Борется и доводит до минимального уровня, как конкурента

Действительно как власть созидательная, экономократия ищет партнёров среди себе подобных, и борется против конкурентов, особенно паразитирующих на её теле. Но криминалократия иногда создаёт теневую экономику, которая и становится затем экономическим конкурентом, выходя в легальный бизнес. Для экономократии криминалократия большой и опасный конкурент, потому что он более динамичен, он выискивает уязвимые места в бизнесе и здесь наносит удар экономократии, но для того, чтобы выжить должен выйти легализоваться, но тогда он уже переходит в сферу законной экономики и ставится частью экономократии официальной.

Экономократия борется в основном экономическими методами, и, пытаясь законами оградить себя от мешающего ей конкурента.

Интересно, что ещё Аквинский (Аквинат) (1225/26 — 1274) коммерсантов, как представителей нижнего звена экономократии, причислял к разбойникам. Средство ограбления весы или дубина он в расчёт не принимал.

Изучающие марксизм от Маркса читали характеристику капитала и прибыли: "... обеспечьте капиталу 10% прибыли, и капитал согласен на всякое применение, при 20% он становится оживлённым, при 50% положительно готов сломать себе голову, при 100% он попирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы". На самом деле Маркс только цитирует журнал “Quarterly Reviewer”, “Капитал избегает шума и брани и отличается боязливой натурой. Это правда, но это ещё не вся, правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживлённым, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство: контрабанда и торговля рабами”[359]…

Это прекрасно характеризует преступную, криминальную сущность капиталистической экономики. Современный же союз экономократии и криминалократии показывает нижеследующая информация: Москва. 27 января. IFX.RU - Ущерб России, причинённый экономическими преступлениями, вырос в 2009 году более чем в 8 раз, заявляют в МВД РФ. "Размер материального ущерба, причиненного экономическими преступлениями, составил свыше 1 триллиона рублей (плюс 745% к аналогичному периоду прошлого года)", - отмечается в пресс-релизе Следственного комитета (СК) при МВД, распространенном в среду на совещании по итогам работы ведомства в минувшем году.

…В целом с начала 2009 года подразделениями правоохранительных органов было выявлено свыше 428 тыс. преступлений экономической направленности, из них 74 тыс. 465 преступлений - в крупном и особо крупном размере. Согласно приведенной статистике, окончено производство по 314 тыс. уголовным делам данной категории, из них 15,46 тыс. в отношении организованных преступных групп. В суды направлены уголовные дела почти о 254 тыс. преступлениях. Свыше 106 тыс. человек привлечены к уголовной ответственности[360].

Сама по себе экономократия не терпит конкурентов. Криминалократия же постоянно стремится войти и входит в сферу интересов деятельности экономократии, пытаясь оторвать всякими методами куски полакомее. Экономократия имеет большие преимущества перед криминалократией, она эксплуатирует (грабит) по законам которые она предусмотрительно, предварительно создала. Криминалократия такими привилегиями не обладает, ей остаются крохи с барского стола. Но и эти крохи огромны. И иногда способны нанести серьёзный ущерб экономике, это зависит уже от главной власти. Современная же власть в России справиться не может, она сама пронизана криминальным элементом, да и их зарубежные покровители не настаивают на уничтожении криминала в России. Так может ли экономократия справиться с криминалом? К сожалению нет. Как мы уже рассматривали выше, экономократия сама порождает криминалократию. Сама по себе эксплуатация человека человеком есть криминал. В Советском Союзе пытались решить эту проблему, но тщетно. Иногда удавалось снизить экономические преступления до управляемого порога. Но криминал тут же находил лазейки и начинал новую криминальную деятельность. Поэтому экономократия и криминалократия неразрывны. По всей видимости, это исходит из двойственной натуры человека, который может одновременно творить добро и зло.

Находясь в таких тесных взаимоотношениях, они начинают вырабатывать негласные правила взаимоотношений. Примеров в современной России множество.

Так на одной из пресс-конференций 11 марта 2010 года, руководитель отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре (СКП) РФ по РТ Сергей Куранов интересно прокомментировал деятельность криминала (Так называемая банда «Севастопольские»), в связке с интересами бизнеса: "Все четырнадцать человек, которые предстали перед нами, это адекватные люди. Отморозки погибли в криминальных войнах, а эти обвиняемые – это состоявшиеся люди, которые по образу мышления практически не отличаются от простых людей, - рассказывал следователь. - Если "Жилка" - это криминал в чистом понимании этого слова, шпана, голота, то "севастопольские", по сути, были вынуждены сорганизоваться в банду, чтобы обороняться от воровского криминала. А так они все участвовали в масштабных проектах – ресторанном и гостиничном бизнесе, строительстве". По словам Кривоносова - зам. начальника отдела по расследованию особо важных дел СКП по РТ .,."севастопольские" были против установления "воровских" законов, и больше были ориентированы на экономику и бизнес. "Если "Жилка" бизнес держала ради криминала, то "севастопольские" занимались криминалом, чтобы удержать бизнес", - пояснил следователь[361].

Иногда экономика законная так переплетается с незаконной, что трудно разобраться, где какая. Особенно разгул этого безобразия достигает своего пика в период демократической власти. Это самая слабая власть. Формально у экономократии нет других рычагов воздействия, кроме как экономических, но с криминалом нужно бороться и другими методами, в том числе и силовыми коих естественно у экономократии нет. Она вынуждена обращаться к центральной власти за помощью. Если эта власть сильна, она доведёт криминал до минимума и в экономике тоже, и естественно наоборот.

Экономисты любят точные цифры даже в отношениях с криминалом, так они подсчитали, что выгоднее для демократии: политическое убийство автократа или демократического лидера: «Экономисты Бенджамин Джонс из Северо-Западного Университета и Бенджамин Олкен из Гарварда проанализировали: как политическое убийство влияет на последующее развитие государства. Выяснилось, что смерть автократа способна серьезно изменить ситуацию в его государстве, как к лучшему, так и к худшему. А смерть демократического лидера никакого влияния не оказывает, пишет The Washington Profile. В статье "Попал или Промазал? Влияние Убийств на Государственные Институты и Войну" использованы данные за период с 1875 по 2004 год. Авторы исследования пришли к выводу, что, если происходит убийство автократического лидера, то высока вероятность того, что управлявшаяся им страна начинает двигаться в сторону демократизации.

В свою очередь, убийство (или покушение на убийство) лидера демократического государства никакого влияния на страну не оказывает. Ещё один вывод: политическое убийство само по себе не способно стать причиной войны. То есть, к примеру, Первая Мировая война началась бы и в случае, если бы сербские националисты не застрелили эрцгерцога Франца-Фердинанда в Сараево (1914 год)»[362].

Таким образом, можно сделать вывод, что отношения экономократии и криминалократии сложны, взаимопереплетены и разрешение этой проблемы в пользу чистой народной экономики пока не просматривается. Обе эти власти в руках международного экономического манипулятора.