой человек, но человек готовый к воин­скому подвигу. Данное значение усиливается и семантикой эпитета добрый, который в былинах имеет более древнее значение "доброт­ный", т.е. годный к воинскому подвигу.

Совокупность эпитетов к слову конь также выражает дифференциальные признаки: добрый, бур-косматый, богатырский, наступчивый и другие.

Особенно частотно в былинах выражение добрый конь. Эпитет здесь характеризует боевые качества коня, его пригодность к воинским подвигам (существовал даже термин комоньство, озна­чавший воинскую доблесть коня) и к тяжелой сельской работе"' (см 15а,с77 ).

Итак, существительное, обозначающее предмет, лицо и т.д. в фольклоре чаще всего имеет не один, а несколько эпитетов (при этом круг эпитетов к одному и тому же слову замкнут, четко определен традицией), характеризующих лицо, предмет эпической формулы, передающих все многообразие явления, его сложность - многообразие жизни.

Существительное, взятое отдельно, без эпитета, может обозначать родовое понятие по отношению к семантике эпической формулы с тем же словом брат: родной, родимый, большой (старший), милый, названный, крестовый, подкрестовый.

Именно эти эпитеты к слову брат в былинах наиболее рас­пространены: Илья Муромец обычно называется старшим братом, а Добрыня Никитич и Алеша Попович - младшими (эпитеты наз­ваный, крестовый, подкрестовый, требуют комментариев: они связаны с распространенным в древности обычаем братания вои­нов, а в былинах - богатырей) (см 15а,с77).

Существительное в фольклорном тексте нередко употреб­ляется с двумя и более эпитетами. Цель такого употребления -большая конкретизация, ступенчатое сужение образа: добрый молодец - удалой, добрый молодец; могучий богатырь - русский, могучий богатырь; русский, сильный, могучий богатырь; золота казна - золота казна несчетная; зычным голосом - зычным голо­сом богатырским; любимая дочь - любимая дочь одинокая и т.д.

Языковой материал подтверждает, что фольклорный эпитет часто содержит метафору: вера, верная, неизменная', грешно тело, горькая вдова, горем горькая, горем горькая горемычная, горькое житье, горькая кукушка," горькая правда, горький пьяница, горькая сирота, горькие слезы, горький час, белый двор, уста сахарные, сила поганая, резвы ноги, ретиво сердце, почестей пир, почестей стол и другие.

Эпитет резвый, например, указывая на быстроту, содержит метафору. Будучи метафоричным, эпитет нередко соотносится с определяемым существительным и подразумеваемым действующим лицом, связь с которым формально не выражена: белый камень горючий ("камень, около которого кто-то горюет"), почестный пир ("пир, на котором воздаются кому-либо почести"), красный угол ("передний угол под образами", лучшее место на пиру, место около князя"), живая вода ("вода, оживляющая кого-либо"), мертвая вода ("вода умертвляющая кого-либо") и т.д.

Необходимо помнить, фольклорный эпитет отличается и тем, что бытует исключительно з составе эпических формул-фразеологиз­мов типа: башня наугольная, башня стрельчатая, босота моло­децкая, белый свет, богатырский топ, удаленький дородный добрый молодец, стольный Киев - град, черна ворона, серый зверь, силушка великая, дорожка прямоезжая, береза покляпая, лазуревы цветочки, темны лесушки, окольная дорожка, плеточка шелковая, тугой лук разрывчатый и др., сложившихся в глубокой древности и сохранившихся благодаря синкретизму (т.е. совмеще­нию, соединению функций) эпических формул, являющихся одновременно и ритмомелодической, и синтаксической единицей. Особенно большое распространение в фольклоре получили формулы адъективного характера, обычно выражающее понятие (см 2а, с15).

 Адъективные типические формулы с прилагательным - эпитетом в силу их большой древности "законсервировали" в себе истори­ческие смыслы разных планов - от историко-этнографического до языкового. Зарождение былин можно отнести к эпохе перво­бытнообщинного строя. Но окончательно, как особый вид народ­ного художественного творчества, былины сформировались в условиях существования классов и государства (см 2а,с 15).

Во многом благодаря эпическим формулам былины сохранили "сведения" о социальном устройстве Древней Руси, иерархической лестнице общественного строя, об устройстве древнего города и княжеского двора, о древних обычаях и этикете, о городах-заставах и богатырях, защищающих русскую землю.

Один из главных персонажей былин киевского цикла Владимир Стольнокиевский, Владимир Красно Солнышко, имеет прототипом Владимира Святославича, крестившего Русь, и былины не только зафиксировали его огромную роль в истории Русского государства, но, видимо, отразили и более древнее, языческое отношение к киевскому князю как наследнику языческого бога солнца Дождь-бога.

Среди адъективных эпических формул большое место занимают формулы со значением древних предметов, «рисующих» устройство древнего города и великокняжеского двора: стена городовая нау­гольная, башня стрельчатая, терема высокие, гридня светлая (постройка во дворе князя для гридней "воинов княжеской дру­жины"), гридня княженецкая, палаты белокаменные, белокаменные хоромы, ворота городовые, ворота градские, горенка столовая, светла светлица, темна темница, столы дубовые, белодубовы скамейки, скатерти браные, сундуки платные, конюшенки стоялые и другие(15а,с 78).

Сочетания эпитетов с существительными "рассказывают" о древних социальных отношениях; о иерархически подчиненных киевскому князю князьях, о боярах, воеводе, оратае (пахаре). Семантика социальных отношений передается, в частности, адъек­тивными Формулами: Владимир - Красно Солнышко, дружинушка хоро­брая, верный клюшничек, крестьяне зажиточные, купцы - гости торговые, калики перехожие, черной-простой народ, атаман боль­шой, крестьяне православные, девушка-служаночка, попы соборые и другие.

Анализ былин позволяет нам как бы попасть в атмосферу Древней Руси. Так былина "Вольга и Микула Селянинович" -является поэтическим рассказом о величине крестьянского труда - подвига:

Повыехали в раздольице чисто поле,

Услыхали во чистом поле оратая,

Как орет в поле оратай, посвистывает,

Сошка,у оратая поскрипывает,

Омешики по камешкам почмокивают.

Как орет в поле оратай, посвистывает,

А бороздочки он да пометывает,

А пенье - коленья вывертывает,

А большие-то каменья в борозду валит.

У оратая кобыла соловая,

Гужики у нее да шелковые,

Сошка у оратая кленовая,

Омешки на сошке булатные,

Присошечек у сошки серебрянный,

А рогачик-то у сошки красна золота.

У оратая глаза да ясна сокола,

А и брови у него да черна соболя.

У оратая сапожки зелен сафьян.

Вот шилом пяты, носы востры,

 Вот под пяту-пяту воробей пролетит,    

        Около носа хоть яйцо прокати.

 У оратая шляпа пуховая,

А кафтанчик у него черна бархата...

В фольклорном эпитете, как правило, сохранилась лингвисти­ческая архаика, в частности историческая семантика: лексико-семантическая структура фольклорного эпитета отличается от структуры соответствующего прилагательного в современной литературном языке.

Языковой материал позволяет отметить: что самым распрост­раненным эпитетом в фольклоре является эпитет белый. Его лексикосематическая структура в эпических текстах такова:

1) "укращающее значение (белая грудь, белое лицо, белые ноги, белы ручушки, бело тело, белая шея и т.д.);

2) значение "сияющий" (белый день, белый Дунай, белый камень, белая заря, белый месяц и др);

3) значение белого цвета (белый снег, белые скатерти, белая лебедь, белый конь, белый кречет, белая куро­патка и др);

4) значение "лучший" (белая гридня, белый двор, белый булат заморский).

В современном русском литературном языке основное значение прилагательного белый цветовое. В фольклоре иерархия значений эпитета белый совпадает с древнейшим значением этого слова. Этимологическое значение: "Общеславянское, индоевропейского характера от bhā светить, сиять, блестеть (см 26,c 41 ). Не случайно иерархия значений эпитета белый в фольклоре накла­дывается на реконструкции значений этого слова в древнерус­ском языке, в частности на реконструкции В.В.Колесова, который считает, что основное значение слова "белый" в древнерусском не цветовое: "...

Почти полное отсутствие в древних текстах противопоставления слов белый-черный оказывается весьма выразительным доказательством первоначально не цветового значения белый… Прежде всего белый имеет значение «светлый, светящийся», «свечения» белого сопровождается блеском… (см 16а, с 89)

Историческая память слова "белый" даже у наших современ­ников в подавляющем большинстве случаев вызывает ассоциации с понятиями "чистый, радостный, светлый, торжественный, прият­ный, праздничный, успокаивающий" и др. ( 15а,с80).

Историческая память фольклорного слова обнаруживается не только в семантических сближениях, но и в оппозициях (проти­вопоставлениях), в данном случае белый - темный. Если белый (светлый, ярый, красный) - символ благости, радости, красоты, то темное(черное) - символ несчастья, горя, печали. Темну ночь до бела свету, темна орда, свет Русь, светла свет­лица, темна темница и др.

4) "значительный по величине и силе" (большие убытки, большое несчастье, большая невзгодушка) и др. При этом эпические формулы с эпитетом большой в последнем значении в былинах малочисленны. Эпитет большой в текстах былин синонимизируется с эпитетами старший (большой богатырь -старший богатырь), почестный (большой пир - почестный (большой пир - почестный пир), великий (великий гроб, велика семья) (СМ 15а.с80).

Эпитет великий в русских былинах сочетается с сущест­вительными: благословеньицо (благословение), бесчестье, госу­дарь, гроб, думушка, добро, жалобы, досада, горячность, зло, заповедь, зарок, записи, князь, клятва, кручина, надежда, нес­частье, непогода, обидушка, прощенье, погода, печаль, руко-битьицо, радость, служобка, семья, сон, счастье, устаток, челобитье, честь и др.

Иерархия значений, передаваемых в былинах словом великий, таковы:

1) «очень большой»; 2) «важный, значительный»; 3) «большой»; 4) «главный, старший».

Ср. в современном русском литературном языке: 1) «превышающий обычную меру, очень большой; огромный; большого размера, чем нужно»; 2) «выдающийся по своему значению, по своим достоинствам; необыкновенно одаренный, гениальный»; 3) «в составе различных значений и терминов: а) как постоянный эпитет главнейшего княжества в феодальной Руси и Литве; б) как бы составная часть титула старших удельных князей Древней Руси, а также членов царской фамилии ».

С эпитетом горький в русских былинах отмечены формулы: горькая вдова, горем горькая да горемычная, горькое житье, горькая кукушка, горькая полынь, горькая правда, горькая пьяница, горькая сирота, горькие слезы, горький час, горькая ясинушка и другие.

Выражения с эпитетом горький в основном имеют значения горест­ного чувства, горя, тяжелой жизни. (В современном литературном языке основное значение прилагательного горький - вкусовое). Значение несчастный встречаем и в Словаре В.Даля: "...У горь­кой вдовы нет сладкой еды. Горький в миру не годится на пиру. Горькому Кузеньке горькая и долюшка (песенка). Про горького Егорку поют и песню горьку. Горький песни не слушает. Жить горько (скучно), да умереть не сладко (не потешно)". Думается, что в Фольклоре представлено символическое и первоначальное метафорическое значение эпитета горький.

Таким образом, наблюдения над функционированием эпитетов в русском и славянском фольклоре привели нас к выводу, что историческая народная память сохранила историческую семантику почти в каждом фольклорном эпитете, в частности в эпитетах: быстрый, борзый, буйный, горький, добрый, зеленый, золотой, красный, лютый, молодой, синий, сизый, сивый, старый и другие.

Круг эпитетов в фольклоре замкнут и четко очерчен тради­цией: немногими средствами обозначается многое.

Основные свойства фольклорного эпитета - это их традицион­ность, способность вместе с существительным составлять устой­чивую единицу фольклорного текста, большая смысловая емкость.

 1.4. Употребление эпитетов в поэтическом языке Мирры Лохвицкой

    К концу XIX в русской литературе появилась целая плеяда талантливых поэтесс. Силой и страстностью поэтического темперамента особо выделялись Мирра Лохвицкая (1869-1905)гг.

    Основной мотив ее поэзии- любовь, страстное стремление женской души уйти от житейских будней в самозабвенный мир наслажденья и счастья. Лирические произведения Лохвицкой можно сравнить с музыкой здоровой и сильной молодой души, где есть счастье и полнота жизни. В ее стихах страстная женская душа, охваченная восторгом любви, воплотилась в изысканных формах.

Но чтобы понять всю глубину переживаний, неповторимость творческих открытий поэтессы, нужно соприкоснуться с тайнами ее художественного мышления, постигнуть своеобразие индивидуального поэтического стиля. Все это находит языковое выражение в словесных образах, передающих чувства лирической героини.

Обратимся к традиционному словарю, непосредственно связан­ному с поэтическими жанрами. В первую очередь относится так называемый элегический словарь, объединяющий группы слов "экспрессивными нюансами, которые накладывают своеобразную субъективно-эмоциональную печать на любой предмет мысли, названный каким-нибудь из этих слов". Слова подобного рода делятся на несколько категорий (см 7а, с 371 ).

1. Слова, обозначающие субъективное состояние и пере­
живание:

безрассудство, блаженство(блаженный), вдохновенный, вож­деление, грезы, печальный, пламенный, покорный, пытливый, страстный.

Характерной чертой этого стиля является употребление следующих словосочетаний: "конкретное существительное + роди­тельный падеж абстрактного":

огонь желаний, слезы расставанья, цветы любви, врата вечности.     Сюда же можно отнести и прием "олицетворенья" абстрактных слов:

Рассудок! Замолчи!; Святая воля Провиденья; Пусть властвует порок.

2. Слова, относящихся к эпикурейскому быту и области эротики.

3. Слова, обозначающие предметы внешнего мира, преимущест­венно детали пейзажа.

4. Слова, обозначающие жилище поэта и свзанные с ним пред­меты:

башня, дворец, дом, замок, пещера, селение, храм, шатер. Эпитеты к этим словам символизируют вдохновение и отстранен­ность поэта от людей: