Использует в своих целях, но может конфликтовать

Где пересекаются интересы этих двух властей? Естественно на человеке, в борьбе за влияние на него, т.е. за власть над человеком, но это бывает относительно честное соперничество и конкуренция. Обе власти, где действительно это делают, где декларируют. Итак, это миротворчество во всех формах проявления, поддержание нравственности в обществе и государстве и т.д. можно с уверенностью сказать, что церковь присутствует во всех сферах деятельности политической власти. Но напрямую теократия не участвует и не поддерживает государство в самой политической борьбе за власть, в гражданском и агрессивной внешней войне.

«Уже римский император Константин, сделавший христианство официальной идеологией, считая главным своим делом выработку правильных отношений между Церковью и Государством. Но лишь через двести лет, в шестом веке другой цесарь Юстиниан разъяснил, как они должны взаимодействовать и ввёл понятие «сим фоким». Как величайшая ценность, - говорит Юстиниан, - Творцом даны народу две власти: духовная и светская. Они должны действовать созвучно («созвучие» по-гречески «симфония») ради взаимной пользы и блага населения, но каждая в своей области, не нарушая прерогатив другой. Государство охраняет Церковь и оказывает ей материальную поддержку. Церковь спасает души подданных и выращивает из них идеальных законопослушных граждан – самый лучший человеческий материал, о котором только может мечтать светская власть[325].

Во взаимоотношениях между Церковью и государством должно учитываться различие их природ. Церковь основана непосредственно Самим Богом - Господом нашим Иисусом Христом; богоустановленность же государственной власти являет себя в историческом процессе опосредованно. Целью Церкви является вечное спасение людей, цель государства заключается в их земном благополучии.

Церковь сохраняет лояльность государству, но выше требования лояльности стоит Божественная заповедь: совершать дело спасения людей в любых условиях и при любых обстоятельствах. Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении. Христианин, следуя велению совести, может не исполнить повеления власти, понуждающего к тяжкому греху[326].
«... Предстоятель РПЦ - политическая персона масштаба, чуть ли не большего, чем глава государства, и чиновники самого высокого ранга починают за честь получить аудиенцию в Чистом переулке»[327].

В России же сложился прекрасный союз между этими двумя властями. О влиянии теократии на политическую власть говорит тот факт, что за Патриархом московским и Всея Руси формально закреплено шестое место в государственном протоколе. Поэтому почти открыто теократия льнёт к власти сегодняшней и занимается её духовным обслуживанием. За это политикократия (здесь мы имеем в виду существующую политическую власть) закрывает глаза на нарушение теократией государственных законов, на их внедрение в идеологию (школу, армию и другие государственные институты), подтягивая к себе так называемый административный ресурс для навязывания своей идеологии. Активно проводя экономическую деятельность под предлогом «реституции» захватывают движимое и недвижимое имущество в масштабах всей страны. Становясь крупнейшим собственником. Входит в плотный контакт с законодательной властью для проведения законодательных интересов в пользу церкви.

Теократия формально не вмешивается в политику, хотя несколько таких попыток было, священники баллотировались в депутаты Госдумы. Сам Алексий в конце 1999 года в интервью радио «Маяк» заявил: «Церковь не участвует в политической борьбе... Но она стремится донести до людей голос воли Божьей и голос народной совести».

Политикократию это положение вполне устраивает, формально церковь не участвует, фактически - влияние есть. Но близость начинает пугать политикократию. Теократия хочет властвовать в обществе тотально, практически со всеми другими властями, она или спокойно уживается или подавляет кроме автократии. Автократический волюнтаризм Хрущёва дорого обошелся РПЦ. Путинская модель управления скорее будет держать себя автократически по отношению к церкви и в таком случае может использовать её силу. Медведев явно не пытается использовать церковь. И в то же время, учитывая нарушения законов держать теократию на коротком поводке.

«Духовный призыв» - этими словами «Новые известия» в статье

«Весенний призыв» описывают участие теократии в светском действе, политическом - выборах власти. В чём принципиальные отличия выборов президента России от Пасхи? Во-первых, у православных сомнений быть не может, что в ночь с 10 на 11 апреля сего года воскреснет Христос, а вот насчёт того, кто кого одолеет в ночь с 14 на 15 марта, - это пускай даже теоретически, но ещё вопрос. А во-вторых, патриарх Московский и всея Руси никого не принуждает встретить Пасху в храме, никого не заставляет пройти Крестным ходом зябкой весенней ночью, но более чем настоятельно рекомендует своей пастве в ближайшеё воскресенье после богослужения «весёлыми ногами» пойти в участок и без колебания отдать свой гражданский долг.

«Традиционно Святейший Патриарх, наши иерархи, духовенство, монашествующие участвуют в выборах. Пастыри призывают верующих следовать их примеру», - заявил вчера зам председателя отдела внешних церковных связей Московского Патриархата протоиерей Всеволод Чаплин. Как будто по сговору с канцелярией Патриарха в Чистом переулке напряг своих единоверцев главный раввин России. «Свобода выбора, - сказал г-н Берл Лазар, гражданин, между прочим, США, - то, что отличает человека от животного. Если мы хотим быть достойными тех задач, которые на нас возлагает Всевысший ( здесь и далеё сохраняем орфографию оригинала. -«НИ») - мы не просто «вправе выбирать», мы обязаны реализовать дарованную нам свободу... В наших святых книгах приведено множество примеров того, что человек не должен сидеть, сложа руки, ожидая, что Господь сделает что-то за него. Если не я для себя - кто для меня?» - это высказывание наших мудрецов сохраняет свою актуальность и сейчас. Поэтому участие в демократических выборах - не просто «право человека», но в первую очередь выполнение заповеди Б-жией».

Наибольшую лояльность в канун выборов проявили мусульмане. В обращении их Центрального духовного управления, опубликованном также вчера, утверждается, что «наша страна после многолетнего поиска пути развития стала опять державой, где комфортно живут и существуют десятки народов, цивилизаций и религиозных традиций... Наконец - то от уровня простого поставщика сырья мы становимся одним из основных законодателей современного миропорядка». В силу всего вышесказанного каждый правоверный должен «проявить ответственность перед Всевышним народом», приняв самое активное участие в президентских выборах. Председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин, пооткровенничав, что в «приватных беседах между собой мы, конечно же, высказываем свои предпочтения», заявил, что в исламе «выбор - богоданное право человека». А коль скоро право дано Всевышним, оно переходит уже в категорию святых обязанностей.

Только Российские буддисты уклонились от агитационной мобилизации, охватившей руководителей прочих «массовых» конфессий. Представитель традиционной буддистской сангхи России в Москве Санджей - Лама деликатно заметил: «Как граждане России, буддисты имеют право голосовать и участвовать в выборах президента страны, но любой выбор должен быть сделан самим верующим»[328].

«Новая газета» пишет: «Русская православная церковь стала частью политической системы нашей страны, ситуация внутри РПЦ влияет на общую ситуацию в России, между тем, это самый закрытый из существующих в стране институтов».

Газета на основе мнений читателей делает вывод, что, по их мнению, РПЦ: - льнёт к власти, на всех своих уровнях открыто занимается её обслуживанием;

- при попустительстве власти нарушает государственные законы, вторгаясь в школу, армию и другие государственные институты. В которых можно использовать административный ресурс для навязывания «православной» идеологии;

- используя невиданные государственные льготы, ведет масштабную экономическую деятельность, исчисляющуюся миллиардами долларов, на фоне обнищания народа, которому проповедуют нестяжательство и христову нищету;

- под предлогом «реституции» захватывает движимое и недвижимое имущество в масштабах всей страны, быстро превращаясь в крупнейшего собственника, притом что объявленное «правопреёмство» и наследование
дореволюционной Российской церкви является спорным с точки зрения церковной истории и сомнительным с точки зрения юридической;

- «протаскивает» законодательные инициативы, закрепляющие её исключительные права носителя «единственно верного учения»[329].

Всё это и многое другое никак не красит утративших чувство меры церковных деятелей в глазах людей, которые по мере увеличения церковного преуспеяния в качестве придатка власти все болеё отворачиваются от РПЦ, в которой они не находят прибежища веры и утешения.

Так что нынешние недальновидные церковные руководители своей политической и экономической активностью оказывают медвежью услугу самой РПЦ. Впрочем, возможно, им безразлично, что будет «после них». Вместо того чтобы заботиться о верующих и проповедовать христианство, как это делали нищий Христос и его апостолы, пешком «обходя города и веси», РПЦ использует смычку с властью для осуществления религиозной экспансии в обществе, а также решения меркантильных вопросов, весьма далеких от служения богу. В апреле 2006 г. был проведён Х Всемирный Русский Народный Собор, на котором была принята «Декларация о правах и достоинстве человеческой личности». После которой в СМИ появилась масса статей подчёркивающих чисто политическое содержание этого Собора. Об истории взаимоотношений властей, церковной и государственной хорошо написал русский политический деятель, мыслитель Карташов А.В. в книге: Очерки по истории Русской Церкви. Изд-во Бел. Экзархата. 2007. - 716 с.

Здесь же в России – свобода. Церковь возвращает себе царскую роль. Предъявив свои ценности, Церковь стала инициатором повестки дня. Никто ныне в России не готов и десятой доли вопросов обсуждать в таком широком диапазоне, как Церковь. И Церковь продолжает свою миссию. Она требует возврата храмов, требует улучшения социального служения государства, прирастает новыми священниками и епископами. Она балансирует на самом острие общественной жизни: каждое заявление — это информационный повод, каждый оступившийся – это мишень для противников. Но Церкви в России уже нечего бояться – она доказала свою состоятельность и право самой распоряжаться вверенной ей ролью. Церковь сейчас готова стать тем центром, который может принимать решения.

Контакты и взаимодействие Церкви с высшими органами государственной власти осуществляются Патриархом и Священным Синодом непосредственно или через представителей, имеющих письменно подтвержденные полномочия. Контакты и взаимодействие с региональными органами власти осуществляются епархиальными Преосвященными непосредственно или через представителей, также имеющих письменно подтвержденные полномочия. Контакты и взаимодействие с местными органами власти и самоуправления осуществляются благочиниями и приходами по благословению епархиальных Преосвященных. Уполномоченные представители церковного Священноначалия для контактов с органами власти могут назначаться как на постоянной основе, так и для консультаций по отдельным проблемам.

В случае передачи вопроса, рассматривавшегося ранее на местном или региональном уровне, в высшие органы государственной власти, епархиальный Преосвященный ставит об этом в известность Патриарха и Священный Синод и просит их о поддержании контакта с государством при дальнейшем рассмотрении данного вопроса. В случае передачи судебного дела с местного или регионального уровня на высший уровень епархиальный Преосвященный письменно информирует Патриарха и Священный Синод о ходе предшествующих судебных разбирательств. Предстоятели самоуправляемых церковных округов и управляющие епархиями в отдельных государствах имеют специальное благословение Патриарха и Священного Синода на осуществление постоянных контактов с высшим руководством этих государств.

Таким образом, мы видим, где пересекаются интересы этих двух властей? Естественно на человеке, в борьбе за влияние на него, т.е. за власть над человеком, но это бывает относительно честное соперничество и конкуренция. Обе власти, где действительно это делают, где декларируют. Итак, это миротворчество во всех формах проявления, поддержание нравственности в обществе и государстве и т.д. Можно с уверенностью сказать, что церковь присутствует во всех сферах деятельности политической власти. Но напрямую теократия не участвует и не поддерживает государство в самой политической борьбе за власть, в гражданской и агрессивной внешней войне.