Короткая история 2. История о зонтах. 7 страница

Мужчины не могли сесть и обсудить все до тех пор, пока Хиёри не ляжет спать – но даже тогда Киришима не мог ничего ему сказать. Но все-таки – хотя бы Ёкодзава приоткрыл свои чувства.

В идеале он хотел бы поддерживать Киришиму, не задавая вопросов – просто спокойно и собранно быть рядом, дать какой-нибудь обычный совет и ждать, пока все проблемы решатся сами собой.

Но это было совсем-совсем не в характере Ёкодзавы – он не мог не беспокоиться, не мог не пытаться заговорить. Он пытался меняться в эту сторону, делать что-то, совсем себе не свойственное, но попытки успехом не увенчивались.

—И я – я продолжаю их баловать, так что они немного потолстели, представляете. А ваша кошка?
—То же самое. Теперь на диете.

Эти слова заставили Ёкодзаву вспомнить, насколько Такано был потрясен небольшим нынешним весом Сораты. На первый взгляд это было совсем не очевидно, но взяв животное на руки, Такано сообщил, что чувствует разницу.

Честно говоря, Хиёри была одним из самых строгих надзирателей в плане соблюдения диеты Сораты, скрепя сердце, девочка не подкармливала кошку высококалорийными лакомствами. Всякий раз, когда Хиёри принималась горячо объяснять негативные последствия избыточного веса, даже Сората сидела тихо и спокойно.

После того, как Ёкодзава поинтересовался о поведении Сораты в то время, когда она была у Такано, разговор плавно перетек в сторону вопросов Такано о том, куда же Ёкодзава ездил в отпуск, но тот давал лишь расплывчатые ответы. Он знал, что рано или поздно придется рассказать Такано об отношениях с Киришимой, но все еще не был внутренне к этому готов.

Судя по словам Такано, Сората прекрасно развлеклась у него.

—Но неважно – толстые или нет, я считаю, что мои кошки самые милые на свете! – так завершилось хвастовство водителя своими питомцами, когда такси подъехало к светофору возле станции.

Хоть Ёкодзава винить водителя не мог, но все же поддерживать заинтересованное лицо становилось сложнее, при том, что водитель действительно, похоже, мог говорить вечно, посему Ёкодзава тихонько облегченно вздохнул.

Однако, только он позволил себе расслабиться, как водитель заговорил с интересом в голосе, будто заметил что-то:

—Хмм…? Что это? Ссора?
—Да, похоже на то…

Ёкодзава мгновенно нашел взглядом мужчину и женщину, что ругались у входа в метро, мешая людям входить и выходить. Подумав, что размолвка лишь чуть вышла за рамки ожидаемого, Ёкодзава скользнул по паре взглядом еще раз – а потом всмотрелся внимательнее.

—?!

Он не мог сказать, что это за женщина – но мужчиной определенно был Киришима. Было довольно темно, но Ёкодзава не спутал бы высокую фигуру Киришимы ни с кем другим. Он уставился на пару, эмоции внутри вскипели – а двое начали ссориться еще яростнее. Женщина попыталась уйти, оттолкнув Киришиму, схватив его за руку.

—Простите – но Вы можете высадить меня здесь?!
—Хах? Вы уверены? Мы почти приехали…
—Все нормально! Сдачи не надо!
—Подож–сэр?!

Ёкодзава наугад вытащил из кошелька купюру, сунул ее водителю, а затем выскочил из такси, не забыв прихватить переноску Сораты. А когда обернулся, чтобы вновь посмотреть на пару, узрел нечто невероятное.

—Что–?!

Стоявший было Киришима исчез в одно мгновение, будто упал с лестницы, когда женщина его толкнула. Раздались крики девочек-старшеклассниц, что группкой стояли рядом, перед станцией воцарилось замешательство.

Пока женщина спешно убегала, Ёкодзава был более обеспокоен тем, чтобы убедиться, в порядке ли Киришима.

—Киришима-сан?! – он посмотрел на лестницу, что вела вниз от входа, и увидел, что Киришима упал на пролет ниже. Ёкодзава бросился к Редактору, пробежал несколько шагов, потом плюхнулся на корточки:
—Эй – ты в порядке?
—Угх, аййй… Ёкодзава? Что ты тут делаешь…?

Ёкодзава на мгновение растерялся от совершенно нелепого вопроса Киришимы. Он был, очевидно, в сознании, а речь ничуть не стала невнятной.

Поскольку падение не было особенно долгим, замешательство у станции быстро прошло. А учитывая, сколько там было народа, маловероятно, что кто-то успел бы поймать виновницу.

—Я видел, что тебя толкнули, и выскочил из такси. Но – забудь, ты-то как?
—Думаю, лодыжку растянул, но, по крайней мере, головой не ударился, так что ничего страшного. Но вот скажи – почему ты крикнул мое имя именно в этот важный судьбоносный момент? Есть же куда более подходящие варианты.
—… Ладно, если ты в состоянии опять нести подобную фигню, значит, ты должен быть в порядке. Я оставлю Сорату здесь с тобой, так что присмотри за ней, – раз уж Редактор может острить, то, вне всякого сомнения, с ним все нормально.

Ёкодзава поставил переноску Сораты поближе к Киришиме, чтобы тот мог ее видеть, а сам метнулся вверх по лестнице, ища сбежавшую женщину – но время уже ушло. Зная, что она может быть уже далеко, Ёкодзава все равно не мог стоять и ничего не делать.

—Да где она, черт возьми… – он поспешил в том направлении, куда убежала она, свернул за угол – и обнаружил небольшую группу людей, которые, похоже, видели падение Киришимы, в котором виновата была женщина.
—Отпустите меня…! Прекратите! Не трогайте меня!
—Успокойтесь!

Видимо, вызванные кем-то, прибыли полицейские, а с их появление женщина запротестовала еще яростнее.

—…Да быть не может?!

Ёкодзава уставился на сцену, что развернулась перед его глазами: той женщиной, что изо всех сил дергалась, пытаясь вырваться, у которой волосы были ужасно растрепаны, оказалась Каяма.

Часть 13.

Ёкодзава не понял и строчки из той книги, что взял полистать, обнаружив, что по телевизору нет ничего интересного, и каждый раз, когда он переворачивал страницу, он с удивлением замечал, что надо вернуться и снова перечитать.

Киришима сегодняшним вечером задерживался, полиция доставила его в больницу.

Сората самым беззаботнейшим образом спала на своем обычном месте. Ёкодзава попытался поиграть с кошкой в тщетной попытке отвлечься от собственных проблем, но, наверное, видя его насквозь, кошка не дала ему и шанса. В любом случае – Сората и сама была не в лучшем настроении этим вечером, возможно потому, что Хиёри не было дома.

Поскольку девочка только разволновалась бы, услышав, что с ее отцом что-то случилось, ее отправили ночевать к бабушке с дедушкой, объяснив, что Киришима просто задерживается на работе. Поэтому Ёкодзава был оставлен присматривать за квартирой и Соратой.

Взглянув еще раз на часы на стене, Ёкодзава снова проверил свой телефон на предмет пропущенных звонков – он уже со счета сбился, который раз за этот вечер.

—Боже, я просто не могу успокоиться…

Мужчина вздохнул – и тут услышал звук поворота ключа в замке из прихожей и чуть вздрогнул. Он поднял голову, и знакомый голос Киришимы, такой же, как и всегда, донесся до его ушей.

—Я вернулся~
—!

Ёкодзава метнулся в прихожую встретить Редактора, Сората последовала за ним, и они увидели, как Киришима разувается в прихожей, внешний вид его отличался от обычного лишь небольшими повязками вокруг лодыжки и плеча.

—Ты… в порядке?
—Ага – как видишь, я в полном порядке, – говоря это, Редактор чуть вытянул ногу, дабы продемонстрировать свою лодыжку.
—Эй – не переусердствуй. Но… ты же не серьезно пострадал, правда?
—Все как я и сказал в сообщении – мне сделали рентген, но кость не повреждена, поэтому врач сообщил, что все нормально. Не о чем волноваться, – результатом падения с лестницы для Киришимы стали растяжение и несколько царапин.

Забрав у Редактора его сумку, Ёкодзава вернулся в гостиную. Пусть ранен Редактор не был, все же Ёкодзава не мог позволить ему просто стоять.

—Выпить что-нибудь хочешь?
—Холодного вкусного пива, если не возражаешь – вот что я хотел бы сказать, но, думаю, сегодня лучше от этого воздержаться.
—И ты чертовски прав. Никакого алкоголя, пока не вылечишься, – он усадил Киришиму на диван и принес ему вместо пива стакан ячменного чая.
—Спасибо.
—Как насчет ужина?
—Я перекусил отбивной с рисом в бистро около полицейского участка. Можно было бы заказать доставку прямо внутрь, но я подумал, что время не совсем подходит для шуток.

Похоже, пока Ёкодзава был вне себя от беспокойства, Киришима натурально наслаждался ситуацией, в которой оказался. А ведь был немаленький такой шанс, что во время падения он пару раз перевернулся.

—Знаешь – говорят, что симптомы сотрясения мозга не проявляются сразу. Ты уверен, что тебе не стоило бы тщательно провериться?
—Я не ударялся головой, так что тебе не о чем беспокоиться. Я уверен, что сгруппировался, падая; похоже, то, чему меня учили, когда я был ребенком, все-таки пригодилось, хах?
—Учили?
—Я ходил на тренировки по дзюдо в додзё около моего дома, когда был маленьким. Но перестал еще до того, как пошел в среднюю школу.
—Ясно…

Теперь представлялось, что тогда, месяцы назад, когда в отеле Киришима скрутил ему руку и прижал его к постели, он пользовался своими умениями в дзюдо, спасибо им большое. Тогда Ёкодзава действительно беспокоился, как бы ему руку не сломали.

—По правде говоря, в детстве я думал, что это бесполезная трата времени – но сейчас рад, что все-таки ходил.
—А как насчет поблагодарить родителей, которые прежде всего и заставили тебя ходить на тренировки?
—В точку. Если бы я упал неудачно, сомневаюсь, что отделался бы только растяжением…

Когда Ёкодзава замолчал, обдумывая «а что, если бы», его снова затрясло. Если бы Редактор ударился головой о бетонный пол… он, скорее всего, не был бы сейчас тут с Ёкодзавой, шутя как всегда.

—О, кстати – не говори Хиё о сегодняшнем дне, пожалуйста? Не хочу ее волновать.
—Понимаю. Но если не хочешь, чтобы она переживала, тебе лучше придумать, как объяснить ей травму.

Пусть забинтованную лодыжку можно было скрыть под брюками, но вот ссадины на плече, полученные, когда он упал, – вряд ли их можно было объяснить случайностью.

—Хм, это, наверное, займет время, хах… Как думаешь, она поверит, если я скажу, что просто на работе упал?
—Это несколько подозрительно, так бы я ответил.
—Да уж…

Он сел рядом с Киришимой, что все еще пребывал в раздумьях, как же объяснить все Хиёри, чуть расслабился и многозначительно откашлялся. Они не могли весь вечер болтать вот так.

—… Так ты же собираешься рассказать мне, почему, черт побери, эта женщина на тебя напала, верно?

Сообщение, которое прислал Киришима, объясняло, что именно произошло, но Ёкодзава все еще хотел услышать все обстоятельства инцидента.

Ёкодзава предполагал, что все звонки и сообщения, что Киришима получал в последнее время, были от той женщины – попросту говоря, его преследовали.

—… Да, расскажу, – Киришима ответил, тихо вздохнув, это ясно давало понять, что он не в восторге от необходимости обсуждения этой темы.

Ёкодзава же, как бы там ни было, не собирался принимать то, что сегодня произошло, за нечто, не стоящее внимания. После недолгих колебаний, Киришима, наконец, безэмоционально заговорил:

—… Я уверен, что уже говорил об этом, впервые я встретил ее на интервью. И, чтобы все прояснить, – сам я ей не звонил никогда.
—И – с тех пор она не спускает с тебя глаз.
—«Нашла свою судьбу», так она, видимо, посчитала.
—…

Ёкодзава замолчал, услышав такой ответ. Каждый может воображать себе что угодно, но когда вам такое сообщают без вашего согласия, это несколько мешает.

—Я задумался о том, что она перегибает палку, когда она позвала меня выпить после интервью. Она спросила это, когда отошла ее главный редактор, поэтому я ей отказал, но она не отступала, пришлось сказать, что для меня день неподходящий, и может быть, когда-нибудь…
—И она это приняла? Тогда какого черта ты дал ей свой личный номер?
—Я ничего не мог поделать! Если бы я не дал, она бы от меня не отстала. Плюс – вокруг были люди, я не мог быть груб с ней. Не мог привлекать лишнее внимание, вроде того. Не говоря уж о том, что я понятия не имел, что она настолько не в себе…
—Ну да…

На первый взгляд Каяма была обычным человеком, с неплохой внешностью и обычным поведением в плане заботы о себе. И пусть Ёкодзава подумал, что женщина немного глуповата, когда стал невольным свидетелем их с Киришимой разговора в баре, он бы никогда не подумал, что она может специально столкнуть кого-то с лестницы.

Может быть, Киришима не рассказал Ёкодзаве о Каяме… потому что почти с самого начала стал что-то подозревать.

—Я предполагал, что она отстанет, когда статья уйдет в печать – наверное, в этом и ошибся. Я не мог вообразить, что она зайдет настолько далеко, чтобы следовать за мной до дома.
—И, что – имеешь в виду, что она не случайно оказалась с нами в одном баре?
—Похоже на то.

Вероятно, странная реакция Киришимы на ее появление в тот день была вызвана тем, что он рядом с ней чувствовал себя неудобно. Теперь Ёкодзава не сомневался, что Каяма просто придумала встречу с подругой.

—И те письма, что ты пытался от меня скрыть – они все были от нее?
—Ага – но большей частью они адресовались «моей жене». В интервью я упомянул, что у меня есть дочь, но ни слова не сказал о Сакуре.

Сакура – покойная жена Киришимы. Узнав о том, что у Киришимы есть дочь, Каяма, без сомнения, предположила, что он женат.

—Но – почему, черт возьми, она писала Сакуре-сан? Что было в тех письмах?
—Что-то вроде «Твой муж тебе изменяет» и «Ты ему не подходишь, поэтому уйди» и все такое. В одно из писем она даже вложила фотографию с подписью «Я ему больше подхожу», так что было достаточно легко вычислить отправителя.
—Какого черта она так далеко зашла…
—Кажется, она подумала, что сможет нас разлучить. Я не мог допустить, чтобы ты или Хиёри увидели эту чушь – но и уничтожить не мог, потому что это доказательства, и дома оставить было нельзя, поэтому носил с собой. Что было очень кстати, я сразу же передал их полиции.

Ёкодзава недоумевал оттого, насколько вся ситуация походила на какую-нибудь дешевую детективную драму. И как он мог принять эти письма за любовные записки или что-то подобное.

—Ну и работу она проделала, хах…
—Плюс – оказывается, она не впервые что-то подобное делала. В полиции сказали, что в этот раз она, похоже, не собиралась останавливаться на полпути.
—Не собиралась?!

Глаза Ёкодзавы расширились от шока от такой формулировки. Хотя в рамках закона ее действия, безусловно, были расценены как нападение, Киришима получил незначительные травмы. Он предположил, что Каяма могла бы отделаться небольшим штрафом.

—Она преследовала мужчин, которые расстались с ней, даже нападала на их новых избранниц. Она увидела нас вместе – но я сомневаюсь, что она предположила, что я встречаюсь с мужчиной.
—И многие подумали бы так же.

Мало кто мог предположить, что мужчина возраста Киришимы, да еще и с ребенком, стал бы встречаться с кем-то своего пола.

—Я не вслушивался во все подробности, но, похоже, когда дело доходит до отношений, она теряет способность различать реальность и фантазии. Когда ее семья слышала это от полиции, они очень обо всем сожалели.
—Понятно…

Ёкодзава напомнил себе, что даже у тех, кто доставляет другим людям неприятности, есть родители и иногда свои собственные семьи, а когда он задумался о чувствах родителей Каямы, в груди что-то больно сжалось. Сколько же раз они уже сталкивались с этим…?

—Ну – в любом случае я рад, что ее целью оказался я. Я чувствую себя слабым, когда думаю, как бы все обернулось, если бы она решила повлиять на Хиёри… Может, надо и ее отправить на какие-нибудь спортивные тренировки…
—Думаю, тебе будет не так беспокойно, если ты будешь уверен, что она знает, как себя защитить.

Это страшно, черт возьми, думать, что Каяма могла бы сделать с маленькой девочкой, если она не понимает, где правда, а где ее фантазии. Если бы женщина не Киришиму толкнула с лестницы, все могло бы обернуться куда хуже.

Всегда будут такие люди – да хоть те же хулиганы с пляжа – которые предпочитают выбирать своей целью тех, кто слабее, и хотя Ёкодзава все время был настороже и пока что все шло хорошо, он вздрогнул от мысли, что могло бы произойти, если бы Хиёри осталась одна.

В силу возраста, девочка все чаще и чаще задерживалась где-нибудь – но только из-за своего беспокойства Киришима и Ёкодзава не могли запереть ее дома. Поэтому, похоже, у них не было особого выбора, кроме как приложить усилия к тому, чтобы она знала, как себя защитить.

—Но тогда – почему, черт побери, ты просто не рассказал мне всю эту хрень?!
—Ну – я не был полностью уверен, а до сегодняшнего дня ничего серьезного не произошло. Я не хотел беспокоить тебя чем-то, в чем даже сам не уверен.
—Ну знаешь, говорил ты или нет, я все равно беспокоился! Ты правда считаешь, что я настолько ненадежен?!

Пусть он мог понять Киришиму, его намерения не волновать и не беспокоить, но принять все еще не мог. Может, Редактора нельзя было обвинить в желании защитить жену и ребенка в такой ситуации – но Ёкодзава был мужчиной и уж точно не нуждался в такой опеке.

Он открыл было рот, чтобы это все озвучить – когда Киришима ответил со смущенным выражением лица и колебаниями в голосе:

—Я просто… я не хотел выглядеть… таким жалким перед тобой.
—… Что. (прим.перев. Нет, тут НЕТ вопросительного знака!)
—Не суметь справиться с какой-то женщиной? Слабо сверх всякой меры. Поэтому я собирался все объяснить после того, как со всем этим разберусь.

Ёкодзава шокировано уставился на Киришиму от его слов – тщеславие, конечно, штука хорошая, но иногда этому парню действительно стоит все-таки его усмирять. Он не мог принять то, что беспокоился все это время исключительно из-за гордости Киришимы.

—Ты идиот? Я никогда не подумаю, что ты жалок, что бы ты ни сделал, – фыркнул он, одновременно выдохнув.

Киришима замер на мгновение, прежде чем задать вопрос:

—… А можешь сказать это снова? Всего один раз?
—Хах?
—Я собираюсь это записать – поэтому скажешь еще раз?
—Ты идиот! – рыкнул Ёкодзава, когда Киришима вынул телефон, чтобы включить диктофон. – Нет – один раз слышал и хватит!

Он был совсем не в восторге оттого, что его серьезные слова стали объектом шутки. Это были явно не те слова, что он часто говорил, поэтому определенно не хотел, чтобы они были записаны. Он совершенно точно не собирался спокойно забыть об этом дне.

Раздраженный, он поднялся и направился на кухню, чтобы взять себе пива – когда руки обвились вокруг него и притянули в тесное объятие.

—…!
—Мне жаль. Мне правда – очень жаль.

Разочарование Ёкодзавы испарилось от честных и искренних извинений, совершенно отличных от тех, что беззаботно проговаривал Киришима раньше.

Боковым зрением он увидел повязку на плече Киришимы, и признание сорвалось с его губ:

—… В ту секунду, как я увидел, что она толкнула тебя с лестницы… Я почувствовал, что у меня сердце замерло.
—Ёкодзава.

В голове в тот момент было совершенно пусто – лишь гнев и отчаяние, будто весь мир в одночасье рухнул. Он сумел прийти в себя лишь тогда, когда увидел, что Киришима в порядке.

Он прижал крепче руки Киришимы:

—Даже если я не могу тебе помочь – рассказывай мне о таком. Хотя признаю, я уверен, что ты справился бы сам.

Он ни за что не хотел бы пройти через такое снова. Может, помощи от него и немного – но он мог бы быть рядом, поддержать, уберечь от падения.

Когда-то не так давно Киришима говорил, что если бы у него были проблемы, он бы ждал и доверял Ёкодзаве. Но сам Ёкодзава в этот раз оказался будто незрячим.

Они вместе – и это означает делить не только радости, но и горести. Разве не это означает разделить с кем-то свою жизнь?

—Я обязательно расскажу тебе все в следующий раз.
—И тебе, черт возьми, лучше об этом не забыть.

Слегка сердитый тон голоса, скорее всего, его причиной были затянувшиеся чувства обиды и раздражения, он нерадостно улыбнулся себе и своему детскому поведению.

—… Я обещаю, – и с этими словами Киришима еще крепче сжал объятия.

Ёкодзава зажмурился и глубоко вздохнул – наконец, сумев полностью расслабить свое напряженное тело.

Часть 14.

—Ёкодзава-сан – все собираются сходить перекусить чуть попозже. Не хотите к нам присоединиться? – спросил Хэнми, переводя взгляд со своего телефона на уже готового уйти Ёкодзаву.
—Куда вы идете?
—В ту же кафешку, что и всегда. У меня есть купон – но он заканчивается в конце месяца. О – а если вы идете группой из четырех или более человек, то скидка еще больше, поэтому мы сегодня и идем вместе.
—Тогда ладно – я подожду. Но чтоб ты знал – это не ради тебя.

С отпуском он потратился в этом месяце чуть больше, чем рассчитывал, поэтому пусть даже хотел вести себя снисходительно на правах старшего, с этим придется повременить до зарплаты.

—Да-да, я знаю. В конце месяца у всех кошельки не в лучшем состоянии.
—Все готовы идти?
—Трое ответили быстро – ой, подождите минутку, может еще кто-нибудь присоединится… – сотовый телефон Хэнми замигал, сигнализируя о, возможно, ответе от кого-то еще, кого он звал перекусить.
—… Хм?

Из сумки Ёкодзавы раздалось «б-з-з-з!» его телефона, находящегося в беззвучном режиме, сигнализирующее о входящем сообщении. Он выудил телефон из сумки, посмотрел на экран – и обнаружил, что звонит Киришима. Если он помнил правильно, Редактор говорил, что сегодня не появится в компании, поскольку у него встречи с автором, поэтому было странно, что он звонит Ёкодзаве в такое время.

—Алло, это Ёкодзава, – ответил он подозрительным тоном, а голос с другого конца линии звучал немного безумно.
—Эй – ты сейчас можешь говорить?
—Я собирался сходить перекусить – а что случилось?
—Извини, но ты не мог бы встретиться со мной?
—Я же спросил, что случилось?

Поведение Киришимы, кажется, несколько отличалось от обычного, отчего в груди Ёкодзавы похолодело. Может быть, у него еще большие проблемы, чем раньше – в голове Ёкодзавы царили мысли о возможных наихудших сценариях.

—Я все скажу, когда ты придешь. Я напишу тебе, куда, так что тащи свою задницу как можно скорее.

И не оставив Ёкодзаве даже возможности возразить, он оборвал звонок, из трубки доносился лишь монотонный гудок окончания разговора.

—Что-то не так?
—Я… на самом деле не знаю.

В звонке Ёкодзаве не было абсолютно никакой понятной информации. И тем не менее – он не мог представить, чтобы Киришима без веской причины просто так позвонил.

—Кто Вам звонил?

Не утруждая себя ответом на вопрос Хэнми, Ёкодзава стоял с сумкой и пальто в руках.

—Прости – я схожу с вами на обед когда-нибудь потом.
—Чт– Ёкодзава-сан?!

Сидеть тут и размышлять не было никакого смысла, поэтому загнав поглубже чувства вроде беспокойства и тревоги, он поспешил по адресу, указанному в только что полученном сообщении.

~~

—Все… было вкусно, как и говорилось в отзывах об этом месте.
—И правда – это было определенно вкусно… но ты уверен, что не хочешь, чтобы я оплатил половину?
—Я же тебе говорю – это мое извинение за то, что заставил тебя волноваться. Просто сядь, заткнись и позволь мне поухаживать за тобой.

Внезапный звонок Киришимы оказался не чем иным, как способом в принудительном порядке пригласить Ёкодзаву на ужин. Честно говоря, изначально подразумевалось, что это будет ужин с автором, но его самочувствие чуть ухудшилось, поэтому они разошлись после недолгого разговора. Затем Редактор и Ёкодзава решили, что, если уж оплачивать придется в любом случае, отменят они заказ или нет, то они могут и насладиться ужином. Так и получилось, что ужинали они вместе.

Все же, пусть в какой-то мере произошедшее можно было назвать проблемой, Ёкодзава был немного сердит, ведь он сорвался из компании в полной уверенности, что случилось что-то ужасное. Впрочем, одного упоминания о необходимости прийти, без объяснения причин, оказалось достаточно – так что план, безусловно, сработал.

С другой же стороны, если бы все не случилось так, как случилось, эти двое, скорее всего, никогда бы не оказались ужинающими в таком трехзвездочном ресторане отеля высшего класса. Ёкодзава поначалу чуть оробел от обстановки, но сумел справиться с собой и успокоиться и наслаждаться едой.

Зарезервированный столик находился у окна, давая мужчинам возможность созерцать ночной пейзаж. Со всех сторон их окружали такие же ужинающие парочки, из-за чего Ёкодзава чувствовал себя немного неловко, для себя мысленно он решил, что он здесь по работе.

Сначала он решил, что причина, по которой Киришима позвал его сюда, возможно, заключалась в том, что Редактор хотел сократить свои личные расходы на такой высококлассный ужин, но Редактор оставил счет полностью за собой. Когда Киришима отказался даже назвать итоговую сумму, Ёкодзава попытался заставить его принять столько, сколько посчитал своей частью, но Редактор отказался.

—Эй – куда мы идем? Это еще не этаж фойе, – спросил Ёкодзава, когда лифт остановился, он предположил, что Киришима, должно быть, случайно нажал не на ту кнопку.

Ёкодзава попытался позвать Киришиму обратно в машину, когда Редактор вышел на одном из этажей, где располагались номера, но Киришима просто проигнорировал его, даже не пытаясь вернуться в лифт.

—Этот этаж прекрасно подойдет.
—… Ты о чем?
—Ты можешь хотя бы на нашем свидании просто делать то, что я говорю?
—Хах? О чем, черт возьми, ты говоришь – свидание? – мужчина смутился от странного выбранного слова, прежде чем поспешил догнать Киришиму, что решительно направился вперед.
—Свидание есть свидание, представь себе. А теперь – только после Вас, – Киришима открыл электронным ключом номер 2411 и распахнул дверь, приглашая Ёкодзаву войти.
—… И, черт, откуда у тебя ключ от номера?
—Прекрати задавать вопросы и входи уже.

В ответ на подозрительное выражение лица Ёкодзавы Киришима чуть подтолкнул его в спину, чтобы заставить войти в темную комнату, свет моментально зажегся, все мягко осветилось. Учитывая роскошность номера, он был определенно одним из лучших, а мысли Ёкодзавы моментально поплыли в сторону «Интересно, сколько тут стоит ночь…», что выдавало в нем весьма редкого гостя таких номеров.

—Что – ты и этот номер забронировал для автора? Уверен, что не надо было просто снять бронь если не ужина, то номера точно?

На слова Ёкодзавы Киришима лишь глубоко вздохнул:

—А теперь попробуй подумать еще раз. С чего бы для одного автора бронировать номер с двумя кроватями?
—Стоп – ты хочешь сказать, ты действительно забронировал его сам?
—Ну, я подумал, что мы упустим хорошую возможность, если просто пообедаем в хорошем отеле и вернемся домой, правда же? Плюс, это мило – вся эта романтика и прочее.
—…Ты такой идиот, – шокировано пробормотал он Киришиме, который знающе подмигнул.
—Сказал человек, который никогда бы не остался со мной в одном номере, если бы я не провернул всю эту комбинацию.
—Так что – все твои слова о нежелании отменять заказ на ужин лишь оправдание?
—Неа – это правда. Но это же возможность, да? Я решил, что оно того стоит, и забронировал номер, пока тебя ждал. Ого – посмотри-ка. В такой час довольно редко запускают фейерверки…

Ёкодзава посмотрел в окно, следуя за взглядом Киришимы, и увидел, как где-то вдалеке в воздух запускали фейерверки. Ночной пейзаж с холмами и долинами, темное небо и цветы на нем из ярких искр – это было красиво.

—Для какого они фестиваля? Несколько поздновато для фейерверков, так ведь?
—Учитывая место – может, это Медвежий парк, не думаешь? Там всегда салют в конце дня.

При этом объяснении Ёкодзава вспомнил, как они ходили в тот парк – втроем – в начале месяца. Они ушли до начала салюта, но пообещали Хиёри, что когда-нибудь еще придут и обязательно посмотрят.

—… Стоп – прекрати менять тему. Дома мы могли бы быть всего через полчаса, так почему, черт возьми, мы остаемся на ночь в отеле?
—Да брось, все нормально – я просто хотел расслабиться и поговорить с тобой.
—Это прекрасно можно сделать и дома.
—Дома Хиё, вообще-то.
—Тогда у меня.
—Да-да – но ты чертовски более открытый и честный, когда оказываешься в незнакомой обстановке. Ты обижался на меня все это время – но ведь и ты что-то от меня скрываешь, да?
—Я? Что-то скрываю? О чем ты, черт побери?
—Ты просто… в последнее время выглядишь так, будто очень хочешь мне что-то сказать.
—Это…

И тут он осознал, что кое-что он действительно скрывал. Вернее, не то чтобы скрывал – лишь… не мог подобрать подходящего момента, чтобы сказать.

—… Что, это что-то, что ты не можешь со мной обсудить?
—Не не могу – я просто… не мог решиться, вот и все.

Черт, он и представить не мог, что именно тот человек, от которого он будет ждать ответа на вопрос, в свою очередь попросит объяснений у него самого. Но – может, это был хороший шанс; без прямого вопроса он вряд ли смог бы заговорить сам.

—Все дело… в брачном интервью. Оно не давало мне покоя, вот.
—Хах?
—Я слышал от кого-то из девушек на работе – что твой начальник вытащил тебя на брачное интервью. А поскольку она дочь делового партнера, ты не мог отказаться…

И хотя для Ёкодзавы это все могло быть делом важным и значительным, после облечения в слова все стало… просто смущающим. Это просто жалко, насколько его выбило из колеи какое-то брачное интервью.