Употребление эпитетов в поэтическом языке Сергея Есенина.

Анализ языка поэзии Сергея Есенина позволяет констатиро­вать, что эпитеты в его стихах всегда необычайно ярки. Они часто возникают из диалектных слов, которые активно живут в поэтическом слове Есенина. По-особому вплетенные в ткань его стихотворной речи, они помогают создать неповторимый творческий почерк поэта. Вот какой предстает нам из стихов Есенина вьюга: "Стегает злая вьюга Расщелканным кнутом". ("Пушистый звон и руга..."); Как будто тысяча гнусавейших дъячков, поет она плакидой...

Есть у поэта пурговый кашель,смрад, бурунный вспург, пурговый свист.

Пороша у Есенина имеет особый ( диалектный) оттенок. Осознание смысловой "особости" этого существительного позволяет глубже воспринять его метафорическое употребление:

Но болен я. . . Сиреневой порошей Теперь лишь только душу излечу. (Письмо к сестре).

Дорога довольно хорошая, Приятная хладная звень.

Луна золотою порошею осыпала даль деревень. (Анна Онегина).

В синонимической связке выступают у Есенина образные определения ласковый и лазушновый:

"...Слово ласковое поцелуй"... ("Я спросил сегодня у менялы...") - "Ой ты, лазушновый баторе, Выручай ты Русь от лихости!" ("Песнь о Евпатии Коловрате). В картотеке Рязанского Областного словаря отмечено: "лазушный - ласковый"; в "Словаре современ­ного русского народного говора...", описывающего говор рязан­ской деревни Деулино, сказано: "Ласковый, общительный, умею­щий расположить к себе".

В группе синонимов может присутствовать дв. и несколько диалектов разных типов. Ср.: Плачет леший у сосны - жалко летошней весны... ("За рекой горят огни..."); "Много лонешнего смолота з закромах его затулено" ("Песнь о Евпатии Коловрате"). Летошний, лонешний - в рязанских говорах - прошлогодний.

Мастерская цветопись, многокрасочность изображения в поэзии С.А.Есенина общеизвестна. Сложная цветовая гамма, насыщенные тона и остро подмеченные оттенки, прямое и метафори­ческое употребление "цветовых" прилагательных, существительных, глаголов, использование общеупотребительных и окказиальиых способов характеристики и цвета - все это есть у Есенина, все эти яркие признаки его поэтического почерка. Приведем лишь некоторые цветообозначения: синий-голубой-сиреневый-василь­ковый; красный-алый-розовый-рдяный; Желтый-золотой-овсяный-лимонный-шафранный-соломенны-золотитъ-желтизна-лунностъ...

Например: О розовом тоскуешь небе

и голубиных облаках.

("За темной прядью перелесиц").

Не бродить, не мять в кустах багряных

лебеды, и не искать следа

Со снопом волос твоих овсяных

отоснилась ты мне навсегда.

("Не бродить, не мять в кустах багряных...").

В последнем ряду свое место занимает и диалектное слово (рязанское) жолклая (синоним к прилагательному желтая). В одном из диалогов в поэме «Пугачев» читаем:

Оболяев:

Что случилось? Что случилось? Что случилось?

Пугачев:

Ничего страшного. Ничего страшного. Ничего страшного.

Там на улице жолклая сырость. 

Гонит туман, как стада барашковые.

Жолклая сырость - неприятный, тяжелый, желтый туман. Точное есенинское определениепозволяет уловить мрачное наст­роение героя и понять нарисованную поэтом ситуацию.

"Есенинская Русь" - это понятие вызывает вполне определенный круг эмоционально-образных ассоциаций.

Одна из загадок "есенинской Руси" - в поражающей разноликости , разноплановости, многозначности образа. Такой худо­жественный эффект достигается благодаря использованию самых различных изобразительно-выразительных средств языка, и в том числе - эпитетов в сочетании с опорным словом "Русь".

Из отмеченных 70 словоупотреблений примерно в 30 случаях слово "Русь" употребляется без эпитета и в 40 - с эпитетами (см. 16а ,с 3). Рзнообразие их удивительно. Дважды повторяются только эпитеты: родная ("Гей ты, Русь, моя родная...") и "Песнь о великом походе") и святая ("Песнь о великом походе" и Песнь о Евпатии Коловоате"). Остальные эпитеты не повторяются ни разу.

С помощью эпитетов в поэтическом творчестве Есенина реша­ются многие художественно-эстетические задачи.

Эпитету "подвластно" выразить всю полноту эмоциональ­ного отношения лирического героя к родной земле.

Край мой! Любимая Русь и мордва!

("Синее небо, цветная дуга"). Эпитет способен стать той "краской", которая сделает поэтичес­кий портрет родины ярким, колористически насыщенным:

Например: Я покинул родимый дом,

               Голубую оставил Русь.

               («Я покинул родимый дом, …»)

               Звени, звени, златая Русь,

               Волнуйся, неуемный ветер!

               («О верю, верю, счастье есть!»)

Эпитет может выразить и чувство глубокой сердечной боли за вековую отсталость России- боли, перемешанной с характерной есенинской горько-веселой иронией:

                          Не народ, а дрохва

                          Подбитая!

                          Русь нечесаная,

                          Русь немытая…

                          («Песнь о великом походе…»).

Наконец эпитет может "перебросить" мостик из вчерашнего дня

в завтрашний, воплотив не только ностальгию о "прекрасной про­шедшей Руси". ("Страна негодяев"), но и мечту поэта увидеть родину могучей, процветающей державой:

И всё же хочу я стальною

Видеть бедную, нищую Русь.

("Неуютная, жидкая лунность...").

В творчестве Есенина слово "Русь" предстает в самых раз­личных смысловых значениях: как географическое понятие и исто­рическая реальность, как духовная колыбель поэта и исток его творческой биографии, как гигантское социально-политическое пространство с происходящими на нем бурными революционными событиями и как национально-социальная общность людей, соотно­симая с понятием "русский народ". В зависимости от смыслового наполнения слова "Русь" группируются и семантические "гнезда" эпитетов.

Многообразна группа эпитетов, выраженных причастиями, имеющими значение обновления; движения, перехода в новое качество:

воспрянувшая Русь ("О Русь, взмахни крылами..."), прозрев­шая Русь ("Пришествие"), отчалившая Русь ("Иорданская голубица" Коммуной вздыбленная Русь ("Издатель славный: В этой книге...")

Индивидуально-авторскими антонимами к данным эпитетам являются следующие определения со значением возвратного дви­жения в прошлое:

                      Русь уходящая ("Русь уходящая");

Прошедшая Русь ("Страна негодяев").

Эпитеты, выраженные причастными формами, интересны своим мета­форическим содержанием, которое основано на переносе признаков других предметов и явлений по принципу сходства. Как правило, полный смысл эпитета обнаруживается только в контексте стихот­ворения в целом. Так, образ "воспрянувшей" Руси соотносится с гигантской птицей, "взметнувшей крылами" и изготозившейся к полету, образ "отчалившей" Руси- с огромным кораблем, пустившимся в плаванье к неводомым берегам: «Коммуной вздыбленная Русь»- вызывает ассоциации с могучем конем, поднявшимся на дыбы (см. 17,с 10).

Наряду с метафорическими эпитетами в произведениях Есенина встречаются и метонимические, основанные на переносе приз­наков других предметов и явлений по принципу смежности. Таков, например, эпитет "деревянная" Русь, служащий символом русской деревни:

Русь моя, деревянная Русь!

Я один твой певец и глашатай.

("Хулиган").

Метонимическим является и другой чисто "есенинский" эпитет -"березовая" Русь, указывающий на характерный признак ландшафта России - березу, ставшую национальным символом:

                                     За березовую Русь

                                     С нелюбимой помирюсь.

("Вижу сон. Дорога черная...").

Интересны есенинские эпитеты с метонимической основой, характеризующие определенный социальный срез русского общества: "мужицкая" ("Пугачев"), "кабацкая" ("Анна Онегина"), "бесприют­ная", ("Русь бесприютная").

В сочетании со словом "Русь" они выявляют семантику тесной общности, объединенности людей общей судьбой.

Встречаются у Есенина и эпитеты традиционные, связанные с духовными истоками русского православия.

За святую Русь ("Песнь о великом походе");

На святую Русь крещеную

("Песнь о Евпатии Коловрате").

Такие эпитеты вполне отвечают авторской задаче - стили­зации поэтического слога обеих поэм в духе торжественной рито­рики старинных воинских летописей о "великих походах" и сра­жениях. Они органично вписываются и в рамки теории "официальной народности", которой Есенин отдал дань в ранних своих произ­ведениях :

"Ой ты, Русь, моя родина кроткая,

Лишь к тебе я любовь берегу".

("Русь").

Примечательно, что позднее поэт разрушит ещё живую "магию" этого мифа, и тогда появится у него составной по структуре, "полемический" эпитет:

«ложноклассическая Русь», подводящий черту под благолепным образом кроткой родины - "монашки" и намечающий штрихи нового поэтического облика России (см.16а,с. 6).:

И небо и земля всё те же,

Всё в те же воды я гляжусь,

Но вздох твой ледовитый реже,

ложноклассическая Русь.

("И небо и земля всё те же...").

Особый разряд эпитетов к слову "Русь" в поэзии Есенина составляют эпитеты- приложения, выраженные существительными с зависимыми словами и стоящие, как правило, после определяемого слова. Благодаря своему распространенному составу они обладают повышенной содержательной емкостью и выполняют роль развернутой поэтической характеристики:

Ой ты, Русь моя, милая родина,