Высокий, лазурный, надзвездный, недоступный, хрустальный, чудный.

Поэзия Лохвицкой - это не только дань традициям прошлого. Яркое оригинальное мастерство, своеобразный язык метафор и символов, свободное использование живописных эпитетов, импрессионистское видение мира- все это рождено духовными исканиями в эпоху зарождения новой поэзии начала XX столетия

В поэтическом языке Лохвицкой особый интерес представляют яркие, оригинальные эпитеты, выделяющиеся своей метафорич­ностью. Творческое применение подобных эпитетов проявляется в нарушении устоявшихся, ставших привычными связей слов и замена их неожиданными сочетаниями; отсюда новизна звучания. Ср. охладеют свинцовые воды; Затрепетала искрой алой Оледе­нелая листва; светлы непорочные лилии; на девственной вершине; пестрая ложь; и сияет луна огневая; властительный стон; камен­ный дождь и другие. (см   266 , с.75)

В этой группе есть излюбленные эпитеты, которые неодно­кратно используются Лохвицкой в самых разнообразных контек­стах.

 Например, семантическое своеобразие характерно для эпитета царственный: царственный рассвет, царственный супруг, в царственном уборе, с осанкой царственной.

Ср. также однокоренные образования: царственно… плащ закинуть, царственно спадал, царствуют розы, царство утех, смерть царит над нами, ждут царицу подземного мира.

Большую роль в создании эмоционального наполнения стихот­ворения играют оксюморонные эпитеты:

Взгляд Ваших грустных и пламенных глаз; Зачем твой взгляд –

и бархатный и жгучий - мою волнует кровь?.

Для поэзии Лохвицкой характерно изменение (нарушение) зак­репленной в языке лексико-семантической сочетаемости опре­деления с определяемым словом. В основе эффекта неожиданности большинства таких сочетаний лежит тот факт, что эпитет в тексте стихотворения сочетается не с тем словом, с которым он соотносится семантически.

Ср. Светит в рубинах ликующий яд.

Иль сладкий яд минутного обмана

мой бедный ум не отуманит вновь.

                                   (12а, с129)

     или

     И исчез, как в тумане, смеющейся бог,

     бог веселья, любви и вина ...

                                       (I, 55)

 Огромную роль в художественной выразительности стиха

играют эпитеты со значением "бесконечность, беспредельность" и подобные:

В ту безбрежную даль унесемся, как измучилось сердце в бесплодной борьбе; красота беспредельной природы; под гнетом грусти бесконечной, гений бессмертного искусства; над пучинами бездон­ными слабею я в борьбе с безрадостной судьбой и т.п.

Характерно использование эпитетов с отрицанием: необъятный простор, неотступный взор, нескошенный ковер, нескончаемый ряд, невозвратные дни, неопытный рассудок, неуловимое мгно­венье и т.п. Подобного рода эпитеты влияют на семантику соот­ветствующих существительных, придавая им иносказательный характер:

И, внимая напевам невнятным,

Я желаньем томлюсь непонятным:

Я б хотела быть рифмой твоей,

Быть, как рифма, - твоей иль ничьей.

                                           (11,58)

Что-то влекло и манило

В мир невозвратных утех.

                                            ( 11,17)

  В поэтической речи Лохвицкой повторяющееся ключевое

слово может сопровождаться меняющимися эпитетами, отражая уни­версальность и ограниченность образных характеристик мироз­дания, Причем поэтесса наряду с общеязыковыми и народно поэ­тическими использует редкие эпитеты, в основе которых лежат неожиданные смысловые ассоциации. Проследим "каскад" эпитетов, характеризующих слово сон: беззвучный, бессмертный, блаженный, бледный, веселый, вечный, волшебный, глубокий, горячий, гряду­щий, детский, долгий, единый, желанный, злой, знакомый, креп­кий, мягкий, летучий, лучший, мимолетный, минутный, мирный, могильный, мрачный, небесный, непробудный, несказанный, отле­тающий, пленительный, покойный, полночный, последний, пред­смертный, предутренний, прозрачный, пустой, райский, светлый, сказочный, сладкий, сладостный, смертный, смутный, спокойный, таинственный, тихий, ужасный, чистый, чудесный, чудный, чуткий.

Эти эпитеты выступают либо как элементы фольклорной стили­зации, либо как укрощающие определения. А теперь приведем инди­видуально-авторские эпитеты к слову сон: божественный (устар. поэт), вдохновенный, весенний, властный, жаркий, женственный, завороженный, обольстительный, очарованный, призрачный, радуж­ный, (устар.поэт), розовый (устар.поэт.), серебрянный, упои­тельный, чарующий, (см 26б, с76).

Уже на этих примерах можно убедится, каким богатым и изысканным словарем владеет поэтесса, выражая чувства и мечты лирической героини.

Ср: в том шатре, как в жарком сне,

хорошо и сладко мне.

                           (IV,96)

Я верю в мои вдохновенные сны.

(IV,9) Реют сны завороженные,

Веют огненным мечом.

И над жизнею нанес

серебристый покров Замерзающих грез застывающих снов

                              (IV, 76)

Излюбленные эпитеты Лохвицкой - сложные прилагательные. Среди них много таких, которые выражают цветовые оттенки: светло-русая коса; за горами темно-синими, синевато-черные рес­ницы, розовато-белая гречиха, лазурно-темные глаза, желто-белые

ромашки, огненно-красные цветы и т.п. Название цветовых призна­ков может дополняться эмоциональным символистским определением:

     В венце и порфире, одетый в висон,

Зловеще-багряным огнем окружен.

(11,99)

И вот - лежу - без воли и тревоги

С застывшим взором, мертвенно-бледно.

( V, 77) Туманно-бледного лица

Я вижу облик над собой

(11,76)

Встречаются эпитеты, состоящие из сложных прилагательных,

объединенных по близким признакам, усиливающим друг-друга:

И  в этот час, томительно-печальный,

Сказать хотела я ...

                        ( 11,21)

Я узнала прозрачный твой стих, Полный образов сладко-туманных Сочетаний нежданных и странных. Арабесков твоих кружевных!

                        (11,58)

Ты была безропотно-покорна,

Ты умела верить и любить.

                         (V,20)

Следует отметить и парадоксальные, оксюморонные сочетания основ в сложных прилагательных:

       Ты был кроток и зол, ты был

                                                              нежно-жесток

Очарованным сном усыпил и увлек.

Чудных очей твоих огненно-черные звезды.

                                     (1,54)

Утех блаженно-беспокойных

Из вздохов сотканных ночей.

                                      (11,86)

Ряд абстрактных слов пополняется субстантивированными прилагательными, которые прямо обращены к выражению идеи:

меня превозносят могучие, меня ненавидят презренные;... перелетных потянется вдаль караван;... о, если б можно было Прошедшее от сердца оторвать; Как любят смертные...; Все меня живое ненавидит...; минувшее не возвратится вновь...; Далекое вновь пронеслось предо мной...

Открытость выражения чувства в лирических признаниях поэтессы получает образное наполнение за счет используемых определений, которыми она нарекает своего Единственного. Нужно отметить, что обращение у Лохвицкой - не просто эмоцио­нальный жест, номинательный выкрик, а почти всегда эмоцио­нальная характеристика:

... Мой светлый гений; мой луч; мой ясный; мой единствен­ный; бедный друг мой; о, божество моё с восточными очами; мой деспот, мой палач; мой далекий, мой близкий.

Часто в рамках одного стихотворения наличествует ряд эмо­циональных определений, создающих впечатление, что поэтесса .буквально переполнена чувствами:

Я скитаюсь полусонной,