Гёттингенский университет как вершина «модернизации» университетской модели.

Идеалы Просвещения и университетские традиции соединились при создании Гёттингенского университета, основание и последующее развитие которого показало пример успешной «модернизации» университета как реформы сверху, проведенной государством с целью повышения эффективности преподавания, дисциплины студентов, облагораживания университетского быта и, в конечном счете, укрепления его авторитета в глазах общества.

А) Состояние университетов в XVIII-XIX веках: секуляризация и бюрократизация высшей школы, связанные с государственным вмешательством в ее жизнь, особенно в период просвещенного абсолютизма; разрушение прежних принципов

университетских корпораций, профессора – государственные служащие, высшее образование – часть сферы государственного управления; университет не может больше существовать самостоятельно, а определяется политикой государства. Но «доклассические» университеты обладали небольшим запасом прочности; революция и наполеоновские войны, кардинально изменилась государственная политика и границы, коренной слом системы феодальной собственности и привилегий, построение новой системы образования, разрушение прежних традиций; эпоха Просвещения, научные силы выходят за пределы университетов утилитарная тенденция: специализированные высшие школы (сословные школы или профессиональные училища для будущих военных, инженеров, врачей) в сознании общества и приоритетах государства вытесняют университетское образование; посещаемость университетов уменьшается, престиж падает, заметный кризис.

* Модернизация образцового университета эпохи Просвещения, начинается в Гёттингене, завершена в Берлине. Гёттингенский университет – вершина «модернизации». Эстафету в деле развития образцового университета эпохи Просвещения перехватил Гёттинген. Соединение идеалов Просвещения и университетских традиций; пример успешной «модернизации» университета как реформы сверху, проведенной государством с целью повышения эффективности преподавания и укрепления его авторитета в глазах общества.

* 1773 – получение привилегий от императора Карла VI: все обычные свободы, почести, освобождение от налогов, право возводить в ученые степени бакалавра, магистра, лиценциата и доктора, признаваемые на всей территории Священной Римской империи. 1734-1737 – начало преподавания (более 100 студентов). Общий устав, также уставы каждого факультета, инаугураций университета.

Барон Мюнгаузен (конец XVII – вторая половина XVIII века) – придворный министр, куратор университета, учился в Галле.

Полная свобода преподавания, Богословский факультет не имел никаких рычагов воздействия - главный факультет философский, поэтому университет со светским характером профессора получали от государства ранги статских советников, имели право назначать для студентов частные занятия за плату, полное освобождение произведений профессоров от цензуры, преподающие доктора или магистры, не занимавшие профессорских должностей, считались членами университетской корпорации со званием приват-доцентов. Органы корпоративного управления: совет деканов и академический Сенат. Создание инфраструктуры науки, первое место – общественно-политические дисциплины, науки преподавались в практическом ключе, Гёттингенское ученое общество - первое в университетской истории, ставившее целью активизацию научной деятельности вокруг университета; регулярный выпуск научных трудов, объявление конкурсных задач и т. д. Лекции читали очень известные ученые того времени. Влияние модернизации на студенческую жизнь, дисциплина.

Немаловажным для успеха «модернизации» являлось то, что в Гёттингене университет возник как новое основание, от начала и до конца подготовленное государством, а потому над ним не довлел груз интриг и запутанных отношений внутри корпорации.

Университет получал право возводить в ученые степени бакалавра, магистра, лиценциата и доктора, признаваемые на всей территории Священной Римской империи. Внутреннее устройство корпорации привилегия определяла в самом общем виде, оставляя остальное на усмотрение основателя университета – курфюрста. Членам университета дарованы права составлять уставы и выбирать ректора. Последний наделялся всеми средневековымиправами пфальцграфа.

Университет привлечет в государство иностранцев и, наоборот, даст возможность ганноверским подданным учиться, не покидая родину, подталкивали князей в пользу собственного университета. Гёттинген, обладал выгодным географическим положением в центре немецких земель, на перекрестках нескольких важных дорог, что могло привлечь студентов с разных концов Германии.

Появление при ганноверском дворе человека, который в подлинном смысле слова выступил основателем Гёттингенского университета. Это был барон Мюнхгаузен (1688–1770), один из придворных министров, принявший должность куратора университета. Юрист по образованию, учился в Галле, и это обстоятельство создавало «мостик» между первым и вторым немецким университетом эпохи Просвещения.

Именно Мюнхгаузену удалось за короткое время завершить подготовку к открытию университета. При этом огромную роль он придавал сознательному отбору профессоров, лучше многих понимая пороки корпоративного строя и необходимость духа терпимости и свободы для ученых. Он искал в приглашаемых профессорах прежде всего «сдержанность и миролюбие» и одновременно выстраивал при сохранении внешних атрибутов корпорации систему прямого управления университетом со стороны государства. Мюнхгаузен впервые четко высказал мысль, что именно государству надлежит определять, в чем состоят обязанности и нормы поведения профессоров с точки зрения общей пользы их служения науке. С изменением духа профессорской корпорации, по мнению куратора, будет связано и повышение дисциплины студентов, но не через угрозы и наказания, а через привлечение юношества к глубоким научным занятиям.

1736 г. Георгом II была издана еще одна привилегия университету и одновременно подписаны его общий устав и уставы каждого из факультетов. 1737 г. инаугурация университета.

Если императорская привилегия, как уже говорилось, носила характер разрешения, то привилегия короля Георга II служила в собственном смысле указом об основании университета, устанавливая подробно всю его внутреннюю и внешнюю организацию. Она, прежде всего, подтверждала и уточняла права профессоров и преподавателей университета.

Университетский суд представлял собой независимую от всех городских властей инстанцию, право на учреждение университетской аптеки и винного погреба. Посещая частные занятия, студенты, правда, обязывались ходить и на публичные лекции профессоров.

Глава корпорации носил звание проректора и выбирался ежегодно из ординарных профессоров. Обязанности проректора заключались в том, что он председательствовал в Сенате, подписывал все публичные университетские акты, периодически проверял состояние университетской аптеки, погреба и типографии, принимал новых студентов в «академические граждане», беря с них обещание соблюдать законы университета, единолично вершил суд в пределах незначительных дисциплинарных мер и штрафов.

В отношении дисциплины устав перечислял ряд мер, направленных против нарушителей порядка.

Однако следует выделить и отсутствующие в королевской привилегии положения,которые даже в большей степени, чем содержащиеся там пункты, свидетельствуют о принципах «модернизации». Во-первых, привилегия не подтверждала право профессоров составлять свои уставы, и действительно, все подписанные документы были представлены правительством, которое, тем самым, подчеркивало характер проводимой в университете «реформы сверху».

Во-вторых, в документах отсутствовало право корпорации выбирать членов на открывающиеся профессорские места. Порядок этого, вообще, никак не регламентировался уставом, что на деле означало, что профессора назначались Тайным советом в Ганновере, куда входили университетские кураторы. В этом, несомненно, видно желание Мюнхгаузена победить «непотизм», кумовство, присущее университетам. Профессорам, избавленным от корпоративных обязательств между собой, необходимости протекций и «партий», внушалась мысль о том, что они являются государственными служащими и должны думать об одной лишь науке.

Наконец, в-третьих, университету не было передано в собственность вообще никакого имущества. Королевская привилегия не фиксировала твердых источников университетского бюджета. На практике это выливалось в большую свободу государства в отношении финансирования и шло на пользу университета, делая возможным регулярное выделение дополнительных сумм на оборудование, самостоятельное определение профессорского жалования в каждом отдельном случае и т. д. Все эти полномочия, опять-таки, находились в руках кураторов.

Таким образом, в Гёттингене была выстроена новая система управления университетом, которая заимствовала из Галле основной принцип не только контрольной, но и распорядительной власти государства в университете. Во главе этой системы стояли кураторы, т. е. непосредственные представители государства, члены Тайного совета в Ганновере. В подчинении у кураторов состоял помощник по университетским делам — секретарь.

Усилия Мюнхгаузена позволили приглашать на кафедры талантливых, известных в своих областях ученых, назначая им щедрое жалование и, что более важно, предоставляя им в дальнейшем все условия для успешной научной работы в Гёттингене. Раньше многих людей своего времени Мюнхгаузену стало ясно, что слава университета держится не столько на блестящих именах, сколько на создаваемой вокруг него инфраструктуре науки. Регулярные субсидии университету позволили приобрести лучшее учебное оборудование, построить анатомический театр, физический, химический, минералогический кабинеты, а позднее обсерваторию и первую в Германии женскую клинику – «повивальный дом», а главное, сформировать библиотеку, которая уже через несколько десятилетий представляла собой уникальное, если не лучшее в Германии, университетское книжное собрание. К книгам Гёттингенской библиотеки имели свободный доступ не только профессора, но и студенты, что было весьма необычно для университетов XVIII в., а еще необычнее было то, что все они могли уносить книги домой. Помещения библиотеки с их уходящими к потолку бесконечными книжными полками, куда взбирались по специальным приставным лестницам, были гордостью Гёттингена. Здесь, как писал один из профессоров, в своей области науки можно было «плавать, как лебедь в озере», и неудивительно, что ради возможности иметь такие условия для работы поток ученых в Гёттинген никогда не иссякал.

Университет вполне отвечал задачам, которые ставила эпоха Просвещения, – обучать практически полезным знаниям, которые могли затем использоваться для усовершенствования самого общества.

Дифференциации, профилированию отдельных научных отраслей способствовала в Гёттингене система профессорских должностей, в которой фактически не было структуры кафедр, поскольку, благодаря прямому государственному финансированию профессоров, каждый из них мог самостоятельно обозначить рамки своего предмета на переговорах с кураторами, а те в свою очередь были заинтересованы в приглашении профессоров для преподавания новых, молодых наук.

В Гёттингене такое противопоставление смысла не имело – все профессора здесь назначались государством, а в университете не было заранее фиксированных кафедр. Поэтому обе должности, и экстраординарного, и ординарного профессора, обозначали просто этапы университетской карьеры у большинства ученых.[585]

Надо заметить, что охотно допускались к преподаванию в Гёттингене молодые ученые.

Сама же система ученых степеней претерпела в Гёттингене упрощение. Оно было связано с двумя причинами. Во-первых, с уравнением философского факультета с остальными исчезла необходимость последовательно получать все ученые степени, от начальных на философском до конечных на высших факультетах. Степени магистра и доктора теперь приобрели принципиально равный статус. Во-вторых, с исчезновением или упрощением ряда корпоративных ритуалов в одну процедуру соединилось получение низших и высших степеней, и вследствие этого в самостоятельном смысле низшие степени перестали использоваться. Для получения степени доктора теперь необходимо было лишь сдать полагающийся экзамен и публично представить перед членами факультета диссертацию – своего рода сочинение на заданную тему, на подготовку которого обычно уходило не очень много времени.

Университет в XVIII в. переходит, таким образом, к системе присвоения единой ученой степени – доктора по соответствующему факультету для всех своих выпускников, и это можно счесть еще одним из признаков «модернизации», поскольку производство в степени лишалось изначального смысла вхождения в университетскую корпорацию с присущей для этого многоступенчатостью, а становилось лишь признанием научной квалификации аттестуемого. Соответственно, и общая плата за степень доктора, вносимая в университет, качественным образом снизилась по сравнению со средними веками.

Для молодых людей, желавших серьезно посвятить себя науке, в Гёттингене существовал важный институт, где они встречались с более опытными учеными – Гёттингенское ученое общество которое представляло собой первое в университетской истории подобного рода объединение, ставившее целью активизацию научной деятельности вокруг университета: регулярный выпуск научных трудов, объявление конкурсных задач и т. д. Инициатором создания общества выступил Мюнхгаузен, для которого оно являлось еще одним способом повысить привлекательность университета для крупных европейских ученых, интенсифицировать исследовательскую работу профессоров, сделать Гёттинген площадкой международных научных контактов. При этом большое значение имело то, что ученое общество являлось частью университета, а заседания происходили в лекционных аудиториях, и на них даже допускались некоторые студенты. Тем самым, деятельность Гёттингенского ученого общества пыталась воссоединить противопоставленные в эпоху Просвещения сферы обучения и научного исследования, предвосхищая в этом смысле один из основных принципов «классического» университета.

Авторитет Гёттингенского ученого общества скоро сравнился с ведущими европейскими Академиями наук. Первым президентом общества по предложению Мюнхгаузена был избран профессор физиологии, знаменитый швейцарский писатель и поэт Альбрехт фон

Галлер (XVIII век). Общество делилось на три класса – математический, физический и историко-филологический. Действительными членами ученого общества были университетские профессора, но к ним примыкал широкий круг в несколько десятков иностранных членов и корреспондентов. Еще с 1739 г. университетом издавалась «ученая газета» – Гёттингенские ученые ведомости, которая сообщала о значимых научных новостях и открытиях с беспримерной полнотой и публикуя огромное количество рецензий на выходящие книги.

Наконец, влияние «модернизированного» университета на студенческую жизнь выразилось в том, что именно в Гёттингене впервые занятия наукой были соединены с «благородным образом жизни просвещенного человека», культивируемым как профессорами, так и студентами. По замыслу основателей Гёттингенский университет был ориентирован на привлечение отпрысков привилегированных сословий, прежде всего дворянской аристократии, как местной, так и, в большей степени, иностранной, из-за пределов Ганновера. Именно поэтому образование в нем должно было соответствовать духу времени, а профессора – соединять ученость, построенную на знании новейших идей Просвещения, с галантным поведением, т. е. искусством держать себя на кафедре так же, как в дворянском салоне.

Приток европейского дворянства в Гёттинген делал особенно явной его космополитическую атмосферу Количество иностранцев в конце XVIII в. составляло около двух третей его студентов. Специально для иностранных студентов в городе, население которого практически целиком принадлежало к лютеранству, были открыты католическая и кальвинистская церкви. Одной из первых построек, возведенных собственно для университета, явилось не учебное здание, как можно было бы ожидать, а конный манеж, абсолютно необходимый для дворян-студентов, которые хотели сочетать лекции профессоров с обучением светским навыкам, в том числе верховой езде, музыке, танцам и иностранным языкам, учителя которых немедленно появились при университете.

Самый посещаемый среди немецких университетов и на то время самый лучший в Германии.