Правда, Сланского всё-таки казнили. 3 страница

Подавляющая масса граждан этого, похоже, ещё не осознаёт, стереотипы организации жизни и обеспечения порядка в управлении, очень живучи, но объективный ход событий в самое ближайшее время примет совершенно иной оборот. Если бы в политике было принято делать безымянные ставки на будущее развитие событий, я поставил бы сто, а может и тысячу против одного, что отныне массовые выступления против демократическим путём избранных властей, пусть даже самым свободным и честным образом, превратятся в ритуальный обряд, вроде знаменитого Хэллоуина. Для того чтобы публично поднять голос против В. Путина стране понадобилось 12 лет. Для любого, кто придёт ему на смену, при сохранении нынешней модели управления, достаточно будет двух, максимум трёх лет и призывы «долой» будут ему обеспечены. Час заката представительной демократии пробил. Потенциал её политической системы, основанной на партийно-депутатском иждивенчестве, которое как и всякое посредничество в конечном итоге вырождается в работу только на себя, исчерпан до дна. Впереди нашу страну именно по этой причине ждут годы, а может и десятилетия политической нестабильности. Причём, совершенно закономерно, а главное, именно в той стране, где это и должно было случиться с неотвратимой неизбежностью.

После октябрьских событий 1993 года, когда в интересах дальнейшего развития демократии собственный парламент был расстрелян из танковых пушек, после нескольких лет рыночного реформирования, охарактеризованных народной памятью как «лихие девяностые», в созидательный потенциал демократии и её управленческую эффективность любой здравомыслящий человек, в заклинания, что будущее России предопределено дальнейшим развитием, расширением и совершенствованием демократии уже никогда не поверит.

…Великие российские мыслители Николай Бердяев и Владимир Вернадский ещё в начале ХХ века, то есть сто лет назад, предупреждали, на смену отслужившей свой век демократии в России придёт подлинно народное самоуправление. Это будет не формальная, не протокольно- процедурная, не фрагментарная, а принципиальная замена одной политической системы, основанной на доверительном управлении, другой, где во главе угла будет стоять право граждан непосредственно принимать решения и контролировать их исполнение.

В политическом очерке «Новое средневековье», вышедшем в 1923 году в Берлине, Николай Бердяев писал: «Демократия провозгласила свободу выбора, но нельзя долго задерживаться на этой свободе, нужно ею

воспользоваться, нужно сделать выбор правды, подчиниться какой- то истине. А это выводит за пределы демократии. Единственным оправданием демократии будет то, что она себя преодолевает. В этом будет её правда. Современный демократии явно вырождаются и никого уже не привлекают. Веры в спасительность демократии уже нет…»[8]

Владимир Вернадский, даже опережая Н. Бердяев с его прощальным словом о демократии, в самом начале ХХ века, ссылаясь на позицию, которую он разделял со своими единомышленниками, видными общественными деятелями братьями Ольденбургами, естествоиспытателем Корниловым, князем Шаховским, делает такую дневниковую запись: «идеи и практика земств слишком несовместимы с полицейско-бюрократической машиной государства, которое должно быть вытеснено общественной самодеятельностью и в итоге привести к полной замене государственной машины общественным самоуправлением».[9]

На самом деле людей в начале ХХI века, как и в начале предыдущего, давно уже не волнует, кто конкретно якобы представляет их интересы в Кремле, Белом доме, в Государственной Думе. Все кровно заинтересованы лишь в том, чтобы успешно, быстро и эффективно решались текущие дела и проблемы, чтобы жизнь протекала нормально в разумно обозримых пределах. А для этого только и нужно, что предоставить людям к тем правам, которыми они уже наделены, полномочия действовать на местах в соответствии с ними. Сами по себе права и свободы почему-то действовать не хотят. Нет в стране механизма, позволяющего гражданам прямо, а не через посредников участвовать в принятии решений, их непосредственно касающихся, и контролировать исполнение решений, принимаемых коллективно.

Чтобы создать такой механизм, а это вполне возможно и даже не слишком сложно, нужно лишь упорядочить и переформатировать имеющиеся соответствующие предпосылки. Сделайте это, и российские граждане с удовольствием забудут и про Кремль, и про Белый дом, и про Государственную Думу, а главное, про необходимость выходить на протестные манифестации с требованием «честных и свободных выборов». В этом просто отпадёт необходимость.

Мой скептический отклик на протестные манифестации вовсе не означает, что в них вообще не было смысла. Он был и довольно значительный, хоть и подспудный, непрофессиональному взгляду практически недоступный, но по внутреннему накалу очень важный. Для меня лично разрешивший сомнения по одному из ключевых политических вопросов современной, а, может быть, и завтрашней России. Всё, что происходило в России за минувшие десять лет, могло завершиться двумя вариантами развития, – либо установлением режима личной власти, либо появлением принципиально новой политической системы, основанной не на условно-доверительном, а на подлинно народном самоуправлении. Страна до недавнего времени была как васнецовский витязь на распутье. После декабрьских манифестаций у меня уже нет сомнений, установления режима личной власти россияне не допустят.

Победа эта, безусловно, народная. За ней будущее. Однако, надо отдать должное и власти: она тоже извлекла из случившегося как стратегические, так и тактические преимущества и выгоды. Быстрее, а главное – точнее отреагировав на происходящее. В её реакции на протестные манифестации всё выглядело так, как если бы сама их возможность стала благоприятным следствием правящего в стране режима, да и вообще любые справедливые требования могут быть почти незамедлительно удовлетворены, вплоть до регистрации политических партий чуть ли не в заявительном порядке и установки круглосуточных видеокамер на избирательных участках. Но самое важное, в чём власть в стратегическом смысле пошла дальше протестующих манифестантов, так это в признании, что сложившаяся в России политическая система, ещё недавно служившая стране верой и правдой, себя полностью исчерпала, и поэтому главное, что она берёт на себя с декабря 2011 года в Государственной Думе, а с марта 2012 года в Кремле и Белом доме, это формирование принципиально новой политической системы. Под нажимом снизу власть стремительно умнеет.

Если взглянуть на то, что требует оппозиция и что в ответ предпринимает власть, с исторической точки зрения становится ясно: манифестанты с их требованием «свободных и честных» выборов усовершенствовать то, что, в конечно итоге, всегда выливается в обман и фальсификации; власть же по сути дела готова признать, что управленческие механизмы представительной демократии себя исчерпали, в стране необходимо создавать новую политическую систему.

Так уж сложилось, что человечество до сих пор не знает ни периода времени, ни какой-нибудь страны, где бы и когда бы существование властей, в каких бы формах это не происходило, не наталкивалось на противодействие. Иногда спонтанное и эпизодическое, но чаще активное и постоянное. Обусловлено это важнейшими причинами объективного свойства – власть, какой бы она ни была и чьи бы интересы не выражала, навечно отмечена родовым проклятием заведомой презумпции вины.

Во-первых, исторически обязательно наступает момент, когда по всем основным параметрам формы и содержания власть перестаёт соответствовать потребностям времени, уровню развития социально-экономических условий существования. Во-вторых, по обстоятельствам сугубо функционального свойства. Любая власть, начиная с жесточайших восточных деспотий и вплоть до самых развитых демократий по сути представляет собой узурпированное право принимать решение за других. В одних случаях оно может быть навязано силой или богатством, в других – добровольно-спекулятивным согласием с тайным расчётом ответственность с себя снять, а выгодой, если так случится, воспользоваться. Именно по этой причине любая власть оказывается виноватой, едва родившись. Ясно, что, добившись права принимать решение за других, противников у власти становится с течением времени всё больше, а число сторонников всё меньше. Процветать за чужой счёт возможно только в одностороннем порядке.

Избавить власть от этого рокового проклятия можно только одним способом – переложить ответственность за принятие решений и за их реализацию непосредственно на самих граждан. Но это возможно только в случае создания всеохватывающей системы самоуправления. Борьба против власти может только тогда увенчаться успехом, если она подразумевает переход от управления по доверенности к управлению непосредственному.

Любые протестные выступления против существующих властей, где бы и когда бы они не происходили – будь то пенсионеры, обманутые дольщики, допризывники, студенты, одинокие матери, отставные военнослужащие – вызывают у меня двоякой чувство. С одной стороны, согласно давно сложившейся в России традиции, по показателю протестной готовности я отношусь к ним с симпатией и уважением, сам не раз оказывался в рядах протестующих.

В то же время, оценивая уровень протестной зрелости, всякий раз испытываю чувство глубочайшего огорчения, поскольку призывы и лозунги, под которыми протестующие собираются на улицах и площадях, абсолютно не соответствуют целям и задачам, при которых борьба против существующей власти, действительно, имеет смысл и шансы на успех.

До тех пор, пока люди будут бороться против плохой власти за хорошую, вместо того, чтобы добиваться ликвидации посреднической иждивенчески-паразитической системы управления, в результате которой «доверенные лица» грабят страну и народ от их же собственного имени, протестные выступления в лучшем случае могут только досаждать властям, но не выбивать у них почву из под ног. В то время как добиваться нужно именно этого.

Когда я настаиваю на том, что демократия себя функционально исчерпала, прежде всего, имею в виду, что люди, действительно обладающие гражданской честью и человеческим достоинством, уже по сугубо нравственным признакам не могут мириться с обстоятельствами заведомо нечестными и несправедливыми, а именно – с узурпированием у них права принимать решения самостоятельно. Такого права не должно быть ни у кого, кроме самого гражданина.

Нынешнее человеческое общество, не только в России, но и вообще в мире дозрело до того, что люди начинают это понимать. Задайте себе вопрос, почему нынешними властями – европейскими, американскими, российскими – недовольны абсолютно все. Нередко сами политики, бизнесмены – крупные, средние, малые – студенты и пенсионеры, люди, занятые в промышленности, аграрном секторе, вообще в любом из современных видов производства или хозяйства. Причина здесь одна – право принимать решения, по которым потом приходится жить, принимают не сами люди, а их порученцы – депутаты, мэры, президенты, премьеры, министры.

На самом деле, власть – это понятие исполнительное, повелительное право принимать решения должно быть возвращено непосредственно гражданам. Так как это делалось на заре зарождения демократии в древнегреческих полисах. Сегодня нет ни одной, действительно, серьёзной организационной, гражданской или технологической причины, которая бы не позволяла или препятствовала возвращению права решений всех вопросов, имеющих жизненную важность и ценность, непосредственно гражданам. За властями во всех их ипостасях – президентских, премьерских, министерских, депутатских, мэрских – остаётся лишь одна функция – принятые народом решения исполнять.

Именно этого надо требовать и добиваться. Выборы уполномоченных, какими бы честными и справедливыми они не были, всегда приводили, приводят и будут приводить лишь к смене одних прохиндеев на других, ещё более изощрённых и подлых. В этом смысле, меня особенно порадовал один из лозунгов, под которым манифестанты вышли 10 декабря на Болотную площадь: «Мы голосовали не за этих сволочей, а за других. Требуем пересчёта». Всё больше людей начинают понимать, представительная демократия, как правило, открывает путь во власть негодяям. Возложенное на себя право принимать решения за других заведомо с понятием человеческой честности и порядочности несовместимо. Мало этого, так ещё при подсчёте голосов норовят объегорить. Кстати, в Интернет сообществе процитированный лозунг был признан наиболее привлекательным, сочным и точным.

Моё личное отношение к лидерам, призывающим граждан выйти на улицы с требованиями честных и свободных выборов, тоже вполне определённое и лаконичное: они либо глупцы, не понимающие, что честных и свободных выборов при порочности самой системы представительной иждивенчески-паразитической демократии быть не может, либо провокаторы, специально подстрекающие к массовым акциям протеста, плодами которых могут воспользоваться только сами претенденты на власть.

Кстати, это вовсе не значит, что я имею в виду организаторов протестных манифестаций на Болотной площади или проспекте Андрея Сахарова или же лидеров так называемой системной оппозиции Г. Зюганова, С. Миронова и В. Жириновского, на этот раз особенно жёстко наседающих на позиции В. Путина. Не в счёт и политический новобранец М. Прохоров.

Первые трое давно уже закрепились на политических ролях второго плана, и в другом амплуа даже сами себя не мыслят. Последний, с точки зрения здравого смысла, ввязался не в своё дело. Человека, который так и не сумел убедительно доказать, чего он на самом деле хочет, нет оснований воспринимать всерьёз.

Поэтому я вовсе не исключаю, более того, готов настаивать, что главным действующим лицом на российской политической сцене на сегодня и на ближайшие годы продолжает оставаться В. Путин. Скажу больше: Идея организации нынешнего предвыборного противостояния принадлежит именно путинской команде. У неё на этот счёт был мощный побудительный мотив.

Мне уже не раз приходилось писать, что после скандальных выборов 1996 года российские политические элиты не допустят, чтобы президентские выборы имели хотя бы намёк на состязательный характер. Любому претенденту на высший государственный пост должно быть ясно, что он обязан одержать на выборах сокрушительную победу, чтобы никаких сомнений в подавляющем превосходстве над соперниками не оставалось. В противном случае управлять страной нельзя. Просто победить для этого недостаточно. Именно в этом сегодня в России состоит главная политическая «закавыка».

У В. Путина к ноябрю 2011 года на момент собственного выдвижения кандидатом в президенты, что фактически было предопределено заранее, складывалась ситуация по сути проигрышная – он мог занять президентский пост не в результате сокрушительных выборов, одержав над другими претендентами безоговорочную победу, а как бы по служебному предписанию – им же самим отданному. Ощущения от такой перспективы у большинства людей, не говоря уже о средствах массовой информации, были соответствующие: упал не только интерес к предстоящим выборам, в общественном мнении стали появляться признаки, что всё меньше людей видят в них практический смысл.

И тут вдруг, на фоне всеобщего предвыборного уныния, буквально в считанные дни, да что там дни, практически часы, страну прорвало. Сначала на Болотную площадь и проспект Андрея Сахарова под предлогом фальсификации выборов в Государственную Думу выплеснулись протестные настроения праволиберального толка. Здесь требовали отмены результатов уже состоявшихся парламентских выборов и вместо них провести новые – «свободные и честные». В ответ с Поклонной горы под лозунгом «Отстоим стабильность. Путин – наша сила!» хлынул встречный идейно-политический поток лево-консервативной, патриотической ориентации.

За всю историю президентских выборов в России более высокого всплеска гражданской и медийной активности не было. Десятки тысяч людей на улицах и площадях требуют новых выборов, которые ещё вчера считали никчёмными, средства массовой информации переключились на информационно-агитационное обеспечение выборов, обретших, казалось бы, неожиданную состязательную интригу, как если в стране ничего иного не происходило. В дискуссиях развернувшихся на страницах газет и журналов, в радио-телевизионных эфирах, виртуальном Интернет-пространстве, практически каждый был хоть чем-то задет за живое, и даже те, кто годами ни в каких выборах не участвовали по принципиальным соображениям, вдруг встрепенулись. Страна прямо на глазах становилась на дыбы, как если бы предстояло идти не на выборы, а стенка на стенку. Если мне кто-нибудь скажет, что это произошло само собой, по стечению обстоятельств, позволю себе с этим не согласиться.

Налицо результат вполне осознанной и целенаправленной работы именно путинской команды, которая моделировала развернувшиеся в рамках предвыборной президентской кампании события почти целый год в телевизионно-электронном формате. Вспомните две телевизионные сугубо политические программы – «Суд истории» и «Исторический процесс», выстроенные точно по такому же сценарию, с тем же самым набором не только сюжетов, но и участников – с одной, право-либеральной стороны, команда Н. Сванидзе (Д. Быков, А. Троицкий, Л. Парфёнов, Б. Акунин, И. Ясина, А. Пархоменко, К. Собчак), с другой, лево-консервативной, патриотической – С. Кургинян (А. Дугин, М. Шевченко, М. Леонтьев, А. Проханов, Т. Тарасова). Обе стороны состязаются в пафосе и остроумии, в холодной логике и страстной истерике, буквально рвут глотки себе и друг другу и всё по одному и тому же вопросу: какой по мнению участников шоу-программ была, есть и будет Россия.

По окончании каждой дискуссии подводились итоги. Первый – по результатам подсчётов голосов присутствующих в студии зрителей, второй – по итогам электронного голосования всероссийской телевизионной аудитории. В первом случае победы присуждались и так, и эдак: раз – команде Н. Сванидзе, раз – С. Кургиняна. А вот в электронном голосовании, с охватом не только телевизионной студии, а всей страны, сокрушительная победа с огромным отрывом от соперника всегда доставалась лево-консервативной команде и Кургиняну с его неуёмным патриотическим пафосом.

Поэтому ещё раз повторяю: идея нынешнего предвыборного ажиотажа, с оценкой того, какими именно методами можно привлечь к выборам заинтересованное общественное внимание, как накалить страсти в интересах консолидации противоборствующих сторон и какие в итоге получить результаты – была заранее отрепетирована в телевизионно- электронном формате, и только затем перенесена на городские улицы и площади. Уже 4 февраля стало ясно: темпы политической и организационной консолидации у симпатизирующей В. Путину Поклонной горы гораздо выше и ко дню выборов обещают выйти на уровень, способный обеспечить В. Путину победу в первом же туре, то есть сокрушительную. Что, собственно, и требовалось доказать.

В этом контексте мне вспоминается реплика В. Путина, обращённая к российским журналистам, присутствующим на съезде «Единой России» в момент его выдвижения кандидатом в президенты: «Знаю, есть опасения, что выборы будут скучными. Обещаю, будете довольны, вам понравится». Уверен, нынешний публично-медийный предвыборный ажиотаж был в то время путинской командой уже запланирован.

На то, что В. Путин стал основной мишенью быстро формирующейся российской нанооппозиции независимо от конкретных результатов его деятельности, есть свои причины. Таким атрактивно-творческим личностям, задающим тон нынешним протестным выступлениям, как А. Троицкий, Л. Парфёнов, Д. Быков, Б. Акунин, М. Шац, Т. Лазарева и примкнувшая к ним К. Собчак, В. Путин не интересен, не столько как политический противник, сколько как человек. Его заведомо неброский партикулярный внешний облик, анти-гламурная манера поведения, цинично-прагматический стиль мышления, жёстко нацеленный на получение результата, студёная рассудочность, установка на завоевание симпатий малоимущих и обездоленных слоёв населения, патерналистски-опекунский подход к обеспечению интересов армии и силовых структур, навыки прежней профессии, помогающие Путину нащупывать уязвимые места у оппонентов – всё это нынешней российской гламурно-креативной элите претит. В. Путин ей не по нутру, не по духу.

Ей, этой элите, обладающей могучим атрактивным талантом, на политику как таковую наплевать. Они вспоминают о ней лишь в моменты выборов, когда открываются возможности превратить политику в шоу, в «Удиви меня», «Минуты славы», в «Пусть говорят», в политический Comedy Club или «Нашу Рашу», где всё было бы построено на подначках и приколах, на состязании в генитальном остроумии, на демонстрации дебелизма «пришельцев» с национальных окраин и «выходцев» из бомжацких трущоб. Публичные мероприятия, да ещё с предоставлением бесплатных теле-эфиров, это удар по самолюбию и творческой одарённости креативных менеджеров. Вот, помнится, при Б. Ельцине каждый кандидатский спич, каждый диспут, дискуссия превращались в театральный дивертисмент, в крайнем случае, массовый развлекательный аттракцион, на котором доллары ссыпались дождём прямо из ксероксных коробок. Вот бы и политику, вслед за бизнесом, превратить в коммерческие развлекательные шоу. Однако представителям творческих элит совершенно ясно: пока В. Путин будет оставаться во главе страны, для реализации такого креативного спецпроекта никаких перспектив нет. А главным телевизионным событием года, надо полагать, как были, так и останутся четырёхчасовые сеансы прямого общения В. Путина с населением страны.

Разве могут А. Троицкого, Л. Парфёнова, Д. Быкова и К. Собчак впечатлить такие эфиры, из которых следует, что пенсии увеличены на сорок процентов и их размер доведён, наконец-то, до 12 тысяч рублей в месяц, что валовый внутренний продукт вырос почти на четыре процента, а золото-валютный запас страны достиг небывалого уровня. Смотреть и слушать всё это действительно скучно. Нынешняя политика с теперешним балаганным телевидением сочетается плохо.

Хотя, если честно, то к В. Путину и его деятельности предъявляются претензии, которых он, фактически, не заслужил. Не только на Болотной и проспекте Андрея Сахарова, но и вообще где бы то ни было или когда бы то ни было, никто не говорил, что он, как президент и премьер-министр, минувшие 12 лет работал мало и плохо. Сам Путин в своей телеконференции 15 декабря с цифрами и фактами в руках наглядно показал и доказал, что российская власть на тех направлениях, где предпринималось что-то путное в нелёгкие не только для России, но и для всей мировой экономики годы, делала гораздо больше, чем вообще было возможно.

В. Путин всё это, конечно же, понимает и откровенно о слабостях своих нанооппонентов говорит. У них нет единой программы, нет согласованных целей, нет лидеров, способных повести за собой не гламурную тусовку, а массы людей, которые заведомо гораздо многочисленнее манифестаций на Болотной и площади Андрея Сахарова. Залог своей победы на президентских выборах 4 марта В. Путин видел не в обещаниях и впредь наращивать проценты роста весьма умеренного благосостояния, по принципу «детям – мороженое, бабе – цветы», и уж, конечно, не связывал её с установкой на избирательных участках прозрачных урн и круглосуточных веб-телевизионных камер.

У В. Путина перед другими претендентами на президентский пост есть одно неоспоримое преимущество: им всем предстоит состязаться за обретение доверия избирателей. В. Путин же имеет возможность наглядно продемонстрировать своё собственное глубокое и искреннее уважение к народу, чем власть себя обычно не утруждает. Для этого ему скорее всего потребуется, не дожидаясь 4 марта 2012 года, совершить шаги, а лучше принять решения, убедительно свидетельствующие, что путь к решению проблем, стоящих перед страной, лежит не столько через избирательные участки, сколько через личную повседневную гражданскую активность. При такой постановке вопроса все слабые стороны личности В. Путина как кандидата в президенты уйдут на задний план, а перспектива гламурной революции рассеется как утренний туман.

После декабрьских манифестаций у меня уже нет сомнений, что режим личной власти в стране россияне не допустят. Если В. Путин даже где-то втайне лелеял мысль трансформировать утилитарно-прагматический авторитарный режим в режим личной власти, – формально такая возможность существовала, – В. Путину придётся перестраиваться, или, как сказал Е. Примаков, «перезагружаться по принципу Путин 2.0».

В свете такой перспективы в целом я симпатизирую декабрьским протестам, но всё-таки предпочитаю видеть в них не публичную анафему В. Путину, а демонстрацию очевидного для меня исторического обстоятельства, что время, когда за власть между собой боролись политические партии и их представители, ушло. Похоже, навсегда. Теперь эта борьба перемещается в плоскость политической конкуренции между двумя системами управления: представительной демократии, с одной стороны, и народного самоуправления, с другой.

Доказательств, что разноцветная и разношёрстная российская оппозиция готова к такому радикальному повороту, я не нахожу. В поведении же властей, точнее В. Путина и Д. Медведева такие признаки дают о себе знать. Речь идёт, прежде всего, о позиции, озвученной 15 декабря В. Путиным в телеконференции и закреплённой в Послании Д. Медведева Федеральному собранию. Вот суть: существующая в России политическая система, ещё недавно верой и правдой служившая стране, себя исчерпала, от её инерционного наследия и устаревших стереотипов политического сознания придётся отказаться. Государственные решения не должны приниматься только наверху, они должны быть поняты и поддержаны всеми гражданами страны.

Ныне властвующий тандем намерен взять курс на создание новой политической системы, идущей на смену исчерпавшей себя посредническо-депутатской и иждивенчески-паразитической. Здесь уж модернизацией лишь «Единой России» не обойдёшься. Придётся налаживать отношения не с созданной собственными руками партией, а со всей страной, со всеми её гражданами. Мне представляется, что работа в этом направлении должна пойти быстро и достаточно глубоко. На раскачку не остаётся времени.

Слишком активно набирают силу протестные настроения. В этих условиях либо российская власть сама возглавит движение к народному самоуправлению, либо это всё равно произойдёт, но уже не благодаря, а вопреки намерениям, желаниям и политическим манёврам Кремля.

Внимательно проштудировав материалы четырёхчасового телевизионного марафона В. Путина и выступления Д. Медведева с Посланием Федеральному собранию, я пришёл к выводу о наличии у правящего тандема концептуальной программы действий на предстоящий период. С учётом, конечно, предполагаемой победы на президентских выборах. Вот как она выглядит, на мой взгляд.

Первое. В. Путин заявил, что считает пост президента России надпартийным и поэтому с самого начала старался придерживаться этого принципа. Правда, выдержать этот принцип до конца Путину не удалось. На выборах 2012 года обстоятельства вынудили его воспользоваться предусмотренной нормой партийного выдвижения, но сделано это было в такой форме, что «Единой России» от этого пришлось поёжиться. В. Путин не преминул воспользоваться для публичной дискредитации политической партии, выдвинувшей его кандидатом в президенты, как только для этого представилась первая возможность. Собственный избирательный штаб он решил создать не на партийной основе, а на базе Координационного комитета Общероссийского народного фронта. Такое решение следует расценивать не только как демонстрацию организационных предпочтений, а как политическую пощёчину «Единой России». Причём не единственную. На первом же заседании Избирательного штаба, на котором присутствовали только два представителя руководящего ядра партии – Грызлов и Володин, – Путин и довольно жёсткой форме указал на недопустимость вопиющего партийного насилия руководящих звеньев «Единой России» на местах, когда там вынуждали депутатов от Общероссийского народного фронта, выходивших на выборы по спискам «Единой России», отказываться от завоёванных думских мандатов в пользу «единороссов». Абсолютно нет никаких сомнений, что Б. Грызлов, заранее отстранённый от поста спикера, поплатился именно за такое партийное самоуправство. И это ещё далеко не всё. Обратившись к вновь избранным в Думу «фронтовикам» он практически распорядился ни в коем случае не поддаваться шантажу и давлению со стороны партийного руководства. Тем самым, В. Путин недвусмысленно дал понять не только новоизбранным, но и самому руководству «единороссов», что теперь у него внутри Думы помимо формально партийной, будет ещё и своя доверенная «фракция фронтовиков», которая скорее всего станет источником расщепления самого «ЕдРа» изнутри. Полагаю, что сомнений на этот счёт нет даже у самой партии.

Публично провозглашённый Путиным принцип беспартийности президентской власти неизбежно повлечёт за собой установление соответствующих взаимоотношений с партиями, указывающих им на то, что партии лишь промежуточное звено между президентом и гражданами России, в то время как сами решения, принимаемые президентом в Кремле, рождаются в общении с людьми напрямую. Не исключаю возможности, что В. Путин может в контексте тенденций, предположительно ведущих к созданию ячеек, пунктов или центров самоуправления на местах, поставить на обсуждение вопрос о том, что политическое предназначение партий как инструментов борьбы за власть и её удержание вообще должно меняться, с течением времени превращаясь в идейно-просветительские общественные объединения. Я не намерен излишне сгущать краски, но реплику В. Путина, обронённую на заседании Избирательного штаба, что он просит не забывать – создавал «Единую Россию» как партию именно он. Ассоциация возникла в момент. У нас в Отечестве со времён Н. В. Гоголя напоминание о том, кто кого породил, нередко воспринимается как довольно мрачное предзнаменование.